Даррен Шэн - Марш мертвецов

• Название: Марш мертвецов
• Автор: Даррен Шэн
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-386-05288-1

Отправляясь в безымянный город, где правит суровый и таинственный Кардинал, молодой Капак Райми собирался влиться в ряды гангстеров. Но город распорядился иначе, а, как известно, город и Кардинал связаны, как сиамские близнецы, у которых на двоих одна черная порочная душа. Постепенно Капак осознает, что не помнит своего прошлого, его жизнь как будто началась с приезда в город. Вокруг хватает и других странностей — бесследно пропадают люди, мгновенно исчезая из памяти всех, кто их знал, по улицам бродят слепцы в хламидах, время от времени наползает странный туман…

Только тщательно оберегаемый Кардиналом список Аюамарка даст Капаку Райми ответы. Ответы и ключ к могуществу.

---

— Как все. Не хочу привлекать внимание.

Он кивнул и рванул с места, не обращая внимания на туман и без зазрения совести подрезая попутные автомобили.

Я все время таращился в заднее стекло, выискивая взглядом машины преследователей, которые, как подсказывала мне паранойя, просто обязаны были сесть нам на хвост.

— Как думаете, за нами следят? — спросил я.

— В таком тумане? Вряд ли. И потом, я все равно их не распознаю, разве что они себе неоновую вывеску приделают. Я простой таксист. В шпионские игры не играю.

Ближе к докам туман начал редеть, засечь преследователей стало проще. Но их не было. И все же я на всякий случай попросил Натаниеля высадить меня у шестнадцатого пирса.

— Дождетесь меня?

Он постучал пальцем по тикающему счетчику:

— Сколько влезет. У меня есть радио и газеты — чего еще человеку нужно для счастья?

— Я всего на пару часов, — пообещал я, нащупывая сквозь ткань куртки ручку ножа. Хотел взять пистолет, но потом передумал и решил, что лучше нож — тише и чище. — Если увидите подъезжающие машины или что-нибудь еще подозрительное, сматывайтесь. Не хочу, чтобы вы погибли.

— Вы сама доброта. И человеколюбие.

— Нет. Но вы можете мне еще понадобиться. — Я хлопнул по крыше машины. — До скорого. Надеюсь.

Оставив Натаниеля Мида наслаждаться обществом газет и радио, я пробежался до пятнадцатого пирса. Дующий с реки ветер разгонял стелющийся туман. На пирсе было пусто, но я на всякий пожарный притаился в тени огромного пустого пакгауза. Там пахло солью и дохлой рыбой. Придется потом не один час отмокать в ванне, пока избавлюсь от этой вони.

Я пришел рано, но Ама, как выяснилось, меня опередила. Она стояла, опираясь на высоченную створку полусгнивших деревянных ворот, собранную по старинке на огромных стальных болтах. Одета по погоде — в синие джинсы, белый свитер и длинный черный плащ с поясом. Я ее окликнул, и, когда она обернулась, полы плаща взметнулись вверх на ветру.

Я старался не думать о ее красоте. Эта женщина может пролить свет на загадку исчезновения Адриана и И Цзе. При любом раскладе мне нельзя забывать: она враг. Выслушаю и сразу же (разве что она сообщит нечто совершенно запредельное) перережу ей глотку и скину в реку. Это будет первое мое убийство. Не факт, что смогу, но попытаться стоит.

— Ты пришел? — удивилась она. — Я не думала, что ты явишься. Как добрался?

— Есть один знакомый, который не переваривает Кардинала. Он меня и довез. А ты?

— На скутере. — Она махнула рукой в сторону заброшенного контейнера, где приткнулся маленький скутер.

— Так что у тебя там за тайны? — Я перешел к делу. — Что такое аюамарканский список?

