Борис Палант - Дура LEX

• Название: Дура LEX
• Автор: Борис Палант
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 9785170653485

Эта книга дает уникальный взгляд изнутри на профессию адвоката в Америке. Прочитав ее, читатель «побывает» в американских судах, тюрьмах и даже на криминальных разборках. Он узнает, как отбираются присяжные, что такое презумпция виновности, как проводится перекрестный допрос, что на самом деле означает выражение «адвокат дьявола» и как вести себя на допросе в ФБР. Вы окунетесь в мир людей, пытающихся всеми правдами и неправдами поменять свою жизнь, а такие попытки часто ведут к драме. Рассказы основаны на реальных событиях, написаны с «сухим» юмором. Автор книги — Борис Палант, нью-йоркский адвокат с четвертьвековым стажем, живущий в Америке с 1977 года. Он первый президент Американской ассоциации русскоязычных адвокатов, доктор юриспруденции и магистр искусств со специализацией в психолингвистике и семиотике, многолетний ведущий увлекательных радио- и телепередач на юридические темы.

---

— Не удивлюсь, если обнаружится, что Наума сдал его партнер из Израиля. Хотя на него мог настучать и кто-нибудь из обиженных клиентов — не то приглашение, не вовремя вручили, ошибки в имени и т. д. Теперь давай считать деньги Наума. Ты посчитал по отметкам в его паспорте для постоянных жителей США, что за последние два года он был в Израиле десять раз и в Греции шесть раз. Допустим, что первые четыре визита в Израиль ушли на то, чтобы найти нужного человека и достаточно сблизиться с ним. Следующие шесть визитов уже были «рабочими». Ты говоришь, что цена приглашений на русском рынке колеблется от восьмисот до тысячи двухсот долларов. Допустим, средняя цена составляет ровно тысячу долларов. Как ты думаешь, сколько за одну поездку он делал приглашений? Давай прикинем его расходы. Ты подсчитал по отметкам в паспорте, что продолжительность его вояжей составляла от семи до восемнадцати дней. В среднем, будем считать, двенадцать дней. Самолет из Америки в Израиль, транспорт из Израиля в Грецию, самолет из Греции в США — на все максимум две тысячи долларов. Гостиница за две недели — максимум тысяча долларов. Питание — еще тысяча. Итого, расходы — четыре тысячи. Если он везет с собой двадцать заказов, то чистая выручка будет составлять двадцать тысяч минус доля израильтянина минус доля капитана минус четыре тысячи. Если он отдает, как он говорит, тридцать три процента израильтянину и капитану вместе, то за каждую среднюю поездку он привозит около десяти тысяч долларов. В таком случае ему нужно совершить как минимум двадцать пять поездок, чтобы отложить двести тысяч — ведь на жизнь в Америке тоже деньги уходят. Но он совершил всего шесть поездок. Значит, каждый раз он ездил примерно с сорока заказами, что принесло ему двести сорок тысяч, из которых сорок тысяч ушло на жизнь. Все это звучит логично. Наум совершил шесть поездок за два года, что понятно — ведь ему же нужно время, чтобы собрать заказы.

— Согласен, — сказал я. — Только зачем нам все эти рассуждения? Только для того, чтобы проверить, правду ли нам говорит Наум?

— И для этого тоже. Не сомневайся, что работники Налоговой службы уже осведомлены о цене одного вызова. Затем они будут исходить из презумпции того, что Наум занят обычным рентабельным бизнесом. Они быстро подсчитают его транспортные и гостиничные расходы. У них не будет только данных о том, сколько он платит израильтянину и капитану. Конечно, если они знают об их существовании. Но они предположат, что кому-то он все же должен платить за вызовы и их доставку в СССР, и выйдут примерно на те же цифры, что и мы насчитали.

— Значит, Наум не заплатил налоги примерно с двухсот сорока тысяч долларов, — подытожил я. — Что ж, если коса найдет на камень, с половиной своих сбережений он должен будет расстаться. Плюс штрафы за задержку выплаты налогов плюс проценты на задержанные выплаты.

— Ну, это мы еще посмотрим. Да и дело не только в финансовых потерях. Людей сажали в тюрьму и за меньшие суммы. Ты знаком с Пятой поправкой Конституции США?

— Конечно. Человек имеет право не отвечать на вопросы, если ответы могут быть использованы против него.

— Абсолютно верно. Так вот, я возьму на себя Налоговую службу, а ты ФБР. Мы разрешим Науму ответить на вопрос, как его зовут, и это все! На все остальные вопросы у нас будет только один ответ — Пятая поправка! — Мистер Гольдберг вдруг помолодел, руки его перестали дрожать. — А хотят, чтобы Наум все рассказал, — пусть предоставят ему иммунитет против уголовного преследования. Тогда у Наума не будет выхода, он должен будет все рассказать, но за это ему ничего не будет. Да, ему придется заплатить налоги; скорее всего, мы отобьем штрафы, но он в тюрьму не пойдет! Ты знаешь, что значит для шестидесятилетнего человека сесть в тюрьму на несколько лет?!

— Мистер Гольдберг, я никогда еще не представлял человека на допросах ФБР. Неужели я должен запретить Науму отвечать на вопросы, касающиеся его адреса, его семейного положения?

