Бернард Корнуэлл - Песнь небесного меча

• Название: Песнь небесного меча
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-61045-7

В конце IX века между датчанами, захватившими север Англии, и уэссекским королем Альфредом, правившим на юге, было заключено перемирие. Но покоя по-прежнему нет. Как и раньше, приплывают на остров за добычей викинги с континента, и хрупкое равновесие готово разбиться вдребезги. Вот уже норвежские ярлы Зигфрид и Эрик захватили Лондон — город, принадлежащий Альфреду. Король поручает своему военачальнику Утреду, наполовину датчанину, наполовину саксу, отбить город у захватчиков и преподнести его в подарок к свадьбе своей дочери Этельфлэд. Христианского короля не волнует, какую страшную цену заплатит язычник Утред за свою победу, и Альфред фактически лишает его помощи. Утред может полагаться лишь на себя и свой верный меч...

---

— Скажи, — глядя на меня, заговорил король, — чем сейчас занимаются Зигфрид, Хэстен и Эрик?

— Они в Бемфлеоте, господин, — ответил я, — укрепляют свой лагерь. У них тридцать два корабля и достаточно людей, чтобы составить из них команды.

— Ты сам видел это место? — вопросил отец Эркенвальд.

Я знал — двух священников привели на террасу, чтобы те стали свидетелями нашей беседы. Альфред всегда осторожничал и любил, чтобы такие беседы запоминались или записывались.

— Я не видел его, — холодно проговорил я.

— Значит, видели твои шпионы? — продолжал расспросы Альфред.

— Да, господин.

Он мгновение поразмыслил.

— Те корабли можно сжечь?

Я покачал головой.

— Они стоят в ручье, господин.

— Их следует уничтожить, — мстительно сказал король, и я увидел, как его худые руки сжались на коленях. — Они совершали набеги на Контварабург!

В голосе его слышалось смятение.

— Я слышал об этом, господин.

— Они сожгли церковь! — негодующе заявил Альфред. — И все оттуда украли! Евангелия, кресты, даже мощи! — Он содрогнулся. — В той церкви имелся фиговый лист, который завял по воле Господа Христа. Однажды я прикоснулся к этому листу и ощутил его силу. — Альфред вздрогнул. — А теперь все это попало в руки язычников.

Похоже было, что он вот-вот расплачется.

Я промолчал. Беокка начал записывать, перо скрипело по пергаменту, который он неуклюже держал в искалеченной руке. Отец Эркенвальд держал горшочек с чернилами с таким негодующим видом, словно подобная задача была для него слишком ничтожной.

— Ты сказал, тридцать два корабля? — спросил меня Беокка.

— Так мне доложили в последнем донесении.

— В тот ручей ведь можно войти, — ядовито проговорил Альфред; горе его внезапно прошло.

— Ручей у Бемфлеота пересыхает во время отливов, господин, — объяснил я, — и, чтобы добраться до вражеских судов, мы должны миновать их лагерь, который разбит на холме над причалами. В последнем полученном мною рапорте говорилось, господин, что один корабль постоянно пришвартован поперек ручья. Мы могли бы уничтожить его и проложить себе путь, но тебе понадобится тысяча человек, чтобы это сделать, и ты потеряешь по меньшей мере две сотни.

— Тысяча? — скептически переспросил он.

— По последним сведениям, у Зигфрида около двух тысяч человек.

Король на мгновение закрыл глаза.

— Зигфрид жив?

— Еле жив, — ответил я.

Большинство из этих вестей я получал от Ульфа, датского торговца, который любил мое серебро. Я не сомневался, что тот получает серебро и от Хэстена с Эриком, которые хотели знать, чем мы занимаемся в Лундене, но такую цену стоило платить.

— Брат Осферт тяжело ранил Зигфрида, — сказал я.

Проницательные глаза короля остановились на мне.

— Осферт, — без интонаций проговорил он.

— Выиграл битву, — ответил я так же монотонно.

Альфред молчал наблюдал за мной; его лицо все еще ничего не выражало.

— Отец Пирлиг тебе рассказал? — спросил я.

Альфред коротко кивнул.

— То, что сделал Осферт, господин, было очень храбрым поступком. Не уверен, что у меня хватило бы храбрости такое сделать. Он спрыгнул с огромной высоты, напал на ужасного воина и остался в живых, чтобы вспоминать этот подвиг. Если бы не Осферт, господин, сегодня Зигфрид все еще был бы в Лундене, а я лежал бы в могиле.

— Ты хочешь, чтобы тебе вернули Осферта? — спросил Альфред.

Ответом, конечно, было «нет», но Беокка почти незаметно кивнул седой головой, и я понял, что Осферт не нужен в Винтанкестере. Мне не нравился этот юноша, и, судя по безмолвному посланию Беокки, там он тоже никому не был нужен, но его храбрость была достойна подражания. Я подумал, что у Осферта сердце воина.

— Да, господин, — ответил я и увидел, как Гизела украдкой улыбнулась.

— Он твой, — коротко сказал Альфред.

Беокка благодарно возвел к небу здоровый глаз.