— Да, ты время даром не теряешь, — заметила она. — Не волнуйся, дойдем и до него. Но сперва расскажи о себе побольше. Я ведь ничего толком не знаю, кроме того что ты работаешь на Кардинала, продаешь страховые полисы и неплохо трахаешься. Расскажи о себе. Все как есть.

Я задумался.

— Меня зовут Капак Райми. Я приехал в этот город примерно год назад на обучение к своему дяде Тео, который должен был сделать меня гангстером…

Я рассказал про самое начало, про скоропостижную гибель Тео, про встречу с Кардиналом, про Адриана, И Цзе, Леонору (Кончиту, правда, оставил в тайне). Даже про любимые блюда и фильмы поведал. Говорил минут двадцать без перерыва.

— Все? — спросила Ама, когда я выдохся. Я кивнул. — Хорошо. В следующий раз буду знать, как задавать такие расплывчатые вопросы. Господи ты боже мой! И все равно слов много, а толку мало. Я по-прежнему ничего не знаю о настоящем Капаке Райми. Ты пересказывал только последние события. А как же детство, юность? Твой отец тоже был гангстером? Какими были твои братья и сестры? В какой момент ты решил уйти в криминал? Давай же, Капак, не будь таким скрытным. Я очарована…

Она меня дразнила, хотела смутить. Ей удалось.

— Это все неважно, — отмахнулся я. — Какая разница, где я родился и как рос? Зачем лезть в такие дебри?

— Я люблю лазить в дебри. Там иногда зарыты сокровища.

— Да несущественно это!

— Все существенно. — Она пощекотала мой нос, потом вдруг лизнула самый кончик. — Ну давай, — выдохнула она, — расскажи тете Аме про свою жизнь. — Я хотел схватить ее, но она изящно вывернулась. — Не-е-ет, сперва твое прошлое.

— Да на фиг оно, это прошлое! — разозлился я. — Мне на него плевать. Бешеному кроличьему траху на лестнице прошлое почему-то не мешало.

— Согласна. Но кролики обычно заканчивают пулей в голову и бульканьем в кастрюльке.

Ама отделилась от стены пакгауза и зашагала к краю пирса. Там, зачерпнув горсть обкатанной гальки, она принялась пускать блинчики по гладкой поверхности реки. Я вышел вслед за ней на едва пробивающееся сквозь клочья тумана тусклое солнце. Мы с ней были словно последняя пара в постапокалиптическом городе-призраке.

Ама заговорила, не глядя на меня:

— Вчера вечером я снова пролезла во Дворец. Хотела проверить, что там есть на тебя. Вытащила твое досье, секретное, которое Кардинал хранит в особо охраняемом элитном архиве. Ты его видел, это досье?

— Нет.

— Очень подробное. До мелочей. Списки твоих клиентов, твоих друзей и знакомых. Полный отчет о твоей жизни в городе начиная с тех времен, когда ты еще работал на дядю. Клубы, в которых ты бываешь, женщины, которых ты трахал, сделки, в которых участвовал. Любимые напитки и хобби, заметки о манере держаться. Фотографии, самые интимные — от тех, где ты стоишь над писсуаром, до тех, где ты занимаешься любовью или спишь. Там все есть: любимые магазины, покупки, еда. Образцы почерка с заключениями графологов. Вплоть до того, какую пену для бритья ты используешь, сколько раз в день моешься и переодеваешься. Состояние твоих финансов. Более досконального и подробного досье я в жизни не видела. Но кое-чего там не хватает. Одной мелочи.

— Давай уж, — буркнул я угрюмо, — признавайся, в чем соль.

— Там нет ни слова о твоем прошлом. — Очередной камушек подпрыгнул на воде целых восемь раз — я подсчитал машинально. — Ничего о том, когда ты родился, где вырос, кто были твои родители, в какую школу ты ходил.

— Ну и что тут странного? Я же говорил, прошлое к делу не относится. Моя жизнь до приезда сюда никакой роли не играет. Я был самым обычным провинциалом.

