Н Момадэй - Диалоги Медведя с Богом

• Название: Диалоги Медведя с Богом
• Автор: Н Момадэй
• Жанр: Поэзия

Есть народы, не согласные жить в мире без Медведя. Это люди, которые понимают, что без него нет девственого края. Медведь – хранитель и проявление дикости. По мере того, как она отступает – отступает и он. Когда плоть ее попирают и жгут, сокращается священная масса его сердца.

---

БОГ

Я вижу, ты в добром здравии, Урсет. При помощи вот этих самых рук я поместил тебя среди сил земли, воздуха, огня, воды, речи – и безмолвия.

Ты вполне можешь говорить со мной, Урсет. Ты можешь довериться мне, и знай, что ты пребываешь в своем имени и в словах, содержащих твою историю, как и я пребываю в своем имени и в той истории, из которой все прочие черпают исток и бытие, от начала дней и до конца времен.

УРСЕТ

Ты – Великая Тайна.

БОГ

Я есмь то, что я есмь. И в этом все. Я цель твоего бытия. Я сказитель и сказ, явленный в твоих словах и в твоем голосе.

УРСЕТ

Я – существо, сотворенное из плоти и крови, из костей и волос. А ты – Бог, сотворенный из слов.

БОГ

Ты есть Урсет. Я есмь Яхве.

УРСЕТ

В моём слове и в сердце моем я есмь Урсет. Ты есть Яхве.

БОГ

В твоём слове и в сердце твоем.

УРСЕТ

Можно ли мне являться к тебе ещё – в словах?

БОГ

Явись мне ещё в словах, Урсет.

Второй Диалог. ЯГОДЫ

УРСЕТ

Вот – я принес нам угощение.

БОГ

А-а, черника! Спасибо, Урсет. Как мило!

УРСЕТ

Надеюсь, ты любишь ягоды. Их можно есть как я, не стесняясь. Пусть станут лиловыми язык и губы! Пусть сок каплет на бороду! Тогда все будут знать, что мы ели красно-сине-лиловые, спелые, чудные, стреляющие соком ягоды!

БОГ (громогласно)

Ха! Станут думать, будто мы обсуждаем вещи серьезные. Дела государственной важности – может, даже вопросы военной стратегии. Два старых вождя в мудром совете бормочут, корча гримасы. Наша грудь залита красным, словно кровью… А на деле, Урсет, мы не делали ничего подобного – мы просто ели ягоды!

УРСЕТ

Мы ели их с превеликим наслаждением.

БОГ

В беспечной жадности, в порыве неистовства, в безудержной ярости.

УРСЕТ

Совсем как дети или как медвежата!

БОГ

И как дети, и как медвежата.

УРСЕТ

Знаешь, эти ягоды вызрели на солнце так славно – вон там, на пологом склоне.

БОГ

Да, вон в том кустарнике. Чудные ягоды. Я и правда очень люблю их.

УРСЕТ

Правда, и я тоже люблю их.

БОГ

Позволь заметить – ведь это в твоей природе.

УРСЕТ

А знаешь, я хотел поговорить с тобой об этом.

БОГ

О том, как ты любишь ягоды?

УРСЕТ

Ну… В общем-то, о моей природе – и о твоей, прости за дерзость. О природе… вещей.

БОГ

Понимаю. Да… Что ж, Урсет, это вопрос увлекательный. Немало размышлял я о природе вещей, их исконных свойствах и признаках, их глубинном смысле. А нет ли у тебя конкретных вопросов, вопросов поточнее? Ведь этот предмет требует какого-то тезиса, концентрации, не правда ли? Легко утонуть, погружаясь в природу вещей…

УРСЕТ

Ягоды! Я медведь, и в моей природе, как я ее понимаю, наслаждаться ягодами, но в твоей ли то природе? Кажется, нет. Наш друг Пес к ягодам равнодушен. Равнодушна к ним и сестра Рыба. И не знаю уж, что думает о них Человек. Я медведь, и все знают, что я едок ягод и рыбы. За свою жизнь я перепробовал немало собачины, но нахожу это мясо безвкусным. А мысль о человечине мне претит.

БОГ

Потому что в этом случае речь шла бы о людоедстве.

УРСЕТ

Но я ведь не человек.

БОГ

Ты не человек. Но человеку подобен.

УРСЕТ

Но где же во всём этом моя природа? Я медведь, старый медведь, первозданный медведь, выживающий из ума зануда-медведь, и всё же я безрассудно жаден до ягод. В моей ли природе спать под снегом? В моей ли природе голодать, стариться, умирать? А где во всем этом твоя природа, Великая Тайна? Я теряюсь…Я и правда теряюсь.

БОГ

Ты сродни тем, кто рождается, старится, умирает. Ты один из многих, Урсет, но ты еще и неповторим. Твоя природа единственна в своем роде. Ты неповторим в своем роде и сам по себе.

УРСЕТ

Так же, как ты?

БОГ

Также, как я.

УРСЕТ

Временами мне бывает так одиноко, что хочется умереть.

БОГ

Мне всегда одиноко. И я не могу умереть.

Третий Диалог. МОЛИТВА

ЯХВЕ и УРСЕТ сидят за столом друг напротив друга. На столе чайные чашки и корзинка ягод.

