Мэри Воронов - Змея

• Название: Змея
• Автор: Мэри Воронов
• Издательство: Иностарнка
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-94145-308-6

Мэри Воронов — знаменитая американская художница, сподвижница Энди Уорхола, сценаристка и киноактриса, снявшаяся более чем в семидесяти голливудских фильмах. Ее дебютный роман «Змея» (Snake, 2000) стал сенсацией года в прессе.

Секс, наркотики, садомазохизм, убийства; змеи, вороны-монахини, говорящие деревья и ветры; Лос-Анджелес, Лас-Вегас, Айдахо, психиатрическая клиника; непредсказуемость, мистика, паранойя… И все это — роман о любви. Жесткий, образный, многогранный. Очень темная книга, проникнутая дрожащим светом.

---

— Почему?

— Потому что Бог наказал ее. Раньше у змеи были ноги. Обычные ноги. Но Бог отнял их и заставил ее ползать по земле.

— За что?

— За то, что змий дал Еве знание.

— Но в школе говорят, что знание — это хорошо.

— То другое знание — страсть.

— Секс? — Слово было запретное, и я понизила голос.

— Нет, секс — это то, с помощью чего все божьи твари размножаются. — Бабушка засмеялась и продолжила шепотом: — Страсть истинной любви, страдание, которое манит тебя к Богу, как мотылька к пламени. Огонь, который может погасить только смерть. Он будет жечь душу до тех пор, пока ты, как безумная, не бросишься в море.

Мне стало нестерпимо жалко змею.

— Я побуду с ней до захода солнца.

— Ладно… — Я знала, что она не хотела оставлять меня здесь со змеей. — Пойду в дом, испеку твое любимое шоколадное печенье. Может, это тебя обрадует.

Бедная бабушка, она даже не подозревала, какого свирепого маленького воина вырастила во мне, пока не обнаружила свою любимую собаку в дождевой бочке.

С окаменевшим лицом я сидела, скрестив ноги, рядом с умирающей змеей. Необходимо было извиниться; мы с ней заключили торжественное соглашение о том, что моя мама вернется, но бабушка все испортила. Конечно, месть была в порядке вещей. Должно состояться жертвоприношение. Черные кольца змеи поднялись и перевернулись, когда ветер уселся на дерево над нами. «Отомстить, — монотонно распевала я, — отомстить этой сонной собачонке с дурацкими коротенькими ножками и длинным тощим тельцем, которое все время ласкают».

Я знала, что листья пытались отговорить меня, ветер молчал и змея вовсе не требовала мщенья, но, хотела я того или нет, в моей крови была та же ярость, что и у бабушки. И ничто не могло удовлетворить меня, кроме убийства.

Все прошло гладко. Я осматривала восточную часть дома. Завернув за угол, я лицом к морде столкнулась со своим врагом, избалованной таксой. Она визжала так же отчаянно, как и мой поросенок, но я не сжалилась и окунула ее вниз головой в бочку с дождевой водой. А потом отступила. Порыв спасти и желание убить ее парализовали меня, когда я услышала, как она скребет своими лапками по стенкам бочки. Они были слишком короткими, чтобы она смогла выбраться. Собака больше не скулила, она боролась за свою жизнь, а я не могла пошевелиться. В ожидании, что кто-нибудь перевернет бочку, она могла продержаться еще секунд десять, до того как, наглотавшись воды, утонет. Чем больше собака боролась, тем меньше я осознавала происходящее.

Когда бабушка нашла нас, она схватила меня и сжала в объятиях, как в тисках:

— Детка, иди сюда. Я не стану наказывать тебя. Ты сама себя наказала. Тот, кто способен убить беззащитную собаку, будет очень несчастен, но даже не поймет этого. Моя бедная девочка, защити себя, Сандра, защити себя.

Слезы в глазах бабушки испугали меня, и я сказала, что ничего не сделала и не знаю, как собака забралась в бочку. Сначала она назвала меня лгуньей, а потом убийцей. Но, раз уж это у нас в роду, я не видела ничего плохого ни в том, ни в другом прозвище, так что осталась непоколебима и была вознаграждена. Все случилась так, как и обещала змея. Бабушка позвонила маме, и тем же вечером за мной приехало желтое такси, чтобы отвезти в новый дом в пригороде Кливленда, где мама и новый папа ждали меня.

Когда Сандра закончила свой рассказ, сестра Габриэла наклонилась и поцеловала ее. Сандре не приходило в голову, что в этой истории может быть что-либо грустное, но, увидев печаль в глазах монахини, она заплакала.

В машине Сандра сидела, плотно сжав губы и уставившись прямо перед собой. Бабушка не попрощалась с ней, и Сандра не позволила воспоминаниям о старухе забраться в машину. Она взяла с собой ветер, язык листьев и веру в то, что змеи — это друзья. Сама того не ведая, бабушка все-таки смогла незаметно передать ей кое-что: дар предвидения.

