Ирина Радунская - Джунгли

• Название: Джунгли
• Автор: Ирина Радунская
• Жанр: Научная Фантастика

---

Под крылом проплывало бесконечное зеленое пространство, изредка пересекаемое полосками рек. Вдали показались вершины гор. Затем самолет вошел в узкое ущелье, начал терять высоту и приземлился.

Отец взял меня под руку, и мы стали спускаться по трапу.

- Ой, сумочка! - вдруг вспомнила я и побежала обратно.

У выхода из пилотской кабины стоял Джексон с моей сумочкой в руках. Мне показалось, что он ждет меня.

- Мисс, - тихо и быстро сказал он, - вы к нам надолго?

- Навсегда, - весело ответила я. - Здесь так чудесно!

Его вид озадачил меня. Он уже не казался мне молоденьким и беспечным пареньком. Он был очень серьезным и печальным. Невольно и я перешла на шепот:

- Навсегда...

- Мисс, - начал Джексон, но в это время мы услышали тяжелые шаги по трапу, сотрясающие самолет, тяжелое дыхание отца, и Джексон сказал или мне показалось: - Мисс, два слова...

- Что стряслось, где ты? - Рука отца грубо потянула меня за рукав, и я, не оборачиваясь, пошла за ним.

На выжженной солнцем площадке, с трех сторон окруженной голыми скалами, нас ожидал большой грузовик и армейского типа легковой автомобиль.

Несколько человек под надзором Джексона начали переносить наш багаж и другие вещи из самолета в грузовик. Мы пошли к легковой машине. Малонаезженная каменистая дорога шла вниз. Вскоре ущелье резко повернуло влево, и почти сразу за поворотом дорога вошла в прекрасный лес. Так же внезапно среди деревьев показались современные здания, под колесами зашуршал асфальт.

Начался мой первый день в чужом месте, среди чужих людей.

ПРИ ЧЕМ ЗДЕСЬ РЫБЫ?

На следующее утро, в десять, в сопровождении отца я подошла к широким стеклянным дверям института. При нашем приближении они открылись сами собой. За конторкой у дверей сидел плотный мужчина. Он поднялся нам навстречу.

- Жетон для мисс Бронкс, - сказал отец.

Мужчина молча вынул из конторки жетон и протянул его мне.

Мы пересекли холл, во внутренней стене которого было два десятка одинаковых дверей. В глазках некоторых из них виднелась четкая надпись "Занято". Отец вынул из кармана жетон, опустил его в щель над ручкой двери с надписью "Свободно" и молча вошел. Я выбрала ближайшую дверь с такой же надписью, опустила свой жетон и, открыв ее, увидела душевую. В этот момент в нише противоположной стены появился контейнер с полотенцами, халатом и белой докторской шапочкой. Я постаралась выполнить процедуру переодевания в гимнастическом темпе и через несколько минут в белом накрахмаленном халате и шапочке нажала ручку внутренней двери. При этом раздался мелодичный звук и на никелированный поднос рядом с дверью упал жетон. Одновременно контейнер с моим платьем и полотенцами поднялся вверх и исчез. Я положила жетон в карман халата и вышла. В коридоре меня уже ждал отец.

- Обход начнем с лаборатории, в которой изучается действие магнитного поля на условные рефлексы животных.

Это все, что отец счел нужным сказать, пока мы шли длинными пустыми коридорами с рядами дверей, похожих друг на друга, как пуговицы на наглухо застегнутом сюртуке чиновника. Наши шаги растворялись в удивительной тишине. Через двери не вырывалось ни единого звука.

Не помню, за каким поворотом находилась дверь, которую открыл отец. Мы очутились в комнате, так мало похожей на обычную лабораторию, что я невольно вскрикнула. На столах, на подоконниках, даже на полу стояли большие, средние и совсем маленькие аквариумы. Левая стена комнаты была полностью застеклена и представляла собой переднюю стену такого огромного аквариума, что задней стены не было видно. Там плавали рыбы весом в несколько килограммов, не меньше. Я так залюбовалась этой необыкновенной коллекцией рыб и водорослей, что не сразу заметила хозяина лаборатории, высокого, худощавого молодого человека. Отец представил его мне, и тот подвел нас к столу с двумя одинаковыми аквариумами, в которых плавали изящные золотые рыбки. Он нажал кнопку на пульте с циферблатами, и два молоточка ударили по стенкам обоих аквариумов. Все рыбки немедленно бросились к кормушкам.

- Прошу вас, присядьте, - сказал молодой человек, указывая на высокие табуретки.

Мы сели и молча смотрели на пестрых рыбок, которые, не дождавшись корма, разбегались по своим, неведомым людям, делам.

- Внимание, - произнес он через несколько мгновений, поднял прозрачный пластмассовый колпак, закрывающий на пульте большую красную кнопку, и нажал ее.

