Алексей Щавелев - Славянские легенды о первых князьях. Сравнительно-историческое исследование моделей власти у славян

• Название: Славянские легенды о первых князьях. Сравнительно-историческое исследование моделей власти у славян
• Автор: Алексей Щавелев
• Издательство: Северный паломник
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос
• Год: 2007
• ISBN: 5-94431-228-0

В монографии исследуются генезис и структура сюжетов и мотивов древнейшей славянской мифопоэтической традиции. Особое внимание уделяется реконструкции моделей архаичной власти, отразившейся в этих преданиях, а также позднейшим трансформациям устных сказаний в процессе их включения в раннеисторические хроникальные и летописные памятники. Книга адресована историкам, филологам, культурологам, а также широкому кругу читателей, интересующихся проблемами исторической поэтики и прошлым славянских народов.

---

В раннеисторической традиции славян могло также отразиться мифологическое восприятие пространства — «гора (жилой, освоенный «верх») над рекой («низ», граница с иным миром), окруженная лесом» (неосвоенные окраины ойкумены)[271]. Почитание лесов, водоемов и гор характерно для всех славянских племен от Прибалтики до Балкан[272]. Кроме того, предполагаемая прародина праславян — Карпаты (и Прикарпатье)[273] — представляет собой именно ландшафт, сочетающий невысокие горы[274], лес[275] и реки (и другие водоемы[276])[277]. Отмечу, что в ПВЛ Дунай является исходным пунктом миграции славян, а для южных славян — обретенной после странствий новой родиной[278], но в обеих традициях это точка отсчёта нового этапа истории, главный географический перекресток[279].

Следующим этапным событием становится возникновение властных отношений в новых владениях. Все хроники и летописи рисуют картину изначальности власти. Эта власть «естественна» для славян и не требует какой-либо специальной легитимизации[280]. Уже на первом этапе просматриваются общие черты власти, которые остаются системообразующими и на следующем этапе ее развития. Власть в славянских сказаниях — коллективная. Принцип ее принадлежности группе лиц с различными родственными связями постоянно сохраняется[281]. Первоправители происходят только из своего племени (Кий, Пяст, Пржемысл). Примечательно, что средневековые историографы повествуют об одной этнической (племенной) единице — например, полянах киевских, полянах гнезненских, чехах[282].

Специфической чертой первого этапа существования власти является присутствие в семьях первоправителей женщин (сестры Кия, невесты Пржемысла, жены Пяста), играющих заметную роль. Впрочем, степень их влияния варьируется: в случае с Пястом просто отмечено, что у него есть жена; сестра Кия Лыбедь выступает на равных с братьями Щеком и Хоривом; дочери Крока, особенно Либуше, действуют активно и самостоятельно. Столь значительная разница образов женщин из правящих семей может быть обусловлена более поздними особенностями каждой из культурно-политических традиций. Образы женщин-правительниц снова появляются в сказаниях на заре христианизации, т.е. в момент нового «начала» истории (Ольга, Людмила, Дубровка). Судя по всему, актуализация женских персонажей характерна для описания времен «рождения», генезиса новых исторических явлений.

Вожди полян братья Кий, Щек, Хорив и их сестра Лыбедь расселяются отдельно и правят своими родами, семьями. Так же живут по своим городам дочери Крока Кази, Тэтка и Либуше. Но в Чехии описывается более сложный процесс. Власть изначально представлена первопоселенцем Чехом, к которому прилагается «титул» «отец» — «pater». Затем на первое место выдвигается семья Крока[283], а отдельные поселения основывают уже его дочери. В польской легенде власть вначале принадлежит семье князя Попеля и лишь после невыполнения им функций вождя переходит к другой семье. Пять братьев и две сестры считались родоначальниками сербов и хорватов.

Второй этап развития власти характеризуется сменой правителей. Такая смена происходит в Польше и Чехии. В древнерусской традиции на всех этапах развития и расширения княжения полян фигурирует Кий. В какой-то степени роль новых властителей здесь играют Аскольд и Дир, которые выслушивают легенду о Кие и его братьях, а затем занимают их место[284]. В Болгарии славянского первоправителя Слава сменяет рожденный от коровы тюркский «царь» Испор.

Важный этап развития потестарных отношений начинается с акта синойкизма: поляне «створиша градъ во имя брата своего старейшего, и нарекоша имя ему Киевъ»[285]. На схожие процессы объединения родственных семей (или расселения из общего центра) намекает этимология названия столицы Пястов Гнезно, которое сам Галл Аноним толкует как «гнездо по-славянски». Объединением соседних областей конституируется власть и в Чешских землях. Объединительным началом служит брак Либуше и пахаря из соседней области Пржемысла[286]. Возможно, с синойкизмом областей связан титул болгарского князя Слава «царь ста могил». На этом этапе правители возглавляют не один «родной» социум, а несколько, чаще два, соседних, родственных коллектива. Сфера их власти расширяется, но не выходит за пределы этнической группы.