По дороге к дому старая женщина в одиночестве размышляла о всех детях, которые в разное время вырастали на этой ферме лишь для того, чтобы покинуть ее. На мгновение она задумалась: почему мать Сандры, ее родная дочь, никогда не приезжала к ней? Но ведь и у нее самой не было времени навещать свою собственную мать, — наверное, это у них в роду. Взгляд на холмы, покоящиеся на горизонте плавными изгибами спящей великанши, заставил ее забыть об этих глупых вопросах. Она вспомнила о делах. Огород надо прополоть и подвязать тыкву. Конечно, она посадила ее специально для Сандры, чтобы девочка могла есть пирог со свежей тыквой, когда захочет, так что теперь можно и не утруждаться. Но бабушка была не из тех, кто пускает все на самотек, и два года спустя она умерла у себя в огороде в борьбе с третьим поколением усов той самой тыквы.

Больше они друг с другом никогда не разговаривали, но последнее слово все-таки осталось за бабушкой: она умерла в день рождения Сандры с единственной целью — отменить праздник, — во всяком случае, Сандра думала именно так.

2 Книжный червь

Другие пациенты не общаются с Сандрой. Она не такая, как все: и потому, что ее навещает сестра, и потому, что ей можно носить свою собственную одежду вместо пижамы; так что они не пристают к ней. Каждый день сестра приходит и задает вопросы, а Сандра смотрит на вязы за окном, будто ждет кого-то. Черное одеяние сестры Габриэлы блестит как перья стервятника, когда она стоит рядом, вытянув шею, и делает вид, что тоже разглядывает вязы. На самом деле ей хочется поговорить, а еще больше — послушать, что расскажет Сандра.

— Сандра, — сестра кладет руку на плечо девушки, — ты помнишь еще что-нибудь?

А разве нужно сейчас вспоминать? Сандра так не думала. Не теперь, когда она каждую ночь молит Господа помочь ей забыть, защитить ее от снов, от их внезапных нападений, похожих на атаки пилотов-камикадзе.

Не дождавшись ответа, старая монахиня вздыхает и поворачивается, чтобы уйти.

— Стойте. — Сандре нужно это прикосновение… она так одинока; ей не страшно, когда в небе кружат птицы, а тени на полу превращаются в змей… если кто-нибудь рядом. — Я помню, что все было другое.

— Что было другое, Сандра?

Ветер переворачивает листья изнанкой вверх, и зеленая рябь сбегает по спине Сандры, воспоминания выныривают из-за облаков и вонзаются прямо в нее.

— Мой новый дом был другим.

Приехав в новый дом в тихом пригороде Кливленда, штат Огайо, Сандра не могла поверить своим глазам. Она чувствовала себя индейцем, который впервые увидел ухоженный английский сад. Лабиринты геометрических узоров, повторов, линий и прямых углов восхищали и вместе с тем пугали ее. В отличие от бабушкиной темной беспорядочной фермы, эти дома были похожи на ярко освещенные одинаковые прямоугольники, выстроившиеся в фаланги, как войско на плацу. Перед каждым домом лежал зеленый квадрат стриженой травы с рядами кустов по краям; которые обрезали в форме куба, лишив возможности нормального роста. Дорога не петляла среди диких трав под кронами деревьев — ровная улица шла строго вперед, поворачивала только на светофорах и заставляла все деревья выстроиться в ряд по стойке «смирно».

Но все это было началом еще большего разочарования. Сандра не учла ошибку во времени, которая спрятала в коробку ее воинственную храбрость на несколько лет. Ей никогда не приходило в голову, что мать изменилась, что она уже не та девушка-хиппи с косяком в руке и с вечной улыбкой на лице, одетая в разноцветное тряпье и увешанная безделушками, со странным ароматом и перьями в волосах. Когда мать села в такси и уехала, Сандре показалось, что солнце скрылось навсегда. Лишь для того, чтобы вернуть солнечный свет или по крайней мере еще раз увидеть улыбку матери, Сандра и проделала весь этот путь.

То, что встретило ее в конце пути, может, и было когда-то солнцем, но теперь походило, скорее, на выжженную планету, без тени улыбки на поверхности. Как нередко бывает с детьми, выращенными в тепличных условиях, мать Сандры зашла слишком далеко, вступила в секту, лидер которой был подвержен экстатическим видениям и занимался сексом со всеми последовательницами культа, а затем, в течение трех лет, она пыталась обрести свободу и принимала разрушительные дозы ЛСД. После лечения и реабилитации она не смогла избавиться от страха потерять контроль над собой и сейчас, выйдя замуж и оказавшись в безопасности, не хотела, чтобы Сандра все испортила. Вообще-то Сандра ей не нужна была вовсе, но в цивилизованном обществе такое отношение к детям считалось неприемлемым. За матерью стоял ее новый муж, и Сандра видела, что в их жизни для нее нет места.

В одночасье Сандра лишилась поддержки бабушки и мечты о матери, единственным ее другом остался ветер.