Лев Разгон - Рощаковский

• Название: Рощаковский
• Автор: Лев Разгон
• Жанр: Русская классическая проза

---

Черта оседлости, процентная норма для евреев - это все были пережитки дикости, неумения управлять. Вместо того, чтобы распустить тетиву, лук все время держали согнутым. Вот он и распрямился... Я евреев почитаю людьми не менее почтенными, чем любые другие. Скорее - наоборот: очень умны, способны, надежны - как администратор всегда предпочитал иметь дело с евреями. Но, когда я сейчас приехал в Россию, я себя почувствовал, как индус, который после долгого отсутствия вернулся в Индию. И в Индии этой роль англичан выполняли евреи. Я понимаю: естественно, они делали революцию, они и плодами её хотят пользоваться. Но евреи - не материал для создания русского государства. Вы нация не государственная, да вы просто не понимаете самодовлеющей ценности государства! И вам, в новом русском государстве, снова придется уйти на старое место. Жаль мне вас, батенька, но никуда не денешься!

...Да, да - будет государственный антисемитизм. И снова будет процентная норма в университетах, и снова перестанут принимать евреев в ведомство иностранных дел, в полицию, в жандармерию, выключат из государственной элиты... Ну, не обязательно черта оседлости, теперь это трудненько восстановить, да и не требуется. А если потребуется, то не будет как раньше, когда евреям предоставили для проживания пятнадцать самых лучших, самых южных и плодородных губерний! Теперь, когда захочет, загонит он евреев к черту на кулички, за можай, в самую тундру, тайгу! И никто не пикнет! Влас Дорошевич не наплюет за это в морду в каком-нибудь фельетоне!.. Понимаете, дело ведь не в пользу этого для государства? Ну, как же вы это не понимаете? Для государства, для нации в целом - исключение нескольких миллионов талантливых, образованных людей из управления, производства, науки - принесет огромные убытки. Но когда создается национальное государство, когда нужно повести за собой народ - нужен лозунг всем понятный, всем ясный - ну, вот как ваш этот знаменитый - "Грабь награбленное!..". В цивилизованной Германии малокультурный и малоцивилизованный Гитлер пришел к власти, сказав: "Германия - для немцев!" И - пожалуйста - от цивилизованной, интеллигентной, философской Германии пух только полетел, одни рожки и ножки остались! И у нас выкинут этот лозунг: "Россия для русских!" Неминуемо, неизбежно! А за этим лозунгом пойдут все, для кого евреи - конкуренты! Пойдут чиновники, профессура, журналисты, литераторы... Пойдут продавцы, приказчики, дантисты, врачи... Дело, конечно, некрасивое, и совестью покривить придется... Так ведь дело привычное! Когда выгодно, то благородные слова для этого найдутся! Ничто так не возбуждает национальную или революционную совесть, как выгода! Вот вы, небось, с ужасом смотрите на меня - старого циника!.. А какой же я циник? Я просто старый и разумный человек. Да, да...

Однажды в Ливадии разговорился с Петром Аркадьевичем Столыпиным - государя долго ждали на пристани... Очень был умный человек и знал, что хочет делать,для государственного человека это почти самое главное. Но был он попорчен как будто его моль поела!- своим губернаторским прошлым. Узок был, батенька. На Россию смотрел как на губернаторство - только большое... А это совсем, совсем другое дело! И опять же был связан очень со своей средой. Земельный вопрос решал по-куриному, тихонько - как будто у императорской России века впереди. А впереди-то не века, а несколько лет... Пошел бы на принудительное отчуждение за большой выкуп земли у помещиков да и отдал мужикам - и сто-двести лет Россия никакой бы революции не знала и не боялась! У Ллойд Джорджа хватило же ума и решимости. А почему? Своей земли не было, у родичей её не было, смотрел вперед и думал о пользе государства, а не сословия. А наши дворяне, да и капиталисты,- просрали они Россию из-за собственной жадности да глупости! Хорошо ещё большевики нашлись, а не то - конец был бы русскому государству!

- А как вы к сменовеховцам относитесь? Вы читали этот сборник "Смена вех"?

- Знаю, знаю, что вы хотите сказать! Читал я, сударь, эти сочинения, и газету ихнюю "Накануне" выписывал, да и разговаривал с некоторыми, когда по делам фирмы в Берлин ездил. Конечно, это у них разумная мысль - что большевики повернут к национальному государству, как только самые толковые из них поймут, что мировая революция - сказка для недоразвитых голов. И понимают они, что тут без самодержавия не обойтись. Но и тут русский интеллигент не может, чтобы не возжелать своей, интеллигентской мечты: и чтобы русское государство было, да на западный манер - с партиями да парламентом... И чтобы самодержавие управляло Россией, но вполне цивилизованно и с отглядкой на газетчиков в Лондоне и в Париже... А одной задницей сидеть на троне и парламентской скамье - невозможно! Вот этого им не понять было! Но народ не глупый, и многие из них приспособились, конечно, как этот Толстой, писатель. Или профессор Тарле. Но из них никаких государственных деятелей не вышло, да и выйти не могло. Кончилось тем, что просто-напросто пошли в холуи. Да и незадорого...

