Владимир Шитик - Слушайте звезды!

• Название: Слушайте звезды!
• Автор: Владимир Шитик
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1990
• ISBN: 5—235—01590—8

Сборник фантастических произведений, составленный по материалам Минского (1989 года) семинара Всесоюзного творческого объединения молодых писателей-фантастов при ИПО ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия».

Содержание:

В. Шитик. Предисловие

РУМБЫ ФАНТАСТИКИ

Василий Анатольев. Видеоигры

Геннадий Ануфриев. Домохозяин

Александр Бачило. Мыслефильм, или Записки графомана

Олег Белоусов. Салют, парень!..

Юрий Брайдер, Николай Чадович. Ад на Венере

Юрий Брайдер, Николай Чадович. Опасное лекарство

Юрий Брайдер, Николай Чадович. Инопланетный сюрприз

Сергей Булыга. Грим

Сергей Булыга. Тишина

Сергей Булыга. Зеленый камень

Юрий Глазков. Во Вселенной места хватит на всех

Валентин Гончаров. Туча

Татьяна Грай. Тахиона

Евгений Дрозд. Возвращение пастухов

Александр Зеневич. Глупый Майк

Александр Копти. Шахматист

Геннадий Мельников. Волчья яма

Игорь Пидоренко. Болезнь

Таисия Пьянкова. Глухая падь

Виктор Ресенчук. Полет

Александр Силецкий. Зимарь

Александр Силецкий. Тот день, когда растаяли цветы

Станислав Солодовников. Слишком много разума

Сергей Трусов. Игра случая

Сергей Трусов. Слушайте звезды!

ПЕРЕКРЕСТОК МНЕНИЙ

Евгений Дрозд. Волны в океане фантастики

Опыт библиографии белорусской научной фантастики

На 1-й стр. обложки: Уильям К. Хартманн (США) «Где-то далеко…»

---

Утро шестого дня ничем не отличалось от пяти предыдущих. Предполагалось, что сегодня Тронхэйм повторит попытку настичь колдуна, Сергиенко попробует добиться аудиенции у Дек-Торилы. Ланской по-прежнему занимался «сороконожками» и ничего больше знать не хотел, а Скрибнер изводил командира, требуя разрешения на повторный осмотр развалин материкового поселения. Рассчитывал найти другие рисунки.

Ипполит Германович, прикидывая мысленно различные варианты разговора с Карпацико-тином (в случае, если вообще удастся с ним поговорить), шел не спеша к шлюпке, когда вдруг заметил метнувшуюся между пальмами тень. Тронхэйм остановился, всматриваясь. Никого… Он подошел ближе к месту, где заметил движение, и увидел притаившееся за мохнатым стволом существо… От неожиданности Тронхэйм тихо вскрикнул, и существо, подскочив на месте, помчалось к берегу и скрылось под водой.

Тронхэйм торопливо вернулся в дом и, найдя Винклера, доложил о происшествии. Саймон Корнилович несколько мгновений молча смотрел на социолога, переваривая сообщение, затем приказал:

— Всех собрать.

И когда группа собралась в столовой, Винклер без предисловий сказал:

— Тронхэйм видел «арбуз». Тот самый, на ножках.

— Где, — вскочил Скрибнер. Тронхэйм махнул рукой в сторону пляжа:

— Здесь, рядом с домом.

— Зеленый арбуз? — полюбопытствовал Сергиенко.

— Нет, — сказал Ипполит Германович, — не зеленый. Коричневый, в светло-желтую полосочку.

— Большой?

— Арбуз как арбуз, — пожал плечами Тронхэйм, — размеры вполне арбузовые.

— Куда девался? — спросил Скрибнер.

— В воду. Нырнул и исчез.

— Он один был?

— Я видел одного.

— Так, — Винклер хлопнул ладонью по столу. — Чую приближение событий. Хотелось бы знать, каких именно. На сегодня поездки отменяются, всем быть в лагере.

Расположившись так, чтобы видеть кромку воды, Скрибнер и Тронхэйм сидели в пальмовой роще. Адриан Антонович подобрал орех, валявшийся неподалеку, и перекатывал его в ладонях, вполуха слушая Тронхэйма. Ипполит Германович все еще переживал неудачу своей попытки встретиться с Карпацико-тином, и поэтому принялся рассуждать о колдунах вообще.

— …и по-прежнему остается абсолютно невыясненной природа этого явления, — говорил Тронхэйм, набирая в горсть песок и разбрасывая его вокруг себя, словно сеятель зерна. — Почему начало везде и всегда одинаково? Гипотез по этому поводу создана масса, равно как и теорий… и все они усердно опровергают друг друга, а если учесть к тому же, что любая научная теория имеет как минимум два выхода в реальность, — так сказать, два лица… или может быть, лучше сказать, что любая теория двухвалентна? — то и вовсе получается, что в этом вопросе концов не найти, клубок предвзятых мнений, и ничего больше. Почему всегда — колдун, знахарь, ворожея? Почему мы ни разу не встретили племенную культуру, реально видящую мир, без мистики, суеверия, мифа?

Скрибнеру было безразлично — почему. Его интересовали причины гибели материковых поселений; но на материк его не пустили, и он слушал Тронхэйма — делать все равно нечего, отчего и не послушать?

— …одно и то же явление природы можно объяснить по-разному, и сложность заключается в отборе — как отобрать наиболее приемлемое, убедительное из этих объяснений? Почему на ранних этапах любые мыслящие существа верят в душу, духов, почему всегда возникают системы традиционных верований, и как следствие — фетишизм?

— Не знаю, — буркнул Скрибнер. — Не все ли равно?

— Что значит — все равно? — возмутился Тронхэйм. — Ты соображаешь, что говоришь? Впрочем, тебе, конечно, все равно, функционер несчастный… А вот мне каково?

— А что — тебе?

— А… — Тронхэйм махнул рукой, изображая полную безнадежность. — Что с тобой говорить… Попробуй понять, голова, — невозможно решить задачи экспедиции, не обращаясь с сургорами. Но пока мы не знаем их мифов, мы не знаем ничего об этих людях и не узнаем, будь уверен. А мифы рассказаны неполно, потому что колдун по каким-то причинам решил, что чужакам их знать незачем. А причины эти можно понять, исходя из пропущенной части мифа… то есть круг замыкается. Колдун — посредник между миром людей и миром духов, и если жизнь племени основана на вере, кто пойдет против могущественного знахаря? К тому же он лекарь… Я не хочу сказать, — продолжал Ипполит Германович, подумав, — что колдуны в принципе вредное явление, нет. Они не только охраняют веру и традицию, но и хранят знание… создают его, расширяют, передают следующим поколениям… но одновременно создают и касту знающих. Всегда и везде — одно и то же. Культура представляет собой целое, объединенное либо религией, либо искусством… либо общественными условиями. На раннем этапе — всегда религия. И бывает иногда очень трудно найти общий язык с представителями правящей касты; вот и здесь тоже. Как только напорешься на недоверие знахаря…

— А ты не напарывайся, — посоветовал Скрибнер. — Ты лучше заболей. Он придет тебя лечить — вот и поговорите.

— Забо… — Тронхэйм не договорил, вскочил и быстро ушел в лагерь.

Скрибнер фыркнул и запустил вслед социологу орех.

Несколько морских птиц, огромных, как альбатросы, пронеслись с гиканьем мимо острова. Скрибнер проводил их взглядом и посмотрел на Пляж. Песок неподалеку слегка шевельнулся. Скрибнер сделал стойку. Но из-под песка неторопливо выбралась маленькая зеленая черепашка с блестящим, словно отполированным панцирем. Вылезла и зашлепала к воде. Скрибнер чертыхнулся. В нем зародилось и не оставляло теперь чувство тревоги. Пройдясь между пальмами и подумав, Скрибнер вышел на берег. На ближайшем атолле, видимом с Ки-Нтот, возникло движение. Едва различимые фигурки заметались между домиками; вскоре отчалила лодка и на полной скорости понеслась в океан, — мимо Ки-Нтот, к девятому атоллу. Скрибнер, наплевав на запрет командира, сел в шлюпку и пошел на перехват местного суденышка.

— Я прекрасно понимаю твое нетерпение. — Винклер говорил сухо. — Но сегодня ты никуда не поедешь. И завтра, скорее всего, тоже. И никто никуда не уедет из лагеря, пока автоматы не найдут этих… арбузов. И пока мы не выясним, что это за зверь и с чем его едят.

— Но, Саймон…

— Нет, — отрезал Винклер. — Тема закрыта. Найди себе занятие на месте.

Тронхэйм, донельзя рассерженный, вернулся на пляж и обнаружил исчезновение Скрибнера и одной из шлюпок. Сообразив, в чем дело, он вновь пошел к командиру. Винклер успел уйти на корабль, и Тронхэйм уже собрался вызвать его, но в это время зазвучал голос автомата:

— Всем, всем… Внезапный шторм. Защита усилена. Выход из лагеря закрыт. Всем, всем. Штормовое предупреждение.

Тронхэйм дал сигнал экстренного вызова командира, и когда Винклер появился на экране, почти закричал:

— Скрибнер в море. Удрал.

— Что?..

Через секунду в воздух взлетели тускафы — роботы-спасатели — и рассыпались над океаном в поисках Скрибнера.

Но не нашли его.

Винклер вызвал группу в рубку «Эксора», и теперь все четверо слушали, как автомат уныло повторяет:

— Скрибнер, вас вызывает командир… Скрибнер, вас вызывает командир…

Ответа не было. Скрибнер словно растворился в океане. Тайфун, ожидавшийся по расчетам в конце следующей недели, налетел внезапно. Ветер несся над островами, завывая и свистя, пальмы гнулись, роняя орехи, — но в поселках сургоров не заметно было никакого движения. Сургоры, казалось, и не думали об опасности. Сергиенко, взглянув в очередной раз на метеодатчики, сказал негромко:

— Наблюдателей снесет скоро. И тускафам не удержаться.

Винклер промолчал, а Ланской зашагал по рубке, бормоча:

— Ну, идиот… и куда его понесло, чтоб ему…

К цепочке островов двигались горы воды, ветер усиливался; не прошло и двадцати минут после первого сигнала о приближении шторма, как все наблюдательные аппараты снесло в океан, и люди, накрытые колпаком защитного поля, потеряли связь с окружающим миром. Еще несколько минут — и тускафы также перестали подавать сигналы. Первая гигантская волна приготовилась уже накрыть острова, и в этот миг четыре человека, сидевшие в рубке корабля, вскрикнули одновременно от ударившей в глаза и виски острой боли.

И внезапно буря стихла.

А мир вокруг стал черно-белым.

V

Молодой островитянин с интересом следил за приближением шлюпки Скрибнера, не прекращая, впрочем, изо всех сил работать веслами. Когда Адриан Антонович подошел совсем близко, рыбак поздоровался и крикнул:

— Эй, розовый, я вижу, твоя лодка очень быстро плыть может?

— Да, — сказал Скрибнер, — может.

— Тогда, розовый, выручай, пожалуйста. Дай я к твоей лодке прицеплюсь, мне нужно на Ла-Тис поскорее, жена к родным вчера уехала, что я без нее делать буду?