Цзэн Пу - Цветы в море зла

• Название: Цветы в море зла
• Автор: Цзэн Пу
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1990
• ISBN: 5-280-00940-7

Цзэн Пу (1871—1935) — видный китайский романист, переводчик, издатель. Роман «Цветы в море зла» (1905) — многоплановое повествование об «образованном» китайском обществе второй половины XIX века. Автор обличает реакционные порядки в стране, излагает идеи реформаторов, рисует сцены освободительного движения в сопредельных Китаю странах.

---

— Привез-то он с собой больше пятисот тысяч! Но нам достаточно и ста. Как по-вашему?

— Прекрасно, прекрасно! Лучше и не придумаешь! — обрадовался Юй Банли. — Только не следует откладывать: сразу же после обеда поезжайте к этому управляющему и договоритесь с ним, а необходимый процент можете взять в «Вечном благоденствии» с моего счета — у меня там еще кое-что осталось!

Они торопливо поели, расплатились с официантом и встали.

— Смотрите! — удивленно присвистнул портной. — А в зале уже никого нет!

Юй Банли прислушался — ни звука. Он осторожно подошел к дверям, заглянул в стекло и увидел, что на большом обеденном столе стоят только пустые чашки из-под кофе. Молодых людей и след простыл.

— Тогда пойдемте парадным ходом! — сказал Юй, открывая дверь.

Го последовал за ним. Выйдя в зал, Юй Банли уже хотел было направиться прямо к выходу, как вдруг из восточного угла комнаты до его слуха донесся чей-то шепот. Юй бросил туда взгляд и увидел двух человек, которые, сидя на кане, низко склонились друг к другу над маленьким столиком. Один был Чжуан Нанем, а другой — Чжан И. Последний дрожащей рукой передавал Чжуану какой-то лист бумаги. Боясь, что его могут узнать, Юй Банли не стал задерживаться и вместе с портным выскользнул из ресторана. Они сели в коляски и каждый поехал по своим делам.

Сейчас мы вернемся к Чжуан Наню и Чжан И, которые сидели в пустом зале ресторана и о чем-то тихо совещались. По удивительному совпадению люди в двух смежных комнатах говорили об одном и том же; и пока Юй Банли с портным Го ломали голову над разными планами, их соперники отнюдь не дремали.

Читатель должен знать, что Чжан И был сыном известного генерала, бывшего губернатора провинции. Будучи правителем Шаньдуна, отец давно наметил своего сына на пост начальника области. В позапрошлом году, когда генерал скончался, двор, помня заслуги верного сановника, решил посмертно пожаловать ему и его потомкам титул «цзы». Чжан И в то время не было еще тридцати лет. Став титулованной особой, он очень возгордился и ни о какой официальной должности пока не помышлял. По прошествии трехлетнего срока траура он приехал в столицу, чтобы принести благодарность императору. С Чжуан Нанем его связывала старинная дружба их отцов, поэтому, приехав в Пекин, молодой аристократ поселился у него в доме и вел здесь привольную жизнь, развлекаясь с женщинами, устраивая попойки, а по утрам выезжая с луком на охоту.

Но скоро этому безмятежному существованию пришел конец: Чжуан Нань чувствовал себя среди чиновников как рыба в воде и был заражен всеми их привычками, а Чжан И, обладавший знатностью и богатством, показался ему весьма лакомым куском. Стоило ему услышать, что открывается вакансия на должность начальника шанхайской области, как он всячески стал подстрекать молодого аристократа просить протекции у главного евнуха Ляня. По счастью, евнух только что опростоволосился с делом Юй Миня и не знал, куда деваться от злобы. Чтобы как-то возместить ускользнувший от него куш, он мечтал найти хорошего кандидата на должность начальника шанхайской области. Предложение Чжуан Наня пришлось ему весьма по вкусу, и они условились о сумме и сроке. Об этом как раз и совещались друзья в полутемном ресторане, когда все остальные гости разошлись. Но, как говорят, «дорога для соперников всегда узка» — их увидел Юй Банли!

Стараясь, чтобы Юй ничего не понял, Чжуан Нань с присущей ему ловкостью выхватил из рук Чжана бумагу, сложил и сунул в карман.

— Это чек на сто двадцать тысяч лян, — сказал Чжан И. — Теперь вся сумма у тебя в руках. Но я еще раз хочу спросить: надежное ли это дело?

Чжуан Нань показал губами на выходящего Юя, долго смотрел ему вслед и наконец тихо промолвил:

— Можешь быть спокоен. Сегодня же вечером все сделаем. Успех гарантирую. Согласен?

— Тогда я пойду домой и буду ждать от тебя вестей, — сказал Чжан И.

Чжуан кивнул. Пока они говорили, в зал быстро вошел бой:

— Господин Цзэн Цзинхуа просит вас пожаловать в дом Сяоюй на вечерний чай. Он прислал слугу.

Чжан И, который уже откидывал портьеру, собираясь выйти из ресторана, на ходу бросил Чжуан Наню:

— Я не пойду! Если ты тоже не пойдешь, напиши за меня извинение!

