Диана Виньковецкая - По ту сторону воспитания

• Название: По ту сторону воспитания
• Автор: Диана Виньковецкая
• Жанр: Короткие истории
• Год: 1998

«По ту сторону воспитания» — смешные и грустные рассказы о взаимодействии родителей и детей. Как часто родителям приходится учиться у детей, в «пограничных ситуациях» быстро изменяющегося мира, когда дети адаптируются быстрее родителей. Читатели посмеются, погрустят и поразмышляют над труднейшей проблемой «отцы и дети». 

---

С рождением Данички пришло воспитание, не от русского корня «питать», а от латинского «вести» и «тянуть».

День за днем приходилось убеждаться в наивности и старых, и новых понятий воспитания. Скорее, я попала в зависимость — я должна учиться жить с чужой волей, должна с ней считаться, приспосабливаться и переучиваться. Как заставить ребенка делать то, что он не хочет? Как научить хотеть?

«Можно подвести лошадь к воде, — как говорится в американской пословице, — но нельзя заставить её пить». Пить воду начала я сама, а «их» (детей) стала водить на водопой.

Глядя на Даничку и его поведение, на его искромётную проворность и шумный характер, у меня стало зарождаться подозрение, что природа всех ценностей противоречива: искание собственной выгоды, стремление к обману — разве это не движущие силы в развитии жизни и истории? Должна ли я его учить ходить по струнке, когда он хочет взлетать и на ходу рвать подмётки? Остановить это задорное сумасбродное движение? Акт неповиновения не есть ли начало человеческой свободы? Как считать? И как смотреть? Очевидно, что искусство воспитания, хоть и возникло с самого появления человека, но остаётся местом, где вопросительные знаки назначили себе свидания.

Если Илюша, стоя у водопойного стенда, три часа выбирает, какой ему взять напиток, то у Данички размышление и действие — единое качество, и он в две секунды делает выбор, выпивает свою банку с какой–нибудь жидкостью и ждёт. Я уже вижу, что он приготовился к Илюшиной банке. Даничка со скоростью света, если она быстрее скорости мысли, просчитывает все свои выгоды.

Что говорить? Не шевелись, Даничка, дай возможность выбрать брату? Не выпивай Илюшин «кока–кол»?

После того как Илюша, наконец‑то, получает из автомата выбранное и начинает пить, присмаковывая и поглядывая на Союзника, тот отвечает:

— Он меня дразнит! Он пьёт, а у меня нету! Я тоже хочу!

Все будто забыли, что своё он уже выпил. Хочет испить из Илюшиной банки.

— Это моя!

— Нет, моя!

— Хорошо, Даничка, купи ещё одну банку на двоих.

Быстро вылетает из автомата третья, и через секунду дно банки сверкает у Данички в руках.

— Даничка мне мало оставил! — хныкает Илюша, и тут же начинается потасовка.

Каждый отстаивает свои права, предъявляет претензии, и, как в конфликтах между странами, проявляются основные стремления человеческой натуры. На чьей быть стороне? Я пытаюсь понять, кто более виновен? Попробуй разберись! Илюша тоже не лыком шит и хочет себе подчинения. Я бегаю из стороны в сторону и призываю к благоразумию. Что толку в моих увещеваниях?! Перехожу туда–сюда, гоняюсь за справедливостью. Союзники тем временем уже давно вместе едят мороженое и празднуют примирение.

Как быть? Как не переходить ни на какую сторону в их конфликтах борьбы за банки, за игрушки, за каждый пустяк?

Крайние противоположности связывает что‑то общее.

Уроки в Мексике

Издалека кажется красивым: «Мексика», «Акапулько», кактусы, пальмы, агавы. А вблизи, если вы живёте в одной комнате с двумя детьми и с деньгами не такими, как у Говарда Хьюза, поместье которого окружено на сто километров китайскими стенами, всё покажется не в том романтичном свете, как в воображении. Тропическая страна! Тихий океан! Решила посмотреть и показать Илюше и Даничке.

Достали по жуткому сэйлу три билета в Акапулько, в отель на берегу океана. Живописная бухта, окружённая замкнутым кольцом гор, которые разорваны океаном, — эта круглая вулканическая кальдера провала, затопленная водой, родилась совсем недавно, всего навсего миллион лет тому назад, с появлением человека. «Позади тут больше… Из ниш исчезли бюсты, портики пожухли, стена осела дёснами в овраг.»

Заранее я обещала себе быть к услугам своих мальчиков, с терпением и лаской относиться к их причудам и удовольствиям. Но я недооценила их возможностей катаваситься и переоценила свои влиятельные силы. Яша оставался в Хьюстоне, и мне одной нужно было сражаться с союзниками на чужой территории.

Перво–наперво союзники от использования мексиканской воды стали производить неприятные для слуха звуки. Шла борьба за оккупацию туалета. Это непредвиденное обстоятельство на несколько дней привязало нас к отелю и, естественно, не давало возможности развлекаться поездками и прогулками. Дети, однако, выпросились полетать вдоль пляжа на парашюте и полетели. Даничка пролетел над моей головой, дрыгая ногами. Хорошо, что я его уговорила надеть подшортники с дайперсами!

