Александр Борянский - Время покупать черные перстни

• Название: Время покупать черные перстни
• Автор: Александр Борянский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1990
• ISBN: 5-235-01581-9

Сборник фантастических рассказов и повестей, составленный и изданный Всесоюзным творческим объединением молодых писателей-фантастов при ИПО ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия».

Содержание:

Семинар

Александр Борянский, Карэн Котинян. Ужасный рассказ

Юрий Брайдер, Николай Чадович. Против течения

Юлий Буркин. Командировочка

Степан Вартанов. Квартирант

Степан Вартанов. Диспетчер

Владимир Вольф. Продается пытка

Евгений Дрозд. Феникс

Белла Жужунава. Когда расцветают розы

Борис Зеленский. Весь мир в амбаре

Николай Курочкин. Ужасы быта, или Гримасы Всемогущества

Николай Курочкин. Иллюзии Майи

Рафаэль Левчин. Мы с Магом

Рауф Мусаев. Вымогатель

Юрий Невский. Секрет живописи старинными красками

Юрий Невский. Время покупать черные перстни

Наталия Новаш. Чтобы сделать выбор

Таисия Пьянкова. Тараканья заимка

Валерий Савин. История с вороной

Сергей Трусов. Бегство

Абдукаюм Юлдашев. Путы

Первый шаг

Андрей Курков. Школа котовоздухоплавания

Андрей Курков. Великое воздухоплавательное путешествие

Прелесть необычайного

Юрий Медведев. Деяния небожителей

Перекресток мнений

Александр Фролов. Мнение читателя

Вадим Михановский. «Ищи в аду свою звезду…»

Сергей Кошелев. «Великое сказание» продолжается

---

Муж обнял Майку, тут у него спина лопнула, и пиджак, и брюки, и кожа, и выполз, как стрекоза из личинки, настоящий инопланетянин. Трехметровый, зелененький, трехглазый. Махнул рукой и заскакал к тарелке. Сын тоже лопнул, стряхнул с себя человека и за отцом. Майя стоит, ревет. Тарелка приняла двоих, задраилась и улетела. А Майя собрала шелуху родных, прижимает к себе (это же все, что у нее осталось от них! Самих их нету, так хоть запах родной!), бредет и вспоминает прощальные слова…

И это ее последняя (какая по счету? Пятая, кажется) иллюзия. Что дождется своих. Потому что на самом деле им земных лет шестьдесят четыре в один конец, да там отчет писать… Ей бы сто девяносто три года было при их возвращении. По стольку русские женщины вообще не живут!

Но она ждет и верит: Она всю жизнь иллюзиями жила, ей поэтому не так трудно ждать и совсем нетрудно верить. Вам ее жалко? А мне, кажется, завидно…

Рафаэль Левчин Мы с Магом

— Остерегайся грехов слова, будь сдержан во всем, что касается слова, избавившись от грехов слова, будь безгрешен словом!

На полу в позах лотоса и полулотоса сидели мои приятели, некоторые уже почти без помыслов и желаний. Кто-то попытался шевельнуться. Магнитофон тотчас отреагировал:

— Остерегайся грехов тела, будь сдержан во всем, что касается тела, избавившись от грехов тела, будь безгрешен телом!..

— Кончай проповедь! Бога нет! — заорал я с порога.

— «…сказал Остап, вызывая врагов на диспут», — с ходу включился магнитофон. — «Нет, есть!» — возразил ксендз Алоизий Морошек. «Ксендз! Бросьте трепаться! — сказал Остап. — Я сам старый католик и латинист. Пуэр, сопер, аспер, генер, либер, мизер, веспер, тенер…»

Приятели поднимались из лотосов, как молодые будды, и по одному исчезали за дверью. Последний меня узнал.

— Бог есть? — робко спросил он.

— Нету! — уверенно ответил я.

— Ну, будь здоров…

— Аминь! — хихикнул магнитофон.

— Я те дам «аминь»! Ты что это мне людей чуть в нирвану не загнал?!

— Ничего, на воздухе отойдут! А что, лучше, что ли, когда они каждый божий день треплются обо всем понемногу и ни о чем в результате?

— Маг! Ты распоясался! Мало того, что, когда я ем, ты чавкаешь, а по ночам храпишь!..

— А кто виноват, что ты забываешь меня выключить? Думаешь, мне отдых не нужен? А включенным спать я не могу, так, дремлю вполглаза. Вот и храплю — от усталости…

— А когда я телевизор смотрю, ты врубаешь джаз на всю катушку тоже от усталости?

— А чего же ты смотришь первую программу, когда по второй футбол? Могу я выразить свой протест?

— Ох, Маг, дождешься ты, что я выражу!..

— Опять скандалите?

На пороге стояла Светка. Я и не услышал, как она вошла (у нее свой ключ).

— Светлячок, привет! — обрадовался Маг. — Я уже скучать начал!

— Ну, ты, — буркнул я, — тебе кто позволил ее Светлячком звать?

— Ревнуешь? — поддразнила Светка.

— Ясно, ревнует! — нагло заявил Маг. — Лопух ты, хозяин! Чем ревновать к бестелесному существу… и вообще, женились бы вы скорей, что ли!

— Вот как раз тебя забыли спросить!

— А чего? Я вам что, неродной? — И Маг заиграл «Свадебный марш» Мендельсона.

— А чего вы футбол не смотрите? — попыталась переменить тему Светка.

— Елки-палки! — завопил магнитофон, поперхнувшись маршем. — Я тут с вами голову морочу, а там же «Динамо»!.. Включай скорей!!!

На экране «Динамо» как раз шло в атаку, поминутно создавая остроконфликтные ситуации.

