Олег Голиков - Крымский Джокер

• Название: Крымский Джокер
• Автор: Олег Голиков
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 2006

---

Наконец пиво, с обильной неестественной пеной, было на столе. Воцарилось величественное молчание, нарушаемое лишь причмокиванием и звуками судорожно проглатываемой влаги. Не знаю, что в это время чувствовали мои друзья, но, вонзившиеся в организм после первых глотков, ощущения были испытаны мной не впервые. Ситуация стандартная — жесточайшее похмелье, отягощённое продолжительным ожиданием и нечистой совестью. В моём первом огромном глотке были собраны все мои утренние страдания, и мне пришлось пережить их вновь. Где-то в дремлющей пустоте вен ожил и залихорадил неровный пульс…. Второй, более спокойный глоток — момент очищения и прозрений. Окружающий мир стал принимать более отчётливые очертания. Целесообразности и чёткости в нём стало гораздо больше. После пятого глотка обычно у меня перестаёт ныть сердце. И, наконец, первая выпитая кружка восстанавливает прерывистое дыхание до нормы и можно спокойно, уже с наслаждением, закурить.

Вторая кружка частично возвращает память — это известно даже младенцу. Вернулась она и ко мне. Но от этого не стало легче — даже наоборот.

Я вспомнил, как посреди всеобщего разгула, я взял со стола огромный нож, и сказал, что немедленно сведу счёты со старостой этажа, постоянно стучавшей на нас коменданту.

Дальше провал — и снова картина: я кидаю этот нож в чью-то дверь снаружи. А голос за дверью жалобно просит меня не делать этого. Мать честная! А куда ж я потом делся?

И куда делся нож?

Когда я пересказал все эти кошмарные фрагменты друзьям, Лось меня немного успокоил, заявив, что сегодня утром видел старостиху в умывальнике. Целёхонькую. Но тут же снова испугал, сказав, что вчера, в самом конце, тоже поучаствовал в нашей пирушке и ясно помнит, как я исчез с огромным тесаком, а вернулся через полчаса уже без него.

Картины страшной ночи стали рисоваться у меня в голове. Куда ж делся этот проклятый нож? Я, вздрогнув, залпом выпил третью кружку.

Хала сказал, что всё это херня, просто я его потерял где-нибудь на этажах. И завёл свою волынку про баб.

Оказывается, вчера ему попалась настоящая цыганка. Худющая, правда, как смерть, но прикольная. Он попросил её погадать ему оригинальным способом. Поставил её раком, и дал в руки карты. И пока она, давясь от оргазмов, рассказывала ему, что ждёт его в будущем, он преспокойно шпилил её в настоящем. В другой позиции, юная гадалка умудрялась рассматривать Серёгины ладони и в конце сеанса поведала ему, что таких крутых парней она ещё не встречала, и что кони он двинет во время траха. А также приглашала заходить всякий раз, когда он снова захочет узнать свою судьбу.

Лось спросил, нельзя ли и ему погадать подобным образом. Я добавил, что сперма ничем не хуже кофейной гущи, и мы стали изобретать различные способы «гадания». Победил Лось, предложивший одновременный сеанс предсказывания будущего для троих, причём используя у гадалки все рабочие места. Карты ей будет показывать тот, у которого она сможет их беспрепятственно видеть. Руки же её будут задействованы для добывания гадательной гущи. Он также предложил привлечь ещё и живого чёрного петуха, вспомнив обряды Вуду. Но Хала был противником зоофилии, так как был в школе юннатом, и поэтому нам пришлось сменить тему.

А сменить её стоило, так как на пиве далеко не уедешь. После третьей кружки, мир плавно качнулся, и собрался камнем внизу живота. Резкая боль в мочевом пузыре напомнила мне, что пора отлить. Я встал, и размеренной походкой поднялся в сортир. В вонючей комнатушке, служившей когда-то гардеробом, я был атакован щуплым замухрышкой, который настойчиво предлагал мне купить у него коробок анаши. Отмахнувшись от него, я залез в кабинку и, облегчаясь, непроизвольно открыл все клапана своего заднего отсека. Тут я с ужасом почувствовал, что мимолётное планируемое облегчение по-маленькому грозится перейти в серьёзный продолжительный процесс.

Боже, только не здесь! Ни бумаги, ни салфетки, ни платка носового, мать его! Но природа брала своё, и пришлось мне взгромоздиться на заплёванный загаженный толчок, придерживая одной рукой штаны, а другой дверь. Восседая на толчке, я невольно вспомнил один смешнейший случай, произошедший со мной на втором курсе.

А дело было так.

