Екатерина Андреева-Бальмонт - Воспоминания

• Название: Воспоминания
• Автор: Екатерина Андреева-Бальмонт
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-8242-0040-8

Екатерина Алексеевна Андреева-Бальмонт (1867–1950), жена известного русского поэта К. Д. Бальмонта, благородная и обаятельная женщина, обладала живым и наблюдательным умом и несомненным литературным талантом. Это делает ее мемуары — бесценный источник по истории русской культуры и быта сер. XIX — нач. XX вв. — предметом увлекательного чтения для широких кругов читателей. «Воспоминания» Е. А. Андреевой-Бальмонт, так же как и стихи и письма К. Д. Бальмонта к ней, напечатанные в приложении, публикуются впервые. Книга иллюстрирована фотографиями из семейного архива А. Г. Андреевой-Бальмонт.

---

Е. А. Андреева-Бальмонт написала главную биографию Бальмонта. А биографом она была прекрасным. «Святая ложь воспоминаний» (И. Анненский) была чужда ее натуре. Безусловная честность сочетается в ее воспоминаниях с хорошим литературным вкусом, глубокой образованностью, замечательной памятью. Ее книга выгодно выделяется среди многих «женских» мемуаров. «Женская логика» слишком часто выявляет лишь свою собственную, разумеется «самую чистую правду», через эмоциональную призму оценивая события и факты.

Екатерина Алексеевна пишет о Бальмонте прежде всего как о поэте, только под этим углом зрения раскрывая, оценивая эпизоды его биографии. Но нельзя сказать, что она стремится выстроить свою собственную и поэтому, может быть, пристрастную, концепцию личности и творчества Бальмонта. Она собирает точные факты его биографии, мнения знавших его людей, а потом разъясняет возможный взгляд самого поэта на эти факты и этим дает возможно более полную и объективную картину его жизни.

Особенно ценными видятся сведения о рождении стихов Бальмонта, об их внезапном приходе, часто по мелкому, незначительному поводу, например, при взгляде на картину… Мгновенность, сиюминутность их возникновения таковы, что поэт сразу писал набело и позднее никогда не правил своих строк. Если стихотворение его не удовлетворяло, он переписывал его заново, но никаких перестановок слов или редактуры не терпел. Подтверждаются Екатериной Алексеевной и сведения о количестве известных Бальмонту языков, — около двадцати, — предмет насмешек и недоверия к такому серьезному багажу знания со стороны многих его современников.

В «Воспоминаниях» нет и «хрестоматийного глянца», который охотно ложится на портреты известных личностей. Екатерина Алексеевна описывает разные стороны жизни Бальмонта, как привлекательные, так и неприглядные черты его натуры, например, детскость его восприятия мира, непосредственность, мягкость, отзывчивость и доброту к людям, или напротив, пристрастие к вину, порой недостаток самообладания… Не скрывает и не сглаживает она и острых углов семейной жизни с поэтом. Но о своей сопернице Елене Цветковской сообщает лестные, привлекательные сведения, отмечая, например, особую выразительность ее лица, типом которого восхищались художники в Париже. Скорее сочувствие, чем осуждение, слышится в словах Екатерины Алексеевны о том, что «надо было иметь такую необычайную силу любви, как у Елены, чтобы выносить эту жизнь», — имеются в виду последние, одинокие, самые трудные годы их жизни в оккупированном немцами Париже.

Проявления благородства и чистосердечия Екатерины Алексеевны Андреевой-Бальмонт среди женских мемуаров уникальны. Наблюдавший семейную жизнь Бальмонта Александр Бенуа с большим уважением и сочувствием называет Екатерину Алексеевну «изящной, чрезвычайно бонтонной, очень культурной и очень приятной» женщиной. У Бальмонта же он отмечает иные и совершенно противоположные черты. «Бальмонт, — пишет Бенуа, — никогда (подчеркнуто автором цитаты. — Л. Ш.) не бывал естественным». Бенуа тонко уловил контраст: гармоничный, тяготеющий к естественному проявлению уклад жизни и характер Екатерины Алексеевны и противоположные наклонности Бальмонта — тяга к экзотическому, изысканному, к элегантному «образу поэта»…

Бальмонту нужна была постоянная упоенность блеском искусства, поэзии. Для высекания ее искры он объездил самые далекие и самые «загадочные» уголки земного шара, меняя впечатления: после Африки ехал в русскую провинцию, из Японии — в Париж… Смена неожиданных, необычных ощущений волновала его, вызывала прилив поэтической энергии. Жизнь его, увлечения подчинялись изысканным эстетическим поискам, поэзия и искусство стояли превыше всего, в том числе и вопросов веры. «…Я был в нашей церкви и думал о тебе, — пишет он Екатерине Алексеевне. — Я люблю службу Вербной субботы и фигуры молящихся с ветками вербы в руках. Если бы такого элемента было больше в христианском богослужении, я более чувствовал бы себя христианином…»

А когда в письмах к нему Екатерины Алексеевны встречались следы упреков по этим важным — все более важным для нее с возрастом — вопросам веры, поэт с искренностью отвечал: «Ты, Катя, не совсем верно поняла мои слова о том, что я не христианин. Ведь я многогранный, ты это знаешь. И во мне совмещаются христианин и не-христианин…»

Не потому ли начался раскол их семьи, вызванный причиной, казалось бы, иного рода, но связанный и с более глубокими корнями, чем просто непонимание двумя людьми друг друга. Сначала он был бурным, трещина не исчезала, а стала со временем более скрытой, постороннему взгляду как бы невидимой… И вот с 1920 года, когда Бальмонт вместе с Еленой Цветковской уехал в Париж, а Екатерина Алексеевна осталась в России, они более не виделись.

