Богумил Райнов - Умирать - в крайнем случае

• Название: Умирать - в крайнем случае
• Автор: Богумил Райнов
• Жанр: Детектив

---

Он взглядывает на меня, будто проверяя, не шучу ли я, и внезапно меняет тон, переходя на "ты":

- Вздремнуть? Да ты в своем уме? Да ведь пока мы тут с тобой прохлаждаемся, Дрейк, может быть, уже решает нашу судьбу?

- Так уж и судьбу...

- Слушай, ты или валяешь дурака, или слишком наивен. Да ты вообще имеешь понятие о том, что за человек Дрейк? Для него пустить в человека пулю - все равно что поздороваться.

Я осматриваю улицу, почти пустую в это время, потом кидаю беглый взгляд на парадное, у которого остановил меня Милев, - неприглядное и полутемное, не внушающее никакого доверия.

- Хорошо, - уступаю я. - Раз вы считаете, что нельзя терять времени...

Следом за Майком я иду по неопрятной лестнице с полустертыми ступеньками. На втором этаже он открывает своим ключом дверь квартиры и вводит меня в гостиную. Обстановка здесь напоминает мою собственную, гостиничную, с той разницей, что мебели побольше и сама она поновее, а окно выходит в задний двор, загроможденный ржавым железом.

- Не хотите выпить? - спрашивает меня хозяин, который снова перешел на "вы".

- Нет, спасибо. Не хочется.

- Мне тоже. Серьезный разговор лучше вести на трезвую голову.

Мы усаживаемся в кресла по бокам небольшого столика. Милев спрашивает:

- Ведь вас, кажется, именно выпивка привела в этот квартал?

- Да, пожалуй.

- Судьба, - уныло качает головой Майк. - Вас - спиртное, меня юбки...

- Причем тут юбки? - спрашиваю я, чтобы не молчать.

- А притом, что они не бесплатны, - поясняет хозяин. - И чтобы заработать побольше, я взялся продавать гашиш, а гашиш привел меня к Дрейку...

Он замолкает - наверное, решив, что не стоит перегружать меня информацией. Потом вместо обобщения замечает:

- А теперь нам обоим надо думать, как убраться отсюда.

- Зачем? Здесь не так уж плохо.

- Да, конечно! - с издевкой улыбается Майк. - Особенно если вам и дальше будут платить за шлянье по порнографическим магазинам и по закусочным. Но вы не знаете шефа. Он денег на ветер не бросает. И с самого нчала подсчитал до последнего пенса, сколько на вас потратить и сколько на вас заработать, прежде чем отправить вас в морг.

- У меня от ваших прогнозов испортилось настроение, - бормочу я. Вам не кажется, что если кто-то под угрозой, то это, скорее всего, вы?

- Верно, вы разнесли мой план в пух и прах, - отвечает Милев. - И Дрейк теперь, наверное, уверен, что я его вожу за нос, хотя у меня такого намерения и не было. Но я ему все еще нужен, хотя бы для того, чтобы высказать мнение о плане, который ему предложите вы. А когда вы это сделаете, ничто не помешает мне разнести его в пух и прах, как вы разнесли мой план.

- У меня нет плана, - успокаиваю я его.

- Если у вас нет плана, вам прямая дорога на кладбище. Если нет, придумайте хоть какой-нибудь. Вы уже знаете слишком много. Дрейк не оставит вас в живых, если решит, что вы ему больше не нужны.

Он молчит, давая мне время вникнуть в то, что сказал, потом переходит к сути дела:

- Будет верхом глупости, если мы, болгары, разрешим этому англичанину расправиться с нами...

- Раз вы ставите вопрос на национальную основу...

- Наше единственное спасение - выработать общий план, для осуществления которого и я, и вы будем одинаково необходимы. Нужно, чтобы это было нечто солидное, в противном случае шеф не одобрит.

- Да, это было бы идеально, - соглашаюсь я, рассеянно глядя на клочок задымленного неба над грядой прокопченных крыш за немытым окном.

- Так что не держите этот ваш план за пазухой, давайте обсудим его спокойно, - заключает Майк.

В эту минуту я улавливаю легкий шум в соседней комнате, что дает мне основание переменить тему:

- Там, кажется, кто-то есть...

- Это мой соквартирант. Не беспокойтесь. Он ни слова не понимает по-болгарски.

- А, ну хорошо.

- Предлагаю обсудить ваш план без проволочек, неизвестно, когда Дрейку вздумается снова вызвать нас.

- У меня нет никакого плана.

- Слушайте, - говорит Милев, стараясь сохранить спокойствие. - Вы не дурак, но и я не так глуп, как вы думаете. Я знаю, что у вас есть план. И еще знаю: вы поэтому разгромили мой план, чтобы подсунуть шефу свой. Но я могу поступить с вами точно так же, как вы со мной. Существует тысяча способов посеять недоверие. Поэтому говорю вам еще раз, не хитрите. Лучше откройте карты, пока не поздно.

- Кажется, мы говорим по-болгарски, а не понимаем друг друга, сокрушенно говорю я. - Неужели вам непонятно, что это значит: нет у меня никакого плана. Понимаете, нет!

