Джон Тренейл - Шпионы «Маджонга»

• Название: Шпионы «Маджонга»
• Автор: Джон Тренейл
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-01010-2

Герой писателя, известного своими захватывающими триллерами, — Саймон Юнг, богатый банкир, сын главы самой могущественной корпорации в Гонконге и наследник контрольного пакета акций. Вокруг него разворачивается борьба, в которой принимают участие китайская и русская разведки. Их цели различны: Китай стремится проникнуть в корпорацию Юнгов и завладеть пакетом акций. Россия хочет разорить корпорацию, лишив тем самым Китай крупного финансового влияния.

---

Стрельба прекратилась, и в зале ожидания стало тихо, как в церкви. Трое грабителей подошли к разгромленному обменному пункту, выбили рукоятками автоматов остатки застекления и забрались внутрь. Предводитель пошарил под стойкой и швырнул сообщникам три тяжелых мешка с деньгами. Затем они пересекли зал ожидания и направились к выходу.

Неожиданно один из грабителей обратил внимание на Саймона, смотревшего на них почти в упор. Он схватил главаря за руку и указал на Саймона. Все трое остановились и повернулись к беспомощно наблюдавшему за ними человеку. Тот, что был в шляпе, пробормотал что-то себе под нос и оттянул назад затвор автомата. Саймон видел, как поднимается ствол, и его мозг по какой-то странной иронии судьбы интенсивно заработал, фиксируя все детали. Саймон наблюдал, как приближалась его смерть. Черное отверстие ствола казалось неправдоподобно маленьким, для того чтобы пропустить через себя такую смертоносную штуку, как пуля. Оно было окружено тремя концентрическими кругами, глубоко впечатанными в металл. Но, к удивлению Саймона, грохота очереди не последовало — в него не выстрелили.

Саймон поочередно встретился взглядом с пустыми, ничего не выражавшими глазами террористов. Те смотрели на него сверху вниз. Никто не проронил ни слова. Шла четырнадцатая секунда налета.

Ху Чуанмэй плотно сложила ладони и пробормотала несколько слов. Костяшки ее пальцев, покрытых пигментными пятнами, были острые, как вязальные спицы. Она разжала ладони, и старинные монеты, звеня, упали на стол. Она прищурилась, приблизив лицо к столу.

— Земля поглотила воду! — воскликнула она. — Войско! — Старая женщина подняла лицо от стола и запела, адресуя свои слова потолку:

Войско. Войско должно обладать упорством
И иметь сильного предводителя.
Благо, везение и нет вины.

Она перевела взгляд на заместителя начальника Центральной разведки Китая, сидевшего напротив, и выдохнула:

— Читай!

Сунь Шаньван открыл «Ицзин».

Для Ху Чуанмэй, знавшей тексты гексаграмм из Книги гаданий наизусть, это был всего лишь ритуал, но все должно было делаться как положено. Сунь нашел нужное место и начал читать:

В земле есть вода,
Символизирующая войско.
Вышестоящий приумножает своих последователей,
Благодаря милосердию снисходит к народу.

Чуанмэй одобрительно кивнула и сказала:

— Шестерка в пятой позиции.

Сунь Шаньван вел пальцем по странице, пока не нашел нужные строки:

Шесть вместо пяти: поля в запустении.
Почетно схватить это и не позорно.
Старшему сыну должно возглавить войско.
Младший таскает трупы.
Продолжение таит опасность.

Он захлопнул книгу, и в комнате наступило долгое молчание. Огромное помещение знавало лучшие времена. Но ныне пейзажи картин, выполненные в жанре парковых сцен, потускнели от времени. Расписанные еще при императоре стены изобиловали вселяющими покой и умиротворение сценками. Фигурки людей, нарочито уменьшенные в размере, подчеркивали незначительность человека по сравнению с природой. В комнате стоял длинный стол черного дерева. Высокие окна выходили на живописное озеро. Ху Чуанмэй и Сунь Шаньван сидели с торцов, друг напротив друга. Во главе стола, опершись спиной на подушку, восседал начальник Центральной разведки Китая, очень старый человек, замерший, уставившись на дальнюю дверь. Вот он обратил свою улыбку к четвертому присутствовавшему в комнате.

— Мы не можем позволить себе пребывать в бездействии, — сказал он шелестящим голосом. — Мы должны действовать. Необходимо энергично повести дело.

Человек, к которому он обращался, робко поправил манжету, торчавшую из рукава пиджака.

— Не возражаю, — деликатно согласился он.

— Энергичное и опытное руководство, Папа. — Тон Ху Чуанмэй выдавал почтительность, но голос был тверд. — В свои тридцать шесть этот человек еще слишком молод.

— Он молод, даже моложе, чем наш друг Хризантема, что находится среди нас. Но это хорошо. Товарищ Ху, не следует позволять воспоминаниям о тех десяти ужасных годах затмевать твой разум. Нельзя позволять им омрачать твою жизнь. Мы должны заново учиться доверять нашей молодежи.

