Андрей Марченко - Империум. Антология к 400-летию Дома Романовых

• Название: Империум. Антология к 400-летию Дома Романовых
• Автор: Андрей Марченко
• Издательство: Литагент «Снежный Ком»9ebea33f-2a93-102a-9ac3-800cba805322
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-904919-57-3, 978-5-4444-1481-1

Империя не заканчиваются в один момент, сразу становясь историей – ведь она существуют не только в пространстве, но и во времени. А иногда сразу в нескольких временах и пространствах одновременно… Кто знает, предопределена судьба державы или ее можно переписать? И не охраняет ли стараниями кремлевских умельцев сама резиденция императоров своих августейших обитателей – помимо лейб-гвардии и тайной полиции? А как изменится судьба всей Земли, если в разгар мировой войны, которая могла уничтожить три европейских империи, русский государь и немецкий кайзер договорятся решить дело честным рыцарским поединком?

Всё это и многое другое – на страницах антологии «Империум», включающей в себя произведения популярных писателей-фантастов, таких как ОЛЕГ ДИВОВ и РОМАН ЗЛОТНИКОВ, известных ученых и публицистов. Каждый читатель найдет для себя в этом сборнике историю по душе… Представлены самые разные варианты непредсказуемого, но возможного развития событий при четком соблюдении исторического антуража.

«Книга позволяет живо представить ключевые моменты Истории, когда в действие вступают иные судьбоносные правила, а не те повседневные к которым мы привыкли».

Российская газета

«Меняются времена, оружие, техника, а люди и их подлинные идеалы остаются прежними».

Афиша Mail.ru

---

Покидая салоны «Больших Мерседесов», мужчины целеустремленно втягивались в дверь штаб-квартиры немецкой национал-социалистической партии. Навытяжку, каменными изваяниями застыли по обе стороны прохода офицеры СС в черной как ночь форме с витым серебряным погоном на правом плече.

Шел первый час пополудни 29 сентября 1938 года.

Шестью днями раньше

Колчак проснулся как от толчка. Комната отдыха при кабинете в Кремле – крошечное помещение с низким потолком: диван, тумбочка, вешалка для мундира, – где премьер ночевал вот уже третьи сутки подряд, показалась особенно тесной. Настолько тесной, что не хватало воздуха для дыхания.

Негромко тикали ходики на тумбочке – два часа ночи.

Адмирал потянулся за стаканом с холодным чаем, сделал глоток. Горький напиток не освежил пересохший рот, лишь связал язык и нёбо.

– Тьфу ты, черт! – тихо выругался премьер и вытащил из коробки папиросу.

Состояние внутреннего изнурения, нехватки жизненной силы – почти отчаяния – было знакомо еще по девятнадцатому году. Омск, середина октября. На фронте затишье после сентябрьских побед, но именно тогда Александр Васильевич понял: все усилия идут прахом. Опереться не на кого, во главе войск амбициозные недальновидные дураки, поставившие единоличную славу спасителей Отечества превыше общего дела, а сами войска раздроблены, обескровлены – ни резервов, ни патронов.

А главное, утрачен боевой дух. Тот единый порыв, что вел солдат и офицеров в начале наступления и благодаря которому были достигнуты столь значительные успехи на фронте. Всё рассеялось как пар, выпущенный из паровозного котла. Упал градус и накал борьбы, жажда победы, и остались лишь шкурные интересы и одно стремление на всех – драпать подальше от фронта, прихватив по пути «на жизнь» как можно больше добра. Разбой, грабеж, повальное пьянство и кокаинизм.

Глухая ночь. Он лежал без сна на застланной койке. Так же остывал чай в стакане, а душа трепыхалась заполошно, словно воробей в кулаке, и что-то стонало внутри – что-то очень важное, без чего, казалось, сама жизнь невозможна и закончится непременно, если вдруг исчезнет эта загадочная субстанция.

Наутро голова была пустой, а тело ватным, непослушным. Но дух жил, и рука сама, нашарив перо и лист бумаги, начертала:

Первое, поднять новое знамя борьбы с большевизмом, и знаменем этим будет низверженный монарх, и под знаком богоданной власти сплотить рассыпающееся и гибнущее Белое Движение;

Второе, издать собственные декреты о земле и вольностях, ущемить интересы помещиков, но привлечь народ, свежие силы, оттянув их одновременно от большевиков;

Третье, договориться с Антантой на новых условиях.

Золотой запас таял, злейшие друзья – французы с англичанами – заламывали такие цены на оружие и боеприпасы, что оставалось только диву даваться. Но и этого мало. Платить придется по самому высшему счету – территориями, концессиями на добычу уральских руд, бакинской нефти и сибирского золота. А иначе ту Россию, которую он знал, любил и называл Родиной, – не спасти…

Получил он, что хотел? Вопрос этот мучил Колчака все двадцать лет, что правил он остатками той великой державы, каковой была Россия когда-то.

Тогда, в девятнадцатом, все получилось. Более года прошло со времени уничтожения Николая Романова и его семьи, но нашелся туз в рукаве – мастерски проведенная группой монархистов инсценировка расстрела в Перми великого князя Михаила Александровича.

Отработали ювелирно – пермские чекисты, если живы, и сейчас уверены, что расстреливали брата Николая II. За достоверность заплатил жизнью секретарь и друг Михаила – Джонсон. Но дело было сделано – великого князя вывели из-под удара, спрятали в Швейцарских Альпах, вылечили его застарелую язву желудка. Наскоро проведенный в войсках плебисцит свел на нет отречение великого князя в марте семнадцатого, и теперь новоиспеченный государь император Михаил II вынужден был принять власть.

Всё прочее тоже сладилось – большевистский бунт утопили в крови английскими и французскими танками, пушками и пулеметами. Так добился он того, к чему стремился?

Помощь Маннергейма Юденичу обошлась суверенитетом Финляндии с присоединением к ней Карелии вплоть до Онежского озера и Ладоги. Мало того – получившие призрачную свободу Эстляндская, Лифляндская и Курляндская губернии, образовавшие Союз Прибалтийских Республик, теперь под финским протекторатом.

Независимая Польша вернула себе Виленскую губернию, – ах, как запричитали паны о былом величии Речи Посполитой! – присоединила большую часть Белоруссии и Украины. И теперь Варшава послушно выполняла директивы из Парижа.

Бессарабия стала румынской. Дальний Восток беззастенчиво грабят улыбчивые, благожелательные японцы.

А на просторах родной отчизны… Государь император чудесно устроился в Царском Селе: окружил себя приближенными – балы, увеселения, неожиданно проснувшаяся страсть к дорогим автомобилям, унаследованная, не иначе, от старшего брата, и полное нежелание заниматься политикой. Каждое лето ездит на воды под предлогом язвы, хорошо залеченной еще швейцарцами. Лишь дело доходит до серьезных вопросов – дражайший Александр Васильевич, вы наш кормчий! Доверяю вам безоговорочно!..

Государственный совет – скопище вельможных старцев, политических импотентов. Брать на себя ответственность трусят отчаянно. Дума же тонет в прениях и дискуссиях – болтуны и краснобаи. Только в Совмине и остались единомышленники. С ними – с Деникиным и Куропаткиным – нести адмиралу бремя управления великой страной. Пусть ампутированной, обкусанной по краям лучшими врагами, но еще живой и могучей.

Двадцать лет послевоенная Европа старается не замечать гиганта. Блокирует инициативы, не допускает к международной политике. Что ж, в истории имеются примеры. Петр I в свое время уже заставил Запад изумиться, сейчас пришло время его – адмирала Колчака.

Потому и трепещет душа, словно воробушек в кулаке.

Утром следующего дня

Колчак вызвал его и Куропаткина. Вызвал личным звонком, и, в общем-то, ясно было из-за чего. Гитлер торит дорожку на восток. Запад еле успел проглотить аншлюс Австрии, и вот – Судеты. Пронацистская партия Генлейна, истерия вокруг тяжелой судьбы тамошних немцев, провокации, смута. И судетский укрепрайон, бронированная заслонка на пути в Восточную Европу.

Деникин исподтишка поглядывал на премьера. Железный Адмирал выглядел как обычно: наглухо застегнутый морской мундир, острое как лезвие ножа лицо (почти без морщин, и как ему удается?). И такой же холодный и острый взгляд.

Антон Иванович часто ловил себя на мысли, что Колчак единственная фигура в современном мире, способная противостоять Гитлеру. Если отбросить политические реверансы, адмирал тоже диктатор. Да, после разгрома красных он добровольно отрекся от звания Верховного в пользу восстановления монархии, «коя едино способна поддерживать мир и государственность в Российских пределах». Но что толку в троне, если нет власти? Реальной власти, которую имеет Колчак.

А силе можно противопоставить только силу.

Просторный кабинет премьера отличался скромностью обстановки. Широкий стол с писчим прибором и аккуратными стопочками бумаг, книжные шкафы под потолок, кресла для посетителей. Единственное украшение – шелковые шпалеры в простенках с видами моря и парусников, выполненные под заказ в Обюссоне. Ностальжи, мон ами?

Однако выступать военный министр не спешил: помалкивал, поглядывал из-под кустистых бровей то на хозяина кабинета, то на министра иностранных дел.

– Начните вы, Алексей Платонович, – коротко кивнул Колчак в сторону Куропаткина.

– Обстановка накаляется, Александр Васильевич, – отчеканил министр. Гладко выбритый, с идеальным пробором, в отличном цивильном костюме, он предпочитал точные формулировки и всегда имел собственное мнение по любому вопросу. – Английский премьер продолжает играть роль миротворца, надеется насытить людоеда куриным крылышком. Наивно. Этим он лишь разогревает аппетиты Гитлера. Конечно, если Чемберлену удастся уговорить немцев остановиться на Судетах или даже ограничиться Чехословакией, авторитет Англии в Европе возрастет неимоверно. Но вряд ли наши западные партнеры этим ограничатся. Россия становится кое-кому костью в горле: уровень развития страны превысил довоенный, оснащение армии не уступает ни немцам, ни англичанам. Это не слишком радует наших друзей с туманного Альбиона. Поход тевтонов на восток устроил бы многих.

Как всегда – четко, без экивоков, молодец Куропаткин. Политик нового поколения, за ним не стоят ни слава победителя большевизма, ни титулы, ни высокое родство. Карьеру делал сам, собственным умом и проницательностью, дослужившись от мелкого чиновника МИДа до портфеля министра. Нет, право слово – молодец.