Хаим Граде - Немой миньян

• Название: Немой миньян
• Автор: Хаим Граде
• Издательство: Книжники - Текст
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-7516-0890-3

Хаим Граде (1910–1982), идишский поэт и прозаик, родился в Вильно, жил в Российской империи, Советском Союзе, Польше, Франции и США, в эмиграции активно способствовал возрождению еврейской культурной жизни и литературы на идише. Его перу принадлежат сборники стихов, циклы рассказов и романы, описывающие жизнь еврейской общины в довоенном Вильно и трагедию Холокоста.

«Безмолвный миньян» («Дер штумер миньен», 1976) — это поздний сборник рассказов Граде, объединенных общим хронотопом — Вильно в конце 1930-х годов — и общими персонажами, в том числе главным героем — столяром Эльокумом Папом, мечтателем и неудачником, пренебрегающим заработком и прочими обязанностями главы семейства ради великой идеи — возрождения заброшенного бейт-мидраша.

Рассказам Граде свойственна простота, незамысловатость и художественный минимализм, вообще типичные для классической идишской словесности и превосходно передающие своеобразие и колорит повседневной жизни еврейского местечка, с его радостями и горестями, весельями и ссорами и харáктерными жителями: растяпой-столяром, «длинным, тощим и сухим, как палка от метлы», бабусями в париках, желчным раввином-аскетом, добросердечной хозяйкой пекарни, слепым проповедником и жадным синагогальным старостой.

---

В прошлом году Герц Городец стал коробейником и пришел во двор Песелеса с двумя деревянными ящичками товара. В одном ящичке он держал всякие ножи — от простых кухонных до изогнутой сабли в кожаных ножнах; а еще складные ножики со штопорами, ножницы, пилку и колечко с застежкой, чтобы вешать на цепочку разные вещи. В том же ящичке лежали фальшивые пугачи с барабанами для пуль. Население двора Песелеса рассматривало товары, спрашивало о ценах и долго торговалось, пока кто-то что-то наконец не купил. Покупатель потом оправдывался, что, мол, купленный предмет нужен ему как дырка в голове — он, мол, просто хотел помочь калеке. Обитатели двора подумали и пришли к выводу, что Герц Городец остается солдатом, даже став торговцем. Вот и торгует он ножами да игрушечными пистолетами.

Во втором ящичке оказались черно-белые фотографические карточки и множество красочных картинок с видами далеких стран. Вокруг собрались девушки и молодки, рассматривая на снимках дворцы с бесчисленными окнами и высокими башнями. Вот широкая, красивая, богатая улица, по которой едет экипаж с двумя дамами в широких шляпах и под солнечными зонтиками. Вот корабли на море и странные подъемники на берегу, которые грузят на корабли товары. Вот маленький поезд с вагонетками, висящий на цепях между двумя горными вершинами; длинные мосты с зажженными фонарями, похожие на радуги; сады из высоких, стройных пальм и площади с бронзовыми памятниками, где генералы скачут на лошадях, а вокруг них стоят солдаты с ружьями. Соседки со двора Песелеса никак не могли насмотреться досыта, хотя и не купили ни одной карточки. Тратить деньги на рисованные фантазии? А между собой соседки потом говорили, что солдат с деревянной ногой не может перейти море, вот он и утешает себя картинками далеких стран. Когда у человека манколия[57], что-то кусает его за хвост, чтобы он шел, шел и снова шел.

В третий раз Герц Городец пришел с двумя деревянными клетками в обеих руках. В одной клетке прыгала коричневая белка с длинным пушистым хвостом. Ее работой было вытаскивать из ящичка счастливые билетики. Во второй клетке сидел попугай с зелеными крыльями, кроваво-красным хохлом на голове, голубым хвостом и острым, изогнутым желтовато-белым клювом. Этот попугай либо орал хриплым голосом убийцы, либо мрачно молчал, спрятав клюв и всю голову под крыло. Обитатели двора Песелеса пожимали плечами: что тут удивительного? Человек не обременен семьей, вот и ведет себя как мальчишка. «А где шарманка?» — спрашивали его. Раз у него были попугай и белка для вытаскивания счастливых билетиков, он должен был еще иметь шарманку. Тогда бы он сделал себе состояние. Герц Городец отвечал, что у него была и шарманка, но он продал ее по дороге, потому что ему тяжело было ее тащить.

Женщины даже забыли, что им надо идти на рынок за покупками или готовить мужу и детям еду, так их увлекли эти существа, вытягивающие счастливые билетики. Ентеле, дочка портного Звулуна, заплатила солдату десять грошей, и белка вытащила для нее билетик: «Ты настоящее счастье узнаешь в доме и поле, что ты покупаешь». Ентеле рассмеялась: она и ее жених Ореле не могут пожениться, потому что у них даже комнатушки для жилья нет, так как же она купит поле, да еще и дом? Хорошо ученая соседка ответила ей, что под полем и домом подразумевается муж, а это означает, что они с Ореле будут счастливы.

