Михаил Нестеров - Возмездие. Никогда не поздно

• Название: Возмездие. Никогда не поздно
• Автор: Михаил Нестеров
• Жанр: Боевик

В 1995 году сотрудникам новой силовой структуры, так называемого Ситуационного центра, было приказано уничтожить представителей высшего руководства Главного разведывательного управления. Сотрудники с заданием успешно справились: генерал Болдырев и полковник Джиганшин были убиты. Прошло семнадцать лет. Ситуационный центр прекратил свое существование, спецагенты ушли в отставку и о совершенных убийствах старались не вспоминать. Но в один прекрасный день спокойная жизнь бывших киллеров превратилась в настоящий кошмар: объявился загадочный мститель и начал методично их отстреливать…

---

«Да…»

Маевский снова перемотал пленку на начало, вынул кассету и вложил ее в чистый конверт. Задумался на секунду, решая, заклеить его или оставить так, и оставил незапечатанным. Раздевшись до пояса и склонившись над ванной, он умылся, затем, перебрав полтора десятка рубашек, выбрал темно-серую с короткими рукавами, к которой идеально подошел темный полосатый галстук. Черные брюки, остроносые туфли, и он, подхватив «дипломат», шагнул за порог своей «двушки». Но через секунду вернулся, положил чемоданчик на стол, щелкнул замками и, открыв крышку, убрал в него конверт с кассетой. Он будто намеренно оставил его, и возвращение за кассетой что-то значило, он как бы подчеркнул этот важный в своей жизни шаг.

– Вот теперь все, – вслух сказал Андрей, закрывая позолоченные замки «дипломата».

Сегодня работы было невпроворот. Журналисту предстояло завершить работу над документами с пометкой «ОИИ» – для открытых источников информации: о пресечении службой канала вывода денежных средств за рубеж, о пресечении деятельности лиц, причастных к организации международного канала поставок наркотиков, о пресечении деятельности группы лиц, занимавшихся незаконным прослушиванием телефонных переговоров, и еще несколько документов с приевшейся уже «составляющей» – деятельность. Научную педагогическую деятельность вытесняли занятия в криминальной области, и все это не без подачи Управления программ содействия, в котором трудился на протяжении последних четырех лет Андрей Маевский.

Еще вчера он запланировал пару сверхурочных часов, но сейчас о переработке речь не шла в принципе, наоборот, он подумывал выкроить это время из рабочего графика. А завтра… Завтра он наверстает упущенное. Если потребуется, задержится на работе на два-четыре часа, а может остаться и до утра.

Маевский отложил в сторону папку с номером 270 и снял трубку телефона, когда на часах было четверть двенадцатого. Откатившись на кресле от рабочего стола и вытянув уставшие, затекшие ноги, он едва не уронил на пол телефонный аппарат – не хватило длины витого шнура. Придерживая его рукой, он снова подкатился к столу.

– Развлекаешься? – мимоходом поинтересовалась миловидная сотрудница Управления.

– Угу, – ответил Андрей, провожая ее глазами, затем поздоровался с абонентом, снявшим трубку: – Дмитрий Михайлович? Добрый день! Андрей Маевский из УПСа вас беспокоит.

– Чем обязан вашему вниманию? – быстро сориентировался собеседник на другом конце провода. И журналист отдал ему должное. Тот не промычал выжидающее «мм», не выдал что-то нечленораздельное вроде «я не заказывал информацию» или «у меня нет для вас информации». Единственно, в чем был уверен Маевский, так это в том, что Дмитрий Жердев от встречи с сотрудником Управления программ содействия не откажется.

«Похоже, выпал твой номер», – тихо прошептал журналист.

– Что вы сказали?

– Простите, это я не вам. Я звоню с рабочего места.

– Оставьте мне ваш номер – я перезвоню.

Журналист предвидел такой ход, сам он поступил бы так же. На то, чтобы пробить этот номер, у Жердева уйдут минуты. Ситуационный центр, который он возглавлял, был наделен полномочиями оперативного подразделения ФСБ или МВД.

Прошло четверть часа. За это время Маевский ответил на три внутренних вызова и сам позвонил в соседний отдел. Наконец раздался долгожданный звонок:

– Андрей Александрович?

Он точно помнил, что не назвал Жердеву свое отчество. Итак, сейчас глава Структуры имел на руках стартовую информацию на журналиста. И в зависимости от степени важности темы беседы досье журналиста пополнится новыми данными.

– Да, это я.

– У меня плотный график. Вы сможете подъехать ко мне прямо сейчас?

– Пожалуй, да.

– Тогда до встречи.

Журналист дождался, когда трубку первым положит Жердев, и только потом опустил на рычаг свою. Бросил взгляд на часы: неторопливым шагом дойдет до офиса Ситуационного центра к двенадцати часам. Прихватив с собой «дипломат», Маевский зашел в кабинет шефа.

– Я на обед. Не возражаете, если задержусь на час-полтора?

