Хенк Райан - Прайм-тайм

• Название: Прайм-тайм
• Автор: Хенк Райан
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-227-03969-9

Чарли Макнелли — популярная тележурналистка, звезда прайм-тайма. Она давно вознеслась на профессиональный Олимп, но удержаться здесь непросто, нужно вновь и вновь подтверждать мастерство, иначе вместо престижного канала мгновенно окажешься на провинциальном телевидении. Чарли мучительно старается найти тему для острого репортажа. А тот, кто ищет, как известно, находит… проблему на свою голову. Сама жизнь Чарли оказывается под угрозой, когда она узнает, что невинное послание в электронной почте — первый шаг к убийствам, потрясениям и многомиллионному мошенничеству. Журналистское расследование приводит ее к Джошу Гелстону, очень для нее полезному и слишком обаятельному. Чарли имеет безошибочный нюх на горячие новости, но люди — совершенно другой вопрос. Теперь ей предстоит решить, можно ли доверять Джошу…

---

Вот уж заинтриговали. Я что, играю в какую-то игру? Или кто-то другой играет в игру? Или вообще нет никакой игры?

Копирую и вставляю полный адрес в поле ответа, отправляю обратно. Это последний, обещаю себе. Кликаю на следующее «Приветствуем, а вот и новый ре-финс у4ет».

Жесткий диск усиленно крутится, извлекая имейл из киберпространства. Пустой экран, и через секунду новый текст. А потом под моим креслом отверзается потайной люк, и я лечу по темному лабиринту, мимо проскакивают Кролики с карманными часами, Безумные шляпники, Сони… События на моем рабочем месте становятся все чудесатее и чудесатее[25].

«И тучами увенчанные горы, и горделивые дворцы…» Это же «Буря». Та же цитата, которую Брэд присылал Джошу.

Мои пальцы все еще покоятся на клавишах, я гипнотизирую экран. Он насмешливо жужжит, призывая меня соображать быстрее.

Единственное, что здесь ясно: мне отправляют те же сообщения, что получал Брэд. Я отослала продолжение цитаты, и кто-то ответил мне новой. Точно так же, готова поспорить, они общались и с Брэдом. Получается, в конце того темного извилистого тоннеля Брэда ждало унылое, промозглое утро, закончившееся для него катастрофой? Быть может, он покончил с собой из-за того, что узнал? Или все было не так?

Выпрямляюсь в кресле и трясу головой, избавляясь от ненужных мыслей. Нет никаких таинственных лабиринтов. Спам — это всего лишь спам. И все же я на всякий случай копирую и вставляю в окно ответа продолжение «Бури». «Мы созданы из вещества того же, что наши сны». И снова жму на «Отправить».

Франклин роняет трубку на рычаг и протягивает мне клочок бумаги. — Вот адрес «Азтратеха», — говорит он. — Расмуссен в полной готовности. Твой оператор Уолт. — Виновато смотрит на меня. — Извини. Не было выбора. Он будет ждать тебя в пять у теле станции.

Быстро собираю вещи и направляюсь к двери.

— Все будет отлично, — воодушевленно произношу я. — Даже в компании тормознутого Уолта. Позвоню тебе, как только мы закончим.

— Эй, — окликает меня Франклин. В нетерпении оборачиваюсь:

— Что? Я готова. Уже ухожу. Франклин стоит возле стола, упершись руками в бедра.

— Прежде чем ты отправишься за крупным уловом, — говорит он, — не хочешь поведать мне о том, что сегодня произошло в Бэкстере? Что у тебя за секреты от меня?

— Никаких секретов. — Не совсем правда. — Я просто… гм… побеседовала с профессором Гелстоном, который оказался не таким уж занудным старикашкой… — Умолкаю, не в силах все вразумительно объяснить.

— Да ты покраснела, детка, — отмечает Франклин. — Все с тобой ясно.

Понимаю, Тайра Бэнкс[26] вряд ли может работать в «Азтратехе», но длинноногая красотка, выплывшая из гладких дверец лифта в оборудованный по последнему слову техники вестибюль, про сто клон этой супермодели. Аккуратная стрижка, дизайнерский костюм из последней коллекции, оригинально повязанный вокруг талии черный ленточный ремень и темно-серые замшевые туф ли-лодочки.

— Чарли Макнэлли? Я Гвен Матертон, помощник мистера Расмуссена. — Она опускает глаза на циферблат изящных часиков. — Боюсь, он уже немного опаздывает, — добавляет она, сопровождая свои слова взглядом, который я интерпретирую так: «Он действительно важный и занятой человек, так что вам очень повезло, что вы встретитесь с ним, нечего и думать о том, чтобы занять у него много времени». — Вы пока установите аппаратуру, а я его приглашу.

Пятнадцатью этажами выше располагается офис Уэса Расмуссена, выполненный из стали и красного дерева и больше напоминающий съемочную площадку, на которой снимается крутой голливудский фильм про Большие сделки. Большую ответственность. Большие деньги.

Гвен оставляет нас с обещанием вернуться через десять минут. Уолт, изо всех сил громыхая оборудованием (должно быть, чтобы продемонстрировать всю сложность работы), устанавливает свет и укрепляет камеру на штативе.

