Александр Музафаров - Забытые битвы империи

• Название: Забытые битвы империи
• Автор: Александр Музафаров
• Издательство: Вече
• Жанр: Военная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-0155-2

Вторгшиеся в Россию наполеоновские войска ждал неприятный сюрприз — на берегах полноводной Березины, где еще недавно располагался лишь небольшой городок, возвышалась грозная твердыня. «Ни одна крепость не была России столь полезной, как Бобруйск в 1812 году», — писал об ее обороне первый официальный историк Отечественной войны В.Н. Михайловский-Данилевский.

В 1854 году на самых дальних западных островах Российской империи принял неравный бой гарнизон недостроенной крепости Бомарзунд. Русские солдаты и финские стрелки 10 дней сражались против десятикратно превосходящих сил противника, поддержанного мощным флотом. Они до конца выполнили свой долг перед Государем и Отечеством.

В 1904 году русская крепость Порт-Артур 11 месяцев выдерживала осаду превосходящих сил японской армии и флота. В советское время много говорили о трусости, измене и бездарности руководителей, но за весь XX век не было случаев более длительной обороны крепости.

В нашей стране почти нет памятников героям Бобруйска, Бомарзунда и Порт-Артура. Может быть, потому, что наши современники ничего не знают об этих забытых битвах империи? Пришло время вспомнить и о них.

---

Вокруг замков появились рвы, причем заполненные водой, что потребовало, во-первых, укрепления их стен каменной кладкой, а во-вторых, устройства шлюзовой системы для поддержания уровня воды. И все большее значение стало отводиться башням. Башни были и в античных укреплениях, но в замках они приобретают значение главных пунктов обороны.

Вопреки образам из современных кинофильмов про рыцарскую эпоху, во время осады стены замка были практически пустыми, а гарнизон оборонялся в башнях, выходя из них только для отражения атак. Центральное ядро замка — донжон — представляло собой огромную башню, которая служила и жильем владельцу, и хранилищем припасов, и последним рубежом обороны.

Разработанные для замков приемы фортификационного искусства успешно применялись и для укрепления городов, тем более что замок часто играл роль цитадели для городской крепости.

Новые условия войны, когда роль каждого воина многократно возрастала, стимулировали развитие оружия. Рыцари довели систему доспехов и холодного оружия до предельно возможного совершенства. Их вооружение, как по степени защиты, так и по атакующей мощи, многократно превзошло все, что было в античном мире. Оборона укреплений потребовала совершенствования дальнобойного оружия, вызвав к жизни арбалет, а потом и порох.

Изобретенный на Дальнем Востоке черный порошок с уникальными свойствами кардинально перевернул всю сферу военного искусства и произвел настоящую революцию в фортификации.

Начиная с XV века огнестрельное оружие получает все более широкое распространение. Тяжелые пушки, обладавшие мощной отдачей, не могли размещаться на стенах замка, но располагались в башнях, значение которых возросло многократно. С другой стороны, башни гораздо лучше могли сопротивляться артиллерийскому огню осаждающих, чем тонкие стены. Поэтому строители крепостей начинают все более и более увеличивать размеры башен, пока последние не превращаются в мощные полукруглые в плане выступы стен, лишенные крыши, но несущие много орудий. Такие башни получили итальянское название бастеи, или рондели,

Роль артиллерийских позиций многократно возрастает — бастеи становятся все больше, пока не превращаются в отдельные укрепления — бастионы, способные к самостоятельной обороне.

Постепенно бастионы становятся главным типом укреплений, а бывшие стены превращаются лишь в соединительную деталь, все более уменьшающуюся в размерах и получившей новое название — куртина. Чтобы защитить укрепления от настильного пушечного огня, перед рвами начинают делать земляные насыпи, прикрывающие стены — гласисы, а сами стены становятся все ниже и толще.

Крепости меняют облик — вместо высоких зубчатых стен и башен, видимых издалека, они становятся низкими, приземистыми, укрытыми земляными валами и очень большими по размерам. Постройка таких сооружений была уже не по карману даже крупным феодальным сеньорам, их могли строить только короли централизованных европейских государств. Развитие артиллерии и фортификации свело на нет возможности мелких и средних феодалов сопротивляться воле сюзерена, и укрепленные замки стали перестраиваться в роскошные дворцы. Число крепостей в Европе заметно сократилось, но и качество и мощь выросли многократно. В эту эпоху и рождается тот тип крепостей, о котором пойдет речь в нашей книге, — специально построенные укрепления для защиты границ страны или важных стратегических объектов.

В XVII веке основу крепости составляет бастионный фронт — бастионы, примененные к местности, оказывающие  друг  другу огневую поддержку. Наиболее эффективную систему бастионных фронтов, продержавшуюся более столетия, разработал французский маршал Вобан, один из наиболее известных военных инженеров в мировой истории. Его последователи довели идею бастионной крепости до совершенства, и в начале XIX века такие укрепления строились по всей Европе.

