Роман Поляков - Гибель «Армии Власова». Забытая трагедия

• Название: Гибель «Армии Власова». Забытая трагедия
• Автор: Роман Поляков
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-078545-2

Множество операций, в которых полегли сотни тысяч человек не упоминаются или почти не упоминаются в летописи Великой Отечественной войны Причиной может быть случайность. Но со 2-й ударной армией Волховского фронта случайности не было. Было сделано все, чтобы придать ее забвению, исказить смысл подвига ее бойцов и командиров. «Козлом отпущения» был избран генерала Андрей Власов. Трагедия 2-й ударной армии до сих пор является незакрытой страницей нашей истории. При этой попытке первого прорыва блокадного кольца вокруг Ленинграда и в «Волховском котле» погибли десятки тысяч человек, останки большинства из них так и остались незахороненными…

 Впервые в книге – вся правда о великих подвиге и трагедии 2-й ударной армии.

---

В 19.00 фон Лееб запишет: «Разговор с фюрером результатов не дал. Он попросил меня прибыть завтра к нему в Ставку. 18-й армии придется отступить в район Волхова. Следует ожидать, что противник после прорыва будет продвигаться дальше на запад к шоссе Красногвардейск — Луга — Псков. Сегодня я сказал по этому поводу генерал-полковнику фон Кюхлеру, что если обстановка так и дальше будет складываться, что частям 18-й армии придется откатиться к этой дороге. Очень опасным при прорыве через Волхов было бы продвижение противника через Новгород в юго-западном направлении, так как здесь нет никаких резервов.

Среда, 14 января 1942 г.

Возвращение в Псков (штаб группы армий «Север»). Обсуждение обстановки вместе с генерал-полковником Бушем. Наступление противника по всему фронту вдоль Волхова. Прорыв противника в полосе обороны 126-й пехотной дивизии.

Личные пометки фон Лееба в записной книжке:

Я еще раз попросил об отставке. Повторный приказ сверху, чтобы 2-й и 10-й корпуса продолжали удерживать свои позиции.

Пятница, 16 января 1942 г.

Личные пометки фон Лееба в записной книжке:

Фюрер освободил меня от должности»[80].

Однако, несмотря на все трудности немцев, этот этап наступления советских войск фактически захлебнулся. Конечно, в советской историографии об этом было не принято говорить. Информации крайне мало. Общепринятая точка зрения Генерального штаба — наступление развертывается, но крайне медленно: «Наступление развивалось медленно, бои приняли затяжной характер. В результате январских боев (до 13 января 1942 г.) войска 54-й армии продвинулись незначительно»[81].

2-я же ударная армия и в ее составе 327-я стрелковая дивизия, по воспоминаниям И.М. Антюфеева, занималась следующим: «Начавшееся 7 января наступление успеха не имело. Наши части, преодолев реку и поднявшись на левый берег, попали под сильный пулеметный н минометный огонь противника. Наша артиллерия не только не смогла подавить вражеские огневые средства, но даже не успела как следует произвести пристрелку. К тому же имела всего четверть комплекта боеприпасов.

По приказу командования 9 января все подразделения дивизии были отведены на исходные позиции. На другой день командиров соединений вызвали в штаб армии, где сообщили, что командарм Г.Г. Соколов отстранен от должности. Его заменил генерал-лейтенант Н.К. Клыков. Тут же быта поставлена задача: к исходу 12 января быть готовыми к наступлению с прежними целями, то есть прорвать оборону и наступать в общем направлении на Любань»[82].

По германским данным, нашим частям, после того как в октябре 1941 года Волховский фронт пришел в движение, противостояли две армии — 16-я полевая под командованием фельдмаршала Эрнста фон Буша и 18-я полевая под командованием генерал-полковника Георга фон Кюхтера. Граница между— ними проходила восточнее Луги и Тосно до Невы, у устья р. Тосны. Бои у Волхова до 7 января 1942 года вела именно 16-я армия.

В октябре 1941 г. 16-я армия была усилена 250-й испанской пехотной дивизией (т. н. «голубая» дивизия под командованием генерала Эстебана) и подразделением 126-й пехотной дивизии.

«Советская 2-я ударная армия была втиснута между 52-й и 59-й армиями. В ее состав входили мобильные в зимних условиях и специально обученные элитные войска: наряду с 8 стрелковыми дивизиями это были 8 ударных бригад по 3 батальона и 1 артиллерийскому дивизиону в каждой, а также 10 лыжных батальонов. Остальные соединения были подтянуты позже. Всем этим частям противостояли две немецкие дивизии 28-го армейского корпуса, ослабленные последними боями: 126-я дивизия стояла на правом фланге. 215-я — на левом»[83].

Как уже отмечалось, решением Генерального штаба начало наступательной операции на Волховском фронте было запланировано на 7 января 1942 г. Первые попытки советских войск нащупать слабые места в немецкой обороне окончились неудачей. Поэтому в период с 7 по 13 января произошла смена командного состава 2-й ударной армии и была произведена перегруппировка и доукомплектование частей и подразделений, предназначенных для прорыва.

