Тупак Юпанки - Я хочу летать

• Название: Я хочу летать
• Автор: Тупак Юпанки
• Жанр: Эротика

---

— Однако я не успел. Скажи Рон, если бы мы не встретились вчера в Косом переулке, ты бы так и ходил со знанием того, что мне нужно поторопиться, пока меня бы не уволили, а?

— Да я подумал, что это счастливая случайность, что мы вчера встретились. Я ведь не знал, где тебя искать.

— Дома не пробовал?

— Дома тебя не было. Ты по камину не отвечал. И я понял, что ты у Снейпа.

— И?

— Что «и»? Я ведь не мог вломиться к нему в дом. Да и я адреса-то не знаю.

— Ты ведь сам нашёл его дом. Ты дал мне адрес.

— А я должен его помнить?! Я ведь тебе отдал ту папку.

— Мне кажется, если бы ты хотел, ты бы меня нашёл, — тихо произношу я, отворачиваясь.

Повисает долгая пауза. Мы молчим с минуту. Потом Рон вздыхает и тяжело прислоняется спиной к шкафу.

— Прости, дружище. Я не думал, что всё так серьёзно. Я правда не знал. Надеюсь, ты не хочешь обвинить меня в том, что я тебя подсидел?

Я поднимаю на него взгляд, и все мои сомнения по этому поводу мгновенно улетучиваются. Если Рон смотрит такими жалобными виноватыми глазами, значит, говорит правду.

— Забыли, — вздыхаю я, взмахиваю палочкой, уменьшая коробки с вещами, и складываю их в карман.

— Гарри, прости, — Рон в два шага оказывается возле меня и кладёт руку на плечо.

— Ты не виноват, — бормочу я. — Это я дурак.

— Всё образуется, дружище, — кисло улыбается Рон, наверное, полагая, что его улыбка выглядит ободряюще. — Я помогу тебе найти работу. Если что, всегда обращайся. В любое время. Ты же знаешь.

— Спасибо, — сухо отвечаю я, киваю и выхожу из кабинета, плотно закрывая за собой дверь. В голове вертится единственное слово. Дерьмо.

Мечтающий летать

Моё ожидание было напрасным. Я весь день просидел в кресле возле окна, напрягая зрение и силясь разглядеть идущего по дорожке Гарри. Но он не пришёл ко мне. Ни утром, ни днём, ни вечером. Я сидел допоздна и лёг спать только глубокой ночью, и то лишь потому, что Милти оказался на удивление настойчив. Перед сном он опять натирал мои ноги, а я морщился от каждого прикосновения сухих маленьких пальцев, совсем не похожих на горячие гладкие ладони, массирующие мои ступни и лодыжки. Я тоскливо вздыхаю и понимаю, что всего за день успел чертовски соскучиться по Гарри. По его тёплому взгляду, нежным, но сильным рукам, по его прикосновениям. Я напоминаю себе человека, бросающего наркотики. Гарри — мой персональный наркотик, и это — моя персональная ломка. Она едва началась, а я уже чувствую, как угасает во мне вспыхнувший на короткое время огонь. Снова наваливается апатия, тоска, тяжесть. И дело не только в ногах, которые я еле переставляю. Я хочу, чтобы он снова оказался рядом, чтобы напомнил, как можно жить, чему можно радоваться. Хочу, чтобы он опять прикоснулся ко мне, хочу убедиться, что он не вздрагивает при этом от отвращения. Хочу в очередной раз почувствовать вес его тела на себе. Хочу ощутить дерзкое движение его члена во мне. Хочу… Хочу, чтобы он просто оказался рядом, чтобы заряжал меня жизнью. Хочу, чтобы он просто был.

«К сожалению, другие люди неподвластны моим желаниям», — фыркаю я и переворачиваюсь на другой бок, ёжась от несуществующего холода, потому что окна спальни снова закупорены, а я укрыт двумя одеялами.

***

Следующим утром я готов лезть на стену — так мне паршиво. Я испытываю одновременно и злость, и раздражение, и опустошение, и апатию, и отвращение к самому себе. Такие знакомые ощущения, наполнявшие меня пять лет. И показавшиеся такими мерзкими, стоило мне только очнуться от многолетнего сна.

Я мог бы выйти на улицу и хотя бы пройтись возле дома, но я упрямо сажусь в кресло и призываю с каминной полки свою любимую книгу. Я с первой попытки открываю её на нужном месте, поглаживая пальцами замусоленные страницы. Вот она — жизнь, которая у меня была. Кресло, злость, Милти и несбыточная мечта. Я хотел летать, но вместо этого научился ходить, научился жить, научился… Я вздрагиваю, когда понимаю, какое слово не договорил про себя. Мне не хочется признаваться даже самому себе, насколько дорог мне стал несносный упрямый мальчишка. Мне хватило пяти лет, чтобы превратиться в старую полусгнившую развалину. Ему хватило недели, чтобы вытянуть наружу затаившегося внутри меня человека. И не только вытянуть, но и оживить, дать надежду, привязать к себе и… Нет, обрываю я себя. Об этом слове я не буду даже думать. Я не могу позволить себе испытывать к Гарри такие чувства. Да их и нет, убеждаю я себя. Всего лишь привязанность, привычка. Не более того.

