Нина Эптон - Любовь и французы

• Название: Любовь и французы
• Автор: Нина Эптон
• Издательство: Издательство «Урал Л.Т.Д.»
• Жанр: Культурология
• Год: 2001
• ISBN: 5-8029-0116-0

Российскому читателю предоставляется уникальная возможность познакомиться с серией книг Нины Эптон — английского литератора, искусствоведа, путешественницы,— посвященных любви во всех ее проявлениях и описывающих историю развития главнейшего из человеческих переживаний у трех различных народов — англичан, французов и испанцев — со времен средневековья до наших дней. Написанные ярким, живым языком, исполненные тонкого юмора и изобилующие занимательными сведениями из литературы и истории, эти книги несомненно доставят читателю много приятных минут.

---

Одним из наиболее громких скандалов той эпохи было предпринятое маркизом де Бюсси-Рабютеном похищение мадам де Мирамион. Маркиз приходился кузеном мадам де Севинье и происходил из семьи, знаменитой своей оригинальностью и остроумием,— эта фамилия вошла в словарь Литтре, где глагол rabutiner можно встретить наряду с marivauder в значении «флиртовать в галантной и веселой манере». (Думаю, что первой, кто употребил слово rabutinade, была мадам де Севинье.) Бюсси, бывший самым отъявленным rabutin`ом из многих, делил свою жизнь между армией и парижскими гостиными, подобно многим повесам того времени. Знаменитая история с похищением произошла в 1648 году, в то время когда богатые bourgeois косо смотрели на обедневших отпрысков аристократических семей — многие из этих дворян вступали в брак с их дочерьми, меняя титул на деньги. Женить сына на богатой bourgeoise пришлось даже мадам де Севинье, и поражаешься, читая, как эта дама, обычно отличавшаяся добросердечием, виновато улыбаясь, представляла друзьям свою невестку, объясняя им, что «даже самую плодородную землю необходимо унавоживать время от времени»!

Бюсси сражался под началом принца Конде; ему было тридцать лет, он был вдовцом, имел трех дочерей и солидные долги. Единственным выходом из положения было найти богатую невесту. Едва оправившись от лихорадки, которую он подхватил в каталонской кампании, Бюсси приехал в Париж и остановился в округе Тампль, у своего дяди, Великого Приора Мальтийских рыцарей. Всезнающие соседи осведомили его, что поблизости живет очаровательная молодая вдова — всего семнадцати лет от роду,— к несчастью, bourgeoise, но с огромным приданым в четыреста тысяч луидоров. Бюсси, заинтересовавшийся молодой женщиной, спросил, как он может ее увидеть. Доброжелательный сосед, месье Ае Бокаж, познакомил Бюсси с духовником дамы, который пообещал все устроить — за вознаграждение. Бюсси проявил в этом деле чрезвычайную наивность. Он щедро заплатил священнику и ухитрился поймать взгляд мадам де Мирамион (так звали вдову) в церкви Милосердных Отцов на улице Архивов. Он нашел, что она весьма мила; позднее духовник уверял Бюсси, что дама была без ума от его элегантности. На самом деле она даже не обратила на него внимания, но Бюсси настолько привык к легким победам, что ни на минуту не усомнился в словах святого отца. (Его личный салон был полон портретов женщин, которых он любил; таков был модный аристократический обычай того времени. Каждый портрет был снабжен соответствующей подписью, представлявшей собой краткое суждение о характере дамы и о любовной интриге, вынесенное после прекращения отношений. Например, подпись под портретом маркизы де Бом гласила, что она была «милейшей любовницей во Французском королевстве, а также самой любезной — но, к сожалению, самой неверной!»)

По словам духовника, мадам де Мирамион готова была выйти замуж за маркиза, но семью, которая предпочла бы видеть ее женой какого-нибудь богатого и здравомыслящего bourgeois, было не так легко убедить. Однако все можно устроить, было бы время и были бы... Второй кошелек Бюсси исчез в кармане достойного священнослужителя. Тот сказал, что у него есть план, и Бюс-си доверчиво, ни о чем больше не расспрашивая, оставил все детали на усмотрение священника. В это же время он присоединился к армии на севере и посвятил в свои планы принца. Конде, которого всегда чрезвычайно занимали сердечные дела, ободрил Бюсси.