Я оглядываю комнату, желая найти какую-нибудь зацепку, которая подскажет подход к этой важной шишке. Награды, степени — ничего. Семейных фотографий — ноль. Рабочий стол загроможден бумагами и рядами книг в кожаных переплетах, которые поддерживаются медными львами с разинутыми пастями. Ничего личного — хотя нет, постойте-ка. В облицованной панелями стене, что напротив меня, утоплен шкаф со стеклянными дверцами и встроенной лампой, луч света которой направлен на поразительно изощренную модель деревянной лодки с поднятыми парусами. Прежде чем я успеваю как следует ее разглядеть, дверь в кабинет открывается.

Теперь понятно, куда так торопится Уэс Расмуссен, директор одной из самых процветающих фармацевтических компаний в Новой Англии. У не го, очевидно, назначена важная встреча — в элитном развлекательном клубе. На Расмуссене желтое поло, штаны военной расцветки и лодочные туфли на босу ногу. Для того, о чьей влиятельности ходят легенды, — по крайней мере, основываясь на материалах, которыми меня снабдил Франклин, — этот парень выглядит как-то слишком не по-деловому, словно ждет не дождется, когда можно будет наконец свалить из офиса в комфортабельном гольфмобиле.

Пожимаю его мохнатую ручищу, мы обмениваемся приветствиями, и он усаживает меня в кресло. Затем нажимает на кнопку в столе, и в одной из стен разъезжаются пластиковые панели. Он вынимает из гардероба блейзер морской расцветки и надевает его на трикотажное поло, пока дверцы снова смыкаются.

— Это для телевидения, верно? — спрашивает Расмуссен. Он производит впечатление человека, не привыкшего слышать в ответ «нет». — Думаю, от меня требуется не много. — Садится за стол и вопросительно смотрит на меня. — Итак, чем я могу вам помочь?

Уолт пристегивает микрофон к отвороту его блейзера и снова отходит к камере.

— Снимаю, — объявляет оператор.

— Хорошо, — начинаю я с кроткой улыбкой. — Для начала, мистер Расмуссен, как бы вы охарактеризовали расхождение цен на современном рынке? — Сначала я всегда задаю простые вопросы, подразумевающие пространный и бессодержательный ответ. Это обезоруживает.

Расмуссен уверенно кладет руки на стол.

— Мисс Макнэлли, — говорит он, — единственная задача фармацевтической индустрии в Америке — сохранение здоровья нации и жителей все го мира. Мы сотрудничаем с федеральным правительством, чтобы обеспечить необходимыми для жизни медикаментами нуждающуюся часть населения, не имеющую средств на их приобретение. Это система, работающая на благо всего общества. — Он улыбается, словно объясняет урок пятикласснику, и уже привстает с кресла. — Записали?

— Мистер Расмуссен, — говорю я притворно-извиняющимся тоном и жестом приглашаю вернуться в кресло. — Прошу прощения, еще парочка простых вопросов. Режиссер потребовал их вам задать, ну вы понимаете, — подключаю тактику доверительного «я всего лишь работник».

Раздуваясь от гордости, он соизволяет усесться на место, решив дать несмышленой девчонке еще один шанс.

— Просто чтобы внести ясность, — говорю я. — Как бы вы ответили на обвинение в том, что фармацевтические компании вроде вашей получают неприемлемо высокую прибыль от контрактов с государством, и все за счет налогоплательщиков?

Снова нацепляю маску пятиклассника.

— Мисс Макнэлли, — отвечает Расмуссен. — Единственная задача фармацевтической индустрии в Америке — сохранение здоровья нации и жителей всего мира…

И продолжает, слово в слово повторяя первый ответ. Я едва удерживаюсь, чтобы не покатиться со смеху. Очевидно, у Расмуссена на все случаи жизни заготовлено одно высказывание, которое он разучил и довел до такой степени совершенства, что оно стало звучать похоже на экспромт. Вот только это не срабатывает, когда отвечаешь во второй раз.

— Как вы уже нам сказали, — констатирую я. — Но я спрашиваю о том, назначает ли ваша компания чрезмерно высокие цены на государственные контракты, чтобы повысить прибыль, из-за того что расходы оплачивает потребитель?

Расмуссен сердито хмурится, и от меня не укрываются его умственные потуги. Если он вышвырнет меня или откажется давать интервью при включенной камере, то этим лишь признает свою вину перед зрителем.

— Мисс Макнэлли, — наконец выговаривает он, — единственная задача фармацевтической индустрии…

Я перебиваю его:

— Мистер Расмуссен, большое вам спасибо, но у нас это уже есть. — Надо бы натолкнуть его на мысль. — Но каков ваш конкретный ответ на заявление о том, что ваша компания вводит правительство в заблуждение?

— Э, Чарли, — слышу голос у себя за спиной. — Подожди секунду. — Это Уолт.

Ну что еще?

Я широко улыбаюсь совершенно потерявшемуся исполнительному директору.

— Технические неполадки, наверное, — говорю я как ни в чем не бывало.

Уолт отходит от камеры.

— Батарея села, — произносит он. — Надо поставить другую.