Таким образом, Любанская наступательная операция началась утром 13 января 1942 г. на узком участке фронта.

«К началу нового, 1942 года, группировка противника, ставившая своей целью соединиться с финнами на р. Свирь, была отброшена на тот самый исходный рубеж, с которого начала свое наступление 16 октября 1941 года. Юго-восточнее Ленинграда армия Федюнинского[84] потеснила противника за железную дорогу Мга — Кириши и завязала бои за населенные пункты Погостье. Посадников Остров. Кириши. Теперь эти бывшие населенные пункты представляли собой лишь географические понятия. Частные успехи чередовались с неудачами, а все-таки юго-восточнее Ленинграда, по ту сторону блокадного кольца, наши войска продвинулись вперед на 100-120 км, очистили от противника обширную территорию на правом берегу р. Волхов. Но отзвуки этих боев совершенно не доходили до взятого в кольцо блокады Ленинграда. И уж совсем не предполагали ленинградцы... что войска Ленинградского фронта внесли значительный вклад в разгром немцев под Москвой. Но это было именно так...Наступление советских войск на Тихвинском и Волховском направлениях намертво сковало группы армий «Север» и воспрепятствовало подкреплению за ее счет немецких войск, терпевших поражение под Москвой. В то же самое время провал немецкого наступления на Москву не позволил Гитлеру привести в исполнение его планы в отношении Ленинграда. И все же Ленинград оставался в блокаде. Вражеская артиллерия продолжала терзать его израненное тело. Надо было еще раз предпринять самые решительные действия для полного избавления от блокады. Именно такую задачу и выдвинула теперь Ставка перед Ленинградским и только что созданным на базе тихвинской победы Волховским фронтами»[85].

Как уже говорилось вначале, взаимодействуя с правым крылом Северо-Западного фронта. Ленинградский и Волховский фронты должны были уничтожить группировку противника в районе станции Мга. Одновременно войскам Северо-Западного фронта предстояло овладеть Старой Руссой. а затем ударом на Дно и Сольцы отрезать немцам пути отхода со стороны Новгорода и Луги.

«...Если бы этой директиве Ставки суждено было осуществиться, группа армий «Север» перестала бы существовать как боеспособное объединение. Первый удар по противнику нанесли изнутри Ленинграда войска 55-й армии. В конце декабря они перешли в наступление на Красный Бор с намерением отбить затем юго-восточный пригород Тосно и выйти в тыл мгинской группировке...Меньше пяти километров отделяли их от этой цели, и все-таки она осталась недостижимой. Войска 55-й армии сумели выйти лишь к Красному Бору и захватить его северную окраину.

13 января развернули активные наступательные действия войска Волховского фронта и 54-й армии под командованием Федюнинского. Волховчане продвинулись в направлении Любани примерно на 75 км. Что же касается 54-й армии, стремившейся соединиться с ними, то единственным результатом ее январского наступления был захват населенного пункта с мрачным названием Погостье. Ставка торопила Хозина. Ему было приказано усилить ударную группировку 54-й армии и не позднее первого марта возобновить решительное наступление на Любань. В то же время Мерецков наносил удар по Любани силами пяти стрелковых дивизий, четырех стрелковых бригад и кавалерийской дивизии при поддержке танков, артиллерии и авиации. С Любанью связывались теперь такие же светлые надежды на избавление от блокады, какими осенью 1941 года было озарено слово «Синявино»[86]. Однако исход получился не более счастливым, чем прежде»[87].

Любанская наступательная операция

(7 января — 30 апреля 1942 гг.)

Пусть вместе с нами земля Ленинградская

Вспомнит былые дела.

Вспомнит, как русская сила солдатская

Немцев за Тихвин гнала.

Выпьем за тех, кто неделями долгими

В мерзлых лежал блиндажах,

Бился на Ладоге, бился на Волхове,

Не отступал ни на шаг.

Выпьем за тех, кто командовал ротами,

Кто умирал на снегу,

Кто в Ленинград пробивался болотами,

Горло ломая врагу.

Будут в преданьях навеки прославлены.

Под пулеметной пургой,

Наши штыки на высотах Синявина,

Наши полки подо Мгой.

«Застольная Волховского фронта» 1943 г., слова П. Шубина

Немцы прекрасно понимали значение Волховского фронта для русских, особенно захват Любани. Захват Любани означал окружение крупной группировки врага и, возможно, прорыв блокады Ленинграда. Вообще прорыв блокады Ленинграда — это и есть главная задача всей Любанской операции.

Еще в середине декабря 1941 года Гитлер издал приказ, требовавший не уступать русским ни шагу. За несколько дней до наступления, 5 января, командир 422-го пехотного полка немецкой армии объявил в своем приказе: «Господин командующий генерал сказал мне вчера, что, если мы не удержим Волхов, мы проиграем войну, удержим его — выиграем войну. Это стоит жизни...» Когда наши войска все же прорвали вражескую оборону на Волхове, Гитлер снял с постов командующего группой армий «Север» фельдмаршала фон Лееба и его начальника штаба Беннеке.