Светлана Алешина - Акула пера (сборник)

• Название: Акула пера (сборник)
• Автор: Светлана Алешина
• Жанр: Детектив

Ольга Бойкова, главный редактор газеты «Свидетель», решила оказать любезность своему дальнему родственнику, согласившись передать сумочку, найденную им возле сбитой машиной Татьяны Самойловой. А через несколько дней была ограблена квартира адвоката Григоровича, уехавшего на юг с семьей. Бумажку с его адресом Ольга видела в сумочке Самойловой. Казалось бы, факт ничем не примечательный, но Бойкова, привыкшая видеть во всем криминал, подозревает, что эти два происшествия, без сомнения, связаны между собой. Ольга с коллегами начинают журналистское расследование, но неожиданно жертва наезда умирает в больнице…

---

Наконец он рубанул ладонью по краешку стола и сказал в трубку:

– Короче, жду тебя сегодня в час! Мы вместе пойдем к Паницкому, и ты сам ему все это расскажешь, договорились?.. Не-ет, дорогой, я за тебя отдуваться не намерен! Все, разговор закончен! В час у меня!

Он положил трубку и слегка обиженно посмотрел на меня.

– Во люди, а?! – произнес он, словно призывая к сочувствию. – Палец в рот не клади – отхватят по самый локоть… А вы ко мне?

– Если вы – Толубеев, то к вам, – сказала я.

– Толубеев Дмитрий Петрович, – подтвердил хозяин кабинета. – А вы кто?

– Бойкова Ольга Юрьевна, – представилась я. – Из газеты «Свидетель».

В глазах Толубеева блеснула искорка интереса.

– А-а, так это насчет вас звонили с проходной! – пробормотал он и тут же осторожно спросил: – И что же привело вас ко мне, уважаемая?

– Хочу получить справку об одной вашей сотруднице, – объяснила я. – О той, которая недавно попала под машину, – о бухгалтере Самойловой.

На холеном лице Толубеева появилось чрезвычайно удивленное выражение.

– Тут какое-то недоразумение! – с легким смешком сказал он. – Никто из моих сотрудников под машину не попадал! Это уж совершенно точно! И, кроме того, как, вы сказали, фамилия той, что вы ищете, – Самойлова? У нас нет бухгалтера с такой фамилией!

– Вы уверены? – разочарованно спросила я.

– Головой ручаюсь! – без колебаний ответил Толубеев.

По всему было видно, что он говорит правду, да и зачем ему было врать? Без особой надежды я попыталась зайти с другой стороны.

– Возможно, Самойлова не бухгалтер, – сказала я. – Возможно, просто конторская служащая…

– Я знаю всех служащих, – уверенно заявил Толубеев. – Среди моих нет Самойловой… А где вы вообще ее откопали и почему решили, что она наша?

– Она сама так отрекомендовалась, – сказала я. – В истории болезни в графе «место работы» записано: Второй хлебозавод, бухгалтер… Такая маленькая женщина с короткой стрижкой и въедливыми глазками. Голос у нее крайне неприятный. И она охотно и часто идет на скандал…

Толубеев слушал меня, озадаченно перекатывая в ладонях шариковую ручку. Вдруг взгляд его прояснился, он бросил ручку в стаканчик для карандашей и откинулся на спинку кресла.

– Я, кажется, понял, о ком идет речь! – заявил он и посмотрел на меня с некоторой иронией. Потом Толубеев сложил губы в брезгливую гримасу и согласно кивнул.

– Ну да, Татьяна Михайловна! Припоминаю, именно так ее и звали, – сказал он. – Но если вас интересует она, зачем вы пришли к нам?

– Да я же объяснила: она указала место работы – хлебозавод! – ответила я. – Куда же я должна была идти – в библиотеку?

Толубеев долго оценивающе разглядывал меня, а потом изрек:

– И чего же вы ожидаете от меня?

– Ну, поскольку Самойлова вам все-таки известна, – сказала я, – то хотелось бы услышать, что она за человек…

– Плохой человек, – убежденно произнес Толубеев.

– А конкретнее?

На лице Толубеева опять появилась проницательная улыбка.

– Послушайте, меня на такие штучки не возьмешь! – заявил он. – Идите к директору. Только сомневаюсь, что он захочет с вами откровенничать. Нам не нужна популярность подобного рода. От этого страдает репутация предприятия.

– Да не нужна мне ваша репутация! – с досадой сказала я. – У меня своих проблем хватает. Неужели трудно понять, что я пришла к вам по конкретному вопросу?

– Ну, хорошо. У меня мало времени, – сказал Толубеев. – Репутация нашего завода безупречна. Если вы попытаетесь лить грязь, будете разбираться в суде, это я вам обещаю!

– Клянусь, я ни строчки не собираюсь писать о вашем драгоценном заводе! – пообещала я. – Но вы можете хоть слово сказать о Самойловой? Ведь это просто смешно!

– Мне не очень, – возразил Толубеев. – Самойлова не имеет больше к заводу никакого отношения – я настаиваю на этом! Примерно три года назад она была уволена. Между прочим, с тех пор поменялось руководство почти полностью. К управлению пришли новые люди!

– Я вам верю. Но Самойлова – она что-то натворила? – спросила я.

– Ну, не просто так ее уволили! – откликнулся Толубеев. – Были вскрыты серьезные нарушения, злоупотребления служебным положением… Не одна Самойлова, а ряд работников… Но мы ото всех решительно избавились. Как говорится, сорную траву с поля вон! Правда, желая избежать огласки, решили ликвидировать конфликт мирным путем: ущерб взыскан рабочим порядком, а увольнения произведены с формулировкой «по собственному желанию»… Понимаете теперь? К чему нам ворошить прошлое?

– Не собираюсь ворошить вашего прошлого, – еще раз заверила я. – А Самойлову тоже уволили по собственному желанию?

– Разумеется. Какой смысл был с ней возиться? В принципе, она была мелкой сошкой, хотя и весьма противной. Вы правильно сказали: она постоянно нарывалась на скандал. Здесь она чувствовала себя в своей стихии. Но ей тоже дали по рукам.

– Понятно, – кивнула я. – Значит, в отличие от завода в целом, у бухгалтера Самойловой репутация не очень?

– У бывшего бухгалтера, подчеркиваю! – сказал Толубеев.

– Конечно, – согласилась я. – Значит, уже три года как от Самойловой избавились? А вы случайно не знаете, куда она потом устроилась?

Толубеев посмотрел на меня почти надменно.

– С какой стати? – возмущенно сказал он. – Я не поддерживаю с ней отношений, как вы догадываетесь!

– Разумеется, – сказала я. – Но, может быть, какие-то слухи…

– Уважаемая! – с превосходством произнес Толубеев. – У меня нет ни времени, ни охоты гоняться за какими-то слухами! Мы здесь занимаемся делом. Судьба профнепригодных работников нас не интересует. Кстати, за эти три года в бухгалтерии сменился кадровый состав полностью – поэтому Самойлову никто не помнит. Я единственный, потому что участвовал в разгребании того конфликта… Теперь вы удовлетворены?

– Не очень, – призналась я. – Была надежда узнать о Самойловой поподробнее… Но на нет и суда нет! Извините за беспокойство. Я, пожалуй, пойду.

Это так понравилось Толубееву, что он даже слегка подобрел.

– Рад был вам помочь, – доверительно сказал он. – Но, простите, нечем. Все, что я знал о личности этой дамы, я вам выложил. А больше мне сказать нечего – сами понимаете, мы с ней были по разные стороны баррикад… Да и потом, масштаб этой личности не мог вызвать к ней особого интереса – так, вздорная бабенка, жадная до денег…

– Ну, до денег мы все жадные, – с улыбкой заметила я.

Толубеев не принял шутку. Сделав значительную мину, он совершенно серьезно возразил:

– Вот тут вы не правы! Для меня главным является прежде всего дело! А деньги – что ж, они только требуют к себе разумного отношения.

По-видимому, он продолжал опасаться, что я еще не оставила намерений подмочить репутацию его фирмы. Но мне больше от него ничего не требовалось. Главный ответ у меня уже был: Татьяна Михайловна Самойлова оказалась человеком не только замкнутым, но и скрытным – она предпочитала держать в тайне все подробности своей жизни, включая даже место работы. Да и прошлое у нее было далеко не безоблачным. Я все больше убеждалась, что наши подозрения в отношении этой женщины небеспочвенны – не хватало только фактов.

Глава 6

Не принесла никаких результатов и вылазка Виктора. На следующий день он прошел весь Горный тупик от первого до последнего дома, намереваясь якобы снять там комнату. Итог оказался совершенно неожиданным. Все жители этой кривой улочки были не прочь сдать жилую площадь, даже не особенно заламывая цену.

Чтобы выйти из положения, Виктору пришлось проявить чудеса изворотливости. Он капризно осматривал предлагаемую комнату и обязательно оставался чем-нибудь недоволен – то площадью, то освещенностью, то ценой. В результате он отказывался и шел в соседний дом, где ему тоже сразу предлагали комнату, и все начиналось сначала.

Скоро уже все обитатели Горного тупика были в курсе, что к ним забрел какой-то сумасшедший, который сам не знает, чего хочет. В таких условиях трудно было рассчитывать застать врасплох предполагаемого преступника. Впрочем, Виктор утверждал, что добрая половина жителей окраинной улочки вполне могла претендовать на это звание – таких подозрительных пьяных физиономий и в таком количестве Виктор давно не видел.

Практически это означало одно: ничего конкретного в том районе обнаружить не удалось. Судя по гостеприимству аборигенов, мы имели право только предполагать, что они могли приютить у себя кого угодно, но об этом мы догадывались и раньше.

Юный Ромка сгоряча предложил поставить круглосуточный пост на выезде из Горного тупика, чтобы проследить за тем, кто куда входит и выходит.

– И в нетрезвом виде выезжает на грузовиках! – ехидно добавила Маринка. – А потом мы будем носить нашему Ромке передачи в больницу!

Я была сдержаннее, но Ромкину идею тоже не поддержала.

– Это называется ждать у моря погоды! – заявила я. – А кроме того, у нас нет ни сил, ни средств, чтобы организовать такое наблюдение. И вообще, это занятие бессмысленное и опасное. Будем разбираться с Самойловой!