- Вы действительно считаете меня дураком, - повышает тон Майк Милев. - Смотрите, как бы сами не оказались в дураках! Думаете, мне не ясно, что вы изо всех сил стараетесь спихнуть меня и сесть на мое место! Я знал, что вы этого захотите, как только увидел вас на Дрейк-стрит. Это известная наша слабость подставлять друг другу ножку. Только здесь не Болгария. И законы на Дрейк-стрит другие. И прежде чем вы на меня замахнетесь, вас не будет на свете. Так что я спрашиваю в последний раз: будете вы действовать со мной заодно или...

- Почему бы и нет, - я пожимаю плечами. - Но если вы ждете, что я вытащу из кармана план, которого нет, то...

В эту минуту он что-то достает из кармана. И это что-то, конечно, пистолет, который он самым непринужденным образом направляет мне в грудь.

- Некогда торговаться, голубчик, - несколько театрально заявляет Майк (должно быть, чтобы объяснить появление пистолета). - Застрелю и глазом не моргну. Здесь, на Дрейк-стрит, никто меня за это не упрекнет. Законная оборона при нападении. Ну?

Я не уверен, что он выстрелит. Возможно, это тоже поза - ведь у него слабость к позам. Но никогда нельзя знать наверняка, куда эта слабость заведет человека. И потому я внезапно поднимаю столик и обрушиваю его на Милева. Тот падает в кресло, я бросаюсь к нему и вырываю пистолет. После чего швыряю оружие как можно дальше - в окно, вернее, в стекло, потому что окно закрыто.

Я готов удалиться, но в комнату вдруг врывается сосед Майка должно быть, привлеченный шумом схватки. В знак сочувствия он подпирает меня кулаком и кидает на Майка, который делает то же самое. Словом, англо-болгарская дружба, кажется, будет продемонстрирована на моем горбу.

Но эти двое - совсем иного калибра, чем Ал и Боб. Но я стараюсь внушить им, что за любую шалость приходится расплачиваться. Наконец, повалив их друг на друга в угол дивана, я покидаю квартиру Майка.

- О мистер Питер! Вам, кажется, опять досталось! - сочувственно заявляет Дорис. - Как только брат вернется, я сбегаю в аптеку.

- Не беспокойтесь, - говорю я. - Не стоит обращать внимание на такие пустяки.

Беглый осмотр в зеркале убеждает меня, что отделался я в самом деле пустяками: синяк под левым глазом и царапина над правой бровью. Нет, этой паре далеко до дрейковых горилл! Не тот размах. И мускулатура не та.

Позже, уже умывшись и заняв любимое - горизонтальное - положение на кровати, я начинаю размышлять и прихожу к выводу, что в какой-то мере недооценил своего противника. Майк вполне способен выпустить в меня целую обойму из темного подъезда. Для этого не нужны ни мускулы, ни бицепсы. А главная цель его жизни сейчас - убрать меня с дороги. И если дорога называется Дрейк-стрит, убрать человека не так уж трудно.

Пожалуй, было бы умнее конфисковать пистолет, вместо того чтобы выбрасывать его во двор, откуда Майк в любую минуту может его забрать. Ну конфисковал бы я этот пистолет, а дальше что? Ясно как белый день, что ничего; он найдет себе другой. Это не так уж трудно в этом квартале, на этой улице.

Взвешивая ситуацию, я, должно быть, засыпаю, потому что мне вдруг начинает казаться, будто кто-то настойчиво трясет меня за голову, и я не сразу соображаю, что трясут не голову, а дверь. Наверное, я довольно долго предавался рассуждениям о Майке и прочем: в комнате уже темно, за окном ночь.

- Кто там? В чем дело? - спросонья спрашиваю я.

- А, вы здесь! Почему не открываете? - слышен за дверью рев одной из горилл, непонятно, какой именно.

Я встаю и открываю дверь. Передо мной - массивный шкаф по кличке Ал.

- Вы что, померли?

- Пока еще нет, - невозмутимо говорю я. - В чем дело? Пожар, что ли?

- Вас зовет шеф.

- Ладно. Убирайтесь. Сейчас приду.

В ответ Ал демонстративно усаживается в кресло и красноречиво смотрит на часы.

- Я же сказал, что приду сам. Не потеряюсь, знаю дорогу.

- Ничего вы не знаете, - рычит Ал. - Шеф в другом месте. Даю вам пять минут.

Через пять минут мы уже шагаем по Дрейк-стрит, а немного позже, к моему удивлению, выходим на широкую улицу. Потом сворачиваем раз, другой и подходим к ярко освещенному зданию, на фасаде которого алеет неоновая надпись: "ЕВА".

Машинально следую за своим провожатым в обильно освещенный, но еще пустой вестибюль, полный показной и фальшивой роскоши. Здесь и позолоченная гипсовая лепнина на стенах, и красный бобрик на полу и множество зеркал. Да, это не скудные подвальчики Дрейк-стрит! Мы минуем транзитом вход в зал, задрапированный бархатными занавесками, и, проследовав по узкому коридору, через дверь с надписью "Офис" попадаем в другой коридор, кончающийся другой дверью. Горилла нажимает кнопку звонка. Над дверью вспыхивает зеленая лампочка. Он делает мне знак: мол, входи!