Дмитрий Полковников - Опытный кролик

• Название: Опытный кролик
• Автор: Дмитрий Полковников
• Жанр: Альтернативная история

Кролики бывают опытные, неопытные и подопытные. Если неопытные не хотят усваивать уроки, то они рано или поздно становятся подопытными. В этом случае помочь сможет только опытный кролик.

Вот и Саша Панов стал таким кроликом. Как обычно пришел домой поздно. Завис часа на три на историческом форуме. Скормил себе грамм триста неплохого «вискаря», читая на экране монитора очередную книгу «про разгром сорок первого» и сверяя на электронной карте показания и положения сторон. Со словами «полный бред» решительно вырубил компьютер, пошел спать… а очнулся в сорок первом году.

---

Но сейчас немецкие связисты понять ничего не могли. Максим заранее попросил Иволгина на связь подтянуть земляков, с добротным казанским говором, взяв самое честное слово, нигде и никому не разглашать задумку.

Он нарушал «Правила радиослужбы Красной Армии», где требовалось и речевые сообщения давать кодом. Код-то придумать не проблема, но еще научить людей не путаться… Вспомнил Саша выход.

Голливудское кино про «говорящих с ветром» тут не причем. Им в морском училище преподаватель с кафедры радиоэлектронной борьбы рассказывал, как еще в годы Первой мировой в эфире пытались говорить на языке племени «чокто».

Точные координаты вермахт не мог получить. Существующая на сорок первый год аппаратура пеленгации в диапазоне коротких волн давала не точку, а обширный район.

Сыпались бомбы и снаряды на тех, кто перегнул палку при радиопередаче открытым текстом.

Почему нарушали? Не желали молчать, было бы еще хуже, обстановка менялась стремительно. Плюс время — везде кодировали вручную, старательно составленные таблицы превращали даже короткие сообщения в объемные криптограммы, передаваемые ключом по азбуке Морзе и принимаемые на слух. Потому и понадобились живые «шифраторы», способные выполнять работу «Энигмы».

— Костя, сколько, без НЗ, осталось «огурцов»?

— Алты кыяр.

«Шесть штук», майор понял без перевода и вздохнул. Шесть зарядов на орудие, неприкосновенный запас расходовать нельзя — нечем станет обороняться или подрывать не только пушки, но и технику.

Отпущенное время для работы 455-го корпусного полка подошло к концу. Больше не выйдет держать немцев на расстоянии. Настало время пехоты и дотов.

— Эй, на «Сахаре», сворачивайтесь.

— Удачи тебе, Максим.

— Дачи у моря, — буркнул Максим, пытаясь унять волнение.

Два лейтенанта-помощника увидели, как майор спокойно запечатал давно заготовленный конверт. Внутри — лишь одна фраза «прошу имярек и имярек зачислить в штат корпусного артиллерийского полка». Eго «однокашник» Константин такую власть имел.

— Через полчаса пакет должен быть у Царева! Бе-гом! — негромким голосом скомандовал он.

Панов делал командиру корпусного артполка царский подарок. Готовую корректировочную группу, умеющую на деле вести контрбатарейную борьбу. Людей знающих, что такое и зачем прибор управления огнем, понимающих и критерии вероятности. В общем, все, что Саша помнил из методики шестидесятых годов, когда еще считали на логарифмических линейках.

А вы думаете, по учебникам какого года курсанта Панова учили в «эпоху застоя»? Неужели? Ну, вы подумайте! Как раз по очень правильным учебникам, когда регулярная армия воевала с регулярной армией. Эффективная тактика рождается из практики, и даже военным профессионалам нашего текущего главного супостата рекомендовали узнать, как другие армии решают современные проблемы [612].

Новые правила стрельбы окончательно утвердят в Красной Армии в октябре сорок второго года. Тогда введут и особый раздел — «контрбатарейная борьба», существенно упростив метод пристрелки орудий и объяснив «планшет данного момента». А почему же не поторопить процесс, демонстрируя теорию на практике? [613]

Даже маршрут отхода Ненашев дал Цареву заранее. Не рваться напрямик по шоссе, а идти проселочными дорогами от леса к лесу, как можно быстрее проскакивая открытые участки, c орудиями на значительной дистанции друг от друга.

Зенитного прикрытия нет, и Царев видел, на что способна авиация, действующая, как в полигонных условиях. Крюк порядочный, но дальше Бреста двадцать второго июня двинулась только силовая разведка немцев, и то вдоль «панцерштрассе», по ту сторону Мухавца.

Но, увы! Передача «В гостях у сказки» закончилась, настало время пехоты.

*****

Окутался дымом и взорвался грузовик, везущий в форт боеприпасы.

Все, хана его «логистике», путь к снабжению ему перерезали, значит, минометная батарея скоро замолчит. Вес лотка с тремя минами двенадцать килограмм. На ствол, во время атаки немцев, их надо в минуту штуки три. Для практической скорострельности не хватало этой самой практики. Ну и черт с ней, дело наживное, поскольку две мины в стволе майор не желал видеть ни при каких обстоятельствах.

