Роксолана Коваль - Незапертая Дверь

• Название: Незапертая Дверь
• Автор: Роксолана Коваль
• Жанр: Иронический детектив

Подобрав забытую соседом книгу, Денька и не представляла, чем это для нее обернется. Если бы знала, что странная находка откроет дверь в неизведанный мир, что книжные герои начнут порабощать знакомых, а саму ее в скором времени загонят в ловушку… Конечно, она обошла бы находку десятой дорогой! Но отступать поздно — темные силы бросили вызов, и Деньке придется его принять.

---

— Кстати, забыла сказать. Я приняла очередное предложение Женьки выйти за него замуж.

— Ты серьезно? Наконец-то! Аж не верится. Град посыплется. И он готов принять тебя со всеми твоими заскоками? Отважный малый. И когда планируете?

— Как только Либра поправится. Надеюсь, она не заставит себя долго ждать. Ладно, мне пора. От меня Пешка сбежал. Надо написать объявления и расклеить.

Распрощавшись с Веркой, я заспешила домой, по пути выискивая знакомую длинношерстную тушку. Нет, нигде не видать. Точно, увели гады, поняв, что потерялся.

Придя домой и уяснив, что другого не остается, я вытащила стопку листов и принялась строчить объявления. Через час листовки с язычками, исписанными номерами телефонов, были готовы. Отыскав бутылек с бумажным клеем, я отправилась исполнять свой долг, опасаясь грядущего скандала. Представляю, что будет с Марьей Сергеевной, если никто не откликнется и Пешка не найдется! Все лечение пойдет насмарку. Даже с такой простой задачей я не могла справиться. Цветы загубила, квартиру запустила, пса потеряла. Ничего доверить нельзя.

Теперь понятно, почему мы с отцом раньше ходили клеить объявления только по вечерам. Стоило мне задержаться у какой-нибудь подъездной двери, чтобы прицепить к ней бумажку, прохожие и любопытные соседи начинали заглядывать через плечо. Не зная, в какую сторону и как далеко мог убежать Пешка, я на всякий случай пришла на остановку. Пока обмазывала клеем доску объявлений, меня увидел стоявший у газетного киоска Костя. Я тоже его заметила, но сделала вид, что очень занята. Постояв немного в раздумьях, похлопывая журналом по ноге, Костя не выдержал и подошел.

— Здравствуй, Надя, — остановившись рядом, заговорил он и, глянув на доску, прочитал: — Пропала собака породы пекинес. Кобель трех лет. Окрас желтый с белыми подпалинами. С ошейником и тонким кожаным поводком… Мне жаль. Когда он потерялся?

— Сегодня утром. Как ветром сдуло!

— Ты всю пачку собираешься расклеить? — указал он на кипу листов в моей руке. — Одна ты до завтра будешь этим заниматься. Давай половину. В той стороне была? Тогда пойдем вместе. Сейчас только еще один тюбик клея куплю.

Я слишком устала, чтобы отказаться от предложенного содействия, потому кивнула и последовала за выискавшимся помощником. Но даже вдвоем мы управились лишь за полтора часа, наследив белыми листками по всей округе. Вышли на площадь и, встретившись у фонтана, присели на скамейку, чтобы немного передохнуть.

— Если никто не откликнется, дай объявление в газету, — помахав перед собой журналом, посоветовал Костя. — Слушай, у меня в машине скучает термос с компотом.

Я посмотрела на стоявшую на обочине «Ауди», прикинула расстояние до нее, проверила свои силы и согласилась. После двух часов ходьбы от выхлопа и пыли в горле жутко першило. Пить хотелось смертельно. До ближайшей забегаловки — минут пятнадцать. А тут в ста шагах холодный, хоть и не любимый мною компот.

Открыв дверцу и торопливо приземлившись на сидение, я оглянулась на Костю, вытащившего из пакета двухлитровый сосуд. Передав его мне, поискал что-то в коробке. Судя по всему, крышку-кружку от обезглавленного термоса.

— Фиг его знает, куда делась, — перебравшись на сидение водителя, пожаловался Костя и заглянул в «бардачок». — Похоже, придется пить прямо из термоса.

— Что там катается? — потрясла я сокровенную баклагу.

— Кубики льда. О! Эврика! Я нашел выход!

Костя расковырял коробку с длинными макаронами и вручил мне сымпровизированную соломинку. Наверное, окунувшие в термос макаронины и с хихиканьем тянущие компот, для прохожих мы представляли собой интересное зрелище. Некоторые с подозрением присматривались, гадая, что это там молодые люди делают. Одна бабулька с авоськами долго щурилась, пока мы с Костей, склонившись и соприкасаясь лбами, вливали в себя живительную влагу.

— Хочешь, добуду тебе со дна вишенку? — спросил Костя, и в этот момент размокшая макаронина разлетелась в зубах.

— Не стоит! — рассмеялась я, собирая лапшовые осколки. — Спасибо, я напилась. Вкусный компот. Кто его приготовил?

— Мама. Вообще-то, она велела отвезти его с остальной провизией деду. — Костя кивнул на пакеты и разоренную коробку с макаронными изделиями. — Не знаю, зачем она каждый раз отсылает деду компоты, если он кроме домашней наливки ничего не приемлет.

— А у меня этот вкус вареных сухофруктов с детства ассоциируется с поминками, — не зная в честь чего, вдруг вставила я и замолчала.

Подняв глаза на показавшееся голым зеркало, я поняла, чего на нем не хватало. Когда Костя вызвался меня подвезти в первый раз, я обратила внимание на висевшего единорога. Сейчас его не было. Перед глазами всплыла скрюченная рука Либры, на ладони которой был кровоподтек странной формы. И тут я поняла, от чего он мог остаться. Он походил на этого самого металлического единорога! Как он мог оказаться у нее, если до их размолвки с Костей он еще висел на зеркале, а после — они не встречались, так как она ушла на дно? Меня вдруг обдало волной зноя. Так явственно почувствовала, как внутри все сжалось.

— Костя? — стараясь не выдать волнения, окликнула я парня. — А где тот брелок, что висел здесь раньше? Такой симпатичный рогатый конек.

Костя, закручивая пробку термоса, глянул на зеркало и нахмурился. Потом странно покосился в мою сторону и как-то нервно дернул плечами.

— Наверное, сестра сняла, когда гоняла. Я после нее и шустро обживающихся подружек выгребаю из «бардачка» помады и заколки. Такая же чистка проводится и после меня. Чтобы никто из приятелей не догадался, что она водит машину брата.

Я понимающе покивала, выждала минут пять и вежливо распрощалась, поблагодарив за оказанную помощь. Лишь убедившись, что Костя уехал, я рванула домой. Ничего перед собой не видя, ворвалась в переулок, перемахнула через живую ограду, сорвав коросты на коленях, и влетела в подъезд. Поспешно открыв дверь, вломилась в прихожую, нашла в кармане шорт ключи Либры и следом отправилась к дому ее бабки. Верка говорила, что выломанный косяк заменили, а не особо поврежденный замок оставили.

Заскочив в притормозившую маршрутку, я проехала две остановки. Сократила путь, отправившись через дворы, и вскоре поднималась по лестнице. Выбрав нужный ключ, дрожащими пальцами воткнула его в замок, крутанула и кое-как открыла дверь. В давно не сдававшейся квартире висел дух нежилого помещения. Воздух из-за плотно закрытых окон был затхлым. Я разулась и прошла в зал, внимательно осмотрев в нем каждый уголок. Потом перебралась в маленькую кухню. Кафельная плитка отражала свет, и все стены играли цветными бликами.

Заглянуть в ванную я долго не решалась. До сих пор внутри копошился страх пережитого. И все же, осмелилась открыть дверь и вдохнуть запах сырости. Припомнила как лежала Либра, прочертила мысленно линию от того места, где была ее скрюченная рука и уперлась взглядом в стену.

Между тумбой и ножкой тюльпана-раковины лежал стальной единорог. Значит, Костя знал, где пряталась от всех Либра, но даже словом об этом не обмолвился. Не сказал, что встречался с ней. А что, если навестил ее незадолго до того, как она едва не лишилась жизни? Той самой ночью! Неспроста ведь на следующий день никто не смог до него дозвониться. Потом он, якобы, вернулся из поездки и прослушал автоответчик. Либра узнала о нем нечто такое…? Она хотела меня предупредить, не решившись написать об этом в сообщении?

Меня всю трясло от одной мысли, что тот парень, в которого я так неуместно влюбилась, которому доверила свои подозрения и рассказала о тайне книги… Мне трудно было в это поверить. Нет, я не желала верить. Не хотела признаться в своей слепоте. Я опять флиртовала лишь по воле случая с несостоявшимся убийцей!

Либра могла предугадать, что я западу на него и потеряю бдительность. Возможно, она опасалась за свою жизнь. Предполагала, что с ней может что-то случиться, потому хотела оставить хоть какую-то зацепку. Чтобы я догадалась? Только я неправильно поняла. Подумала, что дело в книге, искала ответы на вопросы в содержании. Вот почему Костя ни разу даже не поинтересовался, что представляет собой эта вещица! Он ее уже видел! Когда она была у Либры.

Все это время он искусно морочил мне голову и поддерживал версию маниакальной охоты Алика. Отводил от себя подозрения, потому как я слишком упрямо рыла клювом землю. Именно поэтому он заскрежетал зубами, когда я сняла с Алика все подозрения, а вовсе не потому, что начал опасаться за мою потрепанную честь.

— Так, притормози, Кулема Тупоумовна! — велела я себе, стиснув руками голову. — Я уже один раз пролетела со своими подозрениями и обвинениями! Выставилась параноиком! Не надо наступать на одни и те же тяпки!

Я старательно выискивала пробелы в своих рассуждениях. Меняла местами подозрения, прибавляла, вычитала, умножала и делила. И все равно в конце длинного уравнения, полного иксов и игреков, ответом лежала фигурка единорога. В тот вечер, когда мы с Костей стояли у его машины, прежде чем поцеловались и прежде чем нас застукала Либра, этот брелок висел на зеркале. Я это хорошо помню. После, как уверяет Костя, они с Русалкой не встречались. Как же тогда этот конь мог оказаться у нее в руке, и почему она его сжимала с такой силой, что он опечатался на коже? За сутки до той ночи она побывала в подвале Алика, взяла книгу и, наверняка, никуда больше не выходила, погрузившись в чтение. То, что Костя встретил ее на улице и предложил подвести — маловероятно. Тем более что Либра не захотела бы выслушивать его извинения и оправдания.