Коллектив авторов - Млечный Путь №1 (1) 2012

• Название: Млечный Путь №1 (1) 2012
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Научная Фантастика

Определить направление этого издания довольно трудно, поскольку есть в нем, кроме художественных текстов и публицистики, традиционных для литературных журналов, еще и научно-популярная страница. Читатель найдет здесь обзор новостей науки – «Наука на просторах Интернета». Опубликованный материал не только сообщает о новостях в самых разных областях современной науки, но достаточно подробно рассказывает о достижениях и, что важно, в статье даны ссылки на конкретные страницы в интернете, где можно найти более подробные сведения. Новости науки «на просторах интернета» предполагается публиковать в каждом выпуске журнала. Во втором номере «Млечного Пути» анонсирована научно-популярная статья об известном математике Пименове.

Публикация в первом номере эссе Станислава Лема «Размышления о методе» (впервые переведенное на русский язык) также выделяет «Млечный Путь» из потока литературно-публицистических журналов. Замечательный польский фантаст размышляет не только о том, как пишет сам, – это еще и далеко не тривиальный взгляд на литературное творчество в целом. Читателю приоткрывается творческая кухня Лема – оказывается, начиная писать «Солярис», Лем загадал сам себе загадку странного разума и сам пытался ее решить на протяжении всей повести. Написав первые страницы будущей повести, Лем даже не представлял еще, что именно обнаружил Крис Кельвин, прилетев на станцию «Солярис». В «Солярисе» блестяще разгадал собственную загадку, а вот загадку странных трупов в повести «Следствие» писатель разгадать не сумел, в чем откровенно и признался в своем эссе, которое опубликовано впервые (перевод сделан по рукописи).

Чрезвычайно интересен опубликованный в первом номере «Млечного Пути» фантастический рассказ Эдварда Митчелла «Эксперимент профессора Шванка». Творчество Митчелла (1852–1927) совершенно не известно российскому читателю, а между тем, написав за всю жизнь десяток научно-фантастических рассказов, Митчелл в каждом из них открыл, по сути, новое направление в фантастике. Он первым за десять лет до Герберта Уэллса писал о путешествии в прошлое на машине времени («Часы, которые шли назад»). Раньше, чем Уэллс, американский фантаст писал о человеке-невидимке («Прозрачный человек»). В опубликованном в «Млечном Пути» рассказе впервые в фантастике поднята тема пересадки сознания от одного человека к другому. Митчелл был первым, кто писал о симбиозе человека и машины («Человек без тела»), о будущих компьютерах («Самый способный человек в мире»). «Млечный Путь» открыл для российского читателя очень интересного автора, чье творчество повлияло на развитие всей западной фантастики.

Не оставлена без внимания королева фантастики – НФ. Она достойно представлена «главным блюдом» номера – повестью главного редактора журнала Павла Амнуэля «Свидетель».

Фантастики в первом номере «Млечного Пути» много, но это все же – не журнал фантастики. Как и не научно-популярный журнал. Хотя на страницах «Млечного Пути» есть и фантастика, и наука.

«Перед вами не журнал фантастики, хотя большая часть текстов первого номера – фантастика, – сказано в редакционном предисловии к первому номеру. – Это не журнал детектива, хотя мы любим классический детектив и будем публиковать лучшие произведения этого литературного направления. Это не журнал литературного мейнстрима, хотя и это направление найдет, конечно, место на наших страницах.

Реалистические произведения и фантастика, детективы и мистика. Произведения русскоязычных авторов и переводы. А также критические материалы, эссе, обзоры, научно-популярные статьи и размышления о современной науке. Многообразный мир современной художественной и научно-популярной литературы «в одном флаконе» – таким мы видим наш журнал. «Млечный путь» – наша литературная Галактика во всем многообразии звезд больших и малых, постоянных и переменных, вспыхивающих и уже погасших. Магнитные поля литературных пристрастий и галактические литературные скопления и течения…»

---

– Я не стану этого подписывать.

Какое мужество! Он не станет.

– Станешь, Эдвард. Хотя бы ради Эммы.