Он сел в коляску и отправился домой. Не будем говорить о том, как Чжуан Нань набросал записку с извинением, заплатил по счету и выполнил все остальные мелочи, которые входили в его обязанности хозяина. Расскажем лучше о Чжан И. Терзаемый сомнениями, он одиноко вернулся домой, отпустил даже двух наиболее преданных слуг, заперся у себя в комнате и осторожно вытащил из-под подушки небольшую резную шкатулку. В шкатулке оказалась золоченая божница, в которой стояло изображение бодисатвы Гуаньинь[260] из белой яшмы. Вы спросите, зачем Чжан сделал это? Дело в том, что, принадлежа к золотой молодежи, он в то же время питал слабость к буддизму. Всю жизнь Чжан не верил ни во что, кроме бодисатвы Гуаньинь в белых одеждах. Поэтому он специально заказал у лучшего ювелира ее яшмовое изваяние и везде возил его с собой, во всех затруднительных случаях обращаясь к бодисатве с просьбой о помощи.

Итак, Чжан И вынул божницу из шкатулки и торжественно поставил ее возле окна. Затем вытащил из той же шкатулки бронзовую курильницу, зажег тибетскую ароматную палочку, положил перед божницей «Святые изречения бодисатвы Гуаньинь» и четки, отошел на два шага, поправил шапку, стряхнул пыль с одежды и, сложив руки, встал на колени со словами:

— Твой ученик всеми помыслами принадлежит тебе, о милосердная богиня Гуаньинь!

Затем он распростерся на полу и что-то забормотал, словно буддийский монах, творящий перед алтарем молитву. Примерно с полчаса он тихо шевелил губами, потом встал, уселся в широкое кресло, взял в руки четки, раскрыл «Святые изречения» и хотел было начать читать, но сердце молодого аристократа от нетерпеливого ожидания учащенно билось, бросая его то в дикую пляску радости, то в леденящие объятия страха. Чжан смотрел в книгу и не мог прочесть ни одной строчки. Ароматный дым клубами ложился на слабо мерцающую лампу, и от этого огонек ее стал темно-зеленым. За окном было очень тихо. Чжуан Нань все не возвращался. Опустив голову, Чжан закрыл глаза, стараясь углубиться в самосозерцание; это его немного успокоило. Внезапно за дверями раздались быстрые шаги и радостный возглас:

— Ну, что теперь скажешь, Чжан И? Не верил, а тебя действительно назначили начальником шанхайской области! Чем ты теперь отблагодаришь меня?!

Человек ударом ноги распахнул дверь. Чжан поднял голову: перед ним стоял Чжуан Нань. От неожиданности молодой аристократ не мог выговорить ни слова.

Воистину:

За знатностью в погоне, за богатством
Живи всю жизнь — хотя бы до ста лет,
А слава все ж останется мечтою,
Во сне ты будешь славен, в жизни — нет!

Если хотите знать, действительно ли удалось Чжан И получить должность начальника шанхайской области, прочтите следующую главу.

Глава двадцать третья ОКЛЕВЕТАННЫЕ ПОДДАННЫЕ СТАНОВЯТСЯ ЖЕРТВАМИ МОНАРШЕГО ГНЕВА. НЕ СДЕРЖАВ ЯРОСТИ, ХОЗЯИН ВЫГОНЯЕТ КРАСИВОГО СЛУГУ

Услышав о том, что его назначили начальником области, молодой аристократ растерялся.

— Не пугай меня! — сказал он после долгого молчания. — Говори серьезно: как там дела?

— Никто тебя не пугает! — воскликнул Чжуан Нань. — Если не веришь, прочти вот это!

Он вынул из кармана несколько желтых листков, отпечатанных типографским способом. Чжан узнал «Столичную газету», взял ее в руки, раскрыл и на первой же странице прочел:

«Должность начальника шанхайской области провинции Цзянсу с правом контроля над войсками передается Чжан И».

У юноши зарябило в глазах. Он надел большие дымчатые очки, прищурился и поднес газету к самому носу. Действительно, все так и было написано.

В безумной радости молодой аристократ, конечно, воздал хвалу бодисатве и уже хотел было поклониться своему яшмовому божку, как вдруг фигура Чжуан Наня стала терять свои очертания и исчезла. Оглянувшись, Чжан И увидел, что по обе стороны от него стоят несколько слуг в шапках с красными кисточками, синих куртках, низких сапогах и длинных поясах. Один держал перед собой чиновничью шапку с шариком, другой — шкатулку с цветными перьями, третий — специальное ожерелье, четвертый — портфель. На молодого человека набросили мундир, затянули пояс… Какой-то слуга звонко щелкнул плетью, которой обычно призывали народ к тишине во время чиновничьих выездов, и, поклонившись, молвил:

— Эскорт готов. Просим ваше сиятельство принимать должность!

Целая толпа сопровождающих с криками: «Расступись! Господин идет!» — вывела ничего не соображающего Чжана на улицу. За воротами, вытянувшись в ряд, стояли красные балдахины, таблицы с золотыми иероглифами, знамена, паланкин, музыканты с гонгами и всадники на конях. Едва Чжан И сел в паланкин, раздался оглушительный крик, и вся процессия двинулась вперед.