Василий Звягинцев - Большие батальоны. Том 1. Спор славян между собою

• Название: Большие батальоны. Том 1. Спор славян между собою
• Автор: Василий Звягинцев
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-63451-4

Параллельные реальности пересекутся, если это потребуется для установления исторической справедливости или если вдруг всесильные Игроки решат начать новый раунд своей бесконечной Игры в Гиперсети. Друзьям и единомышленникам из «Андреевского братства» в очередной раз приходится подтверждать это, сражаясь то по одну, то по другую сторону невидимой границы. Ведь противостоять врагам в России всегда было привычнее всем миром, объединив силы. Тем более нападение спланировано так, чтобы обескровить нашу страну сначала в одной исторической последовательности, а затем, используя ее как плацдарм, — начать атаку на другую! И план этот был почти безупречен. Но помощь пришла! Ведь русские своих не бросают, где бы и когда бы они ни жили…

---

Кроме него на удивление великолепно чувствовал себя Мятлев. Для Контрразведчика всё стало простым и понятным, и в личном плане, и в государственном. Наконец-то, после неудавшегося покушения, чудом (и с его, Леонида, помощью тоже) выживший Президент позволит ему развернуться в полную силу, разрешит (если не попросит!) принять на себя всю полноту власти в его специфической сфере деятельности. А сейчас тот самый момент, когда она, эта деятельность, становится единственным источником власти в стране, и выпускать ли её из рук после «наведения порядка» — только ему решать. Ни Дзержинский, ни Троцкий, ни даже Берия не сумели конвертировать полный контроль над спецслужбами и армией в нечто осмысленное, однозначно целенаправленное. Вышеназванные персонажи, имея собственное представление о текущей обстановке и системе государственного управления в стране, не сумели в нужный момент заявить: «Командовать парадом буду я!» — и проиграли всё, включая и собственные жизни. А ведь тот же Дзержинский (да и Троцкий тоже) прекрасно понимали пагубность сталинского курса, достаточно разумно рассуждали о необходимости «внутрипартийной демократии» (прежде всего — для себя), боялись «термидорианского переворота» и даже вслух о его, пока ещё теоретической, возможности предупреждали верхушку партии. Только желающих услышать оказалось слишком мало, а использовать нужным образом и в нужное время имеющиеся возможности эти товарищи не решились. Особенно удивлял Леонида в этой ситуации Берия. И дамоклов меч над своей головой видел вполне отчётливо, и о механизме его использования понятие имел, а вот поди ж ты, сидел и ждал целых четыре месяца, пока Хрущёв с силами соберётся и свои козыри на стол бросит.

Пусть сейчас у Леонида Ефимовича с Президентом положение выглядит намного «хуже губернаторского», полностью проигранной партия выглядит, чего тут деликатничать? Упавшую с неба власть удержать не сумели, на чужой территории сейчас бегством спасаются. Так зато и путь к победе ясно виден, и когда наступит эта самая победа, он шанс не упустит. Сосредоточит в своих руках руководство абсолютно всеми силовыми структурами государства и «демократию» будет регулировать лично. В строгом соответствии с потребностями общества. В песочнице детского сада тоже ведь «свобода, равенство, братство», однако воспитательница постоянно рядом присутствует и бдит! Знает, что если один из «равных» другому лопаткой по маковке стукнет, не с него спрос будет. Так и в государственных делах: если «народные избранники» по глупости или из корысти неправильный закон вознамерятся принять, «всенародно избранные» губернаторы злоупотреблять положением начнут — что же, ждать, пока «их жизнь сама накажет строго», а «естественный ход событий» к очередной катастрофе приведёт?

Это — первое.

Второе — обозначилась ясность и в его отношениях с Гертой. Что всё теперь будет в порядке, Мятлев уже понял. После того как они вместе повоевали, и неплохо, он в её глазах проявил себя достойно — обратной дороги нет. Всё у них получится в наилучшем виде, может быть, уже сегодня. А завтра он сделает её своим первым заместителем и консультантом по нереальным вопросам. И таким же ответам. Жить они с ней будут здесь, а работать там…

Генералу как-то совершенно не пришло в голову, что если задуманный им план реализуется в полной мере — всё выйдет совершенно наоборот, это он окажется у Герты заместителем и «зиц-председателем». Исключительно в силу различия типов личностей. Если ей, конечно, вообще покажутся интересными игры в большую политику на уровне Екатерины Великой, тоже начинавшей карьеру в качестве жены племянника императрицы Петра Фёдоровича.

Мятлев, стараясь не привлекать внимания друзей и хозяев, вдоль стеночки выскользнул из кабинета, направился по длинному полутёмному коридору в сторону кухни. Там Герта гремела посудой, собирая ужин, хоть в какой-то мере соответствующий важности гостей. И Людмилы здесь не было, к его удаче. Возможно — и сомнительной.

