Magenta - Фанфик Гарри Поттер и Тайный грех

• Название: Фанфик Гарри Поттер и Тайный грех
• Автор: Magenta
• Жанр: Романы

Категория: слэш, Рейтинг: NC-17, Размер: Макси, Саммари: В силу обстоятельств Гарри становится верующим. Судьба сталкивает его с профессором Снейпом, отрицающим ценности всякого вероучения. Удастся ли юноше обратить к Богу погрязшего во грехе, или победит коварный и обаятельный искуситель, отрицающий само понятие греха?

---

Гарри включил свет — разогнать ночных бесов. Молитва не принесла облегчения: юноша боялся заснуть.

Он прикрыл глаза, вспоминая случившееся. Прогулка по озеру едва не стоила ему жизни.

Плавать он умел. Может быть, не слишком хорошо, но и не настолько плохо, чтобы утонуть в двадцати ярдах от берега.

В любом случае, всему виной был роковой поцелуй, думал Гарри. Поцелуй отобрал все его дыхание, может потому, что целоваться в свои семнадцать он толком не умел.

Поначалу юноша не испугался, внезапно очутившись в воде, — он успел понять, что происходит, как только лодка накренилась и они скользнули в зеленую холодную глубину. О дальнейшем нельзя было вспомнить без дрожи: его тело окунулось в отвратительное месиво из растений — ноги и руки Гарри запутались в длинных перекрученных стеблях озерных кувшинок. Жгуты крепких стеблей были повсюду. Это была сеть, расставленная самим дьяволом. Чем отчаяннее юноша рвался вверх, к бледно-зеленой поверхности озера, туда, где был желанный воздух, тем сильнее затягивались опутывающие его петли подводной ловушки.

Он не знал, что можно так хотеть жить. Дышать. Видеть свет. Успеть что-то сделать. Полюбить...

Нет, успел. Он умирает, полюбив.

Внезапно его тело охватили руки. Руки Бога, возвращающего жизнь. Сильные жесткие пальцы скользили по его телу, яростно срывали петли, освобождали опутанные ноги и руки. Гарри ничего не видел под водой — она замутилась илом, пока он рвался к поверхности.

Юноша чувствовал, что уже почти свободен от пут, но не дышать он больше не мог и инстинктивно вдохнул зеленую мутную воду. Острая боль обожгла гортань и полоснула по груди. В ту же секунду его потащило вверх — туда, к свету. К воздуху, цены которого он не знал. К жизни, которую не понимал, как любит.

Если его спас Господь, то почему руками Северуса Снейпа? Гарри не мог найти ответ. Не мог ведь Отец послать ему на помощь человека, еще более грешного, чем он сам?

Запоздавшая бригада спасателей заботливо завернула его в одеяло. Если бы не мистер Снейп, его пришлось бы заворачивать в пластиковый пакет, с горькой усмешкой думал Гарри. С другой стороны, если бы не он, всего этого не было бы.

В любом случае, это Знак Свыше. Предупреждение Отца. Гарри так и сказал мистеру Снейпу. Тот вел себя странно — почти с ним не разговаривал, зато разругался со спасателями лодочной станции.

К счастью, по-настоящему нахлебаться воды Гарри не успел, хотя долго кашлял и отплевывался. Горло до сих пор саднило, будто он наелся толченого стекла. Но это была чепуха. Ведь он был жив, просто сильно испугался.

Зато его спаситель был похож на мертвеца, когда они расставались. Мистер Снейп бросил Бентли на парковке, сказав, что не может вести машину. До Орли-сквер они ехали в такси — Гарри отказался ехать в Ноттинг Хилл.

Теперь он об этом жалел. Перед его глазами стояло бледное, посеревшее лицо Северуса Снейпа. «Останься у меня, Гарри». Он говорил ему «ты». Он выглядел... отвратительно выглядел, подумал юноша. Но остаться ночевать на Ноттинг Хилл Гарри бы не смог — это было выше его сил. Он хотел побыть один. Попытаться в себе разобраться.

Северус Снейп неправ. Ад — существует. Для каждого грешника свой. Бог показал ему, что его ждет — вечные муки без воздуха в зеленой жиже. Интересно, какой ад приготовлен для мистера Снейпа, думал он. Скорей всего, такой же. Один грех — один на двоих ад.

Гарри заснул только под утро. И как награда за перенесенные муки, ему вновь приснился Рай. Там было всё: прекрасные цветущие кустарники, сгибающиеся под тяжестью плодов ветви фруктового сада, роскошные клумбы цветов, весьма напоминающие оные в Гайд-парке. На этот раз добрый Отец, удивительно похожий на пастора Дамблдора, показал юноше диковинных птиц и добрых золотистых львов, бредущих промеж ягнят, спокойных волков, играющих с кроликами, и безмятежных лис среди цыплят. Повсюду прогуливались счастливые улыбающиеся люди и пели Господу славу и хвалу. Эдем был прекрасен, но юношу снедала невыразимая тоска. Он брел, путаясь босыми ногами в шелковой траве, тревожно заглядывал в чужие счастливые лица и уже ЗНАЛ. Того, кого он ищет, здесь нет.

И во сне Гарри понял — с ужасающей ясностью — без Северуса Снейпа ему не нужен рай.

* * *

— Гарри, ты ничего не хочешь мне рассказать, мой мальчик? — с прищуром спросил пастор Дамблдор.

