Сара Бреннан - Невысказанное

• Название: Невысказанное
• Автор: Сара Бреннан
• Жанр: Фэнтези

Кэми Глэсс любит того, с кем даже ни разу в жизни не встречалась…парня, с которым она мысленно разговаривает, практически с младенчества. Будучи ребенком, она не скрывала, что у неё есть воображаемый друг, в связи с чем стала слыть немного чудачкой в своем сонном английском городишке Разочарованный дол. Однако, Кэми не особо страдала, что не очень вписывается. У неё есть лучшая подруга, она работает в школьной газете, и лишь изредка бывает поймана на том, что разговаривает сама с собой. Её жизнь в порядке, просто потому что ей она нравится, несмотря на голос в своей голове.

Но все меняется с возвращением Линбернов.

Семейство Линберн владело на протяжение столетий завораживающим и зловещим поместьем, которое возвышается над Разочарованным долом. Таинственные сестры-близнецы, которые отказались от своего родового имения несколько лет назад, вернулись, вместе со своими сыновьями-подростками Джаредом и Эшем, один из которых кажется Кэми до жути знакомым. Кэми не из тех, кто будет чураться неизвестности — на самом деле, она полна решимости найти все ответы на вопросы, которые неожиданно ставит перед ней Разочарованный дол. Кто несет ответственность за кровавые деяния в глубине леса? Что скрывает от неё собственная мать? И теперь, когда ее воображаемый друг стал настоящим парнем, любит ли она еще его? Или ненавидит? Может ли она ему доверять?

---

— Так во что же я по твоему должна верить? — усмехнулась Кэми. — Что мы — родственные души?

На этот раз злость Джареда столкнулась кэминой: возникло такое чувство, будто между ними полыхал лесной пожар, подпитывающий их в этом разрушительном, горячем, замкнутом круге. Кэми понимала что происходит и все еще не могла остановить это, не могла контролировать и ненавидела это.

— О нет, это не было бы логично, — сказал Джаред. — Тебе же всегда хочется, чтобы у всего было объяснение.

— Именно, — огрызнулась Кэми. — Хочется. И что в этом плохого? И что плохого в том, чтобы хотеть немного личного пространства? Теперь все по-другому, когда я знаю, что ты настоящий. Мне трудно с этим примириться.

— Ну, уж прости, что я такой трудный, чтобы тебе с этим примириться, — прорычал Джаред.

Кэми спустилась к нему на три ступеньки вниз, а Джаред отступил, добравшись уже до первого этажа. Кэми вихрем помчалась вслед за ним, бушуя на столько, чтобы думать о таких вещах, которые бы никогда не произнесла вслух: "Мне жаль, что ты воспринимаешь это как должное, не задаваясь вопросами, потому что находишься в растерянности и отчаянии".

Джаред повернулся и зашагал по коридору, Кэми бросилась в погоню.

— Куда ты? — спросила она. Она подбежала к главному выходу, когда Джаред уже пинком заставил двери открыться и вышел на улицу. Она стояла на верхней ступеньке, в то время как он подошел к своему потрепанному мотоциклу и взвизгнув на прощанье байком поехал прочь. Кэми же в ответ крикнула: — Ой, ну конечно, быть прогульщиком — это же так конструктивно!

Она захлопнула за собой дверь и посмотрела на учеников, которые стояли в коридоре и пялились на неё с широко распахнутыми глазами.

— Вот именно, — громко сказала она. — Всем оставаться в школе. Или я рассержусь не по-детски.

Она вернулась в штаб, но теперь в нем было совсем неуютно. Но она все равно включила компьютер, мысленно продолжая кричать на Джареда.

— Эээ, — сказал Эш, выглянув из-за двери, — ты…в порядке?

— Не то слово! — ответила Кэми и напечатала, сильно барабаня по клавишам: "С появлением банка спермы, женщины осознали бесполезность мужчин, и к 2100 году те находятся на грани вымирания". — Все путем, лучше некуда! Почему ты спрашиваешь?

— Ээ, потому что я слышал, как вы с Джаредом ссорились. Кроме того, ты стучишь по клавишам, как обезумевшая куница, привязанная к клавиатуре.

Кэми перестала печатать.

— Может, ты и прав.

— Я просто хотел заглянуть и удостовериться, что ты в порядке, — сказал Эш. — Я подумал, может, тебе нужно взбодриться.

Кэми расслабленно откинулась на спинку стула. Эш продолжал стоять на пороге, не прислоняясь к косяку, чтобы послушать незримый голос. Просто стоял, голубые глаза смотрят заинтересовано, а голос спокоен.

— И как же ты собираешься меня взбодрить?

— О, ну что ж, — сказал Эш и улыбнулся своей очаровательной улыбкой. — Как насчет того, чтобы вечером заценить какой-нибудь фильм?

"Он такой приятный", — не могла не подумать Кэми. Она ни с кем не встречается. Значит, она никого не придает. Кэми прикусила губу, а затем улыбнулась в ответ, чувствуя, как уголки её губ напряглись, создавая улыбку. — С удовольствием.

* * *

В глубине темных вод блестело золото. Нечем дышать и вода убийственно холодная, словно цепью утаскивает его все дальше вниз. Здесь нет ничего кроме тьмы и недоступного золотого свечения, которое исходит откуда-то из глубины. Если он не выберется на поверхность, то погибнет, и еще он был твердо уверен, что если не доберется до свечения, все равно погибнет. А потом он увидел что-то еще, подводное сияние, исходящие от металла: женское лицо на дне бассейна.