— Нас обходят слева! — мрачно доложил телефонист информацию из видящего их дота.

— И справа тоже! — заорал в ответ Панов, — Скажи ему, чтоб не описался! Гасил их!

Небольшие группы немецкой пехоты просачивались по обе стороны форта, прячась в рельефе и растительности. Пусть ползком, под пулеметным огнем, но они смогли блокировать дорогу.

Тяжелый немецкий снаряд рухнул во двор перед горжевой казармой. Теперь развороченная земля чадила и мерзко пахла перегоревшим толом.

Ненашев поежился, на двадцать метров ближе — и накрыло бы. Даже без осколка, поднимет и сплющит взрывной волной.

Судя по калибру, за них принялись всерьез.

Вдвоем со связистом они вдохнули едкий дым, закашлялись и слетели по лестнице вниз.

Но и там как-то не очень. Десять минут огневого налета и от сотрясений в теле появляется тяжесть. Голова в каске словно разбухает, а мысли путаются.

Чувствуя, что тупеет, майор мотнул головой и пошел к амбразурам, выходящим юг. Что творится на поле перед его дотами? Западом интересоваться бессмысленно и смертельно опасно.

С той стороны интенсивность огня немецкой пехоты все нарастала. Они не атаковали, а использовали подавляющее огневое превосходство.

Нельзя даже на миг выглянуть из бойниц. Если заметят движение, мелькнет тень, то летит туда пулеметная очередь, снаряд из пехотного орудия или 37-мм пушки.

Но из боковых бойниц его бойцы пока контролировали ров с водой, не давая атакующим добраться до валов. «Кенигсберг сорок пятого, только наоборот», Саша помнил, что и там с особой ожесточённостью велись бои за форт с пятым номером.

Участок до реки теперь полностью контролировали немцы. Пользуясь ситуацией, враг под их все более редким минометным огнем наводил переправу. Новички у «пионеров» обстрелялись, а ветераны пришли в чувство.

Полностью окружить форт не давали стоящие позади доты, оставляя относительно свободным узкий проход на юго-восток. Однако до догорающей рощи, способной укрыть отступающих дымом, оставалось метров пятьсот, из которых большая часть проходила по высохшему болоту.

Гарнизон медленно, но верно нес потери. Раненых, кто мог двигаться, тем маршрутом группами отправляли в тыл. Тех, кто не мог, по решению фельдшера выносили санитары. Как раз он, а не комбат, был первым после бога.

* * *

— Все, пристрелялись! Хватай «Максимку». Валим! — второй номер схватил ствол пулемета за прикрученную к стволу проволокой деревяшку и, стараясь не прикасаться к горячему кожуху, вместе с наводчиком понес пулемет на следующую позицию. Командир расчета бежал впереди, неся коробки с лентами.

К Ненашеву, в мокрой от пота гимнастерке, пришел командир роты.

— Комбат, нас окружают. Ползут, как тараканы!

— Да, пора уходить. Готовься, отходим через полчаса.

Они только что отбили третью, какую-то подозрительно вялую, попытку взять форт через канал, но вновь потребовавшую от них расхода мин и патронов. Дальше немецкие батареи опять принялись утюжить бетон.

Сменили тактику, теперь хотят измотать, добиться деморализации.

И что-то у них уже получалось. Люди выжидающе поглядывают на него. Не дурные, понимают: как отрезали снабжение, так и стал выбранный Пановым «шверпункт» для каждого смертельной ловушкой.

Передав через связиста просьбу о прикрытии, пусть выкинут пару «Максимов» в рощу, Ненашев, приказал сворачивать рацию. Затем, зло скалясь, словно к гире, примерился к ящику «шесть-пэка трет бока».

Как-никак, а средства связи терять нельзя. Еще пригодится! Эх, быстрее бы перестали бояться и осознали, что все эти стекляшки, проводочки, контакты, тумблера есть смертельное для врага оружие.

— Товарищ майор, а что с ранеными?

— Что с ранеными? — вздохнул майор, — Несем с собой!

Но через три минуты перед комбатом появился разгневанный военфельдшер.

— Я категорически запрещаю трогать тяжелых пациентов. Нужна машина или сразу убейте их сами! Пятерых вообще бесполезно куда-то нести.

Дальше медик продолжал шепотом:

— Еще два-три часа и… Понимаете? Так зачем их еще мучить? Должна же быть у вас совесть, чувство сострадания, наконец. Ну, не черствый же вы человек!

Панов пошел вместе с ним, но молчал в ответ.

Как хорошо в книжках: если смерти — то мгновенной, если раны — небольшой.

А тут не в сюжет. Стонут и бредят раненые. Разворочена грудь, перебит позвоночник, осколком вырвало живот, снесена часть черепа, внутренняя кровопотеря, медленно, но верно убивающая человека.