Виталий Абоян - Соколиная охота

• Название: Соколиная охота
• Автор: Виталий Абоян
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-48228-3

Цикл «Анклавы» Вадима Панова продолжается!

Катастрофа, вызванная грандиозным экспериментом на станции «Наукома», превратила восточную часть Африки в цепь островов. В водах этого свежеиспеченного архипелага заблудился атомный танкер «Хеллеспонт Стар». Тем временем надзиратели и заключенные так называемой «Африки» – «Исправительного учреждения №123», – тюрьмы, которая принадлежала когда-то Службе Безопасности Анклавов, пытаются выжить на одном из пустынных островов Африканского моря. На раздробленном Катастрофой материке не хватает элементарного, поэтому огромный танкер, на беду экипажа пристыковавшийся к Тюремному острову, оказался для бывших зэков лакомой добычей. В эпицентре этих событий оказались корабельный инженер Виктор Куцев и бывший редактор Сергей Звездецкий, получивший в тюрьме кличку Гамми. Им предстояло не только выжить в сердце Кенийского архипелага, но и проникнуть в тайну сверхсекретного проекта «Сапсан»...

---

Виктор отжался от леера и повернулся к корме. В глаза снова больно ударило белым. Синяя бездна океана, пусть и щедро сдобренная солнечными бликами, играющими на мелкой волне, казалась чернее ночи в сравнении с палубой.

Виктор Куцев, низкорослый, худой, с чуть кривоватыми ногами, загорел до такой степени, что больше был похож на индуса, чем на русского. В действительности его национальность оставалась тайной даже для него самого – мать бельгийка, не то исконно европейского происхождения, не то из современных европейцев (Виктор подозревал, что здесь были и те и другие); отец родом из Кемерово считался русским, однако славянской национальности у него был только дед. То есть Викторов прадед.

Подергал вентили, потер рукой жерло коннектора трубы последнего танка. Какой-то жир. Куцев достал из кармана специальную промокашку и потер трубу – бесцветные разводы, не нефть. Все, осмотр его инженерных владений на сегодня закончен. Нефть – слишком ценный товар, чтобы потерять хоть каплю. Виктор осматривал все патрубки, магистрали, проверял краны и помпы ежедневно. Маленькая поломка могла стоить нескольких баррелей черного золота, чего допустить никак нельзя. На корабле все предусмотрено, чтобы не подвергать риску груз. И палуба жжет глаза именно по этой причине – чем меньше солнца и тепла, тем меньше испарится нефти. А здесь, в Африке, и первого, и второго хватало с избытком.

Это был третий рейс Куцева. Опасный и прибыльный бизнес. По-настоящему прибыльным он был для судовладельца, но и команда не бедствовала. В нынешних условиях грех жаловаться.

Огромное судно, до краев наполненное нефтью – единственной возможностью человечества поддерживать хоть какое-то подобие транспортного сообщения на материках, последней надеждой сохранить цивилизацию от полного коллапса и разрушения, – было лакомым куском для кого угодно. Импортеры, заинтересованные в сохранности причитающегося им топлива, держали в акватории небольшие эскадры – и Европейский Исламский Союз, и Католическое Вуду, и поднебесники. В случае чего вооруженные крейсеры придут на помощь.

Или «случайно» отстрелят винт «самопроизвольно» упавшей торпедой, если никто из условных союзников не сможет проконтролировать ситуацию. Это лучше, чем попасть к нефтяным пиратам – государства старались не нарушать пределы дозволенного: экипаж не трогали, всего лишь откачивали из танков немного нефти, списывая потери на аварийную утечку. Винт чинили, если это было возможно, или ждали нового – под опекой «виновников печального инцидента».

Но самым лучшим вариантом довести всю нефть до порта назначения, было затеряться в открытом океане и соблюдать радиомолчание. Первые три рейса Куцева прошли успешно. Мартин Крайс, их штурман, предложил плыть в обход Сомали, ставшего теперь островом. Откуда Крайсу стали известны лоции Архипелага, в который превратилась северная часть Кении, история умалчивала. Но капитан согласился с планом штурмана и выиграл – в Кенийском архипелаге их никто не ждал: пираты не предполагали, что кто-то попрется в неизведанную воду на таком монстре, как их «Хеллеспонт Стар», а эскадры государств имели четко очерченную зону патрулирования, в которую Архипелаг не входил. А самое главное – Восточная Африка и до всемирной Катастрофы попадала под всевидящее око только одного спутника наблюдения, который вот уже полтора года, как не давал о себе знать. Это была мертвая зона, каких насчитывалось по всей планете не больше десятка. Но везение не могло быть вечным, и этот их проход через воды Архипелага станет последним.

Виктор посмотрел по сторонам. Везде одно и то же: синее море и голубое, источающее ультрафиолет небо. Только юго-запад застил яркий диск солнца. Никаких признаков земли, птиц тоже не видно. Это хорошо, так и должно быть. Слишком большая площадь, слишком уж бескрайние просторы, чтобы можно было найти затерявшийся на них танкер.