Генерал подошёл к девушке сзади, положил руки на плечи, повернул к себе лицом. Совсем рядом глаза и губы. Прижать к себе «хрупкое» (если смотреть, не прикасаясь руками) тело, начать целовать куда придётся. Ему этого просто неудержимо захотелось. Но «распалившийся воздыхатель» наткнулся на спокойный, не располагающий к сумасбродствам взгляд не соблазнительной девушки, а недавно вышедшего из боя офицера.

— Ты, Леонид Ефимович, держи себя в руках. Не люблю я таких вот истерических порывов. Возьми вон лучше консервы пооткрывай, раз пришёл… Дожили, представь себе — президента великой державы банальными консервами угощать будем…

Ну, консервы были не совсем уж банальные, не «Частик мелкий нерядовой укладки»[1]. Крабы нашлись, и шпроты, и мидии со специями, даже «угорь копчёный в кисло-сладком соусе», не считая всяческих колбас и сыров. Нередко здесь по десятку человек без подготовки случалось кормить, на подобный случай и припасы. Но всё равно…

Можно бы, конечно, проявив инициативу, заказать в расположенном напротив ресторане «У дяди Гиляя» полноценный ужин с парой официантов для оформления и подачи блюд, но это не Герте решать.

Самое странное, Мятлев не чувствовал себя задетым или обиженным холодностью девушки. Главное, она говорила с ним как с по-настоящему «своим человеком». Ну не сейчас, значит, подождём другого раза, сама по себе идея не отметена в принципе, и это хорошо. Пожалуй, даже интереснее — дождаться и посмотреть, как она сама инициативу проявлять будет. Но это вряд ли. Придётся самому в подходящий момент снова инициативу проявить.

Секонд, Фёст, Президент и Журналист остались вдруг одни, Людмила тоже незаметно растаяла в глубине смежных комнат. Волович, судя по дыханию и мимике, видел сладкие наркополитические сны и субъектом действия сейчас не являлся. То есть получилось — два на два, идеальная схема для переговоров, ну, не переговоров в полном смысле слова, но обмена мнениями, предполагающего согласование хотя бы «протокола о намерениях».

— Знаете, Георгий Адрианович, — Фёст впервые назвал Президента по имени-отчеству, причём панибратским тоном, и это ему понравилось, как в своё время нравилось утончённо издеваться (не выходя за пределы статей всевозможных уставов и приказов) над своим полковым и дивизионным начальством. — Вы сейчас находитесь в удивительно выигрышном положении…

— Не совсем понял…

— Да как же? Цитата из Ясенского открывает вам широчайшее «окно возможностей». Стоит объяснять дальше?

— Не стоит, — несколько раздражённо ответил Президент. Ему манера поведения более агрессивного (наверное, потому что «соотечественник» и «современник») из близнецов совсем не нравилась. Но, как писал то ли Эсхил, то ли Софокл, «даже бессмертные боги не могут бывшее сделать не́бывшим». Эти парни вели себя выше всяческих похвал и в бою, и, той сфере «высокой политики», в которой им пришлось поучаствовать. По крайней мере, Президент признавал — что и с гораздо большей раскованностью и степенью компетентности, чем он сам в своей должности. Не только сегодня, но и всегда.

— Вот это я и хотел от вас услышать, — удовлетворённо сказал Фёст, беря из коробки сигару. Он тщательно её раскурил, посматривая сквозь дым на своих визави. — Иногда очень полезно человеку взглянуть на окружающее с несколько иной точки зрения. Марк Твена помните?

— Что именно? — нервно спросил Президент.

— Как что? Я думал, вы сразу догадаетесь. «Принца и нищего», конечно. Не находите определённого сходства ситуаций? И послушайте меня, — Фёст попытался применить на практике один из многочисленных усвоенных от Александра Ивановича психологических приёмов, — прекратите вы терзаться всякими глупыми мыслями и мировую скорбь изображать. Здесь не детский сад, никто вас жалеть и успокаивающих слов говорить не будет. Примите одну из двух схем поведения. «Хэмп Ван-Вейден» или «Смок Белью»[2]. В первом случае примите случившееся как жестокую данность свыше и начинайте из неё выбираться, перестраивая себя и набираясь сил, которые в вас есть, но о которых вы в силу особенностей вашей биографии не подозревали. Во втором — всё происходящее — просто интересная, добровольно вами выбранная игра.

Вы проверяете свои возможности добывать и есть медвежье мясо, но всегда вольны отказаться от испытания и тут же вернуться в свой прежний мирок, кажущийся вам уютным. Терцио нон датур. При любом вашем выборе мы готовы вам помочь, но не в большей степени, чем вы готовы помочь себе сами. И ещё запомните — о других говорить не буду, но для меня вы сейчас никакой не Президент. Просто человек, с которым я готов делать общее дело. Если вы сами этого хотите. Одно ваше слово — и я верну вас туда, откуда так опрометчиво выдернула вас девушка не нашего мира. Там всё ещё длится ситуация, которую вы сами создали и которую имеете возможность исчерпать до конца. В меру собственных способностей.