Гюнтер Лофлёр - Зарубежный криминальный роман

• Название: Зарубежный криминальный роман
• Автор: Гюнтер Лофлёр
• Издательство: Грэгори-Пэйдж
• Жанр: Боевик
• Год: 1994
• ISBN: 5-88594-009-6

Очередной сборник объединил в себе три детективных романа, обладающих всеми достоинствами этого жанра. Как всегда: острый сюжет, мастерски закрученная интрига, циничная изощренность преступников и высокий профессионализм детективов.

Знакомство со сборником доставит много волнующих, приятных минут читателю.

---

— Простите?

— Чтобы укротить вашу строптивость, я напомню вам о Брайсе Паркере. Или я в чем-то ошибаюсь?

— Нет.

Брайс Паркет, владелец крупного игорного дома, был самым ненавистным человеком для доктора: фактически его карьера была в руках Паркера.

— Вы не ошибаетесь, Глория.

— Так сколько вы ему должны?

— Двадцать тысяч фунтов.

— Боже мой! Но… но, где же вы собираетесь взять эти деньги?

— Не знаю.

— Думается мне, что такой ответ вряд ли удовлетворит Брайса Паркера.

— К чему напоминать мне об этом?

Глория закурила сигарету.

— Вы распоряжаетесь состоянием вашей жены, не так ли?

— Да, но под строгим контролем Понсонби и Сита. Эти старомодные господа ничего не смыслят в современной жизни.

— Иначе говоря, они не дают вам швырять деньгами, не так ли?

— Да, так…

— У леди Джейн большое состояние?

— После смерти ее родителей, да.

— Какое же именно?

— Думаю, около ста тысяч фунтов.

— И что же, она отказывается оплатить ваши долги?

— Она ничего о них не знает.

— А если вы признаетесь ей в этом?

— Она, конечно, их оплатит…, но при одной условии…

— Чтобы вы бросили играть?

— Чтобы я больше с вами не встречался…

— Да? А разве она знает обо мне?

— Догадывается, скажем так…

Снова наступило молчание, которое длилось довольно долго.

— Микаэль…, вы составили завещание?

— Леди Джейн и я, мы все оставляем тому из нас двоих, кто переживет другого.

— Любопытно…

— Что вы хотите этим сказать?

— А то, что, если когда-нибудь вы овдовеете, вы станете богатым человеком, Микаэль, и мы сможем, наконец-то, стать счастливыми.

— Леди Джейн чувствует себя превосходно!

— Перемена в ее самочувствии зависит только от вас…

Он посмотрел на нее в полном недоумении.

— Я… я вас не понимаю…

— Да будет вам! Наоборот, вы меня прекрасно понимаете. Вы трусите, Микаэль?

— Вы предлагаете мне…

— Микаэль, леди Джейн не нашей кости… Это мелкая птичка, которая только и сделала в жизни, что появилась на свет. А мы с вами — крупные хищники, которые хватают добычу без разбора там, где ее находят, не испытывая жалости к слабым.

— Замолчите же! Вы должны… О! Как все это отвратительно…

Глория с презрением посмотрела на доктора.

— Я поняла, что ошиблась в вас, Микаэль…

Она встала.

— Я пришла проститься с вами.

— Проститься?

— Вы пропащий человек, Микаэль… Я знаю, что не позднее, чем через две недели Брайс Паркет открыто потребует с вас долг, и вы потеряете репутацию респектабельного врача. Богатые пациенты отвернуться от вас… Конечно, ваша жена оплатит все счета, но вам не удастся избежать крупного скандала, о котором узнают и господа из Королевского общества. Что касается меня, то я не желаю больше мириться с таким подпольным существованием. Или я становлюсь леди Уортэм, или порываю с вами. К тому же мне предлагают контракт на год: выступления в кабаре на Бродвее. Я тяну и не подписываю, так как хочу знать ваши намерения.

— Вы оставляете меня?

— Я люблю вас, Микаэль, но вы требуете слишком большую плату за эту любовь.

Она протянула ему руку.

— Сожалею, Микаэль, но дальше так продолжаться не может… Постарайтесь как-то выкрутиться с Брайсом Паркером и оставайтесь примерным мужем леди Джейн. Прощайте…

Помня о состоянии унаследованном его супругой, доктор часто мечтал о ее смерти, после чего он сразу стал бы богатым человеком, но это всегда оставалось только мечтой. После слов Глории эти страшные фантазии обретали все большую реальность. Он почувствовал себя в ловушке и не знал, как выпутаться из нее.

— Глория, вы прекрасно знаете, что я не могу жить без вас!

— В таком случае, вам известно, как вам следует поступить…

Уортэм уже не был столь тверд…

— Легче сказать, чем сделать.