Где-то справа и сзади, километрах в трехстах, остался мыс Рас-Хафун. Судя по движению теней, вычерченных, будто карандашным грифелем, на ветвящейся системе труб, что распласталась по палубе, капитан Мустафа Хопкинс-Джани поворачивает «Хеллеспонт Стар» носом на запад – корабль уже достиг пролива Найроби.

– Жара, мать ее! – посетовал Куцев, выжимая мокрый от пота платок, которым только что вытер лицо и шею. На пол упало несколько прозрачных капель.

– Африка – здесь это нормально, – сказал капитан, раскуривая толстенную сигару. Рубка наполнилась ароматным дымом.

Все-таки они хорошо устроились, что ни говори. Сигары в нынешнее время… Натуральные. Черт его знает, где их делают – Кубы-то нет теперь. Или у Мустафы еще с прежних времен запасы?

– Закрой иллюминаторы, – простонал инженер, – не могу больше видеть это солнце.

– У-у, – покачал головой капитан, выпуская очередную порцию дыма.

Он сидел, хотя к его позе скорее подошел бы термин «лежал», в кресле, откинувшись назад и водрузив ноги, обутые в начищенные до зеркального блеска черные туфли, на консоль пульта, благоразумно заблокировав перед этим ручное управление. Глаза закрыты, а от затылка к консоли тянется тоненький серебристый проводок психопривода – капитан управлял груженной нефтью махиной, через «балалайку». Собственно, в данный момент Мустафа сам был кораблем, его мозг чувствовал каждый механизм машины, улавливал малейшее движение, транслируемое тысячами датчиков, разбросанных по всем отсекам и поверхностям судна. «Хеллеспонт Стар» был настоящим чудом современной техники. «Чудом техники до дня Станции», – мысленно поправил себя Виктор.

– Какая тебе разница, ты все видишь с внешних камер? Ты же вообще глазами не смотришь.

Мустафа открыл глаза, опустил ноги на пол и, вытащив изо рта неспешно курящуюся сигару, взглянул на инженера.

– По инструкции не положено во время маневра.

Коротко и ясно. И не поспоришь – кэп по инструкции даже форму с начищенными туфлями в этом пекле носил. Но, если быть честным, на палубу он выходил редко, отсиживаясь (не иначе тоже по инструкции) в отлично кондиционируемой жилой зоне.

– Ты знаешь, – сказал Мустафа, снова откинувшись назад, – раньше в этом районе орудовали сомалийские пираты. Представляешь – их лет сто выкурить отсюда не могли, что только с ними ни делали. А что с ними сделаешь – сегодня он нищий недоразвитый туземец, а завтра – «дрель» в руки, гранатомет на плечо – и в море, дань с судовладельцев выколачивать.

Виктор ждал продолжения, в рубке повисла тишина, было слышно лишь, как потрескивает тлеющий кончик сигары.

– Ну? – не выдержал инженер.

– Внимательней надо быть, – резюмировал Мустафа.

– Какие пираты?! От Сомали одни воспоминания остались. Там уже больше года остров. И землетрясениями его сильно потрепало – вряд ли хоть один дом в городах уцелел.

– Но кто-то же там есть?

– Привидения там есть, – ответил Куцев. – Пойду, душ приму.

– Я думаю, дело в другом, – бросил в спину выходившему из рубки инженеру Хопкинс-Джани. – Они дань кому надо платили, вот их и не трогали.

– А теперь?

Капитан молол полную чушь. От скуки – им всем здесь скучно. Даже когда работы бывало невпроворот. Однообразие убивает медленней пули, но так же надежно.

– А теперь, похоже, не стало кого надо. Вот и пропали сомалийские пираты. А казались бессмертными.

– Ну, Аденский залив никуда не делся, только немного расширился. Ведь в нем орудовали сомалийцы? Там и сейчас неспокойно. Или мы по другой причине через Архипелаг лавируем?

Капитан приоткрыл один глаз, сказал: «Архипелаг, новые земли – это так романтично!» – и захохотал.

– Да ну тебя, честное слово! – пробурчал Куцев и ушел.

С Мустафой Виктор был знаком давно. Еще до «Хеллеспонт Стар» и вообще – до того, как попал на море. Они выросли в одном амстердамском квартале – в закрытом дворике огромного кондоминиума, где жили их семьи. Благополучное детство. Их родители были каперами среднего звена, Мустафа тоже стал капером – супертанкером он командовал и до того, как мир окунулся в хаос. Хотя хаос давно является естественным состоянием мира, просто последние пару лет это стало заметней.

Виктор тоже должен был стать капером. Обязан был, у него не было другого выбора. Но выбор не всегда приходится делать самому – сошедший с магнитного подвеса в Баварском султанате сверхскоростной экспресс забрал жизни его родителей, похоронив вместе с ними под обломками еще четыреста шестьдесят два человека, когда Виктору исполнилось семнадцать.

Какие-то сбережения остались. Он поступил в университет. Дома, в Амстердаме. Мечтой Виктора с детства были мосты – огромные, казалось, невесомо парящие на сотнях канатов циклопические сооружения, которые ему довелось увидеть самому или познакомиться посредством сети, занимали его воображение. Он хотел строить такие же. Нет, он мечтал построить что-то еще более прекрасное.