Стивен Кинг - Бессонница

• Название: Бессонница
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-064284-7, 978-5-271-28748-0, 978-985-16-8541-3

Бессонница рано или поздно проходит – так подсказывает житейский опыт. Но что делать, если она растягивается на многие месяцы? Если бессонные ночи наполнены кровавыми видениями, которые подозрительно напоминают реальность? Ральф Робертс не знает ответов на эти вопросы; наверняка ему известно лишь одно – еще немного, и он сойдет с ума…

---

(ауры)

да, все правильно, типа ауры. Проще сказать, она была из тех женщин, на которых невозможно не обращать внимания, о которых нельзя не думать и о которых можно только мечтать.

Ральф вспомнил, что говорила ему Элен – о том, как муж Гретхен распорол ей ногу кухонным ножом и бросил истекать кровью. У него в голове не укладывалось, как у него только рука поднялась – как вообще мужчина посмел дотронуться до этой женщины без трепета.

Ага, только, наверное, всякий трепет проходит, когда ты преодолеваешь стадию «Она одета в красоту, как ночь»… и остается одно вожделение. И кстати, может, уже пора подобрать отвисшую челюсть и прекратить пялиться на нее выпученными глазами?

– Очень рад познакомиться, – сказал он, отпуская ее руку. – Элен мне рассказывала, как вы приходили к ней в больницу. Спасибо, что помогли ей.

– Мне было очень приятно помогать Элен. – Гретхен наградила его обворожительной улыбкой. – Она из тех женщин, ради которых и стоит все это затевать… но я думаю, вы это знаете и без меня.

– Я догадываюсь, – сказал Ральф. – У вас есть время зайти выпить кофе? Пожалуйста, скажите, что да.

Гретхен взглянула на Элен, и та кивнула.

– Это было бы замечательно, – сказала Элен. – Потому что…

– Это не просто визит вежливости, да? – спросил Ральф, переводя взгляд с Элен на Гретхен и обратно.

– Да, – сказала Элен. – Нам нужно поговорить с тобой, Ральф.

5

Едва они успели подняться по темной лестнице, как Нат начала нетерпеливо подпрыгивать в рюкзачке и что-то лопотать на своем языке, который уже очень скоро превратится в обычную человеческую речь.

– Можно мне взять ее на руки? – спросил Ральф.

– Конечно, – сказала Элен. – Но если она заплачет, ты мне ее сразу отдашь. Обещай.

– Договорились.

Но «его величество, обожаемый всеми ребенок» и не думал плакать. Как только Ральф вытащил Натали из маминого рюкзака, она удобно устроилась на сгибе его руки, как будто это было ее любимое креслице.

– Вау, – тихо присвистнула Гретхен. – Я в восхищении.

– Блиг, – сказала Натали, дернув Ральфа за нижнюю губу. – Гана виг! Анду сис!

– По-моему, она что-то сказала про Сестричек Эндрюс, – заметил Ральф. Элен запрокинула голову и искренне рассмеялась. Впечатление было такое, что она смеется не только горлом, но и всем телом. Только теперь Ральф понял, как сильно он соскучился по этому смеху.

Ральф провел гостей в кухню – самое солнечное место в квартире в это время суток, – и там Натали все-таки отпустила его губу. Ральф заметил, что Элен с любопытством оглядывается по сторонам, и подумал, что она очень давно не была в этом доме. Очень давно. Она взяла фотографию Каролины, которая стояла на кухонном столе, и внимательно на нее посмотрела. В уголках ее губ пряталась легкая улыбка. Солнце подсвечивало ее волосы, которые Элен постригла совсем-совсем коротко, и вокруг головы молодой женщины образовалось что-то вроде короны из света, и Ральф вдруг понял: он любил Элен потому, что ее любила Каролина – а Каролина действительно ее любила, наверное, больше всех после Ральфа.

– Она была очень красивой, – сказала Элен. – Правда, Ральф.

– Да. – Он достал чашки и расставил их на столе, так чтобы Натали не смогла дотянуться. – Это было всего за месяц-два до того, как у нее начались головные боли. Наверное, это несколько эксцентрично – держать фотографию на кухонном столе перед сахарницей, но я здесь провожу почти все время, так что…

– По-моему, это хорошее место для фотографии, – сказала Гретхен. У нее был низкий хрипловатый голос. Если бы она прошептала мне что-то на ухо, я даже не сомневаюсь, что это недоразумение у меня в штанах явно бы сподвиглось на что-то большее, чем просто пошевелиться.

– Мне тоже так кажется, – согласилась Элен. Она улыбнулась Ральфу, не глядя в глаза, потом сняла с плеча сумку и положила ее на стол. Натали снова забеспокоилась, что-то нетерпеливо пробормотала и протянула ручки. Это она увидела пластиковую бутылочку с детским питанием. Ральфу вдруг вспомнилось – к счастью, эта картина очень быстро исчезла, – как Элен ковыляла к «Красному яблоку»: один глаз заплыл, на щеке – кровь, и Натали, прижатая к боку, как школьники носят книжки.

