Росс Кинг - Экслибрис

• Название: Экслибрис
• Автор: Росс Кинг
• Издательство: Эксмо : Домино
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2003

Лондон, 1660 год. Только-только, после «враждебных вихрей» революции, реставрирована монархия. Труп Кромвеля выкопан из могилы, повешен, а затем и обезглавлен. Исаак Инчболд, владелец букинистической лавки «Редкая Книга», получает странный заказ: отыскать герметический трактат «Лабиринт мира», который не вошел в корпус сочинений Гермеса Трисмегиста, переведенный Марсилио Фичино на латынь для флорентийского правителя Козимо де Медичи, и существует в единственном экземпляре. Букинистический поиск оборачивается детективным расследованием, распутыванием клубка интриг, ниточки которых ведут к штурму Праги войсками Католической лиги в 1620 году и к загадочной южноамериканской экспедиции сэра Уолтера Рэли.

---

— Безнадежно, капитан! — Пинчбек выпрямился и вытер лоб окровавленным носовым платком. — Пора покинуть корабль.

Собравшиеся на востоке облака начали быстро двигаться в сторону земли, и именно на них с полубессознательной отрешенностью смотрел ничего не слышавший Квилтер. Его пальцы и щеки закоченели, он стоял по колено в воде. Маргит-Хук была уже совсем близко, сигнальный огонь старого деревянного маяка тускло подмигивал им. Через минуту, не больше, волны выкинут их на эти подводные скалы.

— Пора покинуть корабль! — повторил Пинчбек, повернувшись к матросам на полубаке, не дождавшись ответа Квилтера. — Спускайте шлюпки!

— Нет времени, — пробормотал Квилтер себе под нос, когда пара матросов бросилась на корму, к подвесным лодкам. Но не успели они сделать и полдюжины шагов, как были остановлены криком со шкафута:

— Капитан! — Один из матросов-верхолазов, схватившись одной рукой за фок-мачту, другой указывал назад: — Смотрите! Там корабль!

Квилтер прищурил глаза от ветра: по правому борту со стороны кормы появилось судно со сломанными бушпритом и фок-мачтой, остальные мачты стояли голые или опутанные обрывками парусов. Потеряв управление, он дрейфовал, его корпус глубоко погрузился в воду, а один из реев вращался, точно крылья ветряной мельницы. Прищурившись, Квилтер смог разглядеть несколько человек на шканцах, другая группа людей пыталась спустить один из баркасов на море, уже заливающее шкафут. Даже с такого расстояния он смог прочитать название, написанное на носу корабля: «Звезда Любека». Чуть позже он заметил на шканцах три фигуры в черном. Сквозь туман они выглядели как тени.

Но вдруг они исчезли из виду, поскольку в этот момент «Беллерофонт» наскочил на подводный хребет Маргит-Хука и его корпус начал разваливаться на части. Киль протащило по скале примерно до середины, трещали шпангоуты, ломались мачты, и наконец с последним сотрясающим ударом судно застыло, зарывшись бушпритом и форштевнем в обнажившуюся гальку. «Беллерофонт» завалился на правый борт, его бушприт сломался, доски обшивки гнулись и трещали, их нагели, как пробки, с треском вылетали из пазов. Спустя пару секунд взбаламученная вода обрушилась на разбитые в щепу палубы и серые челюсти моря сомкнулись над капитаном Квилтером и его командой.

Глава 11

Когда я вновь прибыл на Ситинг-лейн, здание Морского ведомства уже накрыло своей огромной тенью церковь Святого Олава. В дневном свете это здание казалось еще более мощным, напоминая гигантский фрегат, севший на мель в центре Лондона. Это впечатление усилилось, когда я миновал домик привратника и вошел в только что открытые массивные дубовые двери. Множество служащих и посыльных металось по деревянному полу, точно палубные матросы, готовящиеся к шторму, а через открытую дверь большого кабинета я увидел двух или трех капитанов, совещавшихся над картой, углы которой были прижаты к столу сделанными в виде якорей пресс-папье. Их красивые, загорелые под тропическим солнцем лица напомнили мне, что пока я просиживаю штаны в своем магазине, другие люди бороздят моря и океаны, исследуя новые земли и проходя по неизведанным и таинственным рекам. Я почувствовал себя здесь безнадежно неуместным.

Со времени погрома в моем магазине прошло два дня. К середине вчерашнего дня «Редкая Книга» приняла свой обычный, или почти обычный, вид. Судя по моему опыту, нет таких повреждений, которые нельзя было бы исправить с помощью фальцевальной косточки (кисточки), пробойников и сшивального станка. Столяр починил зеленую дверь и навесил ее обратно на петли, а слесарь заменил замок на новый, даже более надежный. Тот же столяр сделал и установил пять новых ореховых полок, и я незамедлительно заполнил их рядами книг. Мы с Монком убрали остатки книг с пола и занялись реставрацией тех, что пострадали сильнее всего. Я рассчитал, что еще день, самое большее два — и мы сможем возобновить торговлю.

Нынешним утром я оставил магазин на попечение Монка и вернулся на Ситинг-лейн, не для того, чтобы незаметно пройти на кладбище Святого Олава, а чтобы навести справки в Морском ведомстве, которое казалось самым подходящим местом для выяснения подробностей о путешествии сэра Амброза в Гвианскую империю. Я решил, что смогу побольше узнать о моих таинственных противниках — возможно, даже о Генри Монбоддо, — если побольше узнаю о сэре Амброзе. Была надежда, что сохранился судовой журнал «Филипа Сидни», а возможно, и собрание морских карт с курсом его следования или какие-то другие памятные вещицы. Мне также подумалось, что неплохо было бы раздобыть экземпляр доклада лорд-канцлера по поводу злополучной экспедиции Рэли 1617–1618 годов.

Но два часа, проведенные в министерстве, пропали впустую. Я все так же сидел в ожидании на скамье, когда колокола Святого Олава пробили сначала девять, а потом и десять часов. Капитаны в парчовых камзолах входили и выходили, держа под мышками свернутые в рулон карты. Делопроизводители и писари сновали взад-вперед, скрипя половицами, или склонялись над столами, энергично помахивая перьями. Ни один из них не признался, что слышал о капитане по имени сэр Амброз Плессингтон; не могли они также вспомнить ни о судовом журнале, ни о докладе канцлера. Один из этих человечков посоветовал обратиться в старое здание министерства на Минсинг-лейн, а другой ляпнул про Тауэр, где, по его словам, хранились какие-то документы расследований лорд-канцлера. Третий пояснил, что в министерстве нынче неразбериха, поскольку бывших служащих Кромвеля уволили, а новые, назначенные королем, вряд ли смогут сейчас отыскать дела сорокалетней давности: они и собственные столы не всегда сразу находят.

После полудня я вышел из министерства, решив, что настало время разузнать о сэре Амброзе где-нибудь в другом месте. Путь мой лежал к Причальной башне, у причалов уже собралось множество лихтеров и полубаркасов, точно стадо послушных домашних животных. Минут десять я бродил взад и вперед по набережной, налетая на докеров с их гулкими бочками и тихо ругаясь себе под нос, но наконец нашел пустую лодку и забрался в нее.

Сейчас, во время прилива, нам потребовалось почти тридцать минут, чтобы добраться до Уоппинга. Это селение находилось примерно в миле ниже по течению Темзы от Причальной башни и насчитывало всего лишь пару улочек, застроенных свайными домами, которые нависали над берегами Пула. Из моей верхней комнаты я порой видел эти дровяные склады и шпиль колокольни, но никогда не бывал в этом местечке раньше. Сегодня, однако, мне хотелось найти здесь одного старика, Генри Биддульфа, который прожил в Уоппинге добрую половину своих семидесяти лет. Он служил делопроизводителем по морским делам до 1642 года, когда большинство кораблей флота переметнулось на сторону Кромвеля, а Биддульф, хранивший верность королю Карлу, потерял работу. С тех пор он занялся составлением истории военно-морского флота начиная со времен Генриха VIII — колоссальная работа, учитывая, что, написав за восемнадцать лет три тома, он еще не добрался до 1588 года, до «Непобедимой армады». Книги его продавались тоже не слишком ходко, хотя я почтительно хранил у себя все три тома: ведь за эти годы Биддульф стал одним из моих лучших покупателей. Он заглядывал в «Редкую Книгу» по нескольку раз в месяц, и я разыскал для него множество разных книг. По моим подозрениям, он знал о кораблях так же много, как я знаю о книгах, и теперь я, в свою очередь, надеялся получить от него нужные сведения.

Капитан Биддульф (так называли его соседи), похоже, был знаменитой личностью в Уоппинге, хотя его жилище, к которому я направился от единственной таверны, выглядело весьма скромно: крошечный деревянный домишко с проваливающейся крышей, окруженный неухоженным садиком. Два фасадных окна смотрели на реку, два задних — на дровяной склад, из которого доносились оглушительный стук молотков и визг пил. Но этот шум явно не мешал Биддульфу, упорно корпевшему над четвертым томом, когда я постучал в его дверь концом моей терновой палки. Он тотчас узнал меня и сразу пригласил в дом.

Мне всегда нравился Биддульф. Живенький старичок с веселыми голубыми глазами и монашеской каймой белых волос, которые топорщились над его ушами, как перистые рожки у филина. Обозрев хаос его кабинета, я с удовольствием осознал, что мы с ним одного поля ягоды. Все свои деньги он, видимо, тратил либо на книги, либо на полки для их размещения. По правде сказать, сафьяновые переплеты большинства книг выглядели куда наряднее, чем их владелец, который обходился парой потертых бриджей да рваной кожаной курткой. До сих пор мы с ним виделись только в «Редкой Книге», в привычном мне окружении, и поэтому мне было странно видеть его в другом месте — здесь, в его собственном гнездышке с пожелтевшими гравюрами кораблей, развешанными на стенах. Наблюдая, как рыжий кот пролезает через окно и устраивается на коленях своего хозяина, я с уколом печали размышлял о том, как мало мне знакомы даже мои самые верные покупатели.