Юный евангелист похолодел. Он спустился в вестибюль «Электры» — здесь он договорился встретиться с Роном и Гермионой. Друзей еще не было, зато возле кадки с фикусом стоял пастор Дамблдор, мрачный, как грозовая туча, — через тридцать минут вместо воскресного служения «Источника Любви» начиналось служение «Упивающихся Духом». В вестибюле кинозала уже собирались люди.

— О чем? — с хрипотцой спросил Гарри. Горло еще болело.

— Зачем к тебе ходит этот безбожник?

— Какой безбожник? — попытался оттянуть ответ юноша.

— Доктор Снейп! — рявкнул пастор.

«Уже и фамилию знает», — отстраненно подумал Гарри.

— Он ко мне не ходит, сэр.

— Нечестивец ошивался тут все утро, — сердито возразил Дамблдор. — Искал тебя, но я не впустил. Хорошо, что я был не один. Ашеры* мистера Риддла его выпроводили.

— Почему вы его не впустили? — внезапно вышел из себя Гарри. — Он пришел ко мне, а не к вам!

— Об этом я и спрашиваю, мой мальчик. Что ему от тебя надо?

— Он мой друг, — сказал юноша, чувствуя, как в нем нарастет недоброе чувство к пастору Дамблдору.

— Сторонись таких друзей, Гарри. Разве не помнишь, что сказано: «Да не обольстит вас никто никак»?

К счастью юного евангелиста, к пастору подошел какой-то ашер и, извинившись, увлек в сторонку, прервав тягостный разговор. Через вестибюль к Гарри спешил брат Рон.

— Привет, где Герми? — поинтересовался он.

— Еще не пришла.

— Где твои очки? — удивился Рон. — Господь вернул тебе зрение?

— Очки... разбились, — соврал Гарри. Говорить, что очки лежат на дне Серпентайна, не хотелось.

— Если ты будешь молиться с верой, Он тебя исцелит, — авторитетно сказал Рон и посмотрел на часы: до начала служения пастора Риддла оставалось десять минут. — Странно, где Гермиона? Все наши уже здесь. Говорят, полгорода собралось. На улице уже толпа стоит. Служения «Упивающихся Духом» — благословение Господне.

— Давай тогда места займем, пока не поздно, — сказал Гарри. — Я ничего не увижу без очков, если далеко сядем.

— Иди занимай три места, а я Герми позвоню. Странно, почему ее нет, — нахмурился Рон.

Гарри кивнул. Вестибюль наполнялся благословляющими друг друга прихожанами. Даже без очков юный евангелист заметил, что повсюду снуют ашеры — служители «Упивающихся Духом», следящие за порядком. До его слуха доносился американский акцент собратьев по вере. Наверняка Гермиона где-то в толпе, решил юноша.

Он едва успел занять три места в четвертом ряду. Зал быстро наводняли люди. Через пять минут протолкнуться было нельзя — прихожане заняли проходы и запрудили бельэтаж и балконы, которые обычно были закрыты за ненадобностью — для служений «Источника любви», просмотра фильмов и проведения лекций достаточно было мест в партере. Гарри оглянулся, прищуриваясь, — ему показалось, что в «Электре» собралась добрая половина Лондона.

— Не дозвонился, — на соседнее сиденье плюхнулся брат Рон, с трудом протолкавшийся через толпу. — Уже отключила телефон, наверное.

На служениях мобильные следовало выключать, поэтому Гарри это не удивило.

Сцена, до этого погруженная в полумрак, озарилась светлой радужной вспышкой. В центре, медленно наливаясь красным свечением, возник огромный красный крест.

— Вау, — восхитился брат Рон.

— Я не вижу, что там? — спросил Гарри. Кроме креста, он ничего не мог толком разглядеть.

— Белые розы, — прошептал Рон. — Живые. Вся арьерсцена, от пола до потолка. Это ж сколько бабок.

Гарри хотел было возразить, что розы наверняка не настоящие, но вспомнил, что еще вчера вечером видел, как разгружали цветочный фургон.

Напротив сияющего креста стояла кафедра проповедника — белая, как престол Господень. Возле правой и левой кулис возвышались ступеньки для хора и места для прославляющих Бога музыкантов.

Внезапно зал взорвался аплодисментами и выкриками «Алилуйя!» Из-за кулис вышел высокий худой мужчина в небесно-голубом костюме. Это был он — лидер церкви «Упивающихся Духом» пастор Риддл.

— Я ничего не вижу, — с огорчением прошептал Гарри.

— Крутой мужик, — с уважением сказал брат Рон. — Старый, правда. Я думал, он моложе.

Зал стих. Пастор Риддл приветственно поднял ладонь. На его пальце что-то сверкнуло.

— Жив Господь, — сказал он.

Зал взревел. Вновь раздались крики «Алилуйя» и «Слава Тебе, Иисус».

Пастор терпеливо ждал, пока утихнет восторг публики, вызванный столь полезным сообщением.

— Почему вы сегодня здесь? — тихо спросил он.

Голос пастора был странным — негромким и сиплым. Помазанник божий говорил тихо, но было слышно каждое слово — на лацкане небесно-голубого пиджака глазастый Рон углядел петличный микрофон. Это и впрямь было благословение божье — пастор Дамблдор был вынужден пользоваться старым хрипящим микрофоном, шнур от которого вечно путался у него в бороде.