Комбат Найтов - Дробь! Не наблюдать! Орудия на ноль! Чехлы одеть!

• Название: Дробь! Не наблюдать! Орудия на ноль! Чехлы одеть!
• Автор: Комбат Найтов
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Командир! Невязка полтора кабельтова!

'Попали!' - удовлетворённо подумал Жуков и доложил Галлеру. 'Дед' отправился в корму обследовать минно-балластный отсек. Изнутри, трюмные проверяли работу не сработавшего клапана. Клапан продолжал заедать и срабатывать через раз. Галлер выговаривал что-то строителю Евгению Павловичу Корсаку, который тоже присутствовал на первом выходе лодки. Тот недоумённо разводил руками, говоря, что на ходовых этого не случалось. Владимир подключился к разговору:

- Евгений Павлович! Лодка впервые погружается по 'Срочному'! Если вы помните, во время ходовых шла война, и мы дальше Лужской губы не ходили, а там глубины не позволяли провести 'Срочное'. А летом, из-за устранения заводом выявленных дефектов, мы в море не ходили. Так что, исправляйте, выясняйте причину: почему клапан срабатывает не всегда.

- Требуется идти на завод!

- Нет, после учений встанем в Либаве, там, на 'Тосмаре', и исправляйте. Составьте РДО на завод, вызывайте людей.

Немного поворчав, для порядка, Корсак написал текст и передал его Жукову.

Шесть часов ждали всплытия 'своих' мин и результатов постановки 'К-3'. Счёт 18:2 в пользу 'К-21': у Малафеева 12 мин остались в корпусе, хотя приборы показали, что мины выставлены, шесть из восьми не всплыли, не отделились от якоря. Две мины из постановки 'К-21' тоже не всплыли. Галлер связался с Либавой, и приказал поднять все практические мины для проверки причин отказа. Наладить выпуск надежных замков промышленность не могла. Жуков специально ездил в 'Чумной форт' и отбраковал 2/3 мин именно по замкам. И, всё равно, две мины не сработали. Уже в Молотовске стали известны результаты проверки мин: дефект хромирования пальцев замка и коррозия.

Четверо суток меняли клапан в Либаве, затем ещё раз вышли в море, и от души 'поныряли' по 'Срочному'. Всё прошло чисто, если не считать постоянно висевшего в небе немецкого разведчика BV-138. До начала войны оставалось 45 суток.

По возвращению в Кронштадт получили приказ: идти в разводку. Поэтому прошли Морским каналом и встали у причала родного завода 196, чуть ниже моста лейтенанта Шмидта. На борт прибыл лоцман: пожилой командир Ладожской флотилии. Он шмыгал носом и много курил. В 01.25 лодка отвалила от причала и вышла на середину Невы, удерживаясь на месте двигателями. Разошлись пролёты моста, зажёгся зеленый свет семафора. Урча двигателями 'К-21' тронулась вверх по реке. Боцман Алексеев на руле. В 05.30 прошли Кривое колено и ошвартовались у причала в Понтонном. Чуть выше лодки, стояли несколько понтонов. Через два дня лодку 'одели' в понтоны, и два речных буксира, огласив отход гудками, потащили её вверх по реке. На борту - две трети экипажа, остальные поехали поездом в Молотовск. Жуков поссорился с женой, которая ни в какую не соглашалась уезжать из Ленинграда, хотя, какая разница, где преподавать музыку? 'Командир' говорил Жукову о 'блокаде', но, убедить Виолетту Жуков не смог. Погода стояла хорошая, буксиры часто вставали на бункеровку, в этот момент экипаж увлечённо ловил рыбу, купался и загорал. 10-го июня вошли в Повенец. Прошли Валозеро, потом долго стояли у Восьмого шлюза. Известие о начале войны застало их в Выгозере на подходах к 10-му шлюзу.

Жуков построил экипаж, объявил о начале войны. После него выступил старший политрук Лысов. С этого момента экипаж перешёл на круглосуточное несение вахты у зенитных орудий, плюс четыре сигнальщика постоянно находились на мостике. Немецкие самолёты не замедлили появиться у Беломорканала. Лодка самостоятельно передвигаться не могла: мешали понтоны, отсутствовал твердый балласт и аккумуляторные батареи. Поэтому на стоянках лодку тщательно маскировали, чтобы не попасть под бомбёжку. 23-го июня немцы бомбили Повенец и повредили ворота шлюза. Но, четыре лодки типа 'К' уже прошли Повенец. Наконец, Сорока! Притопили понтоны, приняли балласт и своим ходом в Молотовск. Там очередь в док из трех лодок! Но, переговорив с начальством, Жуков перегнал лодку на 'Красную Кузницу', и там встал в док. И до войны на флоте действовал порядок: давай-давай, в эти дни малейшая задержка расценивалась как чуть ли не дезертирство. Авралом грузили аккумуляторы и твердый балласт. Памятуя о рассказе 'командира', Владимир Николаевич лично проверил расчёты Синякова, и убедился, что учтена солёность воды в Баренцевом море. 21 июля Жуков сдал задачи по 'Курсу подготовки подводных лодок' штабу Беломорской флотилии, первым из четырёх пришедших лодок, и получил приказ на переход в Полярный. Причём, в одиночку и днём. Перешли в Молотовск, встали под погрузку боеприпасов, продовольствия и топлива. 25 июля отдали концы, рявкнули ревуном и пошли к Горлу. На траверзе Холодной сыграли 'срочное'. Лодка 'тяжеловата'. 'Дед' тут же предложил её облегчить!

- Нет, Иван Семенович, оставь как есть: перейдём в Баренцево море, будет в самый раз. К всплытию!

Запустились дизеля, и лодка экономическим ходом двинулась на северо-запад. Не обошлось без 'приключений'! Коснулись дна на одном из поворотов на Двинском фарватере, и на траверзе Териберки лодку атаковал 'Ме-110'. Лодка огрызнулась двенадцатью стволами. Немец попался упёртый, промахнувшись в первый раз, он решил повторить атаку. Но, несколько снарядов 'Бофорса' воткнулись в крыло, у него остановился один из двигателей, и истребитель, дымя, отвалил в сторону берега. У Сетьнаволока лодку встречало два тральщика и сторожевик. В этот момент опять появились самолёты. Их было много: девятка 'Ю-87' и шесть 'Ме-110'. Владимир скомандовал: 'Срочное погружение'. Первые взрывы бомб застали лодку на сорокаметровой глубине. Отвернув в море, идти к берегу, когда не знаешь фарватер и последние минные постановки, было бы самоубийством, и, выждав некоторое время, он получил по звукопроводке сигнал 'К всплытию'. Всплыл, осмотрелся, обнаружил один тральщик и горящий сторожевик. Получили приказ следовать за 'тральцом'. На сторожевике погасили пожар, и он двинулся вслед за лодкой. Тральщик вел лодку зигзагами, ориентируясь по малозаметным ориентирам на берегу. 'Интересно! А если туман?' - подумал Жуков. Прошли траверз левого борта Большого Оленьего, выполнили ещё несколько поворотов, затем тральщик поднял сигнал 'Счастливого плавания', и отвалил в сторону. Жуков лег на курс 180, следуя на мыс Южный Боновый, у входа подал звуковой сигнал и ответил на запрос поста. Буксир развел сеть, лодка проскользнула в гавань Полярного. У второго причала её встречали командир 1-й бригады кап-два Гаджиев и командующий флотом контр-адмирал Головко. Прижав корму на шпринге, и дав отбой машине, Жуков неторопливым шагом спустился по трапу на причал и направился к командованию.

- Товарищ контр-адмирал! Подводная лодка 'К-21' закончила перебазирование на Северный флот и прибыла на место постоянной дислокации. На переходе дважды атакованы воздушным противником: у Териберки - одиночным 'Ме-110', самолёт подбит, ушёл в сторону берега, и, в точке рандеву - группой самолётов. От боя уклонились, погрузившись. Экипаж 67 человек, больных, раненых нет. Торпед - 24, мин - 20, артснарядов 100-мм - комплект, требуется пополнить запас снарядов к 'Бофорсам' и патронов к ДШК. Командир 'К-21' капитан-лейтенант Жуков.

- Почему не поддержали огнём конвой? - спросил Головко.

- Крейсерская лодка не предназначена для отражения воздушных атак противника. С одиночным самолётом, без бомб, мы справиться можем, а для борьбы с пикирующими бомбардировщиками у нас недостаточно манёвренности. Легкий корпус и балластные цистерны легко могут быть повреждены как пулемётно-артиллерийским огнём, так и взрывами бомб. Лодка может принять бой с воздушным противником исключительно в безвыходном положении, если нет возможности уйти на глубину.

- А для чего вы требовали установить себе вместо 'сорокапяток' 'Бофорсы'?

- Для того, чтобы иметь возможность отбить первую внезапную атаку, и погрузиться.

- Ну, хорошо, посмотрим, как это будет на практике. Почему на остальных лодках проект не изменили?

- По тому, что мне ответили из Главного штаба, проект изменён, и все лодки будут переоборудованы на ремонтах. Задержку в перебазировании делать не стали.

- Магомет Имадутдинович! Займитесь проверкой лодки. У Вас, Владимир Николаевич, две недели на подготовку лодки к походу. Сдавайте задачи. И ожидайте проверки штабом флота. На вас множество нареканий от командования Балтфлотом.

- Но, Либава ещё держится, хоть и окружена, и из Таллина увели плавмастерские, дноуглубительные снаряды, вывезли мины, торпеды. Считаю, что генерал-майор Дмитриев достаточно много изменил в первоначальных планах. Все наши балтийские военно-морские базы защищены с берега. Его нелюбовь ко мне связана с моим выступлением на партконференции флота и докладной адмиралу Галлеру. На докладные мне дан положительный ответ Наркомом флота, и объявлена благодарность, товарищ контр-адмирал.

Головко, молча, посмотрел на капитан-лейтенанта. Да, это не тот Жуков, командир 'Д-2', которого он отправлял в Ленинград на приёмку. Повзрослел, за словом в карман не лезет. Попытку 'разноса' остановил сходу. В принципе, на рандеву он поступил грамотно. Понятно, что немцы шли рассчитаться с ним: их самолёт упал недалеко от поста СНИС. Летчик и стрелок-радист захвачены в плен.