Андрей Марченко - Империум. Антология к 400-летию Дома Романовых

• Название: Империум. Антология к 400-летию Дома Романовых
• Автор: Андрей Марченко
• Издательство: Литагент «Снежный Ком»9ebea33f-2a93-102a-9ac3-800cba805322
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-904919-57-3, 978-5-4444-1481-1

Империя не заканчиваются в один момент, сразу становясь историей – ведь она существуют не только в пространстве, но и во времени. А иногда сразу в нескольких временах и пространствах одновременно… Кто знает, предопределена судьба державы или ее можно переписать? И не охраняет ли стараниями кремлевских умельцев сама резиденция императоров своих августейших обитателей – помимо лейб-гвардии и тайной полиции? А как изменится судьба всей Земли, если в разгар мировой войны, которая могла уничтожить три европейских империи, русский государь и немецкий кайзер договорятся решить дело честным рыцарским поединком?

Всё это и многое другое – на страницах антологии «Империум», включающей в себя произведения популярных писателей-фантастов, таких как ОЛЕГ ДИВОВ и РОМАН ЗЛОТНИКОВ, известных ученых и публицистов. Каждый читатель найдет для себя в этом сборнике историю по душе… Представлены самые разные варианты непредсказуемого, но возможного развития событий при четком соблюдении исторического антуража.

«Книга позволяет живо представить ключевые моменты Истории, когда в действие вступают иные судьбоносные правила, а не те повседневные к которым мы привыкли».

Российская газета

«Меняются времена, оружие, техника, а люди и их подлинные идеалы остаются прежними».

Афиша Mail.ru

---

Корабль оттуда казался совсем маленьким, но в бинокль его можно было разглядеть во всех подробностях. Он был уже полностью заправлен. Непрерывно испарявшийся кислород мощно струился из какого-то отверстия – и при этом не поднимался вверх, как обычный пар, а утекал вниз и в сторону, словно развевающаяся по ветру белая борода.

На огромном табло велся обратный отсчет.

– А он не упадет прямо на нас? – спросила с опаской Луиза. – Мне кажется, как-то он слишком близко.

– Не упадет – его трасса сразу начнет отклоняться в другую сторону, – ответила со знанием дела Настя.

– А если что-нибудь откажет и его развернет прямо сюда?

– Да ну тебя! – отмахнулась Настя. – Кирпич на голову тоже может упасть – и что теперь? На улицу не выходить?

На трибуне для прессы столпились вооруженные телекамерами и фотоаппаратами корреспонденты. Их там было, наверное, сотни две, из самых разных стран – кроме, разумеется, Советского Союза. Да никто и не ожидал, что советские удостоят запуск своим присутствием.

Наконец, чаемое свершилось – выпустив струи огня и дыма, черно-белый конус уверенно поднялся в безоблачное небо. А на тридцать третьей секунде полета один из двигателей оглушительно взорвался, и корабль разнесло на куски.

В тот день папа вернулся домой поздно. Как ни странно, он не выглядел подавленным. «Все-таки он полетел! Это уже удача», – сказал он с несколько преувеличенной жизнерадостностью…

Настя знала, что специалисты очень постарались, чтобы не допустить новой аварии, но все же уверенности в успехе у нее было гораздо меньше, чем полтора года назад. Да, виной тому печальный опыт. Но еще почему-то казалось, что зимой кораблю труднее взлететь, чем летом. Зимой ведь вообще все делать труднее.

И плохо, конечно, что с ней сегодня не будет Луизы, которая, как назло, накануне слегла с температурой. После той ссоры они не разговаривали недели две, но потом помирились…

Впереди она увидела кубическое здание монтажно-испытательного корпуса, в полукилометре от которого замер на старте «Интеграл-2»…

«Сейчас произойдет историческое событие, а меня волнует только этот чертов Дмитрий, который еще неизвестно, приедет ли», – слегка виновато подумала Настя, проходя из раздевалки в зал центра управления пуском, который по совместительству был и центром управления полетами. Царь должен был сначала побывать здесь, а потом выйти на гостевую трибуну, чтобы наблюдать за стартом вживую. Но это – предположительно. Возможно, он не захочет мерзнуть и останется в помещении.

ЦУП был весьма компактен – не то что у американцев и у советских русских, но балкон для прессы и VIP-зона были предусмотрены. Посетители находились в самом центре событий и не мешали сидевшим за компьютерами инженерам.

Государя императора пока что не было, зато присутствовал король поп-музыки. Когда пришли Настя с мамой, дядя Андрей давал интервью какому-то новостному каналу. Отвязавшись, наконец, от репортеров, он сел рядом с новоприбывшими и с наигранной досадой сказал:

– Беда с этими журналистами! И чего они так удивляются, видя меня здесь? Я все-таки один из основателей «Ауриги». Мы с Иваном говорили об этом корабле еще там, в России. Вернее, говорил он, а я слушал, разинув рот, и думал: «Ну, ты, Ваня, даешь!»

– Ну, что с них взять, – улыбнулась Настя. – Журналист – это человек, знающий ничего обо всем.

– Это точно, – согласился Ямпольский. – Мне уже надоело подавать на них в суд за ту брехню, что они обо мне сочиняют.

– Да, – подтвердила его жена Екатерина. – Они как минимум раз в полгода разводят нас и женят Андрея на несуществующих любовницах. Мы уже привыкли.

– Какой ты сегодня нарядный! – сказала мама.

Она смотрела на его галстук со звездами и ракетами, которые сверкали и переливались всеми цветами радуги. Ямпольский специально не застегивал пиджак, чтобы всем было хорошо видно это чудо.