БОГ

Урсет, старина, я замечаю, что ты встревожен и словно хочешь поговорить со мной о чем-то.

УРСЕТ

Да, Великая Тайна. У меня есть кое-что на уме.

БОГ

Не смущайся, Урсет. Пожалуй, я и знаю, что ты мне скажешь. Уж так оно у меня повелось исстари. Но я бы хотел, чтоб ты сам сказал мне о том, что у тебя на уме. Молю тебя, скажи – что это?

УРСЕТ

Вот! "Молю тебя, скажи…" – в самом деле, Великая тайна. Умолять. Молить. Я думал о молитве.

БОГ

Да? Вот как! И что же думал ты о молитве, Урсет?

УРСЕТ. Я думал, что и хотел бы помолиться, да не знаю, как.

БОГ

Но это же чепуха. Конечно, ты знаешь, как нужно молиться. Ты знал это со дня своего рождения; я позаботился об этом. Даром молитвы я наделил всех своих созданий.

УРСЕТ

Но я не ведаю, что такое молитва. Откуда знать мне, как надо молиться? Расскажи мне, молю тебя – что такое молитва?

БОГ

Это общение с Богом, Урсет, только и всего. И еще это безмолвие, из которого исходят твои слова.

УРСЕТ

Я молюсь и сейчас, Великая Тайна?

БОГ

Все время, пока мы говорим.

УРСЕТ

Можно спросить – а ты молишься?

БОГ

Ревностно, неустанно. Это все, что я делаю; ведь молитва – это я сам.

УРСЕТ

Будь так добр, помолись за меня. Вот сейчас. За меня.

БОГ

Молюсь, чтобы ты пребывал невредим во все твои дни, чтоб ты жил полной жизнью, чтобы ты повидал то, чего не видал прежде, и чтоб из увиденного тобою было больше прекрасного, больше приятного, чем наоборот. Я молюсь, чтоб ты легко держал равновесие земли и небес, чтоб ты смеялся и плакал, познал волю и меру, изведал радостей и печалей, наслаждений и боли, много жизни и совсем мало смерти. Молюсь, чтоб ты возблагодарил дар своего бытия, и молюсь, чтоб ты вознес хвалу жизни как подобает, во благе и смирении, со всей глубиной голоса, присущего твоему духу. Я молюсь, чтоб ты был счастлив в любви на рассвете и чтоб возлюбил еще сильней на закате. Аминь.

УРСЕТ

Аминь.

БОГ

Нынче ранним утром, Урсет, когда шел ты вдоль русла ручья Фрихолес, послышалось мне, будто ты говорил что-то.

УРСЕТ

Я говорил: это утро хрустяще-ясное. Я жду; вот-вот в воздухе раздастся звук -быть может, резкий вскрик кролика или королька. Воды ручья Фрихоес бегут к югу в блестках солнца и полосах тени. Они бегут неспешно, как иду я. Они движутся быстрее, но мы вместе идем заодно, словно паломники, бредущие в Чимайо, в согласии со своей природой и в единстве со всей природой, отсюда до самого края света. В каменистых водометах ручья ловлю я слова, слыханные от одного старика в дни моей юности: "Muy bonita dia!" И смех наш, его и мой, разносит окрест эхо по туфовым скалам. Из всех это самое юное утро, но оно же и древнее несказанно.

БОГ

Аминь.

Четвертый Диалог. ГРЁЗЫ

УРСЕТ и ЯХВЕ сидят на травяном ковре. День клонится к вечеру, и вокруг разлит покой. УРСЕТ зевает.

БОГ

Да, настала ленивая пора, не так ли, Урсет? Это время дня хорошо для грёз. Знаешь, я бы всё грезил да грезил…

УРСЕТ

Вот как? Грезил о чем? И, между прочим, что значит грезить?

БОГ

Грёзы – это, конечно, способ лицезреть, созерцать внутренним оком. Больше того; это восприятие мира посредством души. То отпечаток, сделанный воображением, невольная метка, духовный реестр, если хочешь.

Я вот, знаешь ли, грезил о реке, что протекает внизу.

УРСЕТ (снова зевает)

Может, это все из-за рыбы, которую ели мы на обед. Там, где я рыбачил, река была холодная нынче утром. Рыбы неслись стремительно, бросаясь вперед и выпрыгивая из вод. То было славно! Их можно было черпать пригоршнями, словно песок. По-моему, мы съели четырнадцать штук.

БОГ

Да… Мне досталось только две. Они были чудные, особенно с мятой и кедровым орехом. Рыба – это и вправду добрый речной дар; но вообще-то грезил я о другом. Я грезил о верховьях, истоках. Ведь я большой поклонник начал – всех и всяческих, Урсет.

УРСЕТ

Истоки. Исходы. Великая Тайна, Книга Бытия была первейшим и древнейшим твоим шедевром. Все восхищаются ею.

БОГ

Спасибо. Знаешь, она родилась в грёзах, вся до конца.

УРСЕТ

Ты грезил лесами, горами, реками?

БОГ

Да, всем этим. Пустынями, океанами, небесами…

УРСЕТ