В отличие от античных и средневековых времен, когда метательное оружие носило лишь вспомогательный характер, а исход сражения за крепость решался в рукопашной схватке, начиная с XVI века основную роль в защите крепостей стала играть артиллерия. Крепость предоставляла артиллеристам наилучшие условия для стрельбы — орудия располагались на удобных, стационарных позициях, зона ведения огня была хорошо изучена и пристреляна еще в мирное время, артиллеристы были надежно защищены от вражеской пехоты и конницы. Крепостные орудия, как правило, имели толстый (а значит, надежный от разрывов) ствол, большой калибр и в изобилии снабжались боеприпасами. Их точный огонь отражал любую попытку приблизиться к крепостным веркам.

Единственной силой, способной подавить крепостные орудия и разрушить укрепления, была осадная артиллерия. Но осаждающему приходилось гораздо сложнее, чем осажденному. Судите сами — сначала тяжелые пушки (а легкие крепостным стенам не страшны) надо было доставить на место, потом их необходимо было выдвинуть на позиции, позволяющие обстреливать укрепления, а это приходилось делать под огнем артиллерии защитников. Русская военная история содержит немало примеров, когда крепостная артиллерия уверенно одерживала верх над атакующими.

Так было при обороне Троице-Сергиевой лавры в Смутное время. Гарнизон обители едва доходил до 3000 ратных людей, в то время как литовский воевода Сапега привел под стены монастыря свыше 20 тысяч поляков, казаков и «русских воров» из числа сторонников Лжедмитрия II. Но с артиллерией у осаждающих было плохо — несколько легких пушек делу не помогали, а привезенное из Тушина единственное тяжелое орудие расстреляли монастырские артиллеристы, хладнокровно дождавшись его установки на позицию.

Новые системы укреплений потребовали разработки совершенно новых методов осады. Фактически они свелись к тому, что долговременной фортификации был противопоставлен особый род полевой фортификации, сооружавшейся непосредственно под стенами осажденной крепости. Место штурмовых лестниц и лихих атак заняли лопаты и кропотливая, постепенная работа. Осаждающие строили систему глубоких земляных траншей, позволявшую подтянуть орудия поближе к укреплениям и открыть огонь либо но артиллерийским позиция, либо но стенам.

«Побольше поту, поменьше крови» — так сформулировал главное правило осадных работ сам маршал Вобан. Разработанная им система постепенной атаки позволяла одолеть практически любые укрепления, если в распоряжении осаждающего были ресурсы и время. Время — вот то, что выигрывали осажденные крепости для своих стран. Время — самый бесценный ресурс на войне.

Осада из грубого столкновения сил превратилась в противостояние умов, жуткую игру в полномасштабные шахматы, где игроки вместо деревянных или костяных фигурок передвигали живых людей. Поэтому на должность коменданта крепости старались назначать людей решительных, стойких и умных.

С другой стороны, начиная с конца XVII века в европейских армиях стали появляться инженерные части во главе с наиболее образованными и умными офицерами — военными инженерами. В следующем XVIII столетии должность военного инженера стала одной из немногих в армии, которая требовала специальной подготовки и предварительного обучения. Если любой дворянский недоросль, записанный в полк, когда матушка была им еще брюхата, явившись в свою часть в 16-летнем возрасте, без особых проблем получал офицерский шарф, то решивший стать инженером должен был грызть гранит науки в течение 3—5 лет и лишь потом приступать к службе. Недаром по петровской Табели о рангах инженерные и артиллерийские офицеры имели преимущество в один класс по сравнению с пехотными и кавалерийскими (т. е. инженер-подпоручик был равен пехотному поручику).

В Англии, где офицерские должности в сухопутной армии официально продавались за деньги, инженеры были единственным исключением из этой системы.

Появление во второй половине XIX века нарезных артиллерийских орудий и постепенное вытеснении пороха новыми синтетическими взрывчатыми веществами, что привело к многократно возросшей мощи пушечного огня, заставило фортификаторов искать новые средства для усиления крепостей. Бастионный фронт уже не мог гарантировать ядру крепости защиту от артиллерийского огня осаждающих. Расширение же его до необходимых пределов многократно увеличивало периметр обороны и требовало огромного гарнизона, что плохо соотносилось с формулой «малолюдством против многолюдства стоять».

Ответом стало отделение бастионов от ограды и превращение их в самостоятельные укрепления, выдвинутые далеко вперед и приспособленные к круговой обороне. Эти укрепления получили название фортов, а их цепь, окружавшая ядро крепости, — фортовый пояс. Оборона промежутков между фортами обеспечивалась перекрестным огнем и полевыми позициями гарнизона, которому все же пришлось значительно увеличиться в размере.