Данил Гурьянов - Туда и обратно

• Название: Туда и обратно
• Автор: Данил Гурьянов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004

---

— Мне нужно кое-что сказать тебе… — отозвала она его с виноватой дурашливой улыбкой, немного смущенная. — Слушай… Ты до конца будешь смотреть кино? — заинтригованный, Антон ответил, что не знает. — Хотя бы час посмотри, а? Не заходи пока в вашу комнату…

Честно сказать, Антон… обалдел. Но он быстро справился и даже сыграл понимание, смешанное с безобидным подтруниванием. «Ну, ребята, что же с вами поделаешь?.. Безобразники!.. Ладно, хорошо, испарюсь…»

На миролюбивой ноте они поспешно разошлись.

Антон опустился на диван, смотрел на экран, но не воспринимал фильм.

У него был шок.

Римма любила своего мужа, постоянно рассказывала о нем. Гордилась им. Скучала по нему.

Влад очень серьезно относился к своей семье. Он был порядочный и умный.

Как же так?..

Просто грязь. И слабость человеческая.

Антон встречался только с одной девушкой и очень уважал ее. Год длились их отношения, дальше поцелуев дело не заходило. Это была романтика непорочной юности.

Почти каждый вечер они бродили по городу. Когда-то красивые дети, теперь — смазливые подростки, свежие, с ясными глазами, в которых еще не прижилась боль.

Все проходит, и иногда раньше, чем думается. Встречаясь с Антоном, барышня забеременела от одного полудурка из богатой семьи. Что делать — вышла за него.

Люди, способные на предательство, стали отвратительны Антону.

Римма и Влад, в которых он влюбился, как щенок, оказались такими же.

Голая блондинка с криком вонзала кинжал в мужчину, на котором сидела. Пошла реклама.

Антон был погружен в негатив.

Еще пять дней, и он уедет отсюда. Он не покажет им своего разочарования. Но теперь он сам по себе.

Его настроение не приходило в норму, он чувствовал шторм, возмущение плескалось, в душе поднималась и поднималась тина.

Шляющейся походкой приблизился взлохмаченный Аркадий. Тоже сел на диван, только с другого края.

Еще тебя не хватало, подумал Антон. Он опасался неадекватных людей.

Вчера в столовой он заметил, как в начищенной ложке отражается вентилятор. Вертится себе, маленький, в ложке, как ромашка. А наверху большой, настоящий. Интересно. Антон ел и посматривал на потолок. Даже не думал ни о чем.

Все уже почти разошлись. Аркадий ужинал за соседним столом. Что-то громко сказал. Антон заметил, что взгляд черных внимательных глаз направлен на него.

— Когда ешь, смотреть нужно в тарелку! — серьезно и звучно повторил, погрозив пальцем.

Антон покраснел, постарался не глядеть ни на Аркадия, ни в потолок и быть непринужденным. Немногие остальные смутились.

— Может, вы перестанете этим мотать?

Был очередной блок рекламы, и громкость уменьшили. Голос Аркадия прозвучал резко, будто он еле сдерживался. Все обернулись. Взгляды сошлись на Антоне, как на раздражителе, от которого должна последовать ответная реакция.

— Что вы называете «этим»? Мою ногу? — вспыхнув, произнес Антон агрессивным, даже высокомерным тоном. Он имел привычку покачивать, вращать ступней, как нервозная кошка кончиком хвоста. При этом тут же заметил, что пальцы вертят истрепавшийся туго скрученный фантик.

— Аркадий! — дружелюбно вмешался Бородатый. — Мы живем в свободной стране, каждый может мотать чем хочет!

Тетки с готовностью засмеялись, даже NEFERTITI улыбнулась, бросила на мужа добродушный взгляд. Напряжение как рукой сняло.

Антону стало стыдно. Он не прошел проверку. Окрысился на человека убогого, безвинно и пожизненно наказанного, закрытого в одиночном мире… Получалось, что на зло он немедленно отвечал злом — даже не разобравшись, имеет ли на это право?

Антон вспомнил случай из детства. На белой стене дома он заметил какую-то странную серую звездочку. Было непонятно — то ли паук греется на солнце, то ли неизвестное явление природы обнаружено. Антон подобрал веточку, чтобы тронуть это, узнать. Неподвижный секунду назад, паук бросился на опасность с такой внезапностью, что ребенок с ужасом отбросил все в сторону.

Этот эффект неожиданности глубоко врезался в память. Паук предстал грозным, страшным. А на самом деле? Маленькое испуганное существо…

Все такие. Кроме Бородатого.

В коридоре появился Влад. Кивнул Антону издали, что-то сказал одними губами, типа «все», ушел обратно.

Аркадий, широко открыв глаза, смотрел в пол, будто что-то осмысливал. Или просто отключился. Остальные следили за экранными событиями, комментировали иногда.

