Юлия Алейникова - Ангел Смерти

• Название: Ангел Смерти
• Автор: Юлия Алейникова
• Жанр: Детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-67298-1

Елена Бурмистрова, жена главного врача известной в Санкт-Петербурге больницы Анатолия Бурмистрова, задумала ни больше ни меньше, как убийство собственного супруга. И каково же было ее изумление, когда ей сообщили, что умер Бурмистров не от яда, который она ему успела подсунуть, а в результате сделанной инъекции сложного лекарственного препарата! Она, к счастью, невиновна, но кто же и, главное, зачем убил Анатолия, да еще в такой подходящий момент?.. Обстановка в больнице все больше накаляется… Начинают умирать люди, так или иначе связанные с главврачом, их убивают жестоко и беспощадно, одного за другим…

---

А образование? Еще недавно они с Толиком говорили о том, что детей нужно отправить учиться за границу. Толик предлагал Америку, Лена – Европу. Европа ближе, туда можно примчаться на помощь детям в любую минуту… Но теперь ни о какой Европе и речи быть не могло. Или Анатолий будет оплачивать их учебу отдельно? А если он не захочет этого делать?..

– Господи, ну почему он решил со мной развестись?! – Этот вопрос, заданный Леной самой себе вслух, помог ей сосредоточиться на самом главном. До сих пор размышляя о причинах его решения, она копалась в себе, придумывала оправдания его поступку, списывая все на гормоны, перестройку организма, нервные перегрузки; вспоминала всю их совместную жизнь, копалась в мелочах, но теперь ей впервые пришла мысль о том, что причина-то может быть и в другом. Не в их общей жизни. Мужья ее подруг всегда уходили из семьи к другой женщине. – О господи!..

Лена вскочила. Официально рабочий день мужа заканчивался в шесть часов вечера. Сейчас было четыре. Лена привела себя в порядок, дождалась детей, накормила их, проводила на занятия и выскочила из дома.

Машину она не водила, считала это чисто мужским занятием, предпочитая ездить на работу на общественном транспорте, изредка – на такси, а за продуктами они ездили вместе с Толиком. Но сегодня, когда время поджимало, она пожалела о своих предрассудках. Теперь, в ее новой жизни, машина им понадобится.

Глава 2

Анатолий Игоревич вышел из дверей больницы под руку с высокой стройной блондинкой в короткой норковой шубке и в высоких сапогах на шпильке. Мэрилин Монро с мозгами. Так определила типаж своей соперницы Лена. Увиденное ее ужаснуло. Ее муж, ее Толик, изменил ей! Нет!.. Еще хуже!.. Он предал ее, бросил ради другой женщины! Лена почувствовала такую горечь, обиду и опустошенность, что не заметила, как привалилась к красной кирпичной стене больницы и зарыдала в голос. Она стояла и ревела… Может быть, час, а может, и дольше. Никто не обращал на нее внимания. Она стояла за углом корпуса, в стороне от основной аллеи, и никто, кажется, не видел ни ее горя, ни ее унижения. А потом она поехала домой и всю дорогу думала: что же ей дальше делать? Как теперь жить?

Как он мог?! Этот вопрос бесконечно, сотни, тысячи раз возникал в ее голове – и не находилось на него ответа. Как ей теперь жить? Что делать? Куда возить детей на отдых? Как выезжать без машины на дачу? Что она скажет знакомым? Родителям? Друзьям?..

Она вспомнила всех их знакомых, которые так любили бывать у них в доме, хвалили ее как хозяйку, делали комплименты их семье, завидовали, ненавидели, презирали. Да, да! Раньше она, ослепленная собственным самодовольством, ничего этого не понимала, но теперь! Боже, какой стыд! «Лучше бы он умер, чем… так!» – в отчаянии подумала Лена. Ведь тогда она бы осталась всеми уважаемой вдовой. Ее бы жалели, ей бы помогали, сочувствовали. Конечно, тогда она лишилась бы тех самых сорока тысяч в месяц, зато сохранила бы самоуважение. К тому же у них, точнее у мужа, на счетах в разных банках – он не любил хранить деньги в одном месте – имелись значительные накопления. Господи! А ведь у нее даже на черный день ничего нет! Она так безгранично ему доверяла! Была так в нем уверена!

«Предатель! Мерзавец! Чтоб он сдох!..» Черные, неведомые ей прежде слова и мысли выплывали из глубин подсознания, наполняя ее мозг зловонным туманом ненависти, растекаясь в душе, словно чернильное пятно, выпущенное каракатицей.

Лена ехала в битком набитом автобусе, не замечая толкавшихся рядом с ней людей. Она представляла себе похороны мужа: торжественные речи, поминки, себя – всю в черном, стоящую у гроба. Да, если бы он умер до развода, они были бы спасены от позора, от нищеты, от унижения. Но Толик в прекрасной форме. Ему не грозят ни инфаркты, ни инсульты. Он их всех переживет! Он обыгрывает Никиту в теннис, регулярно ходит в бассейн, занимается в спортзале. Раньше Лена им гордилась, но теперь эта забота мужа о собственной физической форме вызвала в ней приступ ненависти и глухого раздражения. В этот момент она сама была готова его убить. Она вспоминала, как он поцеловал блондинку, стоя у машины, как та по-хозяйски кинула сумочку на заднее сиденье и устроилась на ее – Ленином – месте, рядом с ее – Лениным – мужем.

Убила бы его! Убила! И это спасло бы… все!

А ночью она лежала в постели рядом с Анатолием. Он продолжал спать в их общей спальне, но под отдельным одеялом. Лена чувствовала, что, ложась с ней в кровать, он словно бы опускает между ними стальную заслонку. И вот ночью, лежа с ним в кровати, она вдруг поняла, что ей нужно делать. Ей надо убить его!

Только сделать ей это следует самой. Лично. Никаких посторонних, никаких… киллеров. Свидетели ей не нужны! Лена повернулась на бок и взглянула на мужа. Он спал, лежа на спине, и на фоне освещенного фонарями окна она хорошо видела его профиль. Конечно, это должно быть что-то… безобидное. Разбить ему голову или ударить его ножом она не сможет. А значит, ей остается проверенный веками, исконно женский способ: отравление.

Лена отвернулась от мужа и вновь легла на спину. Главное – не допустить очевидных промахов и остаться вне подозрений.

Лена поняла, что больше она не может лежать, притворяясь спящей. Она тихонько встала и пошла в кухню.

Что помогает полиции найти убийцу? Наличие мотивов, возможностей… свидетели и орудие убийства. Мотив у нее есть – развод. Но об этом еще никто не знает. Даже дети. А следовательно, если она будет вести себя как ни в чем не бывало, никто об этом мотиве никогда не узнает. Главное – держать лицо, что она, к счастью, и делала. Дальше… Умереть он должен не дома, лучше всего – на работе. И яд надо достать действенный, но общедоступный. Чтобы полиция не могла потом выйти на нее через продавца. Это будет самым сложным… От этих черных мыслей Лена испытала такой подъем, что даже грядущие сложности не испортили ей настроения.

В первые три дня после принятия этого судьбоносного решения она себя чувствовала почти счастливой. Коллеги по работе даже стали интересоваться, что с ней произошло, пришлось ей придумывать какие-то оправдания, но аккуратно: потом, после убийства, ее коллег спросят, не заметили ли они в Лене каких-то странностей, те вспомнят о перепадах ее настроения и приведут придуманные ею оправдания, а полиция примется все проверять, и вот тут накладок быть не должно.

– Чепуха. Стыдно говорить, – краснея, тихим шепотом отвечала коллегам Лена. – У нас с Толиком сейчас словно второй медовый месяц начался. В нашем возрасте это настоящее безумие!

Коллеги ее уверяли, что она еще молода, что с таким мужем ей просто повезло и что при таких отношениях еще и родить можно – и тут же теряли к ней интерес.

По вечерам Лена усиленно искала в компьютере полезную информацию о ядах, об их составах, о способах отравлений, об эффективности и методах получения ядовитых веществ. Дети спокойно учились, муж жил своей новой жизнью, ожидая дня развода. Но, к счастью, жил он в их квартире и попыток рассказать детям о грядущих переменах в их жизни не предпринимал, что Лену полностью устраивало. Что ее удивляло в этот период, так это полное равнодушие детей к происходившему в доме, в семье. Раньше они не реже четырех дней в неделю ужинали всей семьей. Теперь же Анатолий появлялся дома лишь поздно вечером и, как правило, абсолютно сытый. С Леной они почти не разговаривали, и даже его общение с детьми стало каким-то отстраненным, натянутым.

Никита с Полиной ничего не замечали. Они учились, бегали на тренировки и дополнительные занятия, сидели в Интернете и словно бы не видели, что творится в доме, но Лене и это было на руку. Плохо было другое. Время шло, а никакого решения проблемы она не находила.

Существовало огромное количество действенных современных ядов, действовавших медленно и эффективно, или мгновенно и эффективно, и даже таких, которые полностью распадались в организме после смерти жертвы, так что их никак нельзя было бы выявить. Но все они были труднодоступны. Нет, их можно было купить, но Лена уже вывела аксиому о том, что обнаружение такого яда неизбежно выведет полицию на продавцов, а они сдадут ее. Впервые в жизни Лена пожалела, что она не химик. В Интернете давалась куча рекомендаций, как получить то или иное снадобье, приводились формулы… Но она совершенно ничего в этом не понимала, а самое главное, понятия не имела, где достать исходные вещества.

Время шло. Выход не находился. Лена теряла уверенность. Она с ужасом смотрела на календарь, считая в уме дни и недели. Она не могла делать никаких заметок, не могла ни с кем поделиться, даже постоянно нараставшее внутреннее напряжение ей приходилось держать под контролем. Все должно быть как всегда, твердила она себе, как мантру. На работе за ней наблюдали коллеги, дома – дети. Единственное место, где она чувствовала себя свободно и могла расслабиться, был транспорт. Иногда она мечтала сесть утром в трамвай и ехать на нем куда угодно до самой ночи. Но плакать в транспорте тоже было нельзя. А плакать хотелось, все чаще и чаще Лена чувствовала приступы невроза, иногда она была готова сорваться, ей стоило огромных усилий сохранять привычное, ровное свое отношение к окружающим. Каждая мелочь грозила вывести ее из себя, чиркала по нервам, словно медиатор по струнам гитары.