Ничего не произошло.

- А теперь повторим, - продолжал он и нажал на первую кнопку, по сигналу которой оба молоточка снова ударили по стенкам аквариума.

Рыбки в левом из них сразу же устремились к кормушке и получили свою порцию корма. В правом удар не вызвал никакой реакции. Рыбки беспорядочно плавали по всему сосуду и, даже после того как им был насыпан корм, не спешили приняться за еду.

- Справа подействовал импульс магнитного поля, - пояснил молодой человек, указывая на красную кнопку, - это полностью стерло рефлекс.

Опыты молчаливого молодого человека не показались мне интересными. Я с детства знала, как легко научить рыбок подплывать к кормушке по звуковому или световому сигналу. Я читала и о том, что рыбы реагируют на магнитное поле. Например, угри даже используют линии земного магнитного поля для ориентировки при своих ежегодных миграциях из Саргассова моря в Балтийское и обратно.

- Фред, - сказал отец, - мисс Бронкс не в курсе дела, расскажите ей поподробнее. Она окончила курс в Беркли, так что особенно не упрощайте.

Кажется, в первый раз Фред Штерн заметил, что в его лаборатории, кроме рыб, находится женщина, - он бросил на меня изучающий взгляд.

- Что ж, - снизошел он, - это меняет дело. Так вот: уравнения показали мне, что могут существовать сложные органические молекулы, обладающие свойством сверхпроводимости. Вы, конечно, знаете, - продолжал он, - что некоторые металлы и сплавы при сверхнизких температурах становятся сверхпроводниками. Это значит, что сопротивление в них падает до нуля и электрический ток в кольце из сверхпроводника может течь вечно, без затраты энергии. Но уравнения утверждают, - все более воодушевляясь, говорил Фред, - что в подходящих органических веществах можно получить сверхпроводимость при обычных условиях и даже при еще более высокой температуре.

- При чем же здесь рыбы? - спросила я.

- Минуточку, - попросил он, - не так быстро. Я физик, и я понимаю, что, даже создав полимерные структуры, удовлетворяющие уравнениям, я не увижу их сверхпроводимости. Возникнут трудности присоединения к внешним цепям. Нужно создать полимеры, молекулы которых образуют длинные замкнутые контуры. Тогда можно наблюдать их сверхпроводимость бесконтактным методом. Но ни я, ни мои сотрудники-химики не могли создать предвычисленных структур. Мистер Бронкс, - он слегка поклонился в сторону отца, - узнал о моих работах и дал им новое направление. Он предположил, что природа давно научилась создавать мои молекулы и строит из них важнейшие области мозга животных. Может быть, подсказал мне мистер Бронкс, мозг действует подобно электронной вычислительной машине, основные элементы которой состоят из миниатюрных сверхпроводящих колечек - криотронов. Только "криотроны мозга" работают при нормальной температуре и имеют в миллионы раз меньшие размеры, чем те, которые созданы людьми.

- Если принять эту гипотезу, - вставил отец, - становится понятным, почему мы должны совершить некоторое усилие для введения сведений в нашу память и не тратим никакой энергии на их дальнейшее удержание. Ведь энергия тратится только на возбуждение тока в сверхпроводнике, но не на его поддержание.

- А при чем здесь рыбки? - спросила я.

- Рыбки - это наш experimentum crucis, - улыбнулся Фред. - Нажав красную кнопку, я подверг правый аквариум действию мощного импульса магнитного поля. Вы же знаете - магнитное поле разрушает сверхпроводимость. Они давние непримиримые враги. Вы видели, как магнитное поле полностью разрушило хорошо сформированный условный рефлекс - эту примитивную форму памяти.

- Очень интересно, - сказала я Фреду, - но не совсем убедительно.

- Конечно, - раздраженно проворчал отец, - это только первые опыты. Детали еще далеко не ясны. Может быть, моя гипотеза и ошибочна, но опыты, во всяком случае, не противоречат ей.

- Тем более, - сказал Фред, - что после первого размагничивания время, нужное для дрессировки, уменьшается в десятки раз, а последующие размагничивания уже не изменяют этого времени. Можно думать, что размагничивание полностью очищает всю емкость памяти. После размагничивания мозг превращается в tabula rasa, как говорили в древности. Чистая доска, на которой можно написать все что угодно.

- Но почему рыбы? - спросила я.

- Рыбы обладают примитивным мозгом, и вместе с тем с ними удобно экспериментировать, - объяснил Фред. - Рыбы прямые потомки наиболее древних обитателей нашей планеты, обладающих достаточно дифференцированной структурой организма. Впрочем, мы уже переходим к опытам на млекопитающих, но для этого, по-видимому, нужны намного более сильные поля.