Вскоре пришло письмо от духовника дамы, не очень ясное, но, по-видимому, намекавшее, что в случае если родственники прекрасной вдовы будут продолжать противиться нежелательному браку, Бюсси следует пойти на решительный шаг. «Я думал,— писал Бюсси много времени спустя,— что она сама хочет быть похищенной». Бюсси обсудил положение дел с принцем Конде, который полностью одобрил идею похищения,— в тот год принц уже дал свое благословение трем похитителям как минимум — месье де Сент-Этьенну, увезшему мадемуазель де Сальнон, сеньору де Шабо, умыкнувшему мадемуазель де Роган, и Колиньи, чьей добычей стала мадемуазель де Бутвиль. Принц предоставил Бюсси специальный отпуск, чтобы тот вернулся в Париж и привез королю весть о победе при Перонне. Конде даже предлагал маркизу свой замок в качестве гнездышка для медового месяца, но Бюсси уже вознамерился увезти невесту в принадлежавший его дяде замок Аоней. Дело пошло вкривь и вкось с первых же шагов. По пути в Париж Бюсси встретил друга, которому он вез письмо от сына, бывшего офицером у Конде. В письме говорилось о победе при Перонне. Новость молниеносно распространилась, и, когда Бюсси на следующий день предстал перед кардиналом Мазари-ни, ему ледяным тоном объявили, что привезенную им новость еще накануне вечером знал весь Париж. Бюсси не повезло, но тут ничего нельзя было поделать, и маркиз занялся организацией похищения. Духовник мадам де Мирамион, сообщив маркизу, что та собирается предпринять паломничество в Мон-Валерьен, и получив третий — и последний — кошелек золота, исчез, и более его никто и никогда не видел. Он больше не был духовником прекрасной вдовы — она отказалась от его услуг, не желая терпеть неподобающие священнику заигрывания,— но Бюсси об этом было неизвестно.

Седьмого августа набожная мадам де Мирамион вместе со своей свекровью, дамой-компаньонкой и дворянином, вызвавшимся их сопровождать, уселись в карету. Когда они доехали до моста Сен-Клу, выскочившие из-за стены люди Бюсси схватили вожжи и заставили лошадей свернуть к Булонскому лесу, который в те дни кишел разбойниками, так что через него никто не осмеливался проезжать иначе как с многочисленным эскортом. Свекровь пыталась напасть на солдат и, высунув голову из окна кареты и отчаянно крича: «Я — мадам де Мирамион! Я — мадам де Мирамион! Предупредите мою семью!» — бросала изумленным крестьянам на дороге пригоршни монет. «Вздор! — смеялись солдаты, чтобы успокоить толпу.— Она сумасшедшая, мы везем ее в больницу по распоряжению его величества». Несомненно, бедная старушка, растрепанная и растерзанная, и в самом деле могла показаться сумасшедшей.

Когда они остановились в лесу, чтобы поменять лошадей, молодая вдова попыталась скрыться, но ее вскоре вернули. «Она казалась очень растерянной»,— замечал младший брат маркиза, мальтийский рыцарь Ги де Рабютен. До этого он верил, что похищение было предпринято с предварительного согласия вдовы, однако теперь у него стали возникать подозрения. «Это все из-за старухи,— весело отвечал ему старший брат.— Если бы не она, все бы пошло как по маслу». Он был так в этом уверен, что немного погодя бесцеремонно высадил старую даму из кареты вместе с ее спутником и компаньонкой, бросив их где-то в полях. Мадам де Мирамион-младшая одна продолжала это хаотическое путешествие. К вечеру лошади замедлили бег, и вдова, к ужасу своему, увидела, что они подъехали к мрачному замку, обнесенному стеной с бойницами. Подъемный мост опустился, скрежеща цепями,— ее карета медленно проехала под аркой и оказалась во внутреннем дворе. Дверца открылась, и молодой мальтийский рыцарь вежливо пригласил даму выйти. Она гордо отказалась и спросила, не он ли ее похититель. Рыцарь не поверил своим ушам. «Но, мадам,— возразил он,— я выполняю распоряжения моего брата, графа де Бюсси-Рабютена; я повинуюсь ему только потому, что мне дали понять, что вы принимали участие в подготовке этого предприятия».— «Я?! — воскликнула мадам де Мирамион.— Но я знаю графа не лучше, чем вас. А что до моего согласия —нет ничего, что бы менее походило на правду». Рыцарь, осознав, что произошла какая-то ужасная ошибка, обещал даме свое покровительство, и она наконец согласилась выйти из кареты и пройти в замок. Ее провели в комнату, и вдова, увидев на столе два пистолета, немедленно схватила один из них, чтобы защитить себя, если в этом возникнет необходимость.

Бюсси расхаживал взад-вперед в соседней комнате, когда брат рассказал ему о происшедшем. «Мне обещали овечку, а всучили львицу! — сказал маркиз.— Спроси у нее, не согласится ли она со мной увидеться». Едва взглянув на маркиза, мадам де Ми-рамион решительно заявила, что никогда не согласится связать с ним свою жизнь. Она бушевала, кричала и наконец — сраженная душевным волнением — упала замертво. Срочно послали за врачом в соседний город Санс. Доктор приехал с тревожными новостями. Гарнизон Санса, находившийся под командованием короля, собирается окружить замок. Вся провинция знала о похищении и гудела как потревоженный улей. Для офицера его величества ситуация приняла опасный оборот!

К счастью, мадам де Мирамион вскоре пришла в сознание, и Бюсси, объяснив ей, как и почему произошло недоразумение, предложил проводить ее в Санс. Но ее злоключения продолжались. Задолго до прибытия в Санс ее карета и провожатые, которых дал ей Бюсси, наткнулись на состоявший из солдат гарнизона вооруженный отряд. Люди Бюсси, видя, что их собираются атаковать, отвязали лошадей и оставили карету посреди поля, так что мадам де Мирамион пришлось пешком добираться до Санса.