Мэтт Дикинсон - Другая сторона Эвереста

• Название: Другая сторона Эвереста
• Автор: Мэтт Дикинсон
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009

Перед нами перевод книги английского восходителя Мэтта Дикинсона о штурме Эвереста с севера. Автор книги не профессионал. Он отправился в горы по предложению одной из телекомпаний снять фильм о восхождении на высочайшую точку Земли и планировал подъём до той предельной высоты, которая будет ему доступна, как неопытному высотнику. Съёмку на большой высоте должны были вести другие операторы. Однако сложившиеся обстоятельства неожиданно предоставили возможность автору книги стать одним из покорителей Эвереста.

---

Он отвернулся, чтобы не встречаться со мной взглядом.

Я взглянул на оставшийся путь по гребню над нами. По-моему, мы прошли большую часть пути. Оставалось идти не больше часа? Брайан выглядел уставшим, но ничуть не больше, чем на седле.

— Что вы предлагаете?

Последовала неловкая пауза, прежде чем заговорил Барни.

— Мы думаем, что надо поворачивать вниз.

— Поворачивать вниз? Но мы ведь почти дошли! Зачем? Во мне поднялась волна неподконтрольного гнева.

— Зачем мы здесь? Чтобы идти на вершину или нет?

Порыв ветра был единственным ответом.

— И что будет, если мы сейчас повернем вниз?

— Это будет конец, — Барни повел убийственную линию, — конец фильму и всем моим надеждам.

— Конец? После такой работы? Конец? Вы это серьёзно, Барни? Мы должны штурмовать вершину.

— Брайан, — напирал я, — что вы скажете? Вы не допустите такого завершения, не правда ли?

Брайан принял бравый вид и сказал:

— Мы спустимся, хорошо выспимся, поедим и завтра пойдём снова.

Барни отвернулся, и я понял почему. Если даже мне, новичку на большой высоте, было ясно, что как бы хорошо Брайан не поспал и сколько бы он не съел, он не сможет совершить новый подъём на гребень.

— Мы идем очень медленно, и если мы так медлительны здесь, то на высоте мы попадем в беду, — Ал обернулся к Барни.

Я указал на лагерь 5 и на палатки, которые были отчетливо видны.

— Это абсурд. Вот лагерь. Все, что нам надо сделать — это двигаться, и мы будем там. Мы, слава Богу, гораздо ближе к лагерю 5, чем к седлу. Я чуть не заплакал от отчаяния.

— Это кажется, что близко — расстояние скрадывается, — Ал был спокоен, как всегда.

— Если Брайан пойдет выше, он может не спуститься вниз, так как идет слишком медленно. Да и Кис выглядит не лучше.

— Тогда почему никто из вас не сказал об этом утром? Если нам надо было идти быстрее, почему никто этого не сказал? Почему никто не сказал об этом даже на перекусе? Вы оба знали об этом, не так ли?

Ответа не последовало.

Что будет с фильмом? Что подумает зритель после всех разговоров. Каждый отснятый эпизод ведет к штурму вершины. Каждый знает, что штурм может не состояться. Но все ожидают, что Брайан сделает попытку. В настоящий момент мы не достигли даже того, что удалось Брайану в 1999 году. Если мы снимем, как вы поворачиваете вниз в прекрасный солнечный день в трёх днях пути от вершины, то зрители подумают, как и я сейчас: «На кой чёрт всё это затевалось?»

Никогда я не был так зол. Я взялся за фильм, веря, что Брайан пойдет дальше. Много дальше, и фильм будет сильнее, чем «Галаад Эвереста». Брайан и «Гималайские королевства» убедили меня, и я убедил редакторов четвертого канала и INT в том, что мы снимем то, что никто ещё не снимал. Вот что я собирался сказать им сейчас.

Единственное, чего я не хотел — это делать ремейк фильма уже кем-то сделанного. Поэтому штурм был так важен для фильма. Эпизод, где Брайан в «зоне смерти» идет напролом к вершине, составлял сущность фильма и всех моих надежд.

Я оставался ни с чем. В эти минуты я действительно сомневался, что вообще сделаю фильм. Какой здравомыслящий человек захочет смотреть фильм об Эвересте, который заканчивается несущественным разговором перед началом восхождения. То, о чём говорили сейчас трое участников восхождения, походило на предложение свернуть летний пикник после падения нескольких капель дождя.

— Ничего ужасного в этом нет, — защищался Барни, — мы не можем подвергать жизнь Брайана опасности.

— Я согласен, я не хочу, чтобы Брайан или кто-то ещё выходили за свои пределы, но Брайан был раньше на большей высоте и сейчас находится в хорошей форме. Здесь нет технических трудностей, и дело пойдет лучше, когда мы придем в лагерь 5 и получим кислород. Давайте попробуем. Здесь идти меньше, чем кажется. У нас ещё есть время.

Но ни Барни, ни Ал не пошевелились, мои возражения шли вразрез с их многолетним опытом, который подсказывал им, что мы столкнемся с серьёзными проблемами.