– Хочешь ее покормить? – спросила Элен. Ее улыбка стала более искренней, и она снова рискнула встретиться с ним глазами.

– Конечно, а почему нет? Но вот кофе…

– Я позабочусь о кофе, папаша, – улыбнулась Гретхен. – В свое время я сделала миллион кружек кофе, так что опыт есть. Где у вас тут молоко или сливки?

– В холодильнике. – Ральф сел за стол, Натали опустила голову ему на плечо, решительно схватила бутылочку своими крошечными ручками, взяла в рот соску и тут же начала пить. Ральф улыбнулся Элен, как бы и не замечая, что она снова плачет. – Они быстро учатся, правда?

– Да. – Она отвернулась, оторвала бумажное полотенце от рулона на стене и быстро вытерла глаза. – Как она сразу к тебе привязалась, Ральф… такого ведь не было раньше?

– Честно сказать, не помню, – соврал он. Хотя он прекрасно помнил, что не было. Не то чтобы она его боялась или недолюбливала, но такой симпатии точно не было раньше.

– Надо забрать у нее бутылочку, когда жидкость дойдет до отметки, иначе она наглотается воздуха, и у нее будет пучить животик.

– Понял. – Он взглянул на Гретхен. – Все в порядке?

– Все замечательно. Вам как кофе, Ральф?

– Мне желательно в чашку.

Она рассмеялась и поставила чашку на стол, подальше от Натали. Когда она села и положила ногу на ногу, Ральф не смог удержаться и все-таки глянул вниз. Когда он поднял взгляд, то увидел, что Гретхен иронично улыбается.

Какого черта, подумал Ральф. Седина в голову, бес в ребро, так получается?! Даже если ты спишь по ночам от силы часа два.

– Расскажи мне про свою работу, – попросил он, когда Элен села за стол.

– Ну, по-моему, день рождения Майка Хэнлона надо бы объявить национальным праздником… это тебе о чем-то говорит?

– Ну так, приблизительно, – улыбнулся Ральф.

– Я уже настроилась, что мне придется уехать из Дерри. Начала рассылать запросы в разные библиотеки вплоть до Портсмута, но мне это ужасно не нравилось. Мне уже скоро тридцать один, и здесь я прожила всего шесть лет, но Дерри – это мой дом, я тут себя чувствую как дома… я не знаю, как это объяснить… но здесь действительно мой дом.

– Тебе не надо ничего объяснять, Элен. По-моему, дом – это не просто место, где ты живешь. Дом – это что-то, что дается тебе от рождения, как, скажем, фигура или цвет глаз.

Гретхен кивнула:

– Да. Так и есть.

– А в понедельник позвонил Майк и сказал, что появилась вакансия ассистента в Детской библиотеке. Я даже не сразу поверила, правда. Всю неделю ходила и щипала себя за руку, чтобы убедиться, что это не сон, правда, Гретхен?

– Ну да, ты была очень счастлива, – сказала Гретхен. – На тебя было прямо приятно смотреть.

Она улыбнулась Элен, и для Ральфа эта улыбка была как откровение. Он вдруг понял, что может пялиться на Гретхен Тилбери сколько угодно, и это ничего не изменит. Даже будь он не он, а Том Круз, это бы все равно ничего не изменило. Интересно, а Элен догадывается или нет, подумал он, а потом ему стало стыдно за собственную глупость. Элен была далеко не дурой. Кем угодно, но только не дурой.

– Когда ты выходишь на работу? – спросил он.

– После Дня Колумба, – сказала она. – То есть сразу после двенадцатого. Работа по сменам: то днем, то вечером. Зарплата, конечно, не королевская, но этого хватит, чтобы прожить зиму, независимо от того, как… как сложится все остальное. Разве это не здорово, Ральф?

– Да, – сказал он. – Это действительно здорово.

Натали уже выпила полбутылочки, и ей, кажется, надоело. Соска наполовину выпала у нее изо рта, и тоненькая струйка молока стекала ей на подбородок. Ральф потянулся, чтобы ее вытереть, и его пальцы оставили в воздухе несколько прозрачных серо-голубых линий.

Крошка Натали потянулась, чтобы схватить их, и рассмеялась, когда они растаяли у нее в ладошке. У Ральфа перехватило дыхание.

Она видит… Она видит то же, что и я.

Это безумие, Ральф. Это безумие, и ты это знаешь.

Ну да. Только никакое это не безумие. Он только что видел линии в воздухе – видел, как Нат попыталась схватить следы ауры, которые оставили в воздухе его пальцы.

– Ральф, с тобой все в порядке? – вдруг встревожилась Элен.

– Разумеется. – Он поднял глаза и увидел, что Элен теперь окружает великолепная аура цвета слоновой кости. Она казалась мягкой и шелковистой, как дорогое шелковое белье. Веревочка, поднимающаяся от головы, была все того же цвета слоновой кости – широкая и прямая, как ленточка на свадебном подарке. Аура Гретхен Тилбери была темно-оранжевая, переходящая по краям в лимонно-желтый. – А где ты думаешь жить? В своем старом доме?