— Послушайте, молодой человек, — Гольдберг вскинул очки на лоб, — я же сказал, что мы разрешаем только назвать свое имя, и даже в этом вопросе я взял бы Пятую поправку, учитывая антрепренерские наклонности нашего клиента. Вот, например, о женитьбе — откуда вы знаете, что он не оформил с женой фиктивного развода? Или насчет места жительства — откуда вы знаете, какой адрес или адреса он сообщает в различные организации? Нет, давайте уж брать Пятую поправку по всем вопросам, за исключением имени. Теперь — наш гонорар. За присутствие на допросе Наум нам заплатит десять тысяч долларов: пять вам, пять мне. Если после допроса его все-таки привлекут к уголовной ответственности, он заплатит нам еще десять тысяч за работу на подготовительном этапе, и если мы с прокурором не договоримся до суда и суд все же состоится, Наум нам заплатит еще десять тысяч за представительство на суде.

Наум согласился на наши условия с радостью. Дочь Ира, которая сопровождала Наума на встречу со мной и мистером Гольдбергом, сказала:

— Так вам, адвокатам, выгодно, шоб был суд, вы же там все заодно. А шо мой папа такого сделал, шо такие деньги? Он делал, шоб людям хорошо было и шоб все были довольны.

В ближайшем баре я объяснил Науму суть Пятой поправки Конституции США. Наум выпил пару фужеров коньяку и рассказал мне, как он из Греции совершил тайный вояж в Одессу. Еще из Афин он позвонил в Одессу своей сестре, чтобы она его встречала на пристани. И вот корабль причалил, а Наума с его грин-картой, но без советской визы на берег не пускают. Смотря увлажненными глазами мимо меня, он вспоминал:

— Стою я, блядь, на палубе, а сестра на берегу. Смотрим мы друг на друга, плачем. И пью я водку из бутылки, как воду.

* * *

Встреча с представителями ФБР и Налоговой службы проходила в одном из кабинетов на Федерал Плаза, 26. В этом здании размещаются Иммиграционная служба, ФБР и еще ряд федеральных агентств. С одной стороны стола сидели агент ФБР и агент Налоговой службы, напротив — Наум, слева от него я, справа — мистер Гольдберг.

Мистер Гольдберг сразу заявил, что его клиент честнейший человек. Да, он допускает, что у государственных служб могли возникнуть вопросы, и он с радостью разрешит своему клиенту на них отвечать, если ему предоставят иммунитет против уголовного преследования.

В иммунитете Науму отказали тут же. Стенографистка привела Наума к присяге («правду, только правду и ничего, кроме правды»), и агент ФБР приступил к допросу.

— Ваше полное имя?

Наум представился, не забыв назвать и отчество.

— Когда и где вы родились?

Наум дернулся, чтобы ответить, но тут вступил я:

— Пятая поправка!

Агент ФБР удивленно посмотрел на меня, а я на Гольдберга. Гольдберг одобрительно едва кивнул головой.

— Ваш адрес?

— Пятая поправка, — радостно сказал я.

— Но я же могу посмотреть все эти данные в его личных документах, которые он сам заполнял! — вскричал фэбээровец.

— Вот и смотрите, — матерел я с каждой секундой.

— Вы работаете? — продолжал допрос фэбээровец.

— Пятая поправка! — неумолимо ответил я. — Давайте, — говорю, — мы вам все честно расскажем, только предоставьте моему клиенту иммунитет. Поверьте мне, что по вашей линии мой клиент не сделал ничего предосудительного, он никак не ущемил интересы США, он не работал ни на какую разведку. Повторяю — мы готовы все рассказать, если вы предоставите иммунитет.

— Знаете ли вы такого-то?

Фэбээровец назвал имя израильтянина, с которым работал Наум, из чего стало ясно, кто сдал Наума.

Лицо Наума подало сигнал, что это имя было ему известно, но мимика стенографии не подлежит, а тут уже и я с Пятой поправкой подоспел.

Через несколько минут цирк с ФБР закончился. Наступил черед агента Налоговой службы. Он сумел продвинуться в своем дознании примерно настолько же, насколько его коллега из ФБР.

Разъяренные агенты прекратили допрос и пообещали, что так этого дела не оставят и что в самом скором времени Наум будет арестован и ему будут предъявлены самые суровые обвинения. Мистер Гольдберг с серьезным видом выслушал эти тирады и сказал:

— Господа, вы стоите на страже законов. Наш главный закон — Конституция США, и Пятая поправка — одно из главных ее положений. Я удивлен, что вас так расстроил тот факт, что наш клиент сегодня воспользовался ею в полной мере. Хорошего вам дня, господа!

Наума так и не арестовали, ему не было предъявлено никаких обвинений. ФБР и Налоговая служба больше никогда не беспокоили Наума.

Я заработал пять тысяч долларов за час работы.

* * *

После 1986 года Наум пропал на много лет. Году в 1994-м он позвонил мне из какого-то среднеамериканского штата, куда, как сказал, переехал жить с женой и дочкой. Наум спросил, смогу ли я ему помочь с иском к одному известному брайтонскому миллионеру, которому он когда-то одолжил десять тысяч долларов. Я не поверил и отказался. Через десять минут после того, как я повесил трубку, позвонила дочка Наума Ира и сказала: