Эдогава Рампо - Чудовище во мраке

• Название: Чудовище во мраке
• Автор: Эдогава Рампо
• Издательство: Флюид/Free Fly
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-98358-014-0

Эдогава Рампо – литературное имя японского писателя Таро Хирои, выбравшего для псевдонима иероглифы, созвучные с именем Эдгара Аллана По. «Если По – великий мистик, то Рампо – не менее великий мистификатор».

---

Ворота в доме Коямады находятся на почтительном расстоянии от прихожей, поэтому, входя во двор, он без особого труда, никем не замеченный, прокрадывался в кладовку, оттуда проникал на чердак и оказывался как раз над комнатой жены. Я даже рискну утверждать, что в те часы, когда г-н Коямада якобы играл в го с приятелем, он на самом деле находился на чердаке.

Далее, увидев в конце книги «Развлечения человека на чердаке» подлинное имя ее автора, г-н Коямада заподозрил, что Сюндэй и Итиро Хирата, бывший некогда любовником Сидзуко и наверняка затаивший обиду на нее, – одно и то же лицо. Тогда г-н Коямада начал собирать статьи, имеющие отношение к Сюндэю Оэ, вникать во всевозможные сплетни о нем, и, таким образом, в конце концов узнал о его отношениях с Сидзуко, о том, что в повседневной жизни Сюндэй болезненно сторонился людей, и о том, что в последнее время он вовсе перестал писать и куда-то исчез. Итак, в книге «Развлечения человека на чердаке» г-н Коямада одновременно отыскал и близкую себе душу, одержимую теми же порочными страстями, что свойственны и ему, и бывшего любовника своей жены, к которому он не мог не испытывать ревность и неприязнь. Вот на какой почве у него созрела мысль сыграть свою злую шутку.

Идея тайного подсматривания за женой, безусловно, заинтересовала его, однако для человека с садистскими наклонностями одного этого было мало. С изощренной изобретательностью больного он принялся искать нового, более действенного, более жесткого способа удовлетворения своей чувственности, способного заменить хлыст. Так он пришел к мысли разыграть спектакль со зловещими «письмами» Итиро Хираты. У него оказался журнал «Синсэйнэн» с фотографией рукописи Сюндэя. Чтобы сделать этот спектакль еще более интересным и достоверным, он стал методично изучать по этой фотографии почерк Сюндэя. Об этом свидетельствуют вмятины от карандаша на репродукции.

Свои письма г-н Коямада отправлял через определенные промежутки времени, причем из разных почтовых отделений. Это не представляло для него особой сложности: ему приходилось постоянно разъезжать на машине по делам фирмы. Что же касается содержания писем, то в газетах и журналах он мог почерпнуть достаточно сведений о Сюндэе, а подробности о жизни Сидзуко он знал из своих наблюдений с чердака. К тому же он как-никак был мужем Сидзуко. Он, конечно, помнил, что и как говорила Сидзуко в минуты супружеской близости, а позднее все это описывалось в письмах, якобы от Сюндэя. Поистине дьявольская уловка! Присвоив себе чужое имя, он предавался преступному развлечению, посылая жене леденящие душу письма, и одновременно испытывал злорадство, наблюдая с чердака за тем, с каким трепетом их читала Сидзуко. При этом он, однако, не забывал и о хлысте! Почему я так считаю? А потому, что лишь после смерти г-на Коямады у Сидзуко перестали появляться кровавые следы. Однако не следует думать, будто г-н Коямада истязал свою жену из чувства ненависти к ней. Напротив, он прибегал к такой жестокости именно потому, что без памяти любил ее. Такова уж психология людей с извращенными сексуальными наклонностями, и Вам это хорошо известно.

Вот, собственно, и все мои доводы в пользу того, что сочинителем и отправителем страшных писем был не кто иной, как Рокуро Коямада. Теперь возникает вопрос: каким образом все эти, казалось бы, невинные развлечения психически неполноценного человека повлекли за собой столь трагическую развязку? Почему они окончились плачевно прежде всего для самого г-на Коямады? Как случилось, что он, голый, в парике, оказался в воде у моста Адзумабаси? Кто, наконец, нанес ему раны? Если считать, что Сюндэй Оэ не имел отношения к этому происшествию, смерть г-на Коямады должна объясняться какими-то иными причинами. Позволю себе поделиться с Вами своими соображениями на этот счет.

Мне кажется, что в этом деле не было ни преступления, ни убийцы: г-н Коямада погиб всего лишь по вине несчастного случая. Быть может, боги прогневались на него за все его прегрешения, и его постигла кара небесная.

«Но как же тогда быть с тяжелыми ранами, обнаруженными на его спине?» – спросите Вы. К этому вопросу я еще вернусь, здесь же мне хочется рассказать по порядку, на каком основании у меня возникло вышеизложенное предположение.

Толчком к этой догадке послужил парик г-на Коямады. Наверное, Вы помните, что 17 марта, то есть на следующий день после моего обследования чердака, Сидзуко перевела спальню, на второй этаж европейского дома. Я не знаю, каким образом ей удалось убедить мужа в целесообразности подобного шага и почему г-н Коямада счел возможным согласиться с нею, но, как бы то ни было, с того дня он лишился возможности наблюдать за Сидзуко с чердака. Однако можно представить, что к тому времени это занятие уже успело ему наскучить. Быть может, благодаря этой перемене он придумал новую хитроумную забаву. Вот тут-то я и подумал о парике, который был заказан им самим. Поскольку этот парик был приобретен еще в конце прошлого года, поначалу он, по-видимому, предназначался для каких-то иных целей, но теперь оказался как нельзя более кстати.

В книге «Развлечения человека на чердаке», как я уже упоминал, имеется фотографический портрет Сюндэя. В отличие от лысого г-на Коямады Сюндэй на этом снимке, сделанном в молодости, предстает с пышной шевелюрой. Поэтому, если г-н Коямада задумал продвинуться дальше в сравнении с запугиванием Сидзуко письмами и подглядыванием за ней с чердака, если он решил испытать новое удовольствие – показаться в окне спальни Сидзуко в обличье Сюндэя, то ему прежде всего было необходимо замаскировать главную свою примету – лысину. Тут-то и пригодился парик. В парике он мог не беспокоиться, что объятая страхом Сидзуко его узнает: во-первых, темнота надежно скрывала его лицо, а во-вторых, ему не обязательно было торчать в окне долго (именно мгновенность его появления в окне сулила наибольший эффект).

Ночью 19 марта г-н Коямада вернулся от своего приятеля из Коумэ. Калитка была еще не заперта, и он, чтобы слуги его не заметили, прямо из сада потихоньку пробрался в свой кабинет на первом этаже (как рассказала мне Сидзуко, ключ от кабинета, равно как и ключ от упомянутого мной книжного шкафа, он всегда носил при себе). Стараясь двигаться бесшумно, чтобы его не услышала жена, он надел парик и выскользнул в сад. Затем залез на дерево, а оттуда перебрался на карниз и таким образом подкрался к окну спальни. По времени это совпадает с рассказом Сидзуко об увиденном ею в окне человеческом лице.

Итак, нам осталось лишь выяснить причину гибели г-на Коямады. Но прежде, чем сказать об этом, я должен хотя бы вкратце обрисовать место происшествия, где я специально побывал во второй свой визит к Сидзуко после того, как начал подозревать г-на Коямаду. Я не стану пускаться в пространные описания, поскольку у Вас есть возможность побывать там самому и осмотреть все это собственными глазами. Скажу лишь о самом важном. Окно спальни выходит на реку Сумидагава. Сразу под окном начинается бетонный забор, который упирается в довольно высокую скалу. Из соображений экономии забор построен таким образом, что заканчивается у основания скалы. От верхней части забора до поверхности воды примерно четыре метра, а от забора до окна на втором этаже – около двух метров. Можно предположить, что, передвигаясь по карнизу (а он, надо сказать, чрезвычайно узкий), г-н Коямада случайно оступился и полетел вниз. В лучшем случае он мог упасть на землю между домом и забором (несмотря на то что забор построен почти впритык к дому, там оставался вполне достаточный зазор), в противном случае он должен был сорваться прямо в реку. Судя по всему, с г-ном Коямадой произошло последнее.

Как только я выяснил направление течения реки, мне стало ясно, что г-н Коямада упал в воду не в том месте, где был обнаружен труп, какое-то время его течением несло вниз по реке. Мне было известно, что дом г-на Коямады выходит на реку и что мост Адзумабаси расположен ниже по течению. Поэтому я убежден, что г-н Коямада упал в реку, сорвавшись с карниза собственного дома. Однако многое еще оставалось для меня загадкой, ведь г-н Коямада умер не от падения в воду, а от нанесенных ему ран.

И вот неожиданно мне на память пришел один эпизод, описанный Мокусабуро Намбой в его книге «Новейшие принципы раскрытия преступлений». Случай с г-ном Коямадой как раз напоминает о нем. Я часто обращаюсь к этой книге, когда работаю над своими детективными произведениями, и поэтому хорошо помню ее содержание. Вот что описывается в этой книге:

«В середине мая 1917 года в городе Оцу префектуры Сига к волнорезу, построенному пароходной компанией на озере Тайко, прибило труп мужчины. На голове трупа были обнаружены раны, нанесенные каким-то острым предметом. Патологоанатом вынес заключение, что смерть наступила в результате черепных ран. В то же время, поскольку в брюшной полости трупа была обнаружена вода, врач пришел к заключению, что сразу после убийства труп был сброшен в воду. Все это дало основание считать данное происшествие уголовным преступлением и начать следствие. Но поскольку личность потерпевшего установить не удалось, следствие топталось на месте. Через несколько дней, однако, в полицейское управление Оцу поступило заявление от одного ювелира по фамилии Сайто, проживавшего на улице Дзе-фукудзи-дори в городе Киото. В нем сообщалось об исчезновении его служащего Сигэдзо Кобаяси, двадцати трех лет от роду, который служил продавцом в его ювелирном магазине. Поскольку внешность и одежда убитого соответствовали описанию ювелира, его сразу же вызвали в полицейское управление и предложили опознать труп. В результате не только выяснили личность убитого, но и установили, что он вовсе не был убит, а покончил жизнь самоубийством. Сайто показал, что перед своим исчезновением покойный оставил записку, в которой признавался в растрате крупной суммы хозяйских денег и сообщал о своем намерении покончить с собой. Что же касается обнаруженных на голове ран, то они были нанесены гребным винтом парохода, с кормы которого самоубийца бросился в озеро».