Джаред вынырнул на поверхность сна и, задыхаясь, проснулся. Он перекатился на живот и поморщился: он ездил по округе в течение добрых восьми часов, и несколько раз упал. Ничего особенного. И он сбавил обороты только потому, что знал, что Кэми бы обязательно пришла к нему.

Таким образом, он не врезался на своем байке в дерево, и Кэми могла спокойно пойти на свидание с Эшем. Так было лучше всего. И вместо того, чтобы разбивать свой байк, вечером Джаред ворвался домой, вырубился и во сне увидел покойницу.

Джаред осознал, что он его куртки воняет, будто он катался на мотоцикле восемь часов к ряду. Он скинул её и направился в душ. Его ванная в Ауримере выглядела нелепой и странной. Каждая из четырех ножек, выполненная в виде когтистой лапы сжимала крошечный кристаллик, а душевая лейка была выполнена в виде медного кулака. По крайней мере, краны исправно работали, а это было даже сверх того, к чему он привык. Это было лучше, чем то, что у него было в квартирах, в которых он жил со своими родителями в Сан-Франциско, и уж чертовски лучше, чем умывальники в фаст-фудах, в которых он пытался мыться все прошлое лето.

Горячая вода, обжигая его свежие царапины и синяки, побежала между лопаток. Джаред щелкнул шейными позвонками, вышел из душа и пошел, чтобы найти чистую футболку и джинсы. Он покинул помещение, убирая волосы назад от своего лица, поднялся по лестнице и прошел мимо гобеленов, через гостиные и длинный коридор, зовя дядю Роба. Дядя Роб был всегда к нему добр, хлопал по плечу и называл "сынок". Джаред не очень понимал, почему ему это нравилось, или почему именно сейчас он хотел его видеть, но продолжил его искать.

Джаред решительно направился в кабинет. Свет включен не был, но в камине горел огонь, отбрасывая оранжевые и черные полосы на окна, как будто за шторами притаился тигр. Из тени раздался голос: — Чем могу помочь?

Джаред окликнул: — Тетя Лиллиана? — и включил свет.

Его тетя сидела в желтом кресле с высокой спинкой. Волосы у неё были распущены, но убраны назад черным ободком, что делало её похожей на постаревшую, озлобленную Алису из Страны Чудес.

— Книжицу захотел почитать? — спросила тетя Лиллиана. — Не могла не заметить, что половина библиотеки переехала в твою комнату.

Джаред почувствовал смутное беспокойство, что она заметила. Он не привык, чтобы взрослые внимательно изучали его поведение. Он не собирался брать много книг, но все они оказались ему по душе, о добрых старых временах, когда мир имел смысл, а смерть, любовь и честь, не были просто словами.

— Я искал дядю Роба, — сказал он, отступая. — Он в саду?

— Не ходи на улицу, Джаред; у тебя же волосы мокрые, — сказала ему тетя Лиллиана. Она сказала это спокойно, но застала этим Джареда врасплох. Это было сказано так по-матерински, но его мама бы так никогда не сказала. На пороге он замешкался, и пока он так стоял в нерешительности, мрачная тетя Лиллиана слегка нахмурила свои подведенные брови и повторила вопрос: — Чем могу помочь?

Джаред принял решение: — Ну да, ну да, можете.

Лиллиана явно была не очень в восторге от "Ну да", но кивнула ему, призывая продолжить.

— Я вот о чем подумал, — сказал он, — мы ведь не очень хорошо друг друга знаем, не так ли? Я хочу сказать, ну, как люди, которые являются родственниками. И я подумал, это может показаться странным, но может вы расскажете что-нибудь об Эше, когда он был маленьким.

Тетя Лиллиан моргнула. Джаред подумал, что это можно было приравнять к тому, что тетя отшатнулась и прижала руку к сердцу.

— Да, — сказала она, голос её был холоднее, чем когда-либо. — Да, расскажу.

Она поднялась и направилась к застекленному книжному шкафу на другом конце комнаты и достала обернутый в сукно фотоальбом с сепийными* розами на обложке. Она встала у шкафа, держа альбом в руках, и смотрела на Джареда.

Затем она направилась к одному из диванов с багряным балдахином. Она присела, спина идеально прямая, словно кто-то тренировал её в самой благородной военной академии в мире.

— Ты можешь подойти и присесть рядом, — любезно сказала она.

Джаред подошел и присел на диван, достаточно далеко, чтобы не вторгаться в личное пространство тети Лиллианы и довольно близко, чтобы видеть фотографии в альбоме. Возможно, ему пришлось ссутулится чуть больше обычного.

— Я довольна тем, что ты, Джаред, интересуешься семьей, — сказала тетя Лиллиана. — Для меня это много значит. — Она помолчала, а потом добавила: — Это единственное в мире, что имеет для меня значение.

Джаред почувствовал угрызения совести. Его не смущало, что он использовал тетю Лиллиану, имея скрытые мотивы, но все усложнялось, если ей и в самом деле было не все равно чем он занимается. Это также заставило его принять то, что он и так уже знал. Вспомнив, как там в Сан-Франциско, в последней из длинной череды сменных квартир, он проснулся, услышав спор между мамой и тетей Лиллианой. У мамы так и не пропал её акцент, но было странным осознавать, что он не может различить их голоса. Это было похоже на то, будто он лежал в темноте и слушал, как мама спорит сама с собой. За исключением того, что два голоса говорили об очень разных вещах.