Купаться в океане два дня было невозможно, волны высотой в три метра набегали на берег, и охватывал страх не выкарабкаться из шевелящейся пучины. Илюша настырничал, что это небольшие волны и что таких волн он не боится. И несмотря на мольбы и страхи матери, он пошёл в океан с одним молодым человеком из Канады. А мать осталась бегать по берегу.

Бегаю взад и вперёд по плащу разбивающихся волн в ожидании. Ни читать, ни загорать, ни о чём думать не могу, кроме одного, — когда же Илюша приплывёт из волн? Избегалась и иссмотрелась.

Всплыло в памяти, как отдыхала с шестилетним Илюшей в Пицунде, и он тоже хотел плавать в волнах, и я тоже была с ним не согласна, и мы спорили. Тогда вмешались два близлежащих соседа абхазца или грузина: «Что же это, малчык, ты не слушаешься свою мать!?» Все кругом, как известно, воспитатели, особенно чужих детей. Я им тогда ответила: «А что же это за мужчина, который слушается свою мать?!» Они удивились моему способу «воспитания», но одобрительно улыбнулись, и один из них даже сказал, что «и русский жэнщина бывает умный.»

И вот «умный русский жэнщина» бегает по берегу и следит за головой уплывающего Илюши. Что хотела, то и получила!?

От слежки за головой Илюши меня всё время отвлекают идущие вдоль пляжа толпы продавцов. Чего только не предлагают! И тут какой‑то мексиканец, заметив мой интерес к природе волнения, стал трясти около меня что‑то и приговаривать: «Синьора, синьора, волна в бутылке!» Слово «волна» оторвало меня от слежки.

Что волна? Какая волна? И я взглянула на поразительную бутылку, которую продавец держал в руках и показывал. В прозрачной бутылке поднималась, опускалась и перекатывалась между стенками голубая волна.

Неужели какой‑нибудь дурачок покупает волны в бутылках?

— Синьора, дёшево продам! Вы никогда не будете бояться волн! Посмотрите!

Плеск огромной волны отвлёк меня от бутылки. Я отрицательно покачала головой, что, мол, мне не нужно этой декоративной волны. Мексиканец, однако, всё стоял около меня и тряс бутылку… Вдруг прохладная вода плеснулась у моих босых ног, докатилась до щиколоток, приласкалась и будто сказала мне что‑то. Я неожиданно для себя купила бутылку с загнанной и кружащейся в ней волной. И русский жэнщина бывает дурачок.

Из волн Илюша вылез весёлый и довольный.

А бледно–фиолетовая мать полчаса отлёживалась на шезлонге, спрятав под юбку волну в бутылке, закрывшись мексиканской шляпой и разводя руками по песку.

Пошли обедать в прилегающий к отелю Макдональдс. Только вышли из отеля, как на нас налетела толпа детей выпрашивать деньги. Я раздала всю мелочь. А дети всё бегут за нами и всё клянчат и клянчат. Илюша прочёл мне нотацию, что я делаю неправильно, что я способствую их попрошайническим инстинктам.

В Макдональдсе, как только сели за столик и приступили к еде, так из‑за ограды перевесились две детские головки и стали просить дать им тоже поесть. Тут сам Илюша не выдержал натиска голодных детей и отдал им свой хамбургер. Я почувствовала, что мой хамбургер застрял у меня в горле. Мы пересели подальше от ограды, купили другую еду и тихо дообедали. Во все дальнейшие дни мы питались или в отеле, или в ресторане на втором этаже.

Вечерами союзникам делать было абсолютно нечего, и, чтобы их занять, я купила им дорогую книгу «История рок энд ролла» в надежде, что они будут заняты хоть какое‑то время.

Но не тут‑то было! Илюша захотел смотреть книгу, а Даничка предпочёл смотреть телевизор. Илюша начинает настаивать, чтобы они вместе рассматривали книгу, Даничка отказывается.

— Если ты не будешь сейчас же смотреть книгу, то я не буду объяснять тебе, кто есть кто, — твёрдо произносит Илюша.

— Нет, не смотри без меня! — требует Даничка, поняв, что он упустит какие‑то наслаждения. — Не смотри!

Илюша демонстративно открывает книгу и делает вид, что её рассматривает. Даничка подбегает к нему, намереваясь закрыть книгу. Илюша вскакивает и рвётся к телевизору, пытаясь его выключить. Данилка успевает схватить Илюшу за руку и… пошёл безудержный скандал. Они орут, бегают друг за другом, Илюша размахивает книгой, выключает телевизор. Даничка подпрыгивает, пытается вырвать книгу и кричит, как резаный. Я поочередно их призываю к уступкам: «Прекратите сейчас же!» Но ни тот, ни другой не поддаются на мои увещевания, не замечают моих призывов: будто вместо меня муха летает.