Джон Тренейл - Шпионы «Маджонга»

• Название: Шпионы «Маджонга»
• Автор: Джон Тренейл
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-01010-2

Герой писателя, известного своими захватывающими триллерами, — Саймон Юнг, богатый банкир, сын главы самой могущественной корпорации в Гонконге и наследник контрольного пакета акций. Вокруг него разворачивается борьба, в которой принимают участие китайская и русская разведки. Их цели различны: Китай стремится проникнуть в корпорацию Юнгов и завладеть пакетом акций. Россия хочет разорить корпорацию, лишив тем самым Китай крупного финансового влияния.

---

— Хорошо. Мы можем оказать тебе еще какую-то помощь?

— Х-мм… Вы говорите; что время нас поджимает. В таком случае, надо слегка подтолкнуть Юнга. Ничего резкого и драматического, ничего такого, что заставило бы его задуматься. Просто заронить зерно в почву — вот что нужно. Возможно, вы согласитесь, Старший брат, что настал момент пригласить нашего коллегу Хризантему. Пусть сыграет отведенную ему роль?

— Я и сам подумывал об этом. — Сунь нахмурился и смущенно отвел взгляд в сторону. — Но тут есть сложности… — Послушай, Цю Цяньвэй. С Хризантемой всегда были проблемы, пусть не такие, как с еще одним нашим общим знакомым, и все же…

Цю фыркнул из вежливости, дав понять, что знает, кого имеет в виду Сунь, и сказал:

— Чего от него ждать? Он сидит там в Гонконге и манипулирует денежками… Такие люди всегда портятся. Мы используем их в нашей работе, но они развращены влиянием денег. Однако я всегда считал, что именно он должен оказать решающее воздействие на объект. Я всерьез рассчитывал на него. Я отвел Хризантеме главную роль.

— Я учту это, Цю Цяньвэй. Скажу тебе откровенно: мы долгое время доверяли Чжао, как немного своенравному, но преданному сотруднику. Но в последнее время мы обратили внимание на его несколько странные деловые операции. Я уверен, что за этим ничего не стоит, но, тем не менее, мы предприняли кое-какие расследования по этому поводу.

— В каком смысле странные?

— Во-первых, он начал играть по-крупному, рисковать. Его долги растут, ты знал это?

— Нет.

— Так вот знай. Если он будет продолжать в этом духе, у него очень скоро возникнут серьезные финансовые проблемы. Конечно, это с ним не в первый раз, но это еще не все. Сейчас он не только пускает свои деньги в оборот, но и перераспределяет их.

— Каким образом?

— Он перевел немалые суммы за пределы Гонконга.

— Прошу прощения, Старший брат, но так поступают многие дельцы.

— «За пределы» — то есть в Японию, Нью-Йорк и Лондон.

— Ну да, понятно, именно туда, Старший брат.

— И в Венгрию.

— В Венгрию?!

— И разместил их на разных счетах. А еще — в Восточный Берлин. И в Гавану! Кстати, Младший брат, я бы хотел узнать, твое авторитетное мнение по этому поводу. Какие интересы наш мистер Хризантема может преследовать в Гаване? Что ему там, кроме хороших сигар?..

Услышав об этом, Цю приумолк. На протяжении всех шести перемен, которые заказал Сунь, он вяло жевал, уносясь мыслями куда угодно, но только не к изысканным блюдам. Он так рассчитывал на помощь Хризантемы. Но с человеком, который переводит свои деньги в страны Восточного блока, явно что-то не в порядке. Сначала ему следовало получить разрешение и только потом переводить свои деньги в такую страну, как Куба. Эта новость сильно озадачила Цю. Намеченная к проведению в Гонконге операция не из легких, и никто не рассчитывал, что все пройдет как по маслу. Но Цю обеспокоило то, что уже на ранней стадии игры появляются непредвиденные трудности. В маджонге Цю всегда предпочитал оборонительную тактику.

Как только они покончили с трапезой, Цю поспешил предложить Суню свою драгоценную пачку «Винстона». Старший брат принял сигарету, зафиксировав аккуратный возврат старого «долга», и отодвинул стул от стола.

— А этот Юнг, — спросил он, — как он тебе понравился?

— Понравился, да, — слишком быстро ответил Цю и осекся, сообразив, что Сунь отметил его горячность. Опустив глаза, он пояснил Старшему брату: — Юнг обладает такими качествами, которые… я могу уважать.

— Я понимаю тебя.

— Но он отличается и большим упрямством. Я как раз хотел с вами об этом посоветоваться. Я не знаю, как бы это осуществить получше…

— А в чем дело?

— Он пребывает в сомнениях по поводу трюка с залоговыми документами. Я объяснял ему наш план много раз: мы предоставим в банк настоящие документы, затем подменим их фальшивыми. Но Юнг не желает давать им настоящие документы. Он настаивает на том, чтобы с самого начала вклеить Советскому Коммунальному фальшивку.

— Наверное, он не верит в наши возможности, не уверен, что мы сумеем заменить документы фальшивыми?

— Именно так.

— Вполне понятное опасение с его стороны. — Сунь дернул плечами. — Я не вижу никаких особых проблем с этим, Цяньвэй. Пусть он подпишет фальшивые документы и представит их. Ты тем временем подготовь подлинные. Ты всегда сможешь произвести подмену позже.

— Когда вы говорите «подлинные», вы имеете в виду фальшивые, которые будет очень сложно отличить от настоящих.

— Именно так: я имею в виду бумаги, которые ничем не отличались бы от настоящих. Наилучшим образом подготовленные и обязательно с подписью Юнга. Что же касается бумаг, которые подпишет сам Юнг, то позаботься, чтобы в них был мелкий, но фатальный дефект: например, сделай так, чтобы они не были зарегистрированы в гонконгском магистрате. Это, по Уставу Корпорации, лишает их всякой законной силы.

— Если бы только мне удалось убедить Юнга позволить представить документы в Советский Коммунальный от его имени, то я мог бы произвести подмену сразу же.

— Это он тебе не позволит. Юнг не такой дурак. Нет, тебе придется осуществить подмену фальшивых документов «настоящими» позднее.

— Но что, если банк заметит дефекты в документах, которые подпишет сам Юнг?

— Я считаю, что риск здесь невелик… если ты просчитаешь все достаточно хорошо. Но даже если они и заметят, ты просто получишь от Юнга подпись уже на настоящих документах, извинишься, вроде как за нечаянную ошибку, и начнешь все сначала.

— Иными словами, вернусь к первоначальному плану?

— Именно, именно. Но к тому времени Юнг будет так поглощен своими планами строительства завода, что не сможет противиться, что бы мы ни положили перед ним на стол.

Цю вздохнул:

— Все это становится слишком запутанным.

— А ты что думал, что все будет легко и просто?

— Нет.

— Мы имеем дело с западным человеком. Они все не такие, как мы. Они — другие люди. Ты тут спрашивал меня, что я думаю по поводу его шансов выжить. А теперь я задам тебе вопрос, который, возможно, удивит тебя. Как бы ты выжил, если бы тебя внезапно выдернули из привычного мира и отправили на шахты Сычуани, где сто миллионов таких же, как ты, дрались бы за твою чашку риса?

У Цю медленно отвисла челюсть, глаза расширились, и он застыл, глядя на Суня через стол, словно человек, которого хватил удар. Увидев выражение его лица, Сунь рассмеялся.

— Трудновато… даже для тебя, а? Ну вот, и для него также.

— Прошу простить меня, Старший брат, но я не понимаю, о чем вы говорите?

Некоторое время Сунь молча курил, не отвечая. Потом подался вперед, поставил локти на стол и обратился к Цю самым доброжелательным тоном:

— Эта стена, — начал он, — стена вокруг Гонконга… О, есть тут кое-что еще. В этом деле есть такая сторона, о которой ты даже не задумывался. — Он помолчал, сквозь полупрозрачные веки глядя на подчиненного оценивающим взглядом. — Чем ты собирался заняться после обеда?

На несколько мгновений Цю лишился дара речи. Потом все же смог пробормотать, заикаясь:

— Я собирался вернуться на территорию, Старший брат. Там много что надо сделать.

Сунь рассмеялся:

— Глупости! Пошли со мной, покатаемся по озеру.

Его слова неприятно озадачили Цю. Все, о чем он мечтал, так это уползти из-за стола и отправиться вздремнуть в какое-нибудь укромное местечко, где Сунь ни за что не смог бы его найти, в покойное местечко, где Гонконг и все проблемы, с ним связанные, казались бы не более чем прошлым страшным сном. А тут ему предлагают прокатиться на лодке. И если он примет приглашение, не сочтет ли начальник его покладистость за проявление лени? А если нет, то не оскорбит ли он отказом своего начальника? А может быть, это ловушка? Провести остаток дня вне работы — это наверняка может быть расценено как неверное отношение к службе с его стороны. Но открыто отвергнуть приглашение, сделанное заместителем управляющего Центральной разведки…

Почему Сунь сказал ему, чтобы он не трогал Крабикова? Как он мог думать, что это не касается Цю? И что означает вся эта страшная и грозная чепуха насчет Юнга и Сычуани?

Шестеренки цепляют шестеренки, а те внутри других колес…

Несколько мгновений Сунь разглядывал ничего не выражающим взглядом своего подчиненного, на лице которого застыло жалкое выражение.

— Пошли, — сказал он, прервав раздумья Цю. — Поговорим о мистере Юнге и о нашем Хризантеме. Тебе еще многое предстоит узнать. — Он поднялся. — Можешь даже грести, — любезно предложил он. — Если от этого ты почувствуешь себя лучше…

Глава 8

В человеке, стоящем на корме, не было ничего несерьезного или легковесного. Он будто врос в палубу, уперев левую руку в бок, а правую подняв так, чтобы ее мог видеть рулевой на мостике. Он был высок, строен и крепок, каким и должен быть настоящий мореход. Под кожей зыбились узлы и канаты мышц, на которых не было ни миллиметра жира. Белые хлопчатобумажные брюки закатаны до колен, кроме них на нем только такая же белая рубашка. Ткань истончилась от времени и постоянной носки. Лицо его вполне соответствовало стройному торсу. Длинное и узкое, с упрямо торчащим подбородком и подтянутыми щеками, а к вискам пролегли резкие морщины. Хотя боссу перевалило за шестьдесят, его жесткие вьющиеся волосы были лишь слегка тронуты сединой, а все зубы целы и не нуждались в услугах дантиста. Движения его были быстрыми и точными, как у прирожденного моряка. При взгляде на него с некоторого расстояния возникало предположение, что это мастеровой, человек, привыкший зарабатывать на жизнь физическим трудом, обладающий необычайной ловкостью и силой. И только всмотревшись в его глаза, можно было догадаться, что человек этот сильно отличается от основной массы. Его звали Томас Эдвард Юнг, он был президентом и председателем Совета директоров Тихоокеанской и Кантонской банковской корпорации.