Увидев, какое сияющее счастье ожидает Ентеле, крикливая Элька-чулочница тоже заплатила десять грошей, и зеленый попугай вытащил билетик и для нее: «Сватовство удастся, но парочка разведется или же муж убежит». Элька взвизгнула: Ойзерл с ней разведется? Ойзерл от нее убежит? Враги ее до этого не доживут! Чтобы ее враги не радовались, Элька заплатила еще десять грошей и по ее требованию на этот раз билетик достала белка, а не попугай. «Он украл и украденное уже перепродал». Чулочница хотела оторвать белке хвост, а солдату с деревянной ногой выцарапать глаза: ее Ойзерл вор? Ее Ойзерл проходимец? Соседки едва сдерживали смех, но боялись вытягивать билетики дальше, пока одной женщине не пришла в голову идея: она дала солдату десять грошей с условием, что он сам будет зачитывать написанное в билетике, который вытащит зверушка, потому что, как излагают, так и случается. Герц Городец читал с билетика, и все вокруг вслушивались:

— Царица Савская, красивейшая женщина в мире, повелевает лисе, самому маленькому зверьку в мире, а лиса повелевает орлу, царю птиц, а орел предсказывает твою судьбу: все, что ты делаешь, будет успешным. Ни одно из твоих празднеств не будет испорчено, а дети твоих детей будет плясать на твоей золотой свадьбе.

— Аминь, — заканчивает женщина и вытирает глаза.

Среди женщин стоит Злата-Баша Фейгельсон, папиросница, она кривляется и смеется над окружающими: «Белка у вас праведница? Солдат у вас за Бога?» Но когда Злата-Баша слышит о доброй судьбе соседки, она моментально забывает свои насмешки над солдатом и тоже дает ему десять грошей, чтобы он предсказал ей добрую долю. Герц Городец сразу же возненавидел папиросницу за ее издевательства над ним, за ее глаза ведьмы и за то, что ее лицо, полное морщин и голубых жилок, потерто и истрепано, как торба побирушки. Он забирает ее десять грошей и читает по билетику:

— Нечестивая царица Вашти с шишкой на лбу[58] повелевает хорьку под землей, а хорек бежит к летучей мыши, а летучая мышь предсказывает твою судьбу: если ты даже поставишь ногу на небо, а другую ногу — на землю, ты все равно ничего не добьешься.

Папиросница умнее крикливой чулочницы Эльки. Она не станет спорить с солдатом на деревянной ноге. Она громко смеется, делая вид, что презирает глупую болтовню билетиков. Но потом она сдвигает на лоб свой платок и со вздохом говорит соседкам, что вдобавок к ее больному мужу ей не хватает только, чтобы ей наговорили плохого. Ентеле упрекает солдата: «Некрасиво с вашей стороны». Герц Городец берет Ентеле за подбородок, его пронзительные глаза и закрученные усы выдают нескромный интерес: «Красавица!» Благодаря красавице солдат смягчается к папироснице и заявляет, что если ее муж болен, то совсем другое дело. В билетике написано: на старости лет ей будет так хорошо, что она забудет о всех прежних бедах. Да вот, пусть она сама прочитает билетик. Она увидит, что он ничего не выдумывает.

Герц Городец закрывает ящичек со счастливыми билетиками. С ящичком под мышкой, а клетками с попугаем и белкой в руках он поднимается по ступенькам в молельню. Сборище во дворе расходится, домохозяйки — к своим работам по дому, а Ентеле, покачиваясь, как уточка, уходит в бакалейный магазин, где она работает продавщицей. Крикливая Элька-чулочница идет в свою квартиру, где только одна комната с окном напротив уборной. Элька водит каретку машины для вязки чулок и ругает про себя мужа, Ойзерла Баса. Неужели этот байстрюк действительно собирается ее бросить и уйти незнамо куда, как этот солдат с деревянной ногой? Кошки скребут у нее на сердце. Наверное, Ойзерл думает, что она не должна была выходить замуж, раз не приготовила для него квартиру, в которой хватало бы свежего воздуха. Хотя бы двухкомнатную.

Вокруг Герца Городеца и его зверюшек стояли, держась за фартуки матерей, маленькие мальчики. Пока взрослые разговаривали и шумели, малышня молчала, восхищенная зверюшками в клетках. После того, как Герц Городец уходит, а женщины возвращаются к своей работе, дети еще долго стоят, молчаливые и потрясенные. Даже нарушив наконец молчание, они разговаривают вполголоса, а их глаза светятся близкими тайнами иного мира. Один мальчик говорит про белку, вытягивающую бумажки: «Конечно, эта дурочка думает, что это орешки, потому что она держит бумажку передними лапками, а ее ноздри раздуваются и хвост становится пушистее. Только потом белка понимает, что она жует бумажку, тогда солдат вытаскивает билетик из ее зубок». Другой мальчик рассказывает, что он видел стеклянный ящик с водой, полный золотых рыбок. Золотых рыбок в стеклянном ящике ему совсем не жалко, потому что они плавают там совершенно свободно, а вот зеленого попугая в клетке ему жалко, потому что он сидит, сгорбившись, как старый еврей.

— Если бы я не боялся, что солдат лягнет меня деревянной ногой, я бы раскрыл клетку и выпустил птицу.

— Ты еще маленький, — говорит третий мальчик и выворачивает карманы своих штанишек, словно в доказательство, что он-то уже большой. — Зеленая птица — это попугай из жарких стран, где люди ходят голышом. У нас нет такой птицы. Если ты его выпустишь на улицу, наши птицы его заклюют или он сам умрет. Для него же здоровее сидеть в клетке, — подводит итог этот всезнайка, и все ребята задирают головы к небу. Они смотрят в разлитую медь слепящего солнечного света — а вдруг там стая голубей, которых выпускают голубятники. Стаи голубей крутятся в небе и шалят, пока какой-нибудь самец или какая-нибудь самка не перелетают в чужую голубятню.