Я снова утыкаюсь взглядом в книгу. Раньше чтение этой главы успокаивало меня и вселяло робкую надежду. Но теперь, даже зная текст наизусть, я не понимаю того, что читаю. Просто строчки ни о чём. В них нет жизни, нет души. Они не помогут, не подарят уверенность и тепло, не покажут, как ты нужен и желанен. Это всего лишь обман. Пустышка. Несбыточная мечта, которая теперь уже не имеет смысла. Я не просто мечтал летать — я летел. Но я упал. Кто-то с мясом выдрал отросшие крылья. Значит, мне не поможет книга. Теперь я должен найти человека, который сделал это со мной, и потребовать крылья назад.

Я зло ухмыляюсь и швыряю книгу в камин. Быстро взмахиваю палочкой, пока не передумал, и языки пламени пожирают кожаный переплёт и жёлтые страницы. А я чувствую, как внутри меня тоже что-то догорает. Кажется, последняя ниточка, связывающая меня с прошлой жизнью, с этим чёртовым креслом, с этим унылым домом, с мерзким кремом, который я вынужден был нюхать пять лет, с мятой одеждой в комоде, с длинными сальными волосами, с затхлым воздухом и закупоренными окнами, со всем этим дерьмом, в которое я сам же себя и посадил. Нет. Хватит. Сломаться второй раз — это слишком большая роскошь. Я себе больше не позволю.

— Милти! — кричу я и поднимаюсь с кресла, опираясь на подлокотники. — Подай мне одежду! Мне нужно кое-куда сходить.

Глава 22.

Замерший на краю

Накануне мне всё-таки удалось удержаться и не напиться, несмотря на то что настроение после общения с Уидмором и Роном упало ниже плинтуса. Так что с утра я просыпаюсь со свежей головой, хоть и довольно поздно. Часы на стене показывают четверть двенадцатого.

Первую половину дня я бесцельно слоняюсь по дому, мимоходом делая небольшую уборку. Кое-где смахиваю с полок пыль, перекладываю какие-то вещи с места на место, зачем-то отмываю ванну, которая даже не успела пожелтеть от ржавой воды, почему-то периодически капающей из крана. Заняться мне решительно нечем. Если бы я мог, я бы отправился к Северусу. Но я не могу. Не хочу. Надоело унижаться. Я не чувствую своей надобности, не чувствую своей ценности для него. А постоянно навязывать своё общество, ожидая чего-то большего, просто глупо. Я вдруг замираю и усмехаюсь. Молодец, Гарри. Только что ты признался сам себе, что хочешь от Снейпа чего-то большего. Вот только зачем? Чтобы потешить своё самолюбие? Нет, уныло отвечаю я своему внутреннему голосу. Я ведь тоже живой человек, я тоже хочу быть кому-то нужным, мне тоже порой хочется сопливой нежности и… любви? Да, чёрт возьми, я хочу любви! Я хочу любить и быть любимым. Я никогда никого не любил в этом смысле. И меня не любили. Отношения были, секс был, любви не было. Только вот как узнать, когда она придёт? В умных книгах пишут, что любовь — это привязанность, уважение, нежность, желание помочь и защитить, это беспокойство за другого, это радость оттого, что просто находишься рядом. Ну и постель, конечно. Любовь — это когда думаешь не о том, как доставить удовольствие себе, а о том, хорошо ли с тобой партнёру.

Я вдруг хмурюсь и опускаюсь на ближайший стул. Если подумать… Нет, только теоретически. За это недолгое время я привязался к Снейпу так, как не успел привязаться даже к Марку за весь год, пока длился наш роман. Я, определённо, уважаю его. Как зельевара, как человека, как старшего товарища, как любовника, в конце концов. И я был с ним нежен, аккуратен, хотел дарить ему своё тепло. Искренне хотел помочь. И даже волновался позавчера, когда Уидмор мариновал меня, а я кидал беспокойные взгляды на часы и скрипел зубами, потому что не мог сообщить Северусу, что задержусь. И, конечно, я чертовски радовался, когда отправлялся к нему. Первые дни это вообще было похоже на маленький праздник, которого ждёшь с замиранием сердца. Да и в постели… Всё это время я думал только о нём и ни разу о себе. Мне было с ним очень хорошо, не зависимо от того, чем мы занимались: гуляли, лежали вместе, разговаривали. С ним было легко и спокойно. Словно так всё и должно быть. Эй, Гарри, ты что, влюбился? Чепуха, отвечаю я сам себе. Это всё иллюзия. Какая, к чёрту, любовь? Снейп — не тот человек, которого можно любить. Вернее, не тот человек, который любить себя позволит. Вот он и не позволил. Он меня прогнал. Потому что я ему не нужен. И сейчас нет смысла сидеть и копаться в собственных чувствах. Какая разница, что испытываю к нему я? Важно только одно: что бы это ни было, оно не взаимно, оно напрасно. Всё закончилось, не успев начаться. На душе погано и мерзко. И нет желания даже возвращаться в его дом, чтобы выяснять отношения, разговаривать, ругаться. Просто не хочу.