Василий Болотов - Лекции по истории Древней Церкви. Том IV

• Название: Лекции по истории Древней Церкви. Том IV
• Автор: Василий Болотов
• Издательство: Третья государственная типография
• Жанр: История
• Год: 1918

Василий Васильевич БОЛОТОВ. ЛЕКЦИИ ПО ИСТОРИИ ДРЕВНЕЙ ЦЕРКВИ. Том 4. Санкт-Петербург Аксион эстин 2006

© Сканирование и создание электронного варианта: издательство «Аксион эстин» (www.axion.org.ru), 2006.

---

{стр. 546}

г) Не воздержался папа и от сетований о том, что Тарасий был возведен прямо из мирян. «Слишком мы затем встревожены и смущены, что принадлежавший сословию мирян и находившийся на государственной службе, внезапно возведён на высоту патриаршества, и бывший солдат вопреки суду святых канонов сделан патриархом. И что стыдно сказать и тяжело промолчать: те, которые должны быть руководимы и учимы, не стыдятся казаться учителями, но боятся бесстыдно воспринимать руководительство душами те, которым путь учителя во всех отношениях неизвестен; куда им самим идти, они не знают» [167]. Патриарх Тарасий всею жизнию доказал, что принимать такой тон относительно его «неподготовленности» не было оснований. И строгое соблюдение канонов в данный момент именно нуждалось в исключении: каждое иерархическое лицо в Византии в это время было более связано с иконоборческим прошлым (вроде обязательства, которое даже при Льве Хазаре вынужден был дать несомненно православно настроенный патриарх Павел), чем «мирянин» Тарасий.

{стр. 547}

Таким образом, римский престол вступил в общение с константинопольскою церковию с сильными разъединяющими задатками в виде властолюбивых римских претензий, исторических счетов из-за, «патримоний» и Иллирика и полемического возбуждения. В качестве своих местоблюстителей папа прислал пресвитеров — Петра (его подпись под ορός; «πρωτοπρεσβύτερος τού θρόνου τού άγιου άποστόλου Πέτρου») и другого Петра («πρεσβύτερος καί ήγούμενος [греческого в Риме монастыря] τού άγίου πατρός ημών Σάββα»).

Посланные на восток нашли восточную церковь в бедственном состоянии. Братия неизвестного пустынного (может быть, в Палестине) монастыря укрыли посланных и не позволили им вручить грамот Тарасия по назначению, чтобы не возбудить подозрения в мусульманах, настроенных крайне враждебно к христианам, что сказалось в недавней ссылке иерусалимского патриарха (Илии) по пустому подозрению. Когда посланные заявили, что они готовы принять и мученическую смерть, то им ответили, что дело идет не об их личной опасности, а о существовании церкви в сарацинских владениях: «κατά κοινού τού τής εκκλησίας προέρχεται σώματος (ό κίδυνος)». Посланные должны были удовольствоваться тем, что отшельники вручили им послание от имени «восточных архиереев» («— Ταρασίω — οί τής έωας αρχιερείς εν Κορίω χαίρειν») [168] с изложением обстоятельств, воспрепятствовавших точно исполнить волю константинопольского патриарха, затем синодику Феодора, патриарха иерусалимского, имевшую (см. выше) значение свидетельства веры трех патриархов, и в качестве представителей восточной церкви на соборе дали им в спутники «боголюбивых братьев наших Иоанна и Фому, украшенных божественною ревностию к православной вере, бывших единодушных синкеллов двух святых и великих патриархов, любителей освящающего безмолвия» [169].

{стр. 548}

Вселенский седьмой собор назначен был на 7 августа (понедельник) 786 г. в Константинополе в храме свв апостолов. Но многие («οί πλείους») из епископов-иконоборцев завязали сношения с мирянами и стали агитировать против будущего собора за неизменное сохранение авторитета «собора» 754 г.. Узнав об этих затеях, Тарасий напомнил епископам, что за эти «παρασυναγωγάς» в городе, имеющем своего епископа, они по канонам могут подлежать низложению. Это подействовало. Но некоторые [170] продолжали агитацию среди столичных войск (среди σχολαρίων, ’εξκούβιτώρων τε καί τών λοιπών στρατευμάτων τών στρατεουμένων έν τή βασιλίδι πόλει), в которых еще не угасло благоговение в памяти императора Константина. И вот вечером 6 августа бунтующиеся солдаты, «ворвавшись в крещальню святой кафолической церкви (св. Софии?), кричали каждый свое, — но голос всех сводился к одному: чтобы не было допущено состояться собору» [171]. Несмотря на эту демонстрацию, утром 7 августа собор был открыт; приступили уже к чтению документов, как у дверей храма свв. апостолов явилась большая толпа (όχλος πολύς) солдат с воплями и обнаженными мечами: грозили убить и патриарха, и епископов, и игуменов. Императрица послала своих «ближних людей» (οίκειακών ανθρώπων) уговаривать солдат: бунтующиеся их не послушали, и даже оскорбили (άλλ’ ή μάλλον προσητίμασαν). Ирина через кубикулярия дала знать, чтобы собор расходился. Патриарх с православными вошел в алтарь, иконоборческие епископы вышли к бунтующимся, возглашая: «Νενικήκαμεν» (победихом). {стр. 549} Долго еще ликовали иконоборцы, «славословя» (ευφημοῦντες) «седьмой вселенский собор» 754 г. Наконец, «когда наступил уже шестой час, они, почувствовав голод» пошли домой, и таким образом, мятежное движение затихло». «И по милости Божией, неистовые никому не причинили вреда» [172].