– Да, стильная вещь, – с гордостью ответил дядя Андрей и повернул галстук обратной стороной, где было вышито: «Go Siberia!»

До старта оставалось больше часа. Настя внимательно оглядела гостей. В отличие от прошлого запуска, на этом было много представителей Советского Союза. Оттуда приехали репортеры, политики, общественные деятели… Генеральный консул Уваров тоже был здесь.

На большом настенном экране красовался истекающий криогенным паром «Интеграл-2». Но иногда вместо него показывали компьютерный ролик, изображавший старт и последующие события. Корабль выходил на орбиту, потом из его чрева выплывал разгонный блок с маленькой станцией. Станция стартовала к Луне, облетала ее и, поменяв наклонение орбиты, пристраивалась к мчащемуся к Земле астероиду, сообщая советскому командованию противокосмической обороны его точные координаты и скорость. С территории СССР стартовала ракета со спутником-перехватчиком. На высоте примерно сто пятьдесят километров последний сталкивался с астероидом и превращал его в облако раскаленной пыли. Корабль же незадолго до этого входил в атмосферу и, затормозившись, выпускал шасси и приземлялся на ровной площадке недалеко от места старта.

Таковы были планы, но как оно пойдет на самом деле, никто предсказывать не брался…

Наконец, когда терпение Насти готово было лопнуть, император явился. Приехал он с супругой, но без детей, чем вызвал у Насти тягостное разочарование.

Александр IV поздоровался с Выселенцевым за руку, а тот подарил ему настольную модель «Интеграла». Настя залюбовалась отцом. Высокий, широкоплечий, исполненный внутренней силы, он затмевал императора, который рядом с ним выглядел обыкновенным, ничем не примечательным человеком. Да, царствовать, но не править, смог бы кто угодно. А вот построить космический корабль – да еще такой, каких свет не видывал – это получится не у каждого…

Когда царь пришел в VIP-зону, Настя протянула ему вставленный в картонную рамку фотопортрет, где правитель был в мундире морского офицера, и сказала с улыбкой:

– Здравствуйте, ваше величество! Позвольте автограф.

– Это моя дочь Настя, – сказал Выселенцев с гордостью.

Несомненно отметив про себя ее красоту, Александр IV неторопливо расписался на глянце. Забрав фотографию, Настя как бы невзначай спросила:

– А где же цесаревич Дмитрий? Мы так надеялись его увидеть.

Император как будто немного смутился и ответил:

– Он решил не ехать. У него сегодня другие дела.

«Какие это у него, интересно, могут быть другие дела в такой день?» – недовольно подумала Настя. Она сидела в кресле и разглядывала завитки императорской подписи на фотографии. То, что цесаревич проигнорировал событие такого масштаба, выглядело весьма странно. И уж конечно не свидетельствовало в его пользу. А впрочем, ну его… Гоняться за ним – это и вправду глупость.

Его величество остался в центре управления, решив наблюдать за пуском в тепле и комфорте. «Пойду-ка я отсюда, – подумала Настя. – Делать мне здесь все равно больше нечего, а старт лучше увидеть своими глазами». Она пыталась убедить себя, что причина только в этом, но на самом деле из ЦУПа ее гнала обида. Хотелось уйти назло императору.

На улице, впрочем, было хорошо – не очень холодно и почти безветренно. Даже солнце порой выглядывало из-за низких серых облаков, медленно проплывающих над сопками.

Постояв немного у наблюдательного пункта, Настя решила найти какое-нибудь более удобное – или, по крайней мере, не столь многолюдное, место. Походив минут десять по окрестностям, она, наконец, остановилась возле телевизионного фургона с параболической антенной на крыше. Единственным близким соседом оказался какой-то молодой человек, настраивавший фотоаппарат с телеобъективом.

Между тем обратный отсчет продолжался. Настя представила себе папу. Он наверняка выглядит совершенно спокойным – таким, каким он был и в прошлый раз. «А у меня вот зуб на зуб не попадает», – подумала Настя. Она волновалась гораздо больше, чем полтора года назад. Ведь страшно представить, что будет, если и этот запуск окончится катастрофой!

Она вспомнила, что старт готовятся наблюдать со смотровой площадки самого высокого во Владивостоке небоскреба. Интерес к событию был огромный…

Осталась одна минута. Настя посмотрела на того паренька с фотоаппаратом. Тот тоже волновался. Наверное, все его мысли были сейчас о том, как бы не упустить момент отрыва корабля от земли. Самые эффектные фотографии можно получить именно в первые секунды полета. На фоне наземных стартовых сооружений, окутанная дымом и пламенем, любая ракета всегда выглядит более внушительно, чем в небе.

Какой-то он странный, этот юноша. Странным его делали уродливые круглые очки в очень толстой черной оправе. Это были даже не очки, а какие-то чудовищные насадки на объективы. «Видать, совсем у него плохо со зрением», – подумала Настя с сочувствием.

Молодой человек смотрел на дисплей, поворачивая фотокамеру так и эдак, увеличивая и уменьшая изображение. Но результат его не устраивал. Где-то за полминуты до старта он не выдержал, сорвал очки и прильнул к окуляру видоискателя невооруженным глазом. Настя вздрогнула и почувствовала, как обледенелый асфальт уходит из-под ног. Сняв очки, молодой человек изменился до неузнаваемости. Конечно, Настя видела его лишь в профиль, да и прищуренный левый глаз искажал черты лица, но после того, как она столько часов провела за изучением фотографий цесаревича Дмитрия, ей достаточно было и этого. «Неужели это он? – подумала она в замешательстве. – Нет, не может быть!»