— И я хочу, чтобы норвежцев и датчан убрали из устья Темеза, — продолжал Альфред.

Я пожал плечами.

— Разве это не дело Гутрума? — спросил я.

Бемфлеот находился в королевстве Восточная Англия, с которым у нас официально был мир.

Альфреда рассердило, что я назвал Гутрума его датским именем.

— Королю Этельстану сообщили о возникших трудностях, — заявил он.

— И он ничего не сделал?

— Пообещал сделать.

— А викинги безнаказанно разгуливают по его землям, — заметил я.

Альфред ощетинился.

— Ты предлагаешь мне объявить войну королю Этельстану?

— Он позволяет вражеским отрядам заявляться в Уэссекс, господин, так почему бы и нам не ответить тем же? Почему бы не послать корабли в Восточную Англию, чтобы потрепать владения короля Этельстана?

Альфред встал, не ответив на мое предложение.

— Вот что самое важное, — проговорил он. — Мы не должны потерять Лунден. — Он протянул руку в сторону отца Эркенвальда, и тот, открыв кожаную сумку, вынул свиток пергамента, запечатанный коричневым воском. Альфред протянул этот пергамент мне. — Я назначаю тебя военным губернатором города. Не допусти, чтобы его снова захватил враг.

— Военным губернатором? — многозначительно переспросил я, взяв пергамент.

— Все войска и члены фирда будут находиться под твоим командованием.

— А город, господин? — спросил я.

— Город станет Божьим местом, — ответил Альфред.

— Мы очистим его от греха, — перебил отец Эркенвальд, — и да станут его грехи белы, как снег.

— Аминь, — истово проговорил Беокка.

— Я назначаю отца Эркенвальда епископом Лундена, — продолжал Альфред, — и гражданское управление будет находиться в его руках.

Я почувствовал, как у меня упало сердце. Эркенвальд? Который меня ненавидит?

— А как же олдермен Мерсии? — спросил я. — Разве не в его руках здешнее гражданское управление?

— Мой зять, — сдержанно проговорил Альфред, — не будет оспаривать мои назначения.

— И как много власти ему здесь принадлежит?

— Это — Мерсия! — сказал Альфред, топнув ногой. — А он правит Мерсией!

— Значит, он может назначить нового военного губернатора? — спросил я.

— Он будет делать то, что я ему велю, — ответил Альфред; в его голосе внезапно зазвучал гнев. — Через четыре дня мы закончим все приготовления, — он быстро снова собой овладел, — и завершим все дискуссии, необходимые для того, чтобы позаботиться о безопасности и благоустройстве этого города. — Он отрывисто кивнул мне, наклонил голову в сторону Гизелы и отвернулся.

— Господин король, — мягко проговорила Гизела, остановив собравшегося было уйти Альфреда, — как поживает ваша дочь? Я видела ее вчера, и она была в синяках.

Взгляд Альфреда метнулся к реке, где шесть лебедей преодолевали буйную воду под сломанным мостом.

— С ней все хорошо, — сдержанно проговорил он.

— Синяки… — начала Гизела.

— Она всегда была озорным ребенком, — перебил он.

— Озорным? — нерешительно переспросила Гизела.

— Я ее люблю, — сказал Альфред. Не оставалось сомнений, что он говорит правду, — столько неожиданного чувства прозвучало в его голосе. — Но если озорной ребенок забавляет, то для взрослого озорство есть грех. Моя дорогая Этельфлэд должна научиться послушанию.

— Итак, она учится ненавидеть? — спросил я, вспомнив недавние слова короля.

— Теперь она замужем. И ее долг перед Богом повиноваться мужу. Она научится этому, я уверен, и будет благодарна за урок. Трудно наказывать дитя, которое любишь, но грешно воздерживаться от такого наказания. Молю Бога, чтобы Этельфлэд со временем научилась быть любезной.

— Аминь, — сказал отец Эркенвальд.

— Хвала Господу, — сказал Беокка.

Гизела промолчала, и король ушел.

Я должен был догадаться, что в совет во дворце на вершине лунденского холма будут входить и священники. Я ожидал военного совета, трезвого обсуждения того, как лучше всего очистить Темез от головорезов, кишащих в устье, но вместо этого, едва я отдал свои мечи, меня проводили в окруженный колоннами зал, где стоял алтарь.

Меня сопровождали Финан и Ситрик. Финан, добрый христианин, перекрестился, но Ситрик, как и я, был язычником и посмотрел на меня с тревогой, будто боялся религиозного волшебства.

Я вытерпел церковную службу. Монахи распевали, священники молились, колокола звонили, мужчины преклоняли колена. В помещении находилось около сорока человек, большинство из них — священники, и всего одна женщина — Этельфлэд, сидевшая рядом с мужем. Она была одета в белое просторное одеяние, стянутое на поясе голубым кушаком, в ее пшенично-золотистые волосы были вплетены цветки вероники.

Я стоял позади нее, но один раз, когда она повернулась, чтобы посмотреть на отца, я увидел пурпурный синяк вокруг ее правого глаза.