Александр Виноградов - Тысячелетия, погребенные пустыней

• Название: Тысячелетия, погребенные пустыней
• Автор: Александр Виноградов
• Издательство: Просвещение
• Жанр: История
• Год: 1966

Эта книга и о древнем Хорезме и о Хорезмской экспедиции. В первую очередь о Хорезме таком, каким он представляется сейчас ученым. В ней рассказано об основных проблемах, над которыми работали и работают археологи-хорезмийцы, и о главных из раскопанных ими древних памятниках. А так как история изучения Хорезма неотделима от истории Хорезмской экспедиции, то кратко рассказано и о ней, об археологах, каждую весну уезжающих в пустыню. Книга написана и по личным впечатлениям (автор по профессии археолог) и, конечно, по многочисленным работам археологов-хорезмийцев, в первую очередь начальника экспедиции профессора С. П. Толстова.

---

Однако теперь палаточные городки археологов-хорезмийцев все чаще и чаще можно видеть на далеких восточных окраинах Хорезма, на древних дельтовых протоках Сыр-Дарьи. Сюда, в мир древностей, оставленных соседями хорезмийцев, степными скотоводческими племенами, археологи пришли не случайно.

Десятки лет работают на просторах Средней Азии крупные, хорошо оснащенные археологические экспедиции. Добытые ими материалы позволили изучить общественный строй, хозяйство и культуру древнейших земледельческих народов Средней Азии — согдийцев, бактрийцев, хорезмийцев, парфян и других. Одним из главных научных выводов, сделанных в результате этих многолетних исследований, был вывод о том, что древние земледельческие народы Средней Азии, как и большинство других народов, прошли в своем общественном развитии через очень длительный период рабовладельческого строя.

Однако земледельческие центры с их высокой цивилизацией были лишь островками в обширном море окружающего их мира степных скотоводческих племен. Широкие просторы казахстанских степей, большая часть огромных среднеазиатских пустынь, горные районы Памира, Алтая, Ферганы были заняты населением, особенности хозяйства которого, быт я культура, общественный строй долгое время были лишь предметом ожесточенных споров, больших научных дискуссий. Для решительных суждений по этим вопросам исследователям не хватало материала; его можно было получить лишь благодаря широко проведенным раскопкам памятников, оставленных населением степей.

Нельзя сказать, что культура степных племен не исследовалась совершенно. Нет, советские археологи особенно за послевоенные годы добились в этом больших успехов. Однако полученный ими материал количественно во много раз уступал материалам, имевшимся в распоряжении исследователей, изучающих культуру древних земледельческих центров. Это были преимущественно погребальные памятники — курганы; к тому же исследования затронули в основном лишь далекие, периферийные районы, в то время как о ближайших соседях земледельцев известно было очень немногое.

Два мира — мир земледельцев и мир скотоводов — находились в очень тесных и сложных взаимоотношениях. Степняки торговали с жителями земледельческих оазисов, часто и воевали с ними. Земледельцы с их древними традициями в обработке земли, в строительном деле и архитектуре, в изготовлении керамики и других ремеслах, оказывали, естественно, большое влияние на культуру своих степных соседей. В свою очередь в культуре древнеземледельческих народов нашли отражение многие элементы, свойственные населению степей. Вспомним в связи с этим, об огромных государственных объединениях, возникавших в Средней Азии (и захватывавших часто и соседние страны) в результате возвышения и завоевательных походов той или иной из племенных групп населения степей. Несмотря на недолговечность таких государств, вызванные ими культурные взаимовлияния часто бывали очень существенными.

Мы уже видели, что в истории народов Средней Азии степные скотоводческие племена играли очень важную роль; без обстоятельного знания их хозяйства и культуры эта история не могла быть полной. Более того, многие элементы культуры земледельцев нельзя было понять и правильно объяснить, не зная культуры их степных соседей. Для исследователей истории Хорезма необходимость изучения сыр-дарьинских племен была особенно острой: ведь древние хорезмийцы, как сообщают об этом античные историки, принадлежали к той же сако-массагетской (скифской) группе племен, что и население нижней Сыр-Дарьи.

Раскопки тагискенских мавзолеев во множестве дали керамику различных типов

Уже первые разведывательные маршруты по древним сырдарьинским дельтам показали такое обилие интереснейших археологических памятников, что район этот по праву получил в экспедиции название «нового Хорезма». От времен каменного века до позднего средневековья — таков хронологический диапазон новых открытий. Внимание археологов привлекли прежде всего памятники среднеазиатских скифов — саков. Именно здесь, в низовьях Сыр-Дарьи, на некогда полноводных дельтовых протоках ее — Инкар-Дарье, Куван-Дарье и Жаны-Дарье, — был центр расселения многочисленных и сильных сакских племен, центр Среднеазиатской Скифии.