— Ха! — Сунь Шаньван покачал головой. — Быть молодым — это хорошо. Я еще в состоянии вспомнить, как это бывает. И быть деятельным, как присутствующий здесь коллега, товарищ Чжао, тоже похвально. Хотя он не так уж и молод, как тот человек, которого вы имеете в виду. Однако иметь за спиной нежелательное прошлое и негативный опыт не так уж и хорошо.

— Так уж сложилась его судьба. — Старец был терпелив и умел прощать. — Да, он бежал и получил образование на Западе. Он учился в лучших университетах Запада, изучая экономику в Принстоне. Он у нас знаток экономики. И математики. Гарвардская школа бизнеса и докторская степень в области коммерции. Он — человек дела. Нам это подходит. Разве не так, Хризантема?

Роберт Чжао скрыл раздражение, которое просыпалось в нем всегда, когда его называли подобным именем. В «Маджонге» у всех были такие имена.

— Это верно, — сказал он.

— Да, но… — вмешался Сунь Шаньван, поднявшись с места и начав ходить по комнате, — есть еще его предки, его родословная. Их тоже надо принимать во внимание. — Он бросил острый взгляд на Ху Чуанмэй, но она отвела глаза в сторону.

— Да, конечно. Его прадед и дед были аристократами. Оба крупные помещики и придворные сановники.

— Вот именно. — Сунь Шаньван потирал ладони одна о другую.

— Но я ведь не их собираюсь вводить в дело.

Старец и Ху Чуанмэй, которые были мужем и женой, обменялись понимающими улыбками.

— Я хочу использовать его, — продолжил старец. — Точно так же, как в свое время я выбрал Хризантему, который сидит теперь среди нас. А ведь его предки тоже небезупречны. Кроме того, товарищ Сунь, ты забыл: у этого человека есть отец. Хороший человек. Один из тех, кто был с Мао Цзэдуном в пещерах Юнани. Отец, который позаботился о том, чтобы дать своему сыну образование, соответствующее лучшим мировым стандартам. У таких хороших отцов бывают хорошие дети.

— Не всегда. — Сунь покачал головой. — И у хороших отцов иногда вырастают «вредные элементы». И потом, почему это его отец так стремился увезти своего сына из Поднебесной, а? Просто для него наступали плохие времена, и он спасался от них.

— Да, он уехал из страны и увез сына — свою драгоценность. А сын его даже в юном возрасте был что бриллиант и понадобился ему, чтобы пройти огранку на Западе, чтобы приобрести знания, которых нам так не хватало. — Голос старца был спокоен, но тон настойчив. — Его отец спешил потрудиться над спасением своего рода. И теперь его сын с помощью товарища Чжао пойдет дальше своего отца.

— Папа прав. — Чжао первый раз заговорил вдруг по собственной инициативе. — Мне необходимо, чтобы тот, кого выбрали для этой работы, мог соответствовать, ибо я буду иметь с ним дело. Он обязан понимать практическую сторону дела и фактический материал, меняющийся день ото дня. Я не собираюсь работать с идеологом. Нам нужен здравый смысл, а не лозунги. Папа, могу я встретиться с ним?

— Пока нет. Я скажу тебе, когда он будет готов.

— Тогда, надеюсь, вы позаботитесь, чтобы он был готов достаточно скоро.

— Почему?

— Мне необходимо проверить уровень его квалификации. Он должен разбираться не только в теоретической стороне вопроса, но и быть способным к практической деятельности. Нам предстоит работать не в безвоздушном пространстве… — Чжао умолк, словно не желая продолжать. — И потом, не надо забывать о русских. Когда они узнают о нашем плане, вряд ли они дадут нам спокойно претворить его в жизнь. Человек, которого вы выбрали, должен уметь справляться и с такими проблемами.

— Тебе не придется ждать долго, Хризантема. — Говоря это, Сунь Шаньван постучал по циферблату своих часов. — Было бы не совсем удобно появиться в столичном аэропорту в этот момент. Схема действий сейчас уже на более поздней стадии, чем тебе сказали.

Старец кивнул, подтверждая сказанное.

— Сегодня в полдень мы начали подготовку, товарищ Чжао. Кандидатура, намеченная мною, будет вот-вот готова вступить в игру. Пожалуйста, считайся с моим мнением.

— Конечно, — Чжао вперил злой взгляд в стол, — я доверяю каждому вашему решению, Папа.

— Тем не менее ты должен соблюдать осторожность, — заговорила Ху Чуанмэй. Ее дребезжащий старческий голос резко контрастировал с голосом ее супруга. — Стихи содержат предупреждение. А человек, с которым ты будешь выполнять задание, не познал страданий, как все мы.

— Страдания… — Старец продолжал смотреть в дальний конец комнаты невидящим взором. Повисла непередаваемая тишина. Затем его морщинистое лицо вдруг искривилось в усталой улыбке. — Мне нужен этот человек. И поскольку он мне нужен… он, возможно, будет страдать.