– При чем здесь Эмма…

Усталый голос человека, понимающего, что ему придется поступить так, как требует компаньон, которого он много лет называл другом. Логан не знал всего, а анализировать тонкие нюансы произнесенных слов и по ним делать вывод… он мог, да. Это скажется на длительности перезагрузки, но он мог…

Логан почувствовал, что больше не управляет собой. Странное, не знакомое прежде ощущение: будто он покинул собственное тело и медленно, как воздушный шарик, поднялся над собой, но не над собой, сидевшим в кресле Свидетеля в зале судебных заседаний, а над собой, стоявшим у стола Кайсера рядом с Хешемом в кабинете совладельца компании «Кайсер и Хешем». Зрение вернулось, будто включилось освещение, и…

Логан знал, конечно, об «экспериментах» по выходу человека из тела в состоянии клинической смерти. Как любой физик или биолог, знакомый с природой мозга, он понимал, или ему казалось, что понимал: «посмертные» впечатления, всегда заканчивавшиеся возвращением к жизни (как же иначе? мертвые не могут рассказать о своих видениях), были галлюцинациями, вызванными недостатком кислорода в клетках мозга. Он знал это, но теперь…

Теперь он об этом не задумывался. Только вспомнил.

Он «висел» в воздухе над столом и отчетливо видел побелевшее от ненависти лицо Хешема и внешне спокойное лицо Кайсера. Логан понимал, что Кайсер вот-вот утратит над собой контроль, и если Хешем сделает одно неверное движение, скажет одно неверное слово, Кайсер выстрелит – не потому, что ему так уж хотелось уничтожить компаньона физически, но потому, что оружие в руке было и для Кайсера ощущением новым, не испытанным. Кайсер хотел, чтобы Хешем струсил, он и так трус, ему достаточно сказать, что Эмма замешана, показать постер, и он подпишет все что угодно, а если пригрозить оружием, то вообще какие проблемы…

Кайсер не собирался стрелять, но сейчас не владел собой. Гнев нарастал и стал выше его чувства самоконтроля. Хешем этого не понимал. Он смотрел в черный зрачок, но думал не о том, что Кайсер нажмет на спуск, и жизнь прервется. Он думал об Эмме, которая его предала. Об Эмме, которая вела дела за его спиной. Может, и воображала, что – к его пользе. Если даже так, почему молчала? Да, у них в последние месяцы не было такого взаимопонимания, как в прежние годы, да, они даже вместе были в последний раз… когда? Он не мог вспомнить. Как же все плохо, и неужели Эмма на самом деле была с этим…

Логан чувствовал не мысли Хешема, а его душевное состояние, мысли возникали сами собой и, конечно, в его, Логана, голове, в его мозге, работавшем в режиме квантового компьютера и обрабатывавшем информацию, получаемую, как утверждала теория, не из этой вселенной, а из всех ветвей многомирия, где Хешем и Кайсер вели подобные разговоры, и где уже свершилось то, чему здесь еще предстояло свершиться. Точнее – свершилось уже и здесь, чему Логан, будучи Свидетелем, должен был дать точное, однозначное и недвусмысленное описание, чтобы прокурор смог четко сформулировать обвинение.

Краем сознания Логан воспринимал слова, которые произносил Бишоп, – не слухом, полностью сосредоточенным на том, что говорилось в кабинете, а именно краем сознания, вовлеченного в квантовые связи с мирами, где другой, но тот же прокурор, спрашивал у другого, но того же Свидетеля, что с ним происходит и почему он не отвечает на поставленные вопросы.

Прежде такого не случалось. Теоретически предполагалось, что и случиться не может. Свидетель, начавший давать показания, не способен решать самостоятельно, что сказать, а что утаить или исказить в показаниях в пользу той или другой стороны процесса. Свидетель – квантовая машина. А машина не может…

Логан так и полагал до момента, когда…

Что, черт возьми, происходило? В реальности не Кайсер убил Хешема, а наоборот – Кайсер убит, Хешем с места происшествия скрылся, не оставив улик.

– Подписывай, и закончим.

В голосе Кайсера звучало торжество. Он опустил пистолет и дулом подтолкнул к Хешему, все еще стоявшему в неудобной позе – он приподнялся, но не решался выпрямиться и был похож на вопросительный знак, – планшет с текстом документа, который Хешем должен был подписать.

Логан, будто многажды описанный в литературе дух, вышедший из тела, видел сверху текст на планшетке – стандартный, в вордовском формате. Кайсер подтолкнул к Хешему через стол палочку, с помощью которой тот мог поставить электронную подпись.

– Я жду.

У Хешема не было выбора. Логан ощущал состояние этого человека, мужа Эммы, слизняка, думавшего лишь о том, что Кайсер может случайно нажать на спуск.

С каких пор мы стали врагами? Мы… Логан поймал себя на том, что думает мыслями Хешема, ощущает то, что, возможно, чувствовал этот человек.

