Magenta - Фанфик Гарри Поттер и Тайный грех

• Название: Фанфик Гарри Поттер и Тайный грех
• Автор: Magenta
• Жанр: Романы

Категория: слэш, Рейтинг: NC-17, Размер: Макси, Саммари: В силу обстоятельств Гарри становится верующим. Судьба сталкивает его с профессором Снейпом, отрицающим ценности всякого вероучения. Удастся ли юноше обратить к Богу погрязшего во грехе, или победит коварный и обаятельный искуситель, отрицающий само понятие греха?

---

* * *

— Северус не оперирует Свидетелей Иеговы! Принципиально! Бесполезно просить! После того случая... Он разве вам не говорил?

Люпин нервно расхаживал по кабинету, скрестив руки на груди и мрачно глядя в пол. Гарри уже знал, что это признак отвратительного настроения.

— Нет, — вздохнул Гарри. Они почти не обсуждали работу. За все время Северус скупо рассказал о паре неудачных операций и ни словом не обмолвился о тех чудесах, за которые его боготворили окружающие.

— Несколько лет назад он проигнорировал требование родственников пациента не переливать кровь. Операция прошла идеально, но Северуса затаскали по судам, и если бы не блестящий адвокат, которого подыскал Малфой, неизвестно, чем бы дело кончилось. Это был шумный и совершенно отвратительный процесс. Нет ничего хуже медико-юридических столкновений... Адвокат пациента приплел к обвинению все, что можно: и сексуальную ориентацию, и антирелигиозную позицию, и всякую чушь. Пока Сопливус судился, умер его пациент, простой случай, Блэк постарался...

— Не называйте его Сопливус, — сверкнул глазами Гарри. — У него есть имя! Северус — по крайней мере, при мне — не называет вас Вол... вы знаете, как! Он вас зовет по имени, профессор!

Люпин расплылся в улыбке.

— Гарри, успокойтесь, ради всего святого. Мы были почти детьми, когда придумали эти имена. Это не значит, что я его не уважаю или...

— Вот и докажите, что уважаете! — сердито сказал молодой человек. — Можете сколько угодно звать меня Монахом, кем угодно, хоть Чертом, только не называйте профессора Снейпа глупой кличкой!

— Всё-всё-всё, — Люпин положил руку на его плечо. В глазах танцевали смешинки. — Обещаю. Торжественно клянусь. Никогда не звать Сопливуса Сопливусом. То есть, Северуса Северусом. То есть... Не смотрите так гневно, Гарри.

Гарри вздохнул.

— Я ему позвоню. Я не верю, что он откажется оперировать Еву.

Профессор Люпин с сомнением посмотрел на юношу.

— Через пятнадцать минут консилиум. Директор клиники заверил отказ матери от гемотрансфузии. — Перед законом мы чисты, — с горечью сказал он.

* * *

— Ты бы видел эту мать, — Люпин протянул руку за очередным зажимом. Нимфадора вложила ему в ладонь инструмент и замерла с непроницаемым лицом сфинкса. — Гарпии... или как такие дамы называются. Мегеры, Фурии, Эриннии...

— Суки они называются, — вставил Локхарт. — Безграмотные.

— Вот-вот, — Северус впервые согласился с анестезиологом. — Рем, не знаю, на что ты рассчитываешь, — сказал он, разглядывая что-то внутри разведенных расширителем краев раны. — Мой метод экономит семь минут двадцать секунд.

— При пережатии аорты это чертова уйма времени, — возразил Люпин.

— Почему ты мне вечно всякую дрянь подсовываешь, а?

— Ты же бог аневризм, Сопли... Северус.

— Ага, я уже Северус... Как веретеновидная аневризма там, куда не долезешь, так сразу Северус. А как что попроще, в нисходящей части аорты... так Сопливус.

— Профессор Поттер запретил пользоваться кличками, — серьезным тоном сообщил Люпин, не поднимая головы.

— Да ну?

Гарри по голосу почувствовал, что Северус улыбается.

— Да... строгий такой.

Кто-то хихикнул. Санитар Поттер покраснел под маской.

— Как ты Малфоя на селл-сейвер раскрутил? — поинтересовался Люпин.

— Пообещал за него проголосовать.

— Соп... Северус, не шути, мне нельзя трястись. А почему мы у трансплантологов христарадничаем? Нам бы свой селл-сейвер.

— Уже заказал, — буркнул Северус. — Не зажимай тут, давай кисетный шовчик.

— И почем?

— Девяносто восемь тысяч. Фунтов, не евро.

— Зараза.

— Угу...

— Какая прелесть, — стонал над аппаратом перфузиолог. — Гилдерой, ты только посмотри!

— Видел, — злым завистливым голосом сказал Локхарт. — Не вздумай голосовать за Малфоя! Он же тухлая консерва**! Северус, а правда, что он на операциях на персонал орет и тазы пинает?

— Неправда, — буркнул профессор. — Еще одно слово про Малфоя, и сейвер отправится обратно.

— Молчу-молчу!

Гарри посмотрел на невзрачный с виду аппарат, подключенный к кардиотомному резервуару АИК. Селл-сейвер собирал потерянную во время операции кровь, очищал, фильтровал, сохраняя неповрежденные эритроциты и лейкоциты, и направлял их обратно в кровоток. Райская мечта Свидетелей Иеговы.

«А если бы я не уговорил Северуса?» — вдруг подумал он и покрылся холодным потом: Еву ожидала операция с заменителями крови и возможный анафилактический шок.

— А теперь все заткнулись, — непререкаемым голосом сказал профессор. — Локхарт, ты готов?

— О да... — подозрительно томно ответил анестезиолог.

— Тогда поехали.

В операционной стало тихо. Гарри сел на табурет и задумался.

Девятилетняя Ева провела у них два дня, и, хотя поступила в критическом состоянии и все анализы подтвердили необходимость срочного хирургического вмешательства, с операцией не спешили. Два дня в отсутствие Люпина профессор Флитвик безнадежно сражался с матерью девочки.

Ева оказалась тихая и улыбчивая. Каждый раз, как только Гарри появлялся в палате, лицо Евы освещалось такой радостью, что юноша невольно смущался: он чувствовал, что нравится девочке, и не знал, что с этим делать. Помфри довольно грубо сообщила ему, что Ева в него влюблена без памяти, рисует портреты «дяди Гарри» и прячет их в тумбочку.

В палате было несколько небольших телевизоров. Тот, что висел над койкой Евы, в первый же день сняли с кронштейнов и унесли: смотреть телевизор Свидетелям Иеговы запрещалось. На прикроватной тумбочке лежала Библия, но Гарри ни разу не видел, чтобы девочка ее открыла. Зато Ева все время рисовала больничными карандашами и фломастерами, изводя тонны бумаги, к неудовольствию мадам Помфри. Игрушек или кукол у девочки не было — мирские соблазны не одобрялись Свидетелями.

К ужасу Гарри, на телефонную просьбу оперировать Еву Северус категорично ответил «нет». Не веря своим ушам, Гарри бросился к нему в отделение. Что повлияло на решение профессора, молодой человек так и не понял. Быть может, его злой крик, что он фильтрует пациентов, как Малфой, может, красное от гнева лицо с блестящими от слез глазами. Но скорее всего, последней каплей было завещание Евы. Самое настоящее завещание, которое она написала на имя Гарри. Он швырнул его на стол Северусу и, кусая губы, смотрел, как тот с хмурым видом разбирает детские каракули.

«Завищание. Я, Ева Р. Кимберли завищаю все имущество которым владею м-ру Гарри Поттеру, Лондон Бридж Хоспетал, отделение ВПС 4 этаж. Имущество: 1) Все мои картины, 2) Камень Волшебный, 3) Библия. После моей смерти м-р Гарри Поттер может забрать всё себе навсегда. Ева»

«Камень Волшебный» до сих пор лежал у Гарри в кармане униформы. Маленький кусочек красноватого гранита с мелкими блестящими вкраплениями. Ева отдала его Гарри вместе с завещанием, справедливо подозревая, что мадам Помфри обнаружит его в тумбочке и выбросит.

— Нагреваем, — услышал он и вздрогнул: оказывается, он едва не заснул на табурете.

Тишина в операционной вдруг показалось ему подозрительной. Гарри подкрался к столу и заглянул Северусу под локоть: зашивали предсердие. Немного успокоившись, он вернулся на место и опять начал дремать.

— ... твою мать, крупноволновая фибрилляция! — внезапно услышал он.

Сердце Гарри подпрыгнуло и затрепетало, будто фибрилляция началась у него самого. На экране монитора в бешеном танце дергались зеленые линии.

— Давление падает! Частота сердечных сокращений тридцать... двадцать восемь... двадцать два... — говорил Локхарт. — Слагхорн, мать твою!

— Пускаю вазопрессоры... Увеличиваю...

— Падает, бл..., снова падает!

В тишине тревожно попискивали мониторы. Ноги санитара Поттера вдруг стали ватными. По спине заструился холодный пот.

Лицо анестезиолога было каким-то серым.

— Пульса нет, — сообщил он. — Тонов нет.

— Дефибриллятор, — голос Северуса казался спокойным. — Десять джоулей. Быстрее!

Подкатили тележку.

— Северус, многовато! Она весит тридцать...

— Десять джоулей! — рявкнул тот.

Гарри придвинулся ближе, но тут же отпрянул от стола: заряжающийся дефибриллятор издал воющий звук.

— Все назад... Руки убрать! Разряд!

Тело под простынями судорожно дернулось. Гарри затрясло: он успел увидеть, как Северус на мгновение приложил маленькие электроды к открытому трепещущему сердцу.

Все вновь сомкнулись над столом.

— Полный хаос, бл...!

— Адреналин! Еще! Готовим кордарон.

— Нулевой эффект. Локхарт, что с интубацией?

— Оксигенация адекватная.

— Пятнадцать джоулей. Руки от поля! Разряд!

Глухой стук тела об стол.

— Нулевой эффект.

— Кордарон внутривенно!..

— От стола! Двадцать джоулей... Разряд!

Стук вздрогнувшего тела.

— Ритм! Есть ритм!

Гарри понял, что до этого не дышал.

— Давай-давай-давай, да, да... Да! Умничка, Ева. Другое дело.

— Фух. Синусовый ритм.