Так собор не состоялся. Но Ирина хитростью удалила ненадежные полки, отобрала у них оружие и очистила столицу и от других беспокойных элементов. После этих мер седьмой истинный вселенский собор назначен был в Никее и продолжался с 24 сентября (понедельник) по 23 октября 787 года.

Седьмой вселенский собор

Вселенский седьмой собор называется (Theoph.) «собором 350 отцов». Число присутствовавших Отцов колебалось (в действительности) между 330–367. Представители папы и патриархов восточных были те же. Оба пресвитера Петра заседали и подписывались первыми; но фактическим председателем, руководствовавшим ходом дел, προκαθεζόμενος, был патр. Тарасий. Император и императрица лично не присутствовали; их представителями на соборе были два сановника, Петрона и Иоанн, не имевшие заметного влияния и на внешнюю процедуру заседаний [173].

Особенность в составе этого собора: на нем присутствовало а) несколько нареченных, но нерукоположенных еще во епископов, в звании местоблюстителей своей кафедры [174] (вероятно православные желали этим, так сказать, искусом вызнать лучше их догматические убеждения), и б) «πλήθύς μοναχών» (131 подпись игуменов или их представителей), в числе которых первенствовал Савва, архимандрит и игумен τών Στοοδίων, и более других известен Платон, игумен Σακκουδεῶνος. Присутствовал, также, (по Vita, подписи нет) хронограф св. Феофан, ηγούμενος τού ’Αγρού, и — в звании се{стр. 550}кретаря при сановниках, св. Никифор, тоже историк и (потом) патриарх константинопольский.

Первый случай появления представителей монашества на соборе вселенском падает на 449 г., когда пресловутый Варсума (Бар-Ца́ума) прибыл в Ефес по специальному вызову от императора и «definiens subscripsit» низложение Флавиана и Евсевия. Это был такой прецедент, который, по основаниям понятным, не располагал к повторению таких приглашений. На IV вселенском соборе архимандриты являются раз лишь в качестве свидетелей и — просителей, на V — не присутствуют вовсе, на VI находятся лишь в количестве 6 человек. Теперь их присутствие было историческою необходимостью: монашество выставило из своей среды важнейших борцов за иконопочитание и тем возвысило свой авторитет в кругу православных, тогда как епископы своим отношением к иконоборцам (roborando — consentiendo — non obstando) дискредитировали свой авторитет. Согласие монашества с решением собора являлось таким образом (исторически) нравственною пробою его постановлений. — Впрочем, архимандриты не были полноправными членами собора (не заседающие — καθεσθέντες, а лишь присутствующие и слушающие — παρόντες или συμπαρόντες καί άκρόωμενοι). Они сами (деян. 2) заявили сомнение в своем праве подавать голоса (έκφωνείν) и приступили к подаче только после категоричного ответа Тарасия на их вопрос: «Порядок требует, чтобы каждый из находящихся на соборе провозгласил свое исповедание» (ή τάξις έστιν έκάστω των ευρισκομένων εις σύνοδον, έκφωνείν τήν εαυτού ομολογίαν).

Деяния I–VII — «έν τή Νικαέων λαμπρά μητροπόλεί τής Βιθυνών επαρχίας», εν τή άγιωτάτη μεγάλη εκκλησία τή έπωνύμω Σοφίας. Деяние VIII — εν τω παλατίω τω λεγομένω Μαγναύρα, в присутствии императора и императрицы.

I 24 сент. Речь Тарасия. Σάκρα. Два «привода» епископов; «λίβελλοι» первого и принятие; вопрос о принятии второго; чтение λιβέλλων.

II 26 сент. Третий «привод» и допрос. Послания папы Адриана императорам и Тарасию. «Ή άγία σύνοδος παραδέχεται τά γράμματα τού άγιωτάτου πάπα τής πρεσβοτέρας Ρώμης».

III 28 (29)сент. Принятие «второго» привода, суждение о третьем. «Γράμματα» Тарасия на восток, ответ «ар{стр. 551}хиереев» и «синодика» Феодора иерусалимского; принятие послания и исповедания восточных.

IV 1 окт. Доказательства, что иконопочитание согласно с Св. Писанием (Исх. ХХV, 17–22; Числ. VII, 88–89; Иезек. XLI, 1. 15. 19; Евр. IX, 1–5) и преданием (писаниями св. отцов и агиографическими памятниками). В ссылках строгой системы не было, так как прочитан был ряд мест, отмеченных разными лицами. Были цитаты из Афанасия В., Василия В., Григория Богослова (изображение Полемона), Иоанна Златоустого (— Мелетия), Григория нисского и Кирилла александрийского (— жертвоприношения Авраама, оба), Астерия амасийского (— св. Евфимии), Антипатра вострского (статуя Христа, поставленная кровоточивою), Нила синайского (икона муч. Платона), отрывки из Лимонаря, житий Марии египетской, Анастасия Перса, Феодора Сикеота, Симеона Дивногорца, канон 82 Трулльского (по мнению Тарасия — VI всел. [175] собора — по подлинной хартии, подписанной отцами пятошестого собора, свидетельства относительно чествования икон Леонтия еп. Неаполя кипрского, Анастасия антиохийского и др. В заключение прочитаны были послания Григория II к Герману константинопольскому и Германа к Иоанну синнадскому, Константину наколийскому и Фоме клавдиопольскому. — Отцы собора предали иконоборцев анафеме, и было прочитано Евфимием сардским и подписано отцами (предварительное) постановление о чествовании икон: «Τήν τού Θεού καί Σωτηρος ημών».