Эмма…

Логан не вспомнил, как открыл дверь и вошел в дом, где она его ждала. Это не было воспоминанием. Он вернулся в ту реальность, почувствовал запах ее волос, увидел ее глаза, впитал, как нектар, ее взгляд, он и сейчас не мог представить себе, что Эмма лишь играла, чтобы…

Я люблю тебя, – сказал Логан, и в глазах Эммы вспыхнул восторг, который невозможно ни с чем спутать.

Что я здесь делаю? – подумал Логан, глядя сверху на лысую макушку Хешема, на планшет с договором, на напряженную позу Кайсера.

Что я могу сделать?

Ничего. Свидетель лишь сообщает о явлениях и предметах, поддающихся квантовому наблюдению.

– Со-об-щи-те о…

Голос Бишопа, неузнаваемый, растянутый во времени. Логан понимал, что если сообщит о том, чему стал Свидетелем, Эмма окажется вовлечена в преступные действия этого подонка и…

Хешем не подписал договор, иначе Корин или Шелдон сообщили бы Логану об этой важной улике. Или не сообщили бы? Свидетель не должен знать всех обстоятельств дела. Свидетель должен иметь представление лишь о месте и времени события. Он не делает выводы, он только…

– Ну!

Как выстрелил.

Хешем так и остался в полусогнутом положении, когда протянул руку, чтобы взять палочку. Подпишет?

То, что произошло в следующую секунду, Логан воспринял не сознанием, а чем-то, во что превратилось сознание-подсознание-тело-весь-он-как-личность. Он увидел черный туннель и свет в его конце. Понял, что умирает. Услышал голоса, в которых узнал голос матери («Лог, пожалуйста, оставь стакан в покое!»), отца («Мне совсем не нравится, что ты собираешься стать физиком»), умершего в младенчестве брата (детский плач, но Логан легко понял все, что хотел, но не мог высказать, годовалый Джорди, когда его съедала болезнь).

Логан летел к яркому свету в конце туннеля, и голоса подгоняли его: «Скорее, ты можешь не успеть, ты должен сделать то…» Что он мог сделать на краю жизни, впитывая яркий и сладостный свет потустороннего… или иной вселенной, где он сейчас окажется…

Свет в конце туннеля распался на цвета, цвета соединились в материальный предмет, и, прежде чем узнав этот предмет, прежде чем поняв его назначение, Логан взял предмет в руки – так ему показалось, и он понимал, что на самом деле происходит квантовое соотнесение реальностей, он даже вспомнил семинар, на котором Донелли обосновывал такую возможность, а ему возражали и нашли множество аргументов «против» и ни одного «за».

Яркий свет в конце туннеля стал пистолетом – Логан просто забрал оружие из неподвижной руки Кайсера, будто отломил палец у гипсовой статуи. Увидел белое от ужаса и понимания конца лицо этого человека, услышал сдавленный возглас… чей? Хешема?.. направил оружие в лоб Кайсера, и пистолет выстрелил сам… то есть, видимо, Логан все-таки нажал на спуск, хотя и не понимал, как мог это сделать, будучи в состоянии квантовой запутанности и не являясь, в физическом смысле, человеком этой реальности.

Видеть он перестал сразу. На какое-то мгновение осталось слуховое восприятие, потрясенный голос Хешема:

– Господи!

И тихий, ускользающий стон Кайсера – возможно, он тоже видел сейчас черный туннель и свет в его конце. Он тоже ушел к свету, но, в отличие от Логана, без надежды вернуться.

А у Логана была такая надежда?

На короткое мгновение ускользавшее сознание возвратилось в вышедший из режима квантового компьютера мозг, и, прежде, чем погрузиться в черноту и безмолвие, Логан увидел раздраженное лицо прокурора.

– Что происходит? – требовательно спрашивал Бишоп. – В аппаратной! Что происходит со Свидетелем?

Я больше не Свидетель, – хотел сказать Логан. Он даже рот открыл, почувствовал, что вернулся, ощутил свои руки и ноги, зуд в левом ухе, жжение в затылке, там где его касались клеммы.

И – все.

* * *

Женщина приезжала в больницу каждое утро после обхода, поднималась на пятый этаж и тихо сидела у окна в холле, всматриваясь в глубину коридора, где располагались кабинеты врачей, подсобные помещения и единственная, отделенная от прочих, палата. Что-то знакомое было в ее лице, но обманчивое ощущение узнавания не беспокоило Клару до того дня, когда, проходя мимо и услышав вздох, она впервые обратила внимание на профиль и поняла, кого эта женщина напоминает.