В последние годы археологи работали здесь большими отрядами с широким применением техники; раскопки велись одновременно в нескольких местах. Материалы раскопок дали возможность сопоставить археологические памятники отдельных районов этой территории с определенными, упоминаемыми древними авторами сакскими племенами. Поэтому сейчас мы можем говорить о тохарах, расселившихся некогда по Куван-Дарье, апасиаках, населявших район Жана-Дарьи, о сакараваках, живших по Инкар-Дарье, аугасиях, чьи памятники расположены теперь в нижнем междуречье Куван-Дарьи и современной Сыр-Дарьи.

Археологи обследовали и провели раскопки на многих сакских поселениях и городищах. Несколько лет подряд работали хорезмийцы на огромном тохарском городище Алтын-Асар. Позднее раскопки были перенесены на городище Чирик-Рабат — столицу союза апасиакских племен, а затем на Бабиш-Муллу — апасиакский крупный город, центр большой сельскохозяйственной округи.

Особый интерес вызвали погребальные постройки саков. Разного времени, разных размеров и конструкции, разных племен — небольшие курганы рядовых воинов и величественные мавзолеи племенных вождей — они позволили исследователям узнать не только о погребальном обряде, представлениях о загробной жизни, религии, но вместе с материалами раскопанных поселений дали возможность судить об общественном строе, образе жизни и культуре сыр-дарьинских племен.

Огромный, шестидесятиметровый в диаметре царский курган на городище Чирик-Рабат был первым из большой серии раскопанных экспедицией монументальных погребальных сооружений. Последними были уникальные по архитектуре мавзолей могильника Тагискен.

Грабители повсюду опередили археологов. Это и не удивительно: ведь в погребениях, особенно богатых и знатных людей, лежало множество драгоценных вещей, в том числе и золотых. Неограбленное погребение — большая редкость, и археологи смирились с этим. Но и ограбленные погребальные постройки по количеству и характеру находимых в них вещей бывают разными. В огромной погребальной камере Чирик-Рабатского кургана археологи нашли лишь большой железный меч, позволивший, кстати, определить время погребения — V–IV вв. до н. э. В погребениях Тагискенского могильника было обнаружено множество первоклассных находок: прекрасно выделанная, богато орнаментированная керамика, изделия из железа, бронзы и золота (оружие и украшения), многие из которых без преувеличения можно назвать шедеврами древнего прикладного искусства.

Так выглядит с воздуха один из раскопанных мавзолеев Тагискена

Тагискенский могильник очень большой; значительная часть его погребальных построек — это сравнительно небольшие сакские курганы VI–V вв. до н. э. Совершенно иного характера более ранние сооружения (IX–VIII вв. до н. э.). Это уже не курганы, а монументальные мавзолеи, сделанные из крупного сырцового кирпича, дерева и камыша. Во время раскопок этих мавзолеев были найдены сотни разнообразных предметов различного назначения. Но наиболее интересной оказалась архитектура и конструкция построек. Реконструкция, сделанная по материалам раскопок одной из них, показала, что это было крупное, круглое в плане сооружение с конической крышей, поддерживаемой сложной системой мощных кирпичных колонн и деревянных столбов. Колонны располагались по кругу; внутри колоннами же выделялась погребальная камера, куда клали тело умершего. Снаружи постройка была обнесена квадратной кирпичной стеной. Анализ всей конструкции показал, что деревянные столбы, в три ряда идущие по кругу, образованному колоннами, совершенно излишни конструктивно; судя по всему, они лишь имитировали круглые столбовые жилые дома тагискенцев. В целом постройки эти оказались очень оригинальными; более или менее близкие аналогии им были найдены лишь среди жилых и культовых сооружений народов Судана и Эфиопии. Несколько мавзолеев Тагискена имеют сходную конструкцию, остальные, несколько более поздние, являются упрощенными вариантами ранних.

Мавзолеи Тагискена, мы уже говорили об этом, вместе с некоторыми другими погребальными постройками сырдарьинских племен помогли разгадать тайну Кой-Крылган-калы, в частности загадку большого огня на верхней площадке центрального здания. Тагискенские мавзолеи погибли в огне; таким был погребальный обряд у сакараваков, которым, как полагает С. П. Толстов, принадлежали эти сооружения. Огонь был настолько сильным, что края многих кирпичей оказались ошлакованными, а керамическая посуда, положенная вместе с умершим в камеру, деформировалась. Когда рухнуло перекрытие, над окруженным стеной слоем пожарища возвышались лишь мощные кирпичные колонны; на них ставилось новое перекрытие, и в таком виде мавзолей продолжал существовать.