Продолжали приходить письма, пока была возможность, Бальмонт высылал и посылки, и деньги. Но занавес опускался все плотнее, и с 1933 года наступило молчание. Последнее известие о Бальмонте — о его смерти, наступившей в 1942 году, — пришло лишь в 1944 году. Еще позднее Екатерина Алексеевна узнала о последних годах жизни Бальмонта во Франции, годах одиночества, забвения, денежной нужды, болезни, больниц. Некогда громкая, его поэтическая слава была забыта. С русской эмиграцией он не ужился, а французам во время фашистской оккупации было не до русских стихов.

Екатерина Алексеевна Андреева-Бальмонт провела свои последние годы в Москве, где жили ее дочь Нина Константиновна Бальмонт-Бруни, внуки: Иван Бруни — художник, Нина Киселева — врач, Василий Бруни — геолог, Марьяна Бруни — дизайнер. Еще один внук, Лаврентий, погиб на войне. Екатерина Алексеевна с увлечением писала воспоминания, послушать которые собирались и близкие люди, и филологи, и любители культуры, искусства, литературы. И все, знавшие Екатерину Алексеевну, не могли ею не восхищаться, не запомнить ее величественной осанки и открытого взгляда, общей атмосферы «чистоты и духа добра» вокруг нее.

Скончалась Екатерина Алексеевна Андреева-Бальмонт в 1950 году в Москве. А жизнь, прожитая ею, «заговорила вновь» для нас под ее талантливым пером.

Свои воспоминания Екатерина Алексеевна начала писать в 1944 году, получив известие о смерти К. Д. Бальмонта в Париже. К тому времени в России уже много лет не печатали опального «декадента и символиста». Среди эмигрантских литературных кругов он тоже не прижился. Сообщения о его последних годах и днях за границей не позволяли надеяться, что кто-то может объективно запечатлеть жизнь поэта. Так «Мои воспоминания о Бальмонте» Е. А. Андреевой-Бальмонт стали главной биографией К. Д. Бальмонта.

Закончив их, Екатерина Алексеевна записала свои воспоминания об А. И. Урусове. «Семья Андреевых» была написана последней.

В настоящем издании все части этих мемуаров расположены в хронологической последовательности. В приложении приводятся письма К. Д. Бальмонта к Екатерине Алексеевне. Так же как и текст воспоминаний, они печатаются впервые. Ни при жизни Екатерины Алексеевны, ни в последующие четыре десятилетия не удавалось их опубликовать, хотя об этом хлопотали в свое время В. Д. Бонч-Бруевич, Д. Н. Журавлев, В. Б. Шкловский и др. Лишь сравнительно недавно отрывки из этих воспоминаний были напечатаны в альманахе «Встречи с прошлым» (т. 5. М., 1984) и в журнале «Наше наследие» (1990, № 6).

Рукописи воспоминаний Е. А. Андреевой-Бальмонт сохранились в нескольких экземплярах: машинописная копия воспоминаний о К. Д. Бальмонте — в РГАЛИ; автограф и машинописные копии всех воспоминаний — в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки (ф. 374, 1. 52; 2. 1–10; 3. 1), машинописная копия — у наследников (в семье Нины Львовны Киселевой). Именно этот экземпляр лег в основу настоящего издания.

Текст публикуется полностью, стиль и правописание автора сохранены, лишь употребление прописных букв приведено в соответствие с современной орфографией. Даты приводятся по старому и новому стилю, как в оригинале. Примечания самой Екатерины Алексеевны помещены под строкой, без оговорок и отмечены звездочкой. Здесь же приводится перевод иностранных слов и выражений. Редакционные примечания по содержанию имеют порядковую нумерацию (по главам) и даются в конце книги. Публикация сопровождается именным указателем.

Лариса Шульман

Часть I СЕМЬЯ АНДРЕЕВЫХ

Наш род. — Торговый дом М. Л. Королева. — Мои родители. — Раннее детство. — Детская. — У дедушки. — Наша родня. — На даче в Петровском парке. — Смерть отца. — После смерти отца. — Наша прислуга. — Богомолье. — Учение и праздники. — Иверская. — Свадьбы сестер. — Мои любви и влюбленности. — Отрочество. — Сестра Саша и брат Вася. — Ликвидация «Магазина А. В. Андреева». — Доходные квартиры. — Мое учение и учителя. — У замужних сестер. — Мои знакомства в детстве и юности. Мой первый роман. — Замужество Нины Васильевны. — В деревне у Евреиновых. — Ряженые. — У Л. Н. Толстого. — Я бунтую. — Я эмансипируюсь. — Женихи. — Мой настоящий ромам. Сергей Иванович.