— Урррра! — возопил Маг. Мы со Светкой подхватили. Однако мяч был упущен. Противник перестроился и побежал в контрнаступление. Страсти до того накалились, что я мельком подумал, не перегрелся бы магнитофон, но тут же о нем забыл и вспомнил только в перерыве, после звонка из милиции:

— После матча зайдите опознать вещи!

Тут только мы заметили, что Маг исчез, а вместе с ним — Светкино пальто и еще некоторые вещи. В милиции меня встретили озабоченно.

— Не каждый день Лобзик с повинной приходит! — сказал капитан.

— Раньше вообще не приходил! — поддакнул сержант. Выяснилось, что матерый домушник по кличке Лобзик явился в милицию белый, как майонез, и смог выдавать из себя лишь мой адрес… Надо полагать, что не успел он выйти на улицу, как Маг пристыдил его и предложил пойти сдаться добровольно. Перепуганный ворюга так и сделал…

Все бы хорошо, но после этой детективной истории Маг захворал: хрипел, кашлял, болтал на неизвестных языках и, наконец, вовсе смолк.

— Может, этот бандит его уронил с перепугу? — спросил я Светку.

Она лишь молча пожала плечами.

— Может, отнести в починку?

— С ума сошел? Чтобы окончательно его угробить?

— Ну, я им попробую объяснить…

— Что объяснить? Что в магнитофон дух вселился?!

— М-да… И ведь не поверит никто…

— Еще бы! Мы, что ли, сразу поверили? Помнишь, как ты ему заявил, что никаких духов нет и быть не может, а он тебе ответил, что есть, только с каждым годом их становится все меньше и меньше, особенно добрых, потому что злые как-то приспосабливаются, а добрые пытаются остаться самими собой…

— А ты еще спросила: а какой он, злой или добрый?..

— Ага! А он так обиделся: неужели не ясно?! А помнишь, как мы обнаружили, что он — телепат?

— Помню, конечно…

Маг очень любил рассказывать сказки соседским детям. Один мальчик был глухим от рождения, но, как выяснилось, сказки Мага он прекрасно слышал…

— Знаешь, Светка… я его однажды спросил… ну, в общем… любишь ли ты меня…

— Знаю.

— Откуда?!!

— На тебя это похоже.

— А ты… не спрашивала?

— Зачем? Я тебе и так верю.

— Светка!..

— Не надо… Включи лучше, приемник — хоть что-то звучать будет…

Я машинально включил транзистор.

— Привет, ребята! — весело сказал приемник. — Извините, забыл предупредить: мы весной меняем оболочку. Что вам сыграть?

Рауф Мусаев Вымогатель

Рабочие дни полковника Рустамова, начальника N-ского отделения милиции, были похожи один на другой, как близнецы. По утрам, устроившись в уютном кресле своего кабинета, он, прихлебывая крепкий чай, рассеянно слушал отчеты подчиненных, потом неторопливо подписывал бумаги, принесенные хорошенькой секретаршей, ездил домой обедать — и снова бумаги, доклады, приправленные глотком чаю. В конце рабочего дня он ездил на отчет к начальству, а затем возвращался в отделение, где его ожидал подобострастный дежурный с пухлым конвертом — данью начальника, собираемой с суточной добычи подчиненных. После этого он запирался в своем кабинете, отпускал секретаршу и около часа перебирал бумаги из своего личного сейфа, делал пометки, записывал одному ему известные данные. Жизнь текла тихо и размеренно, нарушаемая только борьбой с негодяем, интриганом Меджидовым, начальником соседнего отделения, его личным врагом.

Однако спокойная жизнь полковника Рустамова круто менялась каждый последний понедельник месяца. В течение всего года по этим роковым понедельникам он приходил в отделение мрачный как туча, рычал на подчиненных, не принимал посетителей, отказывал в любой просьбе, даже самой невинной. Попадало и секретарше, строго выполнявшей свои нелегкие секретарские обязанности в прямом и переносном смысле. В этот день все вокруг него ходили на цыпочках и старались как можно меньше попадаться ему на глаза. Правда, гроза продолжалась только до середины дня, когда Рустамов покидал отделение и до конца работы пропадал неизвестно где. Об этом факте ходило множество слухов, один неправдоподобнее другого, кто-то даже клялся, что видел полковника в сберкассе, заведующим которой был его родственник, и что начальник отделения разменял там большую сумму денег в крупных купюрах на мелкие, причем добрую половину — на монеты. По этому поводу было немало догадок, но разумного объяснения найти не удалось. Вечером полковник Рустамов возвращался в отделение, отпускал по домам всех, кроме дежурных, запирался в кабинете и сидел там чуть ли не до полуночи.

Личный состав отделения быстро приноровился к чудачествам начальника, и едва приближался «день гнева», как в шутку называли теперь последний понедельник месяца, все принимали экстренные меры: кто направлялся в командировку, кто отпрашивался заранее на весь день, кто брал бюллетень. Вскоре все убедились, что полковник Рустамов положительно относится к таким действиям подчиненных, и в отделении воцарился мир.

Сегодня был последний понедельник октября и, несмотря на ранний вечер, в отделении не было ни души. Полковник Рустамов в дурном настроении буквально ворвался в холл, отмахнулся от вытянувшегося в струнку дежурного и быстро поднялся на второй этаж. Окинув взглядом пустые коридоры и закрытые двери комнат, он несколько успокоился. Войдя в кабинет, он тщательно запер дверь и бросил на стол принесенный сверток. Немного подумав, задернул наглухо шторы на окнах, сам заварил крепчайший чай и в изнеможении бухнулся в кресло.