Василий Болотов - Лекции по истории Древней Церкви. Том III

• Название: Лекции по истории Древней Церкви. Том III
• Автор: Василий Болотов
• Жанр: История

"Лекции по истории Древней Церкви, третий том. История церкви в период Вселенских соборов" Василия Болотова, великого православного историка, умевшего совмещать научную объективность, верность Преданию и философский дар. В истории Болотов усматривал «голос церкви, рассеянный не только в пространстве, но и во времени,- голос ничем не заменимый, который всегда и повсюду составлял предмет веры для всех». Болотовские "Лекции по истории Древней Церкви" - блестящий труд, классика церковной историографии, возможно лучший по своей теме (хотя прошел уже век после их чтения). "Лекции по истории Древней Церкви. История церкви в период Вселенских соборов" посвящены истории Древней Церкви в период Вселенских Соборов. Разбираются такие аспекты как: Церковь и государство; церковный строй.

---

 Но необходимо знать и количество населения. В упомянутых 7 губерниях 10250180 жителей [54]. Население Африки, как полагают, доходило в цветущую пору до 8–9 миллионов. Но в IV–V вв. значительный процент населения составляли язычники, а остаток нужно разделить между кафоликами и донати–стами. Поэтому без большой погрешности можно признать, что на епископию приходилось 10 (редко 15) тысяч населения. Переход епископов с одной кафедры на другую в Африке был запрещен. Карфагенский епископ в Africa Proconsularis был, так сказать, митрополитом. В других провинциях митрополитов заменяли senes — старшие епископы; вследствие этого центр управления часто перемещался с одного места на другое. Архив держался в центре государственного управления, но митрополит мог находиться в другом месте. Епископии главных городов могли находиться в зависимости от епископии какой–нибудь «Черной Хижины» [Casa Nigra].

 С точки зрения надзора Африка, можно сказать, величина идеальная. Переходим к другим местностям. Ко времени Хал–кидонского собора (половина V в.) на основании существующих известий можно установить, что на диэцез Асию (с Ефесом во главе) приходится 233 епископии по 800 кв. километров каждая. Диэцез Восток ('Ανατολή, Oriens) с Антиохией во главе не имеет определенных границ. Восточная Финикия Ливанская и Евфратисия соприкасаются со степями, и границу здесь можно протянуть произвольно очень далеко. Принимая во внимание лишь строго определенные границы, получим на Oriens (в известных пределах) 95 епископии, каждая средним числом в 1492 кв. километра. Понт представляет 71 епископию по 4272 кв. километра и, следовательно, дает на Новгородскую епархию почти 29 епископии, на Тверскую — 16, на Петербургскую — 13, на Московскую — 8. На Каппадокию приходится 11 епископии по 3145 кв. километров.

 Совсем другая практика [в сравнении с латинской Африкойбыла в Египте. Христианство утвердилось здесь очень рано, но епископских кафедр почему–то сравнительно было немного. Тогда как в Африке [около 330 г.на соборе в Карфагене одних донатистов–епископов было 270, во всем Египте, Ливии и Пентаполе (на пространстве 13760 кв. миль = 666800 кв. верст) было только около 100. Естественно, церковные потребности здесь должны были удовлетворяться иными средствами. И действительно, самые ранние известия о приходах принадлежат именно Александрии. Уже в начале арианского спора этот город разделялся на несколько частей, в каждой из них была церковь и специально поставленный в ней пресвитер для удовлетворения духовных нужд ближайших кварталов, называемых лаврами. Арий был пресвитером Вавкалийской церкви. Положение приходского священника было тогда настолько уже твердо, что он мог проповедовать известные взгляды и составить себе целую партию, прежде чем сведения об этом дошли до епископа. Вне Александрии было немало приходов сельских, даже, по–видимому, двухкомплектных. В Мареоте было до 10 деревень и приходов; на одном документе подписались 19 пресвитеров, на другом 15 пресвитеров и 14 диаконов. Были здесь и такие деревеньки, в которых не было своей церкви и которые поэтому причислены были к ближайшему приходу. В Африке в подобной местности открыли бы, может быть, не одну епископию; но в Мареоте никогда не бывало епископа. Очевидно, александрийская приходская жизнь весьма близко подходит к нынешней нашей.

 Как велось дело в Риме, удовлетворительных сведений на этот счет не имеется. Афанасий говорит, что принявший его в Риме в общение собор более 50 епископов состоялся в той Церкви, ένθα Βίτων ό πρεσβύτερος (бывший на I вселенском соборе) συνηγεν (συνηγεν — собирал народ = отправлял обязанности приходского пресвитера). Отсюда вывод, что Витон имел здесь постоянное место служения, потому что иначе церковь, где собор заседал, было бы невозможно обозначить указанием на Витона. Переход к приходской системе совершался медленно: воспоминанием о прежних отношениях было римское ferrnen–tum. Этот вопрос, весьма темный, удалось разъяснить французскому ученому Дюшену [55].

 Дело в том, что и у нас, когда совершается таинство евхаристии, то та часть, где находится слово Иисус — «Иис», не раздается народу и не вкушается самим пресвитером, но опускается вся в потир. Эта деталь литургического характера, вероятно, ведет свое начало из глубокой древности. Аналогичный этому явлению римский обряд должен был выразить, что во все времена евхаристия — одно и то же таинство. Для выражения этого единства евхаристии во времени одна часть св. Тела не была употребляема на литургии, но оставалась в особом ковчежце до следующей литургии, на которой она и выносилась при встрече епископа (подобно тому, как у нас выносят крест), а потом, по преложении св. Даров, эту частицу опускали в потир, а взамен ее оставляли такую же частицу от этой литургии. Эта частица, опускаемая в потир, и называлась fermentum. Наряду с этим в Риме употребляли fermentum для доказательства единства евхаристии не только во времени, но и в пространстве. По освящении св. Даров епископом, маленькие частицы св. Тела, называемые fermentum, были немедленно отделяемы и рассылаемы во все городские (римские) приходы за исключением церквей кладбищенских (и, следовательно, загородных). Этим давалось понять, что, хотя верующие приобщаются где–нибудь и за Тибром, они приобщаются той евхаристии, которая была совершена непосредственно епископом. Пресвитер, совершавший богослужение в приходе, по освящении св. Даров, в потир опускал fermentum, полученный в этот день от епископа. Таким образом, в римской церкви духовный союз в приходских церквах находил выражение в обряде fermentum. Но в отдаленные кладбищенские церкви (coemeteria) fermentum не посылалось.

 Церковная жизнь в римской церкви сложилась своеобразно и в других отношениях. Установленное число священнослужителей при церквах 25 титулов явилось очень рано, но параллельно с этим существовала такая особенность, что во епископа посвящали чаще, чем в пресвитера или диакона. Объясняется это тем, что римская практика была антиподом нашей практики. У нас на литургии может быть посвящено только три лица в последовательном порядке: во епископа, пресвитера и диакона. В римской же церкви наоборот: пресвитеры и диаконы, по установившейся практике, отдельно не рукополагались. Отсюда и понятны такие пометки о деятельности римского епископа: «епископов рукоположил столько–то (от 16 до 20), а пресвитеров рукополагал дважды за все время правления». Дело было поставлено так, что за один раз рукополагалось несколько пресвитеров и притом не каждый год. Когда чувствовалась убыль в духовенстве и нужно было пополнить состав священнослужителей, в определенный год назначалась хиротония. Могли быть, правда, и другие побуждения, например, хиротония иногда могла служить выражением благодарности со стороны епископа своим сослужителям. Обычно избранные для хиротонии посвящались разом и — главное — в восходящем порядке (cursus honorum). Низшие клирики за одной службой посвящались и в диаконский и пресвитерский саны.

 Все эти лица рукополагались в определенные времена года. Уже в V в. существовали особенные quatuor tempora года, освященные учреждением поста. Временем поставления в священные должности избиралось четвертое декабрьское время и притом те дни, в которые пост усиливался: в среду, пятницу и субботу, как продолжение пятницы. Характерной особенностью было то, что в среду и пятницу совершалось стациональное богослужение (в большой церкви служил сам епископ). В среду всему народу были представляемы посвящаемые и предлагалось высказывать свои возражения против ставленников. Хиротония же отлагалась до субботы, когда назначалась vigilia в храме св. Петра (сочельник), богослужение совершалось поздно.

 Если возникало такое положение, что рукополагаемый пресвитер назначался к определенному приходу, то при хиротонии он и назывался пресвитером такого–то титула. По окончании хиротонии пресвитер был настолован: в предшествии папских страто–ров, в сопровождении специально назначенного епископом пресвитера (дружки), новопосвященный приводился в храм своего титула, где садился в кресло по правую сторону престола при пении Gloria in excelsis, что другим не полагалось. Такой пресвитер назывался кардиналом–пресвитером. Но в сущности достаточное количество пресвитеров назначалось к кафедральной церкви.

 И когда умирал пресвитер какой–нибудь церкви, то командировался кафедральный пресвитер, который, однако, не назывался presbyter cardinalis [56]. Приходская жизнь в римской церкви выразилась так энергично, что во время стациональных богослужений римские христиане не перемешивались: каждый приход стоял отдельно и каждый приходский пресвитер причащал своих прихожан дарами, освященными здесь. Таким образом, римская практика образовалась довольно рано.

 О Константинополе известно весьма немногое. Несомненно, в начале V века здесь были уже приходы и внутри города и в предместьях. Так, например, Сисинний был прежде приходским пресвитером Вознесенской церкви в предместье — Элее (Socr. VII, 26). При Юстиниане при всех церквах был свой комплект клира за исключением трех филиальных церквей, приписанных к Великой церкви, в которых богослужение по очереди совершалось софийским клиром. Экономическую самостоятельность приходы константинопольские получили при патриархе Геннадии (458—471). Его эконом Маркиан предоставил клиру каждой церкви пользоваться ее приношениями, тогда как прежде все церковные доходы поступали в Великую церковь. В Антиохии тоже приходские церкви (в предместьях) существовали уже в IV веке.