— Чушь собачья, и ты сам это прекрасно понимаешь, — завелась Ама. — Во всех досье есть сведения о прошлом, начиная с уборщиц и заканчивая Фордом Тассо. Неужели Кардинал не потребовал бы копии твоего свидетельства о рождении, школьного аттестата, характеристики от предыдущих работодателей? Не берут человека на работу, не разузнав о нем все что можно. Где твоя медкарта, номер полиса государственного страхования, водительские права, паспорт? Все по нулям. Как будто ты пришел из ниоткуда. У всех, даже у самой мелкой сошки, во Дворце есть прошлое. У всех, кроме тебя. — Она помолчала. — И меня.

По реке прошел грязноватый траулер. Матрос, стоявший на палубе, помахал нам рукой, и Ама помахала в ответ, а я был не в духе. Я смотрел на Аму в упор и молчал, дожидаясь пояснений, но она заговорила только после того, как траулер скрылся за поворотом:

— Я так радовалась, когда приехала в этот город. Наконец-то увидеть отца… после стольких лет разлуки. Завела друзей, закрутила с несколькими парнями, быстро освоилась в ресторане. Жизнь текла без забот. Мне казалось, я нашла себя. Думала, буду жить тут долго и счастливо, как в сказках, ресторан после смерти Кафрана перейдет ко мне, я нарожаю детей, у меня будет своя семья… И как-то у подружек зашел разговор про школьные годы — учебу, преподавателей, парней. Обычно в таких разговорах я тушевалась, мне было как-то неловко, и одна из девочек решила втянуть меня в беседу. Начала расспрашивать про мой родной город, про семью, про друзей. Я как-то отбалтывалась по привычке, бормотала что-то невнятное, но она не отставала. Остальные, видя мое замешательство, тоже насели все разом, заподозрив, что у меня там какой-то жуткий скелет в шкафу. Я бросилась лихорадочно копаться в воспоминаниях, чтобы подкинуть девчонкам кость посочнее. Ничего сверхъестественного не требовалось, так, какой-нибудь забавный случай — про первый поцелуй или про ссору с мамой. Какая-нибудь банальность. И я ничего не смогла припомнить. — Ама развернулась ко мне, и я увидел тщательно сдерживаемые слезы. — Ничего. Ни мамы, ни дома, ни друзей. Я знала, что Кафран расстался с женой, что она увезла меня и вырастила вдали отсюда, но это я скорее слышала, чем пережила. Я не могла вспомнить свое детство. Сплошной провал в памяти… до приезда сюда. Я отправилась к Кафрану. Думала, он как-то поможет мне вспомнить, поможет пробудить воспоминания своими собственными. — Ама покачала головой. — Он тоже ничего не знал. Пересказал все ту же старую байку и ничего не смог добавить. Он не знал, где я жила, когда я родилась, кто из родственников меня приютил после маминой смерти. Я решила, что он врет — вдруг в моем прошлом есть какая-то жуткая тайна… например, я кого-то убила, и теперь мне нельзя об этом рассказывать? Или еще что-нибудь бредовое. Но чем больше я наседала и чем больше он отнекивался, тем сильнее становилось его замешательство, и я поняла, что он действительно ничего о моих заграничных годах не знает. После этого я начала шарить по городским архивам. Надеялась хоть что-то где-то отыскать. Металась по библиотекам, газетам, разным бюро. Ни одной зацепки. Ни Амы Ситувы, ни Амы Рид. Кафран там значился, его жена тоже — Элизабет Тревор. Тревор, не Ситува! Я нашла копии их свидетельства о разводе, но никаких упоминаний о ребенке. Пыталась раскопать биографию Элизабет Тревор после отъезда из города — тоже дохлый номер. Представляешь, каково это, узнать, что ты не существуешь? Что, по официальным данным, ты пустое место? — Губы девушки сложились в ехидную ухмылку. — Вообще-то, думаю, представляешь. А если нет, то скоро представишь…