— Мне кажется, однако, что врач обладает большими возможностями в таком деле, разве не так? И при этом ни у кого не возникает никаких подозрений…

— При условии, что этот врач не становится наследником своей жертвы.

— У вас привычка все драматизировать!

— Вам легко говорить! Или вы считаете, что убийство — это не драматическое событие?

— К чему продолжать этот спор, Микаэль?

— Подождите, Глория, допустим, я не вызову никаких подозрений… Но такие люди, как Брайс Паркет…

— Такие люди, как Брайс Паркет, не вмешиваются в чужие дела!

— Допустим… Но есть еще и такие, кто знает о нашей связи.

— А для таких людей, все останется неизменным. Просто я не уеду в Америку, и через некоторое время мы сможем, наконец-то, пожениться. Уверенность в том, что вы принадлежите мне и только мне даст мне силы и терпение ждать, сколько потребуется.

— И еще сто тысяч фунтов, не так ли?

Она холодно посмотрела на него.

— Да, и еще сто тысяч фунтов. Но к чему весь этот разговор! Чтобы завоевать наше счастье такой ценой, вам надо стать другим, Микаэль! Прощайте…

Он удержал ее руку в своей.

— Глория, в вашем присутствии я теряю волю… Я вас люблю, вы мне дороже всего на свете! Я не могу допустить и мысли расстаться с вами…

Она пожала плечами.

— Это все слова…

— Вы — чудо, о котором можно только мечтать. Ваша любовь согревает душу, рождает надежду, вселяет уверенность, что жизнь прекрасна и бесконечна… О такой женщине, как вы мечтают все мужчины моего возраста: вы возвращаете уходящую молодость.

— Вы всегда отличались красноречием, Микаэль.

Доктор продолжал:

— Благодаря вам, я больше не оглядываюсь назад, меня не удручает то, что половина жизненного пути уже пройдена, я не страшусь будущего… Вы вернули мне уверенность в себе и честолюбие, желание быть всегда и во всем среди первых…

Она спросила с усмешкой:

— Ну и что все это значит?

— Это значит, что я люблю вас больше всех на свете.

— В таком случае, если вы хотите, чтобы я вам поверила, уберите как можно скорее леди Джейн.

Обладая трезвым умом, Глория никогда не забывала о поставленной цели. Сэру Микаэлю, воспарившему мыслью в небеса, пришлось спуститься на землю.

— Это не просто…

— Обратитесь к посторонней помощи!

— Чтобы потом меня предали? Благодарю покорно!

— У вас же в доме столько всяких таблеток…

— Но поймите же вы, Глория, что первым заподозрят меня, поскольку я наследую большое состояние! Надо сначала найти средство, а затем способ, как это все сделать.

— Было бы хорошо, чтобы подозрения упали на кого-то другого…

— Возможно ли обратиться к кому-то за услугой такого деликатного свойства?!

— А случайность?

— Но мне все равно придется в этом участвовать. Нет, риск слишком велик…

— Вы меня не убедите в том, что то, что всяким ничтожествам удается совершать ежедневно, не сможете сделать вы, вы — человек с таким умом…

Такая похвала его интеллектуальным способностям все-таки не очень вдохновила сэра Микаэля.

— Это очень трудно, уверяю вас, особенно без привычки…

— Однако, за годы вашей практики, вы отправили на тот свет немало людей, не так ли?

— Возможно, но это не было сделано специально!

— Послушайте, Микаэль, выпутывайтесь как хотите, но я вас предупреждаю: если через восемь дней вы не будете свободны, то я отбываю за океан… На сем, прощайте или до свидания — это уж вам решать!

Не дожидаясь ответа, Глория направилась к выходу с таким же изяществом и элегантностью, как она вошла сюда. Доктор остался в полной растерянности, во власти тяжелых мыслей.

Глория необычайно легко смотрела на убийство Джейн, будто речь шла о кролике для фрикасе… От холодного цинизма мисс Гист мурашки бежали по спине. Эта красивая женщина не знала угрызений совести, и правила морали были ей так же чужды, как еврейский или тибетский язык. Она настаивала на том, что ей непременно хотелось, и ее ничуть не интересовало каким путем он мог достичь этого. Эта женщина обладала детской бесчувственностью по отношению к окружающим, ужасающим эгоизмом, свойственным раннему возрасту.

По правде говоря, сэр Микаэль не имел ничего против своей жены, за исключением того, что она не была Глорией. Ему и в голову бы не пришло ее уничтожить из-за того, что он ее больше не любил (впрочем, он не был уверен в том, что у него больше нет к ней никакой привязанности). Просто она была богата, а ему нужны были деньги, чтобы не потерять Глорию и отдать долги владельцам игорных домов. Доктор четко представлял себе, насколько низки и безнравственны его планы, но от трезво рассудил, что всякие переживания и сожаления абсолютно бесполезны.