Пока мы спорили, произошло нечто необычное. Ал сказал пару слов, которые мы потом часто вспоминали. С самого утра за нами следом шли двое альпинистов и догнали нас на пути по гребню к лагерю 5. Теперь они брели мимо нас и выглядели очень уставшими. Один из них был молодым парнем лет тридцати славянской наружности. Другой, постарше, с бородой был австрийцем. Мы узнали его — это был Рейнхард Власич, альпинист, имя которого было на слуху в передовом базовом лагере.

— Эти двое идут слишком медленно, — прокомментировал Ал, когда они прошли, — похоже, они идут умирать.

Тогда не было ни малейшей причины думать, что его слова могут оказаться правдой. Я воспринял его леденящий душу комментарий, как образный. В тот момент моё внимание было сконцентрировано на нашей ситуации.

— Так, обсуждение окончено. Всё.

Барни посмотрел на Ала, ища поддержки.

— Да, мы возвращаемся.

— В таком случае мы снимем эпизод, где вы объясняете причины такого решения.

Кис вытащил камеру и отснял моё интервью с Брайаном, Барни и Алом. Брайан всё ещё говорил о повторной попытке на следующий день, но я не очень верил этому, так как одновременно он предлагал и другой план.

— Позвольте Алу. Я дам ему мой молитвенный шарф, он занесет его на вершину, сдержав моё обещание Далай Ламе.

Мы запаковали камеру и в полной тишине стали готовиться к спуску. Атмосфера была крайне напряженная, на грани конфронтации.

Прежде чем начать спуск, я последний раз взглянул на двух поднимающихся по склону альпинистов. Они застыли, опершись на свои ледорубы, сопротивляясь порывам ветра, в двух сотнях метров над нами. Далеко позади них виднелись палатки лагеря 5, они будут там через пару часов, думал я, завидуя их удаче.

Затем мы начали спускаться на седло. Мы с Алом шли впереди, за нами шли Кис и Барни, помогавший Брайану.

Мое сознание застыло между злостью и отчаянием. Через тридцать минут пять месяцев тренировок, планирования восхождения придут к своему бесславному концу.

И что же теперь? Как спасти фильм от провала? Решением этих вопросов был занят мой мозг на всем протяжении спуска к седлу. По правилам нам следовало всем теперь спуститься, освобождая путь для следующей команды. Если кто-то из нас захочет продолжать восхождение, то мы перехлестнёмся с компанией Саймона, уменьшая, таким образом, их шансы на успех. Об этом говорил мне мой истощенный кислородом мозг.

В действительности это я осознал уже на седле, моя логика имела слабину. Команда Б не поднялась на седло сегодня, ей предписывалось сделать это завтра, оставив возможность штурма для членов нашей команды, если у кого-то из нас все ещё будет желание взойти на вершину.

Появилась возможность обратить мой гнев во что-то более полезное, а значит обстановка улучшалась.

Сдерживая гнев, я через двадцать минут спросил Ала:

— Что если двое из нас пойдут на вершину?

Ал выдержал паузу, пока снимал гамаши. Если у него и была тень сомнения на этот счет, то он не подал вида.

— Хорошо. Но как быть с фильмом?

— Мы можем сместить акцент фильма на вас. У нас уже есть достаточно интервью с вами, и Брайан может дать вам свой шарф, полученный от Далай Ламы, чтобы закрепить его на вершине.

— Нам надо получить «добро» у Саймона. Ты готов завтра снова идти на гребень?

Я знал, почему Ал спрашивает об этом. На наш прерванный поход мы истратили дневной запас энергии, которой может не хватить в дальнейшем.

— Я считаю, что все будет нормально, если мы выйдем пораньше. К моменту прихода Барии и Брайана на седло последний был измотан до предела. У него едва хватило сил преодолеть небольшой подъём при входе в лагерь. Я вынужден был с чувством стыда признать, что Барни и Ал были правы относительно состояния Брайана. Снимая его, обессиленно сидящего на земле позади палаток, я испытывал угрызения совести. Ничто, даже мой драгоценный фильм, не стоило того, чтобы подвергать Брайана опасности. Барни и Ал были абсолютно правы.

Когда Барни протянул Брайану бутылку воды, у него едва хватило сил поднести её ко рту. Но у него хватило сил произнести несколько слов в камеру.

— У меня нет больше сил, чтобы идти наверх. Ал, вы сделаете это для меня, он зашелся в приступе кашля.

Позднее мы связались с ПБЛ и сообщили Саймону о положении дел. Он был спокоен, как всегда, и, к удивлению, ничего не сказал, узнав об окончании восхождения Брайана. Барни протянул мне рацию, чтобы я изложил свой вариант.

— Мы с Алом хотим продолжить восхождение и снимать, пока сможем. Хорошо?

Я чувствовал биение пульса в виске во время короткой паузы.

— Да, у меня нет возражений. Что с Кисом?

— Он собирается вместе с Брайаном вниз снимать в базовом лагере.

— Хорошо. Удачи. Свяжитесь завтра вечером из лагеря 5. Ошеломленный скоростью, с которой развивались события, я вернулся в палатку, где Кис заваривал чай. Буквально за несколько часов вся форма экспедиции полностью изменилась. Теперь, вместо Брайана, главным героем фильма становился Ал. Хорошо, что мы имели возможность снимать его в ранних эпизодах, иначе его позднее появление в кадре было бы неожиданностью для зрителя.