Дончо Папазов - Под парусом через океан

• Название: Под парусом через океан
• Автор: Дончо Папазов
• Издательство: «Молодая гвардия»
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1978

Знаменитые мореплаватели супруги Папазовы в 1974 году проплыли на спасательной шлюпке от Гибралтара до Кубы будучи в океане «добровольными жертвами кораблекрушения». Основной пищей им служил планктон. Исследования проведенные ими, входили в разработанную ООН программу освоения Мирового океана. Авторы воссоздают в художественно-документальной книге будни этого опасного и увлекательного плавания.

Авторизованный перевод с болгарского.

---

Песня бессмысленная, но для нас вполне подходящая.

Обрушился ливень. Отовсюду течет.

Подул сильный ветер.

Поднимаю весь комплект парусов, и полный вперед. Мы искупались и охладились.

Вот это погода! Это дождь!

Курс 250°.

Viva Cuba!

Теплый чай

Я устал. Десять дней почти ничего не ем. Только чай да чай. Положение таково, что хотим мы того или не хотим, но приходится существовать в тяжелейших условиях. Если раньше мы их пытались искусственно смоделировать, то теперь они стали действительностью. Через несколько дней мы ощутим результаты. Я еще держусь. Сегодня впервые проявились в полную силу знакомые мне по черноморскому плаванию сонливость и вялость. Может, из-за того, что я простыл на ветру? Я сидел голым более четырех часов. Болит голова.

Обливаюсь водой, но облегчения не наступает. Обычно, когда появляются облака, мы раздеваемся. В солнечную погоду находиться на палубе без одежды опасно, обезвоживается организм.

Ветер стихает. Быстрее бы выбраться из этого района, где так долго держится штиль. Только бы двигаться.

Снова ветер. Уже тот, который дует подолгу. Удобный для нас, для «Джу» и ожидающих в Болгарии.

Пьем только горячий чай. Это по-русски. Утверждают, что он помогает во время жары. Я этому верю. Несмотря на то, что вода пропахла и имеет отвратительный вкус, каждый раз радуюсь чаю – нашему единственному гастрономическому развлечению. Он связывает нас с обычным образом жизни. В моем институте я пью его по три-четыре раза в день. Когда я вернусь, то возобновлю свои чаепития. Буду ли я вспоминать об Атлантике?

2 июля, Юлия

Наконец-то послали весточку

Идет дождь. Мы уже 50 дней в океане. Опять нет ветра, но погода, по крайней мере, изменилась. Лучше уж проливной дождь, чем это убийственное солнце. Течет из всех щелей люка, но мы нашли сухое место, прижались друг к другу, и нам уютно. Слушаем музыку, курим и разговариваем. Снаружи льет, как из ведра, и капли стучат по крыше рубки. Лодка почти не движется. Только волны раскачивают ее. Оба мы надеемся на то, что, как только дождь прекратится, подует наконец наш ветер. Мы выкупались под дождем. Не помню, уже с каких пор мы не одевались ни днем, ни ночью.

Вчера ночью видели испанский корабль. С него тоже нас заметили. Он прошел совсем рядом с «Джу». И у меня затряслись поджилки. Спросили, нужна ли нам помощь. Мы сообщили, что у нас все в порядке. Кружили возле лодки, пока не поняли нас. Явно передадут. Я страшно этому радуюсь. Это первые за истекший месяц сведения, которые поступят от нас. И дома будут знать, что мы живы и здоровы.

Жаль, что я не знаю испанского. Все члены экипажа высыпали на палубу. Что-то кричали, махали руками, освещали нас прожекторами.

Они были очень милы.

3 июля, Дончо

Авитаминоз

Прекрасный ветер. Всю ночь мы летим как на крыльях. Огромные волны. Управляешь румпелем, и все у тебя внутри поет. Крутом брызги и пена. В темноте волны как бы подкарауливают лодку. Благодаря какому-то волшебству полностью сливаешься с морем, предугадывая их возникновение. Точными движениями проводишь лодку между двумя вздыбившимися волнами. Впереди вьется белый барашек только что обрушившегося гребня волны, и ты спокоен до появления следующего вала.

Небо темное, а ты пытаешься удержать в поле зрения одновременно компас и стаксель. Стаксель очень чуток. Если начнет легко подрагивать, это значит, что он сейчас поймает прямой попутный ветер. Немного погодя ветер наполнит стаксель и послышится треск. Если стаксель делает сложные продолжительные движения, то мы вот-вот совершим поворот через фордевинд – это самый опасный маневр.

Поведение грота уравновешенное и грубоватое. Неповоротливостью и прямолинейностью он напоминает фельдфебеля в отставке. В темноте с трудом различаю его очертания, пытаясь понять, как он ведет себя. Мне он не нравится. Все предвещает поворот на фордевинд. Грот угрюмый и мрачный, и перемены в его настроении не заметны. Держится, держится вполне нормально, и вдруг с неожиданной ловкостью перекинется на другую сторону. Он мне несимпатичен, я предпочитаю характеры более открытые. Как у Локомотива. Я даже не придумал для грота прозвища.

Каждый день появляются птицы. Но вряд ли это свидетельствует о близости земли.

Преобладает фитопланктон. Ночью океан слабо фосфоресцирует. Несколько дней мы не встречаем рыб. Шторм разогнал их.

Худею классически, по всем описанным в литературе приметам. Нам явно не хватает витаминов. У Юлии появились большие белые пятна на ногтях, некоторые побелели полностью» У нас обоих сильно кровоточат десны. Причина? Опять-таки недостаточное количество витаминов. Над нами нависла угроза цинги – этого бича мореплавателей прошлого. Лет сто прошло с тех пор, как моряки одолели эту болезнь. В английском парусном флоте каждый день в обязательном порядке пили сок, изготовленный из плодов цитрусовых. А сейчас и корабли стали намного быстроходнее и оборудованы они холодильными установками, дабы хранить свежие фрукты и овощи.

Юлия все еще мучается с прыщами. Они появляются десятками. Но выбора нет, и приходится терпеть. Уж она-то знает, что это за состояние, когда даже сесть спокойно не можешь.

Снова я начинаю фантазировать. Мои истории успокаивают меня. Не являются ли они показателем того, что я тоскую по нормальной жизни, или все у меня настолько обострено, что мозги мои не могут отдыхать.

Глава 8 Последние 900 миль

4 июля, Юлия

Идет дождь

Тоска овладела мной. Я не предполагала, что буду так скучать по Яне. Почему меня не будет рядом с нею, когда она начнет разговаривать, когда сделает свои первые шаги? Я уверена в том, что я для нее менее необходима, чем она для меня.

Как многообразны мои проблемы! Мне гораздо труднее, чем Дончо. Речь идет не о физических неудобствах. Я со всем свыклась. На меня они не производят впечатления.

Я даже не знаю, волнует ли что-нибудь Дончо. Он выглядит гораздо более сильным и уверенным, чем я.

Сегодня дождь шел по крайней мере раз тридцать. Облако проходит – он прекращается, а минут через 15 снова припускает с новой силой. Мокрее быть не может. Вода везде. Хорошо хоть, что дует наш ветер, и мы опять продвигаемся.

Оба мы общительные и, кроме как в экспедициях, редко бываем одни. Я, кажется, хуже Дончо переношу отсутствие людей.

На суше, если ты попытаешься изолироваться, будешь избегать людей, органы чувств у тебя все равно будут работать в диапазоне звуков, запахов, картин. А здесь, куда ни посмотришь, вода. Действительно, море бывает очень различным – то добрым, то свирепым. Меняет и свой внешний облик, проходя через целую цветовую гамму. И все-таки достаточно глянуть вокруг, чтобы понять – ты один. Может быть, поэтому я радуюсь всему живому.

Даже не испытываю ужаса от присутствия акул, который мне вдалбливали на суше. Они любопытны и часто подплывают к лодке, но сохраняют нейтралитет. В этой части океана (а мы уже приблизились к Карибскому морю) обитают акулы с темно-серой спиной и белым брюхом. Их тела совершенны. Они излучают силу. Как будто акула напоминает – я хищник. Всматриваясь в нее, вижу, что ее мышцы вроде бы и не напрягаются, а плывет она быстро. Отталкивается она едва заметными движениями хвоста. Но когда рядом акула замечает другую рыбу, разбойница резко стартует, и через мгновение завязывается свирепая схватка. Море буквально кипит, на поверхности проступают кровавые пятна. Самое упорное сопротивление оказывают дельфины. Здесь мы видели больших дельфинов, таких же сильных и быстрых. И конечный результат схватки дельфина и акулы заранее предугадать невозможно.

Появление больших рыб предвещают летающие рыбки. Со всех сторон в воздух взлетают стайки этих малюток, и после непродолжительного скольжения над водой они погружаются в океан. Иногда со страха они взлетают прямо перед лодкой. Они, бедняжки, самые запуганные – вечно всего боятся.

4 июля, Дончо

Не пью оранжевую воду

Трудная ночь. Непрерывно шел дождь. На лодке не осталось сухого места. Мы мокрые, постельные принадлежности тоже. Причем впервые в этом не повинны волны.

Дует пронизывающий ветер. Сидеть негде, а делать нечего. Я подложил под себя надувной матрац, но он лопнул. Едва примостился на мешочках с леском. Вздыхаю, верчусь и не могу найти удобной позы.

Погода плохая, но, по крайней мере, нет солнца. Продолжает идти дождь. Я уже и не знаю, что нам мешает больше всего.

Дождь усилился. Я стою, завернувшись в стаксель, и, вероятно, похожу на бедуина. Воду мы не собираем, так как, стекая с парусов, она окрашивается в оранжевый цвет. К тому же у нас есть еще наполненный до краев резервуар. Мы бережем его от загрязнения, потому что консервированная вода испортилась. Мы не обязаны пить оранжевую воду, раз мы находимся на оранжевой спасательной лодке.