Яков Белицкий - Богословское-На-Могильцах

• Название: Богословское-На-Могильцах
• Автор: Яков Белицкий
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Техническая литература
• Год: 1990

Об истории старинной усадьбы, принадлежавшей в конце XVIII в. князьям Гагариным. Она расположена неподалеку от подмосковной станции Софрино в окружении таких известных историко-литературных мест, как Абрамцево, Мураново, Царево, Радонеж… Владельцы усадьбы были непосредственными участниками многих событий общественной жизни России XVIII–XX вв. Сейчас в усадьбе расположен Дом творчества Гостелерадио СССР.

---

Итак, домашняя учительница, восемнадцатилетняя Инесса Стефан, в которой души не чаяло все большое семейство Армандов, становится членом этой семьи.

Сразу же после свадьбы молодые уехали в одно из армандовских имений — Ельдигино, расположенное в той же Богословской волости.

Отметим мимоходом, что сохранившаяся доныне в Ельдигине церковь была заложена еще в 1735 году при Александре Борисовиче Куракине — добром знакомце, как вы помните, князя Гавриила Гагарина.

Сохранился в Ельдигине и дворцовый ансамбль. Но Арманды жили не в нем, а в рубленом двухэтажном доме, который тоже счастливо просуществовал до нашей поры, и теперь здесь небольшой мемориальный музей, посвященный И. Ф. Арманд.

Вскоре после переезда сюда молодоженов в Ельдигине окажется мимеограф, который затем тайно переправят в Пушкино. На нем печатались листовки и Нелегальные брошюры, часть которых распространялась и на окрестных фабриках и заводах. К работе на мимеографе Инесса Арманд прямого отношения не имела. В те годы молодую хозяйку имения больше занимала благотворительность: открытие библиотеки, лечебницы, аптеки, сбор средств для неимущих… Мимеограф — дело рук домашнего учителя Евгения Каммера. Он вступит в РКП (б) в 1920 году, и партийную рекомендацию своему первому революционному наставнику даст незадолго до смерти Инесса Арманд.

Сотрудники Центрального государственного исторического архива г. Москвы разыскали для меня «Дело секретного Отделения канцелярии Московского генерал-губернатора по прошению Московского общества улучшения участи женщин о разрешении открыть в Москве бесплатную библиотеку-читальню».

Несложная вроде бы просьба не только попала в поле зрения секретного отделения, но и разбухла до небывалых размеров: почти полсотни различных бумаг!

Начато оно 18 февраля 1902 года личным прошением председателя общества Инессы Федоровны Арманд на имя его императорского высочества великого князя Сергея, московского генерал-губернатора.

Арманд просит утвердить ответственным лицом за библиотеку потомственного почетного гражданина Александра Евгеньевича Арманда.

И закрутилась карусель!

Московский обер-полицмейстер сообщает, что Александр Арманд «ни в чем предосудительном в политических, нравственных отношениях не замечен». Министерство народного просвещения требует текст устава библиотеки-читальни, потом другие бумаги. Ощущение, что дело всячески затягивают, что червь сомнения грызет секретное отделение, что, перенося из месяца в месяц разрешение об открытии, оно словно бы выжидает развития событий… И дождалось.

Библиотека-читальня открылась 5 сентября 1905 года. В документе по этому поводу не упоминается ни одной фамилии тех, кто значился на первых листах «Дела… о разрешении открыть в Москве бесплатную библиотеку-читальню».

Убит в феврале бомбой, брошенной Иваном Каляевым под колеса великокняжеской кареты, Сергей Романов.

Общество по улучшению участи женщин возглавляет писательница Анастасия Алексеевна Вербицкая, прежний же председатель отбывает первый свой арест в политическом отделении Бутырок. И ни один полицейский чин не осмелится сейчас удостоверить «политическую благонадежность» Александра Арманда, па которого. в том же секретном отделении уже имеется отдельная папка…

И все-таки нашел я на последнем листе «дела» один факт, ускользнувший от бдительного ока жандармов: первой в списке сотрудников библиотеки-читальни значится жена инженера-техника Екатерина Васильевна Красина — золовка Леонида Борисовича Красина, члена Коммунистической партии с 1890 года, только что вернувшегося из Лондона, с III съезда партии. Да и другие сотрудники библиотеки-читальни, судя по справочникам «Вся Москва» 20-х годов, займутся в послеоктябрьские годы организацией советского просвещения и здравоохранения, будут активно участвовать в общественной жизни.

Нет, не напрасно беспокоилась канцелярия генерал- губернатора по поводу бесплатной библиотеки-читальни!

Летом 1911 года Инесса увлеченно работает в ленинской партийной школе в Лонжюмо. Днем — занятия, вечерами — в семье «Ильичей».

На следующий год она появится в Петербурге с паспортом крестьянки Франциски Казимировны Янкевич. Но уже осенью жандармское отделение сообщит «по инстанции», что проживающая по паспортной книжке на имя Янкевич женщина на самом деле оказалась женою потомственного почетного гражданина Арманда, которая «принадлежала к фракции большевиков-ленинцев и, имея партийные связи с центром означенной фракции, взялась организовать во всех районах С.-Петербурга большевистские группы и комитеты при всех, а также объединить все эти группы с помощью межрайонной большевистской комиссии».

Началась слежка, затем грянул арест. Немедленно в Петербург выезжает Александр Евгеньевич Арманд. Он хлопочет об облегчении участи Инессы, добивается ее временного освобождения под залог в 5400 рублей. Залог этот скоро переходит в доход империи: осенью 1913 года Инесса Арманд нелегально уезжает за границу.

Александр Евгеньевич постоянно старается помочь Инессе Федоровне. Еще до внесения залога, перед самым ее арестом, он успевает передать ей какую-то сумму денег («Спасибо за присланные деньги, они пришли как раз вовремя, а то я сидела совсем без гроша»).

И еще задолго до этого — во время первого ареста в феврале 1905 года — она пишет ему: «Саша, относительно хлопот о моем освобождении, то ты слишком много не возись, ведь я себя чувствую хорошо, т. е. совсем здорова, а ведь они, наверное, с тебя возьмут большие деньги, а денег ведь так мало у тебя».

И чуть позже: «Спасибо тебе за деньги, Саша, теперь я обеспечена, если снова понадобится, скажу».

«А денег так мало у тебя…» Не это ли послужило причиной того, что в последние предреволюционные годы Аигины уже опять полноправно хозяйничают в Богословском-на-Могильцах? Умному купцу как не воспользоваться стесненными жизненными обстоятельствами совладельца?

И в мезенской ссылке, и в эмиграции Инесса не забывала этих мест. Сюда, в Богословскую волость, письма приходили из Швейцарии и из московской тюрьмы, из Франции и из Финляндии…

«Милый, тут очень прекрасно, — пишет она весной 1899 года из Монтре, — но как я буду рада, когда снова буду в Ельдигине!»

Она вновь появится в этих местах весной 1917 года. При ее содействии в Пушкине будет создан Совет рабочих депутатов, в состав которого войдут представители многих окрестных фабрик и заводов.

После Октября Инесса — член губернского исполкома, а несколькими месяцами позже — председатель Московского губернского совета народного хозяйства.

Жена Я. М. Свердлова — К. Т. Новгородцева в сборнике, посвященном памяти Арманд (этот сборник вышел в 1926 г.), вспоминала, как ездили они вместе в коммуну «Анархия» («недалеко от Пушкино»). И члены этой коммуны говорили потом про Инессу Федоровну: «Тюрьма не испугала ее, все нашего брата учила, как лучше жизнь устроить, а нас еще долго надо перерабатывать)4.

Именем безвременно погибшей Инессы Арманд названы улица в городе Пушкине и школа в Ельдигине…

Скажем здесь несколько слов и об Александре Евгеньевиче Арманде.

Их союз с Инессой Федоровной распался еще в первые годы века, но до последних дней Инессы Александр Арманд оставался ее верным и надежным другом. Он никогда не осуждал ее за тот путь, который она выбрала, и во многом разделял ее убеждения. Надо сказать, что в охранке были заведены дела не только на сноху фабриканта Евгения Арманда, но и на всех его сыновей. В ноябре 1907 года за организацию в Пушкине однодневной политической забастовки, начатой красильщиками фабрики Арманда, были арестованы, как сообщалось в газете, «19 молодых мужчин и четыре женщины, задержанных за агитаторство среди рабочих».

Среди арестованных за «агитаторство» на фабрике Арманда были… Александр Арманд и его младшие братья.

Освободившись из тюрьмы, Александр Евгеньевич Арманд переезжает в уездный Дмитров, затем, с немалым трудом добившись разрешения властей, уезжает за границу.

После Октябрьской революции, как свидетельствует дочь Армандов Инна Александровна, отец поселился в той же Богословской волости, вступив в колхоз, чинил сельскохозяйственную технику и даже построил небольшую электростанцию на реке. Умер он в 1943 году.

Справедливости ради нужно сказать, что архивные и печатные источники, называя многократно окрестные места — Елъдигино, Алешино, Пушкино, Царево, рядом с фамилией Инессы Арманд Богословское-па-Могильцах не упоминают ни разу. Но думается, что без всякой натяжки мы можем включить село в этот список. В самом деле, увлеченно занимаясь в первые годы замужества просветительской и благотворительной деятельностью, она должна была бывать в Богословском не только по хозяйственным делам (до которых, судя по всему, не была великой охотницей), но и в волостном правлении, и у попечителей местных школ, библиотек и богоугодных заведений — Аигиных.