Входить в комнату было гадко.

Влад лежал на кровати, Римма сидела. Полностью одетые. Молчали, будто после погребения. Антон принялся рассказывать о фильме, делал вид, словно ничего не произошло.

— Как стыдно, — пробормотала Римма, печально улыбаясь, бросив взгляд на Антона. — Как стыдно…

Она быстро ушла. Антон выключил свет, расстилал постель в темноте, хотелось скорее спрятаться, отгородиться. Грязно, неприятно вокруг… Но молчание с Владом воспринималось мучительно. Антон стеснялся показать свое неодобрение, не стремился игнорировать, не хотел, чтобы его считали дикарем и ханжой. Поэтому стал рассказывать о том, как неудобно получилось с Аркадием. А еще потому, что хотел немедленно выговориться.

— Не обращай внимания. Это все такая ерунда, — задумчиво прозвучал чуть отстраненный голос Влада.

Антон хотел это услышать и не мог не испытать благодарность.

На следующий день по привычке отправились на пляж втроем. Было непонятно, либо они ценили свою маленькую шайку, либо соблюдали приличия, но в любом случае вели себя так, будто вчерашнего вечера не было.

Такие отношения и сохраняли.

Оказалось, что наступила суббота. И к некоторым отдыхающим приехали гости — как правило, семейные пары, на своих машинах, в приподнятом настроении.

Антон читал на лавочке во дворе, попутно наблюдал за новыми людьми, «экскурсантами», как он их тут же окрестил. Привлекала внимание Яркая Женщина. Немолодая, с двумя простыми мужиками, веселая. Она была в желтом пиджаке, с красными волосами. Зелеными тенями под цвет блузки. И у нее был полон рот золотых зубов. Как у цыганки. Обаяние и радость исходили от нее; правда, грубоватые.

Приехала она к Косоглазой-Тетке-С-Веером, соседке Риммы. И обнаружилось, что Римма унесла ключ от комнаты, а там требовалось срочно что-то взять и кого-то отправить в город. Началась смешная суета, и внезапно, он сам не заметил как, Антон оказался в авангарде событий. В просительной и сумбурной форме он получил задание разыскать свою приятельницу-непоседу.

Антон видел, как Римма и Сорокина ушли загорать, но на пляже их не оказалось. Однако очень захотелось сделать полезное. Антон возвращался в парк, зорко поглядывая по сторонам, нервничая из-за неудачи, прикидывая, где можно их искать.

И тут появился Илья.

Мальчишка в цветастых шортах до колен торопился к корпусу своей подпрыгивающей, аж с заскоком, походкой.

Ничего не поделаешь — пришлось его окликнуть.

Илья, жмурясь от солнца, выслушал Антона и абсолютно дружелюбно, будто они всю жизнь водят компанию, сказал:

— Ладно, только я сейчас сбегаю за сигаретами, а то мама забыла, и мы пойдем.

— Давай поскорей.

— Хорошо!

Он действительно быстро вернулся. Пошли через хвойный лес. Там тоже был дом отдыха, только заброшенный.

— Так куда же нам идти? — выдал Илья, остановившись на перепутье. — А! По-моему, в ту сторону!

— Мы не заблудимся? — недоверчиво посмотрел на него Антон.

Мальчишка уверенно направлялся вперед, вглядываясь в приметы местности.

— Когда я шел сюда, заблудился. Но я спросил у Маленького Человечка, куда мне идти, и он подсказал.

— У какого Маленького Человечка?

— Это трудно объяснить, — сказал Илья, бодро шагая по замусоренной асфальтированной дорожке. — Он очень добрый. И всегда помогает мне. Он говорит мне — правильно я делаю или нет. Дело в том, что я волшебник. Начинающий, конечно. Мне нужно руководство. Что можно делать, а что нельзя. Например, дождик останавливать можно. Я сегодня так и сделал. Ведь собирались же тучи час назад, помнишь? А я сел на травку и пошушукал… Они сразу уплыли. А! Мы правильно идем! Вот эта зеленая лавка! Я как раз здесь заблудился, а Маленький Человечек мне прошептал: «Поверни направо».

Антон искоса наблюдал за сосредоточенным профилем Ильи, чувствовал, как на глазах становится горячо, и понимал — он полюбил этого мальчика навсегда.

Ему было легко представить Илью лет через пять-десять… Это вырастет здоровый паря, и мир будет предъявлять ему свои требования, жизнь — проверять на прочность, секс — ломать и строить, строить и ломать… На его внутренний мир будут покушаться разрушители, и ему придется упрятать его глубоко. Глубоко… Даже придется делать вид, что нет ничего. Правду будет знать только мама. А если повезет, еще кто-нибудь…