Перейдя на второй курс, я получил подарок от тётки. Уж не знаю, какими способами ей удалось скопить сто рублей, но она достала через знакомых новенькие итальянские джинсы «Rifle», которые и были мне торжественно вручены в конце августа.

Я вообще довольно равнодушен к своему внешнему виду и к одежде. Но если всё новое и довольно престижное — я доволен.

И вот, первого сентября, я встал пораньше — мне надо было ещё добираться час на автобусе до Симферополя, а там ещё полчаса до университета. Тётка, запоздав с завтраком, быстро порезала салат из свежих помидор и сварила два яйца всмятку. Всё это я заполировал стаканчиком свеженького молочка. Нарядившись в новый прикид, я самодовольно взглянул в зеркало, и настроение у меня приподнялось. Вот студентишки-то обкефирятся. Скажу, что за лето заработал. Сам. Бу-га-га.

Я с трудом запихнул себя в первый автобус — толкучка была неимоверная. Схватился за какую-то ручку, и поехал. Неподалёку от селения с птичьим названием «Скворцовка», я почувствовал неладное внизу живота. Там что-то недовольно заурчало, и вдруг мне в бок словно вонзили спицу. Потом вторую. Я скорчился и моментально вспотел. Позыв немного ослаб. Но на время. Через полминуты скрутило не на шутку. Если бы я был новичок в этих делах, я бы попытался постепенно выпустить газы. И на этом бы погорел — навалил бы полные штаны к ужасу всех пассажиров. Но я давно знаком с приколами собственной задницы, и поэтому предательские советы внутреннего голоса, типа: «Пёрни — полегчает…» и так далее, я всегда, по возможности, гордо игнорирую.

Как точно выразился один знакомый проктолог, любивший автомобильные термины, — мне не мешало бы перебрать всё окончание желудочно-кишечного тракта, чтобы поменять там прокладки, сальники, вкладыши и прочую требуху. Но сейчас не об этом…

Тогда, в автобусе, я быстро оценил безвыходную ситуацию, в которой оказался. Пробиться к водиле, и попросить затормозить среди чистого поля — нереально. Пока буду ползти вперёд — потрачу последние силы, и может случиться непоправимое. Нужно попробовать дотянуть до железнодорожного вокзала Симферополя — и там рысью ломануться в клозет. Сказать, конечно, легко, — до Симферополя… Рысью…

Через десять минут дороги, мой внутренний счёт пошёл уже на секунды, каждая из которых сопровождалась невероятным сокращением сфинктера и пресса. И очередной волной холодного пота. Вот уже и железнодорожный мост. Я уже не ехал в автобусе. Я жил по схеме: внутренний толчок — испарина — зажим. Пока победа. Пока… А вот и железнодорожный вокзал. Автобус как в замедленной съёмке заруливает на стоянку. Я стараюсь не дышать. Давай, разворачивайся быстрее!!

До спасительного туалета ещё минимум метров восемьсот открытого пространства.

Медленно, как парализованный, я спускаюсь со ступенек на землю. Большие башенные часы бьют ровно восемь. И с каждым ударом, слёзы наполняют мои глаза. Шаги замедляются. И с последним ударом я начисто проигрываю! Терплю полное поражение от собственной задницы! Уже не сдерживаясь, я чувствую, как тёплый поток бежит по моим ногам, безвозвратно унося новизну новеньких джинсов. Проклиная и наслаждаясь, я бреду к уже практически ненужному туалету.

Здравствуй, День Знаний!

Потом была позорная обратная поездка в тамбуре электрички, где все курящие мужчины недоумённо принюхивались. Благо снаружи моя роскошная одежда не утратила свой впечатляющий вид. Запомнился ещё ошарашенный вид тётки — тебе же семнадцать лет…как ты мог…

Такие вот пироги с помидорами у меня на первое сентября получились.

Тут за ручку двери кто-то дёрнул.

— Выходи — дома надо срать! — заорал испитый женский голос.

Вот, твою мать, не успел! А тут как назло самый кайф ломанулся. Со звуковым сопровождением.

— Во, срань господня — ещё и пердит на всю ивановскую! — возмутился тот же голос. — Слышь, труба, хорош дудеть — выходи!

Я через силу заклинил бурный органический процесс, и, воспользовавшись почти пустой пачкой «Беломора» выполз из сортира.

Мадам, сорвавшая мне мероприятие, презрительно усмехнулась мне малозубой улыбкой, и, на ходу задирая юбку, проследовала в уборную.

Спустившись в бар, я увидел в заблестевших глазах Халы и Лося призыв: «Пора!». Пора продвигаться к более крепким напиткам. Благо бабло еще имелось в достаточном количестве. Да и денёк, так непросто начавшийся, обещал прикольную оконцовку. Как там у классиков: «Надо смазать краску будня…»