Фанфикс.ру - Фанфик Everything I am

• Название: Фанфик Everything I am
• Автор: Фанфикс.ру
• Жанр: Фанфик

Шестой курс. Угроза жизни, ставшая почти обыденностью, первая любовь, принесшая разочарование, знание, что живешь только ради того, чтобы стать убийцей. И безумный май, который изменит всё.

---

— А окклюменция? — с чего в моем голосе появилась тревожная нотка?

— Вам скоро не будут требоваться эти занятия, Поттер, — Снейп разжигает в камине огонь, и на его лицо ложатся четкие тени. Взгляда становится не разобрать, а его голос как всегда ничего не выражает. Я уже привык к полумраку. — Вы научились ставить защиту, блокирующую доступ к сознанию. Все, что от вас отныне требуется — поддерживать ее на должном уровне. Могу сказать, что вы проявили сообразительность и талант, самостоятельно додумавшись до заклятия Зеркала. Это говорит о магическом потенциале, который вы бездарно тратите на разные глупости. Вы способны, Поттер. Но чаще всего не хотите.

— Я все равно приду, — упрямо говорю я, — если мне больше не нужна окклюменция, может быть, вы займетесь со мной легилименцией?

Он выглядит удивленным:

— Для чего?

— Чтобы я был во всеоружии, — отвечаю я тихо, отводя глаза, — Вол… Сами-Знаете-Кого что-то давно не было слышно. Я опасаюсь.

— Чего? — спрашивает он резко, подходя ближе. Я отворачиваюсь:

— Всего. Главным образом, что не смогу отразить его, когда от этого будет зависеть жизнь… или жизни.

— Ты уже отражал его, — Снейп берет меня за плечо и поворачивает к огню, — ты смог поставить защиту.

Вместо ответа я беру его правую руку и поднимаю на уровень глаз. Следы зубов сошли с пальцев, но я помню, где они были, и безошибочно прослеживаю ногтем. Потом отпускаю руку и вздыхаю:

— Если бы не вы…

— Если бы не я, ты справился бы в одиночку, Поттер, — он раздраженно хмурится, — откуда такое внезапное малодушие?

Я долго молчу, а потом смотрю на него, не в силах придать взгляду равнодушное выражение. Это вопрос, и Снейп понимает его правильно:

— Ты можешь придти. Но не обещаю, что занятие состоится. Завтра у меня много работы.

— У вас не будет из-за меня неприятностей? — тихо откликаюсь я.

— У меня — из-за вас? — насмешливо фыркает Снейп, — неприятности начались с вашим появлением на свет, так что не стоят упоминания.

— Я имею в виду, у директора или профессора МакГонагалл не может возникнуть вопросов? — не сдаюсь я.

— До сих пор не возникало. И я полагаю, что смогу объясниться с коллегами, особенно если вы будете держать язык за зубами. — Я торопливо киваю. — Логичнее поинтересоваться, не потеряют ли вас ваши друзья.

— Нет, — поспешно отвечаю я, и Снейп с подозрением смотрит на меня:

— Поттер, вы идиот?

— Вы не дослушали, — сердито говорю я, — я ничего им не рассказывал. Просто Гермиона… Они с Роном тоже…

— Замечательно. Хогвартсу недоставало только беременных студенток, — обрывает он, тряхнув волосами.

— Да при чем тут беременных! — возмущаюсь я, — они же взрослые люди!

— Поттер, в шестнадцать лет человек взрослым не бывает! — бросает Снейп с досадой.

— А я?

Повисает пауза, во время которой мы смотрим друг другу в глаза. Потом Снейп говорит спокойнее:

— Вы всегда были исключением из правил. Может быть, потому, что слишком часто их нарушали.

Дышать становится легче.

По крайней мере, меня он считает достаточно взрослым, так или нет?

Ага, особенно когда с полуслова понимает, о чем ты собираешься говорить в течение ближайшего часа.

За-ткнись.

— И вообще, почему, если речь заходит о моих друзьях, они идиоты, а если Малфой выбирает между Паркинсон и Буллстроуд, не зная, кого предпочесть на ночь, это нормально? — аргумент в защиту Гриффиндора.

— Оставьте вы мистера Малфоя в покое, — морщится Снейп, — ваша антипатия мне давно известна.

— Но я сам слышал!

— У вас вообще дивная способность слышать то, что не имеет отношения к вашей особе.

Я начинаю закипать:

— Вы, между прочим, спрашивали, не потеряют ли меня Рон и Гермиона! Так вот я ответил, что не потеряют! Что вы теперь цепляетесь!

— А вы, между прочим, признались, что они в курсе происходящего! Есть от чего прийти в восторг! — парирует Снейп так же язвительно.

— Не они, а Гермиона! А она никому не скажет!

Снейп задумчиво постукивает пальцами по подбородку, затем пожимает плечами:

— Что ж, когда дело не касается мистера Уизли, я склонен поверить вашим обещаниям.

— А чем вам Рон не угодил...

— Ничем, кроме того, что он представляется мне ребенком с задержкой развития. Впрочем, чего еще ждать от Уизли.

— Не смейте оскорблять моих друзей! — я подскакиваю к нему, уперев руки в бедра.

— Перестаньте сверкать глазами. Я всего лишь сформулировал общее мнение. Оделись, Поттер? Шагом марш отсюда!

Я молча направляюсь в гостиную и повторяю процедуру вызова Добби. Мантия-невидимка оказывается у меня в руках полминуты спустя. Надо будет ее все время в сумке таскать, что ли.

Я вновь иду в спальню, чтобы попрощаться, и сталкиваюсь со Снейпом на пороге. Отступаю, давая пройти, наблюдаю, как он подходит к шкафу, произносит неразборчивое заклинание и извлекает кофемолку и пакет кофе.

На какое-то мгновение мне хочется остаться и посмотреть, как работает маггловская техника без помощи рук, подчиняясь лишь волшебной палочке. Но мне действительно пора.

— Профессор Снейп, — тихо говорю я, отвлекая его от насыпания зерен в мельничку.

Он поднимает голову с таким видом, словно удивлен тем, что я еще здесь. Ничего неожиданного.

— Не скажете, сколько времени?

— Начало первого, вы не носите наручные часы?

— Я снял их, когда пошел помогать мадам Стебль.

Я топчусь на месте, не зная, как повернуться и уйти. Снейп качает головой и приближается, неуловимым движением касаясь моего лица кончиками пальцев:

— Иди спать.

Я накидываю мантию, отвернувшись, чтобы не видеть его лица, когда на моем месте окажется пустота, и выхожу из комнаты. Дверь сразу же закрывается за спиной.

В коридоре пусто. Я иду в Гриффиндорскую гостиную, передвигая ноги с тем же трудом, с каким вечером шел сюда, но на душе почему-то легко.

Глава 29. Новые вопросы.

Я жую прихваченный с обеда сандвич и рассматриваю движущуюся картинку в учебнике по Уходу за магическими существами. Честно говоря, большинства изображенных на страницах зверей мы в глаза не видели, и проку от занятий, где мы занимаемся кормлением гибридов, которых разводит Хагрид, немного. Но ни у кого из нас не хватит мужества сказать об этом вслух. В конце концов, экзамен точно пройдет успешно, если наш учитель не поручит для успешной сдачи погладить мантикору.

Я хмыкаю, проводя пальцем по изображению небольшого черного дракона. Перуанский ядозуб, пароль к нашей гостиной. Хорошо, что не норвежский горбатый, — я перелистываю учебник и смотрю на родственника Норберта.

— Я думал, толпа будет, — рассуждает Рон, не заботясь о том, чтобы понизить голос, — за столом человек восемьдесят было, а на Трансфигурации оказалось, что только пятеро к слизеринскому курсу добавились.

— Ну, во-первых, их не восемьдесят, а шестьдесят пять, — менторским тоном откликается Гермиона, — хотя если учесть, что в Дурмштранге всего и было триста пятьдесят учащихся, а из них примерно сорок человек погибли и вдвое больше ранено, к нам пришло и впрямь немало. Триста пятьдесят минус сто двадцать, округляя — это двести тридцать. Еще скольких-то забрали родители, седьмые курсы вообще освобождены от занятий до самых экзаменов — у них же аттестация. Итого получается, в Хогвартсе дурмштрангцев больше, чем в Шармбатоне.

— И за что нам такое счастье, — скептически хмыкает Рон, — ты их мантии разглядела?

— Нет, — Гермиона поднимает брови, — а что такое?

— У рэйвенкловских — пока ничего, а у слизеринских…

— Не томи, а?

— Они уже герб Дома нацепили, вот что! — произносит Рон со злостью, — небось рады-радешеньки, что попали на этот факультет. А вы мне еще не верили, когда я предупреждал, что они наверняка Пожиратели смерти!

— Рон, не идиотствуй, — так же раздраженно отзывается Гермиона, — что, по-твоему, на Слизерине Пожиратели смерти учатся, что ли?

— А почему нет? Один Малфой чего стоит!

— Не записывай Малфоя на тёмную сторону только потому, что его отец служит Сам-Знаешь-Кому!

Гермиона почти кричит, я соскакиваю с широкого подоконника и встаю между друзьями:

— Хватит!

От неожиданности оба умолкают и уставляются на меня, приоткрыв рты. Я пользуюсь их замешательством:

— Нашли из-за чего поругаться — из-за Дурмштранга и Слизерина! Лучшей темы не выбрать!

— И в самом деле, — Гермиона трет переносицу и жмурится.

— Ну да, конечно, — странным тоном говорит Рон, — это же не те темы, при которых с тобой можно найти общий язык.

— Не выразишься понятнее? — я уже не удивляюсь ни своему ровному тону, ни вежливости. Я сильно подозреваю, где их набрался.

Рон криво усмехается: