Светлана Алешина - Дешевле только даром (сборник)

• Название: Дешевле только даром (сборник)
• Автор: Светлана Алешина
• Жанр: Детектив

Охотятся обычно за политиками, бизнесменами, криминальными авторитетами. Татьяна Чижова, пришедшая в редакцию газеты «Свидетель», не попадала ни под одну из данных категорий. Тем не менее эта скромная одинокая женщина утверждает, что на ее жизнь покушались. Желая помочь ей, главный редактор газеты Ольга Бойкова и остальные сотрудники взялись за дело и выяснили следующее. Оказывается, Татьяна Чижова знает тайну прошлого влиятельного в городе человека. А он готов на все, чтобы эту тайну сохранить. Вот оно – необозримое поле деятельности для дотошных папарацци…

---

Петр Алексеевич как будто был чем-то неприятно уязвлен.

– Безрассудно храбрый? – недоверчиво спросил он. – Я не совсем понимаю… Что вы имеете в виду? Ведь ему, кажется, всего шестнадцать лет?

– Да, шестнадцать. Тем не менее он не побоялся вступить в схватку с вооруженным бандитом, – объяснила я. – Был серьезно ранен, но сумел обезоружить этого типа и обратить в бегство. Правда, для своего возраста Игорь очень силен – он занимается тяжелой атлетикой, – но все равно, поступок очень серьезный даже для взрослого, вы согласны?

Петр Алексеевич даже приоткрыл рот.

– Вы говорите поразительные вещи! – воскликнул он. – Черт возьми! Тяжелая атлетика! Обезоружил бандита! Невероятно! Игорь – тоненький светлый мальчик с робкими глазами! – Чижов криво улыбнулся. – Удивительно, просто не укладывается в голове! Но вы говорите, он был ранен? Это очень серьезно?

– У него повреждены сухожилия на правой руке, – сказала я. – О последствиях пока говорить рано – лечение еще продолжается.

– Игорь в больнице, – пробормотал Чижов словно сквозь сон. – Безусловно, я должен как-то помочь – вы это хотите сказать?.. Как-то все путается в голове…

– Это вы сказали, а не я. Не собираюсь ничего вам советовать, – возразила я. – Меня интересует сейчас другое…

– Ах, да! Вы же хотели о чем-то меня спросить! – с облегчением произнес Чижов, радуясь тому, что мы ушли от скользкой темы. – Но ведь надо же подумать! – он изумленно покачал головой.

– Да, меня интересуют дела минувших дней, Петр Алексеевич, – подтвердила я. – А именно те обстоятельства, при которых вы расстались со своей бывшей женой…

Мне показалось, что Чижов в этот момент даже вздрогнул. Лицо его сразу же сделалось кислым, и он посмотрел на меня с укоризной.

– Как вы сказали? – спросил он отчужденно. – А почему это вас интересует? По-моему, вы не имеете права… Это – личная жизнь!

– Разумеется, никакого права я не имею, – согласилась я. – Просто рассчитываю на вашу добрую волю. Возможно, ваши показания помогут раскрыть преступление…

Настроение у Чижова портилось на глазах. Он замкнулся, опять засуетился и с тоской посмотрел на циферблат наручных часов.

– У меня скоро заканчивается обеденный перерыв, – с обидой произнес он. – В самом деле, что за странная мысль? Если вам пришла фантазия покопаться в чужом белье, почему вы не спросили об этом Татьяну? И вообще, вы все время говорите о каком-то преступлении. Но я не совершал никаких преступлений! Чего же вы от меня требуете?

– Действительно, я задавала этот вопрос Татьяне Петровне, – сказала я. – Но она наотрез отказалась объяснить причины вашего развода. Кстати, она не верит, что вы согласитесь мне о них рассказать. Я понимаю, это может быть очень неприятно, но я задаю вопросы не из праздного любопытства. Возможно, эта давняя история прольет свет на события последних дней…

– Да не собираюсь я выворачивать душу наизнанку перед первым встречным! – вдруг выкрикнул Чижов. – С какой стати? Мне нет никакого дела до каких-то там событий! И давайте закончим на этом!

Теперь он избегал смотреть мне в глаза и изо всех сил напускал на себя сердитый и решительный вид. Ему совсем не хотелось копаться в своем прошлом, и это было подозрительно. Я решила не отступать.

– Последнее слово, конечно, за вами, Петр Алексеевич, – миролюбиво заметила я. – Не собираюсь ничего вам навязывать. Только прошу учесть, что вашей бывшей супруге и вашему сыну угрожает нешуточная опасность. Татьяну Петровну пытались убить. Не исключено, что попытка повторится. Жертвой может стать и Игорь. Один раз он уже пострадал. Неужели здоровье и жизнь близких людей для вас ничего не значат?

Лицо Петра Алексеевича стало просто жалким. Он смотрел на меня, хлопая глазами, и молчал. Губы его предательски дрожали.

– Татьяну хотят убить? – сказал он наконец. – Но кто?! Зачем? Я ничего не понимаю! – это прозвучало так, словно он просил пощады.

– Я сама пока не понимаю, – терпеливо ответила я. – Татьяна Петровна ведет скромную трудовую жизнь, разрываясь между работой и сыном. Нет никаких видимых причин ее убивать. Но эти причины могут скрываться в прошлом, понимаете? Даже если они вам самому не ясны…

Чижов совсем погрустнел. Плечи его обвисли, глаза потухли. У него не было сил ни вспоминать, ни сопротивляться моей настойчивости. Обрюзгший, неповоротливый, в промокшей от пота рубашке, он напоминал загнанную жертву. В очередной раз он посмотрел на часы и обреченно махнул рукой.

– В самом деле! – покорно произнес Петр Алексеевич. – Вы сто раз правы! У меня нет никаких оснований уклоняться… Я обязан рассказать вам все. Но прошу об одном – будьте милосердны, не осуждайте! Осуждать легче всего, но попробуйте поставить себя на мое место… Впрочем, все это лишнее! Я, как всегда, малодушен и многословен… Не обращайте внимания! Я расскажу вам все! Только одна просьба – тут неподалеку есть пивной бар. Очень тихое, приличное место… Мне просто необходимо выпить! Если вы не возражаете…

– Мне-то что возражать! – сказала я. – Но вот ваш строгий начальник…

Лицо Чижова на мгновение затуманилось, но он тут же решительно дернул головой.

– Черт с ним, с начальником! – заявил Петр Алексеевич. – Черт с ним, с работой, с благополучием, со стыдом, со всем на свете! – в его голосе появились почти истерические нотки. – Идемте же, я готов вывернуться перед вами наизнанку!

Глава 8

Петр Алексеевич начал с большой рюмки водки, которую он проглотил одним махом, с мрачной решительностью человека, сжегшего за собой все мосты. Однако к этой рюмке Петр Алексеевич не преминул заказать себе пяток бутербродов с ветчиной и сыром, а также порцию жареной рыбы. Немощная плоть требовала подкрепления, и Чижов не мог устоять.

Он предлагал угостить и меня, но я отказалась. Сейчас мне больше подошла бы чашка хорошего кофе, но в этом заведении его не подавали.

Пока Петр Алексеевич заедал водку бутербродом, я, деликатно отвернувшись, разглядывала в окне густую зелень сквера и беззаботных девчонок в ярких майках, фланирующих по солнечной стороне улицы.

В пивной было сумрачно, тихо и немноголюдно. Стоял специфический пивной запах, который на меня навевал тоску.

– Итак, вы хотите знать, почему мы с Татьяной расстались? – сказал Чижов, закончив жевать. Он скорбно усмехнулся. – Это ужасная история!

Взмахом руки он подозвал скучающего официанта и виноватым тоном попросил принести литр пива и еще одну рюмку водки.

– И нет ли у вас чего-нибудь горячего? – с надеждой добавил он.

– Извините, горячего не готовим, – ответил официант и отправился выполнять заказ.

Петр Алексеевич посмотрел на меня страдальческим, умоляющим взглядом, но тут же засмущался и отвел глаза.

– На самом деле, история чудовищная, – пробормотал он. – Все пострадали, все. Но я считаю, что Татьяна слишком круто поступила со мной. Можно было поступить как-то иначе… Жизнь-то продолжается!

Я не торопила его, опасаясь спугнуть. Спиртное должно было развязать Петру Алексеевичу язык, нужно просто набраться терпения. Может быть, ему проще бы было откровенничать с мужчиной, но здесь я уже ничем помочь не могла, в этом смысле Петру Алексеевичу тоже оставалось только терпеть.

– Вообще-то мы были счастливы, – вдруг произнес он прочувствованным тоном и печально уставился в окно. – Мы познакомились еще студентами. Я заканчивал политехнический, она – педагогический. Я, можно сказать, влюбился с первого взгляда. Татьяна была такая хрупкая черноволосая девушка с очень серьезными глазами. Мне казалось тогда, что она единственный человек, который меня понимает. Увы, это было иллюзией! Невозможно понять другого человека. Себя-то и то не всегда понимаешь…

Чижов замолчал и задумался. Собственная философия нагоняла на него грусть. Тут принесли напитки. Петр Алексеевич поблагодарил официанта, в последний раз с отчаянием взглянул на часы и обреченно махнул рукой.

– Семь бед – один ответ! – пробормотал он и выплеснул в рот вторую рюмку водки.

Через минуту глаза его затуманились, а фигура обмякла. Спиртное начало оказывать свое действие.

– Мы жили душа в душу, – продолжал рассказ Петр Алексеевич. – Особенно когда родился Игорь. Мы все время были вместе. Скажу вам откровенно – мой темперамент не располагает к бесчисленным связям. Я, если хотите, однолюб. Поэтому я был уверен: мы будем вместе до самой смерти, понимаете? Кто мог ожидать, что все рухнет в один миг.

Веки его часто заморгали, и мне показалось, что Петр Алексеевич вот-вот прослезится – слишком много воспоминаний сразу на него нахлынули. Но он удержался от слез, занявшись пивом. Чувствительный, рыхлый, потный мужчина с пивной кружкой в руке – мне было трудно представить его в роли мужа замкнутой деятельной Татьяны Петровны и отца ершистого, уверенного в себе Игоря. Впрочем, может быть, он не стал бы таким, если бы все «не рухнуло в один миг», как он выразился.