...Как жилось, спрашиваете? Интересно, конечно, но тоскливо. Отвык от российских порядков. От грязных сортиров, неподметенного коридора, от плохо помытых и холодных тарелок, от невкусного харча... Понимаю, пустяки это, но с тех пор как приехал в Россию - ни разу вкусно не поел! Негде!

- Ну как негде? Неужто в московских ресторанах нельзя вкусно поесть? В "Метрополе"? В "Национале"?

- Ох, что же мне вам объяснять - невозможно это, батенька, потому что вы в своей жизни никогда вкусно не ели. Вы не понимаете, как ели у "Донона", у "Кюба", даже в "Московской" или у Тестова?! Только в нескольких парижских ресторанах можно было так поесть! У государя так не кормили! А ваши эти рестораны со старыми названиями - харчевни простые и некому там изготовить вкусное! Быстро, ах, быстро забывается старое! Вот пошел я в Художественный, посмотрел "Анну Каренину"... Ну, не выдержал! Воспользоваться тем, что когда-то в Петербурге знаком был с Немировичем, пошел к нему за кулисы и говорю ему: "Ну, Владимир Иванович - эти не знают, не видели, а вы же бывали на Высочайших приемах, насмотрелись - как же допустить такое можете?! Каренин одет в мундир для большого приема, а треуголка у него для малого!.. Как же это!"

Знаете, это свойство нас, русских,- быстро забывать! И злишься на это, а ведь это великое, ну прямо благодетельное качество! Сами это испытаете! Лет через пятнадцать никто вам верить не будет, когда станете рассказывать о том, что было до тридцать седьмого! Ну что - казни! Казни забудутся так же быстро, как и другое. Русский человек - самый сильный, самый пластичный, он все может! Вот приехал ко мне Новиков-Прибой, принес мне роман целый - "Цусиму"! Залюбовался им: простой баталер, а ведь какую толстую книгу, целый роман, батенька, написал!

- Так "Цусима" все же не баталером написана, а писателем...

- Что?! А вы этот ро'ман читали? Я прочел, с интересом прочел. Не писателем он написан, а баталером! Как он был, Новиков - баталером, так баталером и остался, и роман его интересен только тем, что из него можно понять, как баталер смотрит на великие события да судьбы человеческие... Как ду-у-урак смотрит!

Я с ним долго разговаривал, водку с ним пил. Пообтерся. свет посмотрел, в писатели ваши вышел, богатым стал, известным... А в глазах страх да этакая суетливость угодническая... Вы меня, старого, извините, батенька - но у всех вас в глазах: страх да угодничество. У последнего английского матроса не встретите этого...

- Не понимаю я вас, Михаил Сергеевич... Вы сожалеете о страхе и угодничестве в глазах у русских людей. А сами мечтаете о государстве, основанном на страхе, несправедливости, неравенстве, на полурабской жизни одних и величии других... А не думаете вы, что вместо величия будет обыкновенное свинство?

- Все вижу, все, батенька, вижу! Все убытки 'вижу! И вам - евреям достанется, и русский человек ещё хлебнет лиха! И ненавидеть Россию будут и бояться её будут - только никто и никогда её не будет презирать, как это делали немцы при государе! Пройдут годы и годы, повыбьют и перемрут поколения, а великая Россия выпрямится, подомнет под себя другие, малые страны, и тогда исчезнет угодничество из глаз русских людей. Вы никогда не видели лицо англичанина, когда он приезжает в какой-нибудь Сингапур, в Индию, в Аравию... Вот такими будут лица и у русских!!!

...Рощаковский даже привстал на нарах. Его покинуло обычное спокойствие, черная шапочка сбилась на бок, он уже походил не на французского олимпийца, а скорее на неудачливого пророка из попов-расстриг... Мне нужно было закончить этот разговор, я мог раскричаться и нарушить наш негласный джентльменский регламент спора. Рощаковский это тоже понял. Он обаятельно улыбнулся, поправил шапочку, махнул маленькой сухой рукой и сказал про свою горячность матросскими дико-непристойными словами, которые у него звучали почти светски. Наступил час ужина, в камеру внесли большие баки с чечевичной размазней, и мы перешли к своим, обычным, простым камерным делам. Впервые и неожиданно мне стало жалко этого старика. Одинокого, совершенно одинокого в этой камере, в этой тюрьме, в этом городе и этой стране. Я здесь со своими, а он с кем?