Правители всех славянских земель, согласно сказаниям, наделены исключительными личными достоинствами. «Объем» и возможности власти напрямую зависят от личных достижений князей. Большинство их добродетелей выявляется в ходе развития повествования. Кий и его братья принадлежат к роду «мудрых и смысленых» полян, Пяст выделяется гостеприимством, Крок, его дочери и зять Пржемысл отличаются целым набором достоинств, среди которых основное — мудрость. При этом для изначальных правителей и их преемников набор достоинств одинаков, функционально и принципиально новые князья не отличаются от предшественников. Они просто обладают необходимыми качествами в большей степени.

Легитимизация власти достигается несколько разными путями. Кий играет ведущую роль у полян благодаря факту своего «старейшинства» среди братьев. Успехи в градостроительстве и организации лишь дополняют авторитет старшего брата из наиболее влиятельной полянской семьи. Законность власти здесь обусловлена возрастным старшинством правителя и его успехами.

Переломным событием для полян становится поход на Дунай, куда Кий даже пытается переселиться, и его последующая смерть. После возвращения и смерти Кия вместе с братьями летописец, подводя итоги, говорит об установившейся власти рода Кия в «княженъи полян»: «...держати почаша родъ ихъ княженье в поляхъ». Возвышение власти братьев в их родах (объединение под началом Кия, правление их рода) после их смерти закончилось. Наступает период регресса Полянского княжения. Поляне «терпят обиды» от древлян и других соседей, затем становятся данниками хазар, впоследствии подчиняются Аскольду и Диру, Олегу и Игорю. Всем следующим хозяевам Киева так или иначе приходилось обосновывать свою легитимность: Аскольду и Диру — путем диалога (договора?) с местным населением, Олегу — в соответствии с представлениями о правах княжеского рода и праве завоевателя.

В Польше обретение власти новым правителем идет путем своеобразного соревнования в щедрости и выполнении обычаев гостеприимства. Первый князь Попель не принимает на пиру гостей-чужеземцев, которых приглашают бедняки Пяст, сын Котышко, и его жена Репка. В результате чужеземцы совершают чудо, и бедняк Пяст получает возможность пригласить князя Попеля на пир по случаю постригов своего сына Семовита. Таким образом Пяст, оказавшись богаче и щедрее, выигрывает соревнование-потлач и получает власть. Попеля настигает «мифологическая смерть» от преследующих его мышей. После этого начинается правление, а затем и военная экспансия потомков Пяста.

В чешской легенде подчеркиваются судебные функции правителей и отчасти их магические возможности исцелять, предвидеть будущее, исполнять культовые функции. И сестры, дочери Крока, и новый князь Пржемысл («наперед обдумывающий»), прежде всего, судят и предсказывают будущее. Только их потомки начинают военную экспансию в своем регионе. Законодателем и разделителем земли считался и хорватский князь Будимир.

Таким образом, можно выделить основные архаические представления о сути власти и функциях правителей[287], общие для славян.

1. Принципиальная коллективность правления. Позднее этот стереотип стал причиной искусственного соединения героев устной традиции родственными связями. Это постоянная парадигма «нормальной» власти у славян.

2. Эндогенность власти, возвышение местных правителей, моноэтничность политических организмов.

3. Участие женщин во власти встречается в основном в семьях первоправителей: дочери Крока, сестра Кия Лыбедь, жена Пяста, сестры Туга и Вуга.

4. Сакральные (и магические) функции правителя. Правитель выступал в роли культурного героя, первопоселенца и основателя городов. Наиболее четко эти представления выражены в мифогенных именах и ритуально-культовых действиях.

5. Роль личных достоинств при получении власти, отсутствие аристократической традиции.

6. Обязанности правителя — организационные (основание городов) и судебные, редистрибутивные (организация пиров в польской легенде).

7. Многоэтапность процесса конституирования власти, вначале протекающего в отдельном микросоциуме, затем — в рамках этнически однородных групп.

Нужно подчеркнуть, что в славянском мире на первых этапах становления власти у правителя отсутствует военная функция, а у его семьи — аристократический статус. Князья занимаются исключительно мирными «профессиями» — они пахари, охотники, перевозчики, кузнецы (?). Достоинства доблести и знатности обретают только их потомки. Отдельные военные реминисценции (в частности, в легенде о Кие, в восхвалениях Пяста и его потомков) — результат позднейшей компиляции разновременных мотивов легенды или влияния элитарной дружинной идеологии.