– Напомни мне об этом в день получки, – мрачно отшутился начальник отдела, выпускник МГИМО и несостоявшийся дипломат.

Контрольно-пропускной пункт в Структуре был лишен оригинальности: ворота для въезда машин и, собственно, проходная. Внутри помещения – барьер-конторка, за которой явно скучал полноватый караульный в коричневатой полувоенной форме, походивший на неонациста, да еще и с косой «гитлеровской» челкой. Через распахнутую дверь журналист разглядел ярко освещенную лестничную клетку и начало бетонного марша, ведущего наверх.

– Мне назначено, – сказал он дежурную фразу, опустив приветствие. – У вас есть регистрационный журнал?

– Интересно было бы взглянуть на него, – ответил караульный. – Ваше имя?

– Андрей.

Караульный коротко хохотнул:

– Поднимайтесь по лестнице на второй этаж, Андрей, вас ждут.

«И только там кто-нибудь всерьез поинтересуется моей личностью», – чуточку задетый за живое и разочарованный Структурой, подумал журналист.

– Моя фамилия Маевский, – просветил он караульного, поднявшись на пару ступенек. – Ма-ев-ский.

– Хорошо, запомню. Может, в кроссворде когда-нибудь встретится.

На втором этаже журналиста действительно ждали. Третья по счету дверь была распахнута, в дверном проеме стоял высокого роста человек и делал знаки, поторапливая посетителя.

– Мы с вами встречались раньше? Лицо мне ваше знакомо. Здравствуйте, – надергал фраз Жердев.

– Добрый день. Скорее всего, мы видели друг друга мельком, но не встречались, – ответил журналист, проходя в кабинет Дмитрия Жердева.

Кабинет был необычным, и особенность его заключалась не в размахе, а в двух деревянных пиллерсах, поддерживающих потолок. Это здание старой постройки, такие колонны были сквозными, то есть проходили через всю внутреннюю часть и поддерживали потолок как первого, так и второго этажей. Наголовники пиллерсов походили на исполинские каркасы зонта: один из них, тот, что ближе к выходу, был приспособлен под вешалку, на нем нашли себе место серый плащ и старомодная шляпа. Вряд ли Жердев когда-нибудь надевает эти вещи, продолжал анализировать наблюдательный журналист, разве что на костюмированный бал.

Жердев дал гостю оглядеться, потом, демонстрируя занятость, бросил взгляд на настенные часы и сказал:

– Насколько я понимаю, ко мне у вас личное дело, Андрей Александрович. Напомните все же, где мы могли видеть друг друга?

– На конференции в гостинице «Националь».

– Вы тоже были приглашены на этот съезд? – пожал плечами Жердев. Он умолчал о том, что принимал участие в разного рода семинарах и конференциях, посвященных вопросам безопасности – национальной, финансовой, ядерной, промышленной, общественной и так далее, но подробно остановился на советах, которые лично называл «встречей выпускников». – На них слетаются, как мухи на мед, директора департаментов, технические директора, ведущие специалисты, юридические советники, председатели комитетов «чего-нибудь», обо что язык сломаешь: «GroupIC», «ЮБ ЗАО МСК», «СОРМ-КОН» и прочие, образованные и возглавляемые, как правило, отставными офицерами спецслужб. Для кого-то такие конференции – это модные тусовки, для меня – возможность обсудить дела… только краем касающиеся темы собрания, – с небольшой запинкой закончил Жердев.

– Вы не из тех, кто свободное время любит проводить в музеях, назначая там свидания своим агентам, верно?

– Перечитывали недавно Юлиана Семенова?

– Взял его книгу в руки сразу после окончания конференции, где стал свидетелем вашего разговора с Виктором Биленковым. Имя я прочел на его бейджике. Я заметил, что эта штука для него в диковинку. Он то отцеплял, то прицеплял его на пиджак, смотрел на свое фото, читал свою фамилию, шевеля губами. Одним словом, как говорил Тургенев: «Невежда он был круглый, ничего не читал».

– Я бы предостерег вас отзываться в пренебрежительном тоне об этом человеке. Вы не знаете, кто он.

– Напротив, я знаю, кто он: руководитель вашей оперативной группы, возможно, причастной к зверскому убийству полковника Джиганшина из Главного разведуправления. О чем я на следующие сутки и доложил своему оператору – подполковнику ГРУ Михаилу Янову.

Жердев широко улыбнулся, показывая ровные отбеленные зубы. Он был искусным притворщиком, любой судья поверил бы даже его жестам, не говоря уже о словах. Вопросов у него накопилось много, и за короткий срок, а вот выбрать первый из них – потребовалось время, отсюда и такая реакция. Он и сам был приверженцем такой тактики: ошеломить собеседника, задавить его вопросами и аргументами и, наблюдая за реакцией, держать нити разговора в руках.

– В моем «дипломате» нет записывающего устройства, о чем вы подумали, – продолжил Маевский. – Но там есть аудиокассета – фонограмма